Кексы со вкусом её плоти.

      Вечер. Последний звонок уже прозвенел, и ученики спешили домой, чтобы наконец отдохнуть от очередного учебного дня. Но видимо не все хотели вернуться в объятия тёплых одеял, которых они бросили утром. В классе, где проходили собрания «Литературного клуба», остались два участника.       — Юри, что ты делаешь? Прошу, хватит! — Умоляла Нацуки.       Сияющие глаза Юри пристально смотрели на неё, а жуткая ухмылка, оголяющая зубы, не внушала доверия. Её рука крепко держала нож, который был направлен прямо на Нацуки. Сейчас ей так хотелось, чтобы её любимая наконец почувствовала все те чувства, когда она режет себя.       — Нацуки. Дорогая. Это не так больно, как ты думаешь, а наоборот, очень приятно. Ты обязана узнать об этих ощущениях, когда лезвие ножа прикасается к твоей плоти.       — Ты не в себе! Что стало происходить с тобой в последнее время? Я не узнаю тебя! Не узнаю ту Юри, которую любила! Из тихой милашки ты превратилась в сумасшедшую психопатку!       — Ох нет, моя любимая Нацуки, я всегда была такой. Просто ты смотрела только на мою оболочку и не пыталась заглянуть в душу. Но сейчас это не важно! Ты должна насладиться этими секундами! Я обязательно сделаю тебя счастливой!       Юри схватила руку Нацуки и оставила на её запястье длинную глубокую царапину. Нацуки было больно, ведь она полюбила Юри за её тихий характер и задумчивое выражение лица, а теперь всё это исчезло и осталась только ненависть. Как и у её отца. Она искала в Юри защиту, но нашла только новые страдания. Видимо, мир слишком ненавидит её.       — Тебе нравится, Нацуки? Ты чувствуешь это жжение в руке? Это только начало. Скоро ты будешь чувствовать его по всему телу! Разве это не прекрасно?       — Нет! Я не хочу умирать! — Закричала Нацуки и попыталась освободить свою руку, но Юри тут же прижала её к полу.       — Ты думаешь, что я убью тебя, дорогая? — Юри внимательно разглядывала тело Нацуки, чтобы выбрать подходящее место для следующего пореза. — Просто расслабься и наслаждайся этим! Ах! Одежда мешает мне разглядеть твоё тело! Давай избавимся от неё!       Быстрым движением руки она оторвала все пуговицы её кофты, и они, тихо шурша, посыпались на пол. Разрезав рубашку, Юри с наслаждением посмотрела на живот Нацуки.       — Любимая! У тебя такое прекрасное тело! Почему ты раньше не пыталась показать его мне?       — Хватит! Не делай этого! — Отчаянно закричала Нацуки и заплакала.       Бешено смеясь, Юри начала оставлять множество царапин на её животе, а когда на коже не осталось живого места медленно и осторожно, тщательно распробовала каждый кусочек её кожи и вкус крови, которая вышла из ран.       — Юри! — Тихо застонала Нацуки и прикусила палец. Ей было больно, но, когда язык Юри коснулся её живота, она почувствовала некое облегчение. Чувство, что единственный любимый ею человек рядом и просто хочет сделать её счастливой, хотя на самом деле получается наоборот.       С каждой секундой нежные поцелуи стали превращаться в укусы, а позже Юри начала откусывать кожу и с удовольствием есть.       — Ах! Нацуки! Твоё тело на вкус как кексы, которые ты так любишь готовить! Что, если внутри тебя такая же сладкая начинка? — Облизнулась Юри и, воткнув в её живот нож, начала медленно разрезать его.       Нацуки корёжило от боли, трясло от страха, но она продолжала улыбаться. Ей не хотелось портить наслаждения её самого любимого и единственно дорогого человека на земле.       Кишки, желудок и прочие внутренние органы открылись взору Юри. Такие красные, полные крови, живые и красивые. Она никогда не думала о настоящем внутреннем мире своей любимой. От счастья она даже оставила несколько порезов на руках.       — Нацуки! — тихо простонала она — Почему? Почему я никогда не пыталась посмотреть на тебя внутри? Я хочу съесть тебя! Ты должна быть только со мной! — Юри приблизилась ближе и начала есть кишки, представляя, что они клубничный крем на только что приготовленных кексах Нацуки. Ароматный, воздушный и такой вкусный, что нельзя было оторваться!       — Ю…ри — хрипела Нацуки. Она чувствовала, что это были её последние слова. – Я…люблю……тебя…       — Да! Я тоже обожаю тебя! Нет никого лучше тебя! Нет! Нас! — Под громкий хохот Юри нанесла себе несколько быстрых ударов в живот. Из её рта шла пена, а губы искривились в зловещей улыбке. Последний раз она глубоко вздохнула и упала на пол. Нож выпал из её рук и укатился под чью-то парту. «Я люблю Нацуки» — это были её последние мысли.

***

      Утром, в море крови, их найдут дежурные. Кто-то из девочек громко закричит и будет долго плакать, но ничего уже не исправить. Натсуки нашла своё спокойствие на небесах, а Юри наконец полностью удовлетворила себя.       Никто по ним не будет плакать.       Никто не будет жалеть о их безрассудном поступке.       Разве это не отличный финал?