Качели

Оксана — забавный эльфенок с неизменным хвостиком на макушке. Или фея-волшебница, не иначе. Ведь только она умудряется забронировать номера в приличной гостинице за полчаса до заселения даже в забитом туристами цветущем Сочи или в Питере в период отпусков и белых ночей. Она может достать из переднего кармана джинсов запасную концертную футболку для любого из парней, а из заднего — утюг и фен. Но главное, на все у нее хватает искреннего куража и неподдельного волнения за успех каждого концерта и каждого их проекта в принципе. Именно она во время шоу постоянно стоит за кулисами, нервно покусывает ноготь большого пальца, порой даже смешно подпрыгивая от волнения и не отрывая взгляда от сцены. Стас думает, что она, с этой ее непосредственностью, искренностью и эмоциями наружу, похожа на ребенка, и, глядя на нее, чувствует себя — нет, даже не слишком взрослым — старым. Человеком, у которого не ко времени уже шарахнул кризис среднего возраста, и который начинает искать юности и магии новизны. И он, черт возьми, не представляет, как ему с этим всем быть. Он даже не понимает, как вести себя с ней, как не сболтнуть лишнего, как случайно не задеть рукавом, проходя мимо, как не смеяться слишком громко над ее шутками и как не смотреть слишком пристально. Остальным проще. Для Арсения Оксана давно уже некий тренажер для оттачивания его «гусарских» вывертов. Когда рядом нет других девушек, Арсений, чтобы оставаться в форме, начинает активно забрасывать ее комплиментами, старательно изображая из себя укушенного в голову джентльмена. Для Антона она — свой чувак, боевая подруга, с которой можно не стесняться в выражениях и получать порцию шедевральных фразочек в ответ. Он будто даже женщину в ней не видит, когда растягивается во весь свой рост на единственном в гримерной диване со словами: «Фролова, не пялься, стой пешком, а я устал», — пока его не стаскивают за ноги жаждущие справедливости питерцы. Для Сергея Оксана, в первую очередь, надежный помощник, органайзер с миловидным девичьим личиком. Но именно этим она и заставляет себя уважать и ценить. И именно этим заставляет его принимать ее как свою и дорожить ее дружественным к себе отношением. Для Димы она — добрый друг, приятельница жены, вхожая в их дом. Младшая сестренка, если угодно. Дима относится к ней настолько тепло и, вместе с тем, настолько ровно, что Стас невероятно ему завидует. Хотел бы он так же. Хотел бы, но не может. Когда они всей командой, будучи на гастролях, отмечают день ее рождения, именно он вызывается смотаться в ювелирный с собранными с ребят «подарочными» деньгами, где, поддавшись внезапному порыву, добавляет из собственного кошелька сумму, втрое превышающую полученную, и покупает бриллиантовый кулон. Парни, не особо разбирающиеся в подобных вещах, легко верят его рассказам про «обычные стразы» и «скидки», только лишь один Арсений, который, похоже, понимает в таких цацках чуть больше, окидывает его долгим подозрительным взглядом, но молчит. В кои-то веки молчит. Спасибо ему за это. Оксана приходит в восторг и радостно бросается каждому из них на шею. Почти каждому. Когда очередь доходит до Стаса, она вдруг замирает, будто налетев на стену из ледяного стекла, слегка краснеет и смущенно опускает глаза. Она тихо шепчет «спасибо», а он, поддавшись невольному порыву, сам притягивает ее в объятия и прижимает к себе. Оксана тонкая, как веточка, кажется, сожми сильнее — сломается. Стас хватает куртку, бормочет что-то про «покурить» и спешно выбирается на воздух. Он вдыхает полные легкие дыма, смотрит в бесцветное небо и думает, что, наверное, все давно уже вышло из-под контроля. Что она уже знает. Чувствует. Что, наверное, все его попытки не быть ей близким провалились, а теперь он так увяз, что и не выплывешь. И как же она смотрела! А он слабак, конечно, не может ни на что решиться: ни шагнуть ей навстречу, ни вырвать эту свою в ней потребность из собственного разума. Сзади хлопает дверь, заставив вздрогнуть. Оксана без куртки и, наверное, сейчас замерзнет. Она подходит ближе и беспардонно забирает сигарету из его пальцев. Затягивается. — Что-то случилось? — спрашивает он, отводя глаза. — Ты простудишься. — Стас, — она нервно крутит окурок в пальцах. — Может, хватит? За что ты так со мной? — О чем ты? — Это будто качели, понимаешь? Ты то такой близкий, то будто отшвыриваешь меня от себя, ты не видишь? Стас задерживает дыхание. Оксана очень смелая, правда. Она смотрит прямо, и в глазах у нее надежда. И верить хочется, так, что просто сил нет. В кармане вибрирует телефон. Он вынимает его, чтобы сбросить звонок, но смотрит на экран и понимает, что не сбросит. — Стас, — голос Дарины звучит встревоженно. — У тебя все в порядке? Дарина всегда его чувствовала. Через километры, через часовые пояса чувствовала, если ему неспокойно. Она ведь любит его. Очень любит. — Да, — севшим голосом говорит он в телефон. — Все хорошо. Все как обычно, Дарочка. Глаза Оксаны тускнеют, а губы слегка кривятся, она дрожит от холода и роняет сигарету себе под ноги. Она разворачивается и возвращается обратно в тепло, а Стас остается: выкурить еще одну, узнать семейные новости и справиться о здоровье мелкого. Он успокоенно выдыхает, узнав, что его простуда уже совсем прошла, и говорит жене, что соскучился. Говорит, что любит. В конце концов, она ни в чем не виновата.