Сказать правду.

      Каркат на самом деле не был таким уж мудозвоном, каким его считали некоторые, имеющие мозги только чтобы судить о ком-то по одежке и лексикону. Каркат любит своих друзей, которым он этого никогда не скажет, никогда не пнет на улице кошку и не пристанет к кому-то без причины.       Каркат любит свою семью, пусть их всего два с половиной под одной крышей. Он, Канайя и краб в аквариуме, неизвестно как живущий уже третий год и не откинувший клешни. Каркат говорит, что любит их с Канайей примерно на одном уровне, хотя на деле сварит и сожрет того самого краба ради Канайи, если понадобится.       У Канайи официальный статус опекуна, и она годится ему разве что в старшие сестры, у них разница в каких-то там десять лет, и никакого кровного родства, на которое Каркат чихать хотел, потому что никто из его поганой и прогнившей семейки не захотел его брать к себе. Канайя была подругой друзей каких-то там знакомых, Каркат понятия не имеет, зачем он ей вперся, никаких льгот за него не дадут, на него только тратятся деньги, и еда, и нервы, и «лучшие годы жизни». Но Канайя только улыбается в ответ на его вопросы и просит не заморачиваться, и не искать подвох.       Каркат не любит ее как женщину, но любит как человека, который вытащил его из дерьма и желания вскрыться от безысходности. Ему абсолютно похрен, если кто-то шутит про то, что он живет с какой-то женщиной под одной крышей, но готов набить рожу любому, кто пошутит про «наверняка же на нее и передергиваешь», потому что это мерзко и противно, и вообще Каркату не нравятся девушки, и это самая большая в его жизни тайна, которую он даже Канайе рассказывать не хочет.       — Судя по тому, что ты рассказывал, чувак, она не должна выгнать тебя из дома из-за меня, — тянет чертов-мудак-Страйдер, поправляя темные очки. — Ну или представь меня как своего друга.       — Друга, блять, — шипит Каркат, яростно нажимая на кнопки джойстика. — Какие мы с тобой охуительные друзья. Просто самые лучшие.       Дэйв смеется, давясь газировкой, а Каркат давится совестью. Он не хочет Канайе врать, он знает, что она его, скорее всего, примет каким он есть, но он до чертей не хочет слышать что-то вроде «это пройдет», «ты еще просто не нашел ту единственную» и прочее собачье дерьмо. Его «единственная» сейчас обложился плюшевыми жопами и наблюдает за игрой, положив подбородок на плечо и комментируя, куда нужно повернуть сейчас, причем комментируя так, что хочется засунуть ему джойстик куда-нибудь.       Каркату не хочется думать о том, что это «временно». Поэтому он отвечает Канайе, что был у друга, и «да, у меня есть друзья, ты с ними знакома, не надо так издеваться». Канайя улыбается и ерошит ему и без того непослушные колючие волосы, а Каркату хочется провалиться сквозь пол.       Каркат начинает строить планы и придумывать, как бы рассказать все Канайе не начиная со слов «знаешь, Канайя, я гей». Притащить к ней Страйдера и свалить груз объяснений на него тоже не катит, потому что это неправильно, и надо в кои-веки сделать все по-нормальному. Каркат ломает голову ровно до того самого вечера, когда Канайя возвращается домой не одна, а с девушкой, которую Каркат принимает за подругу и уже хочет уйти к себе, чтобы не мешать их разговорам, но Канайя просит остаться, и с чего-то кусает губы, нервничая и отводя глаза.       Все внутри Карката переворачивается, когда тупая паранойя внутри начинает орать, что это кто-то из органов опеки, и ему скажут, что его забирают у Канайи куда-то хрен знает куда, и ему хочется забиться в угол немедленно. Девушка выглядит дружелюбно и даже как-то знакомо, но Каркат хмурится в ответ на ее улыбку, и Канайя нервничает еще больше.       — Кхм… Я не знаю, как тебе объяснить… — начинает Канайя. — В общем. Каркат, это Роуз. Роуз, это Каркат.       — Много о тебе слышала, — улыбается Роуз.       — Ну надо же, — огрызается Каркат, сам того не желая. — Чем обязан такому вниманию?       — Канайя любит рассказывать о тебе на работе. Говорит, как ей с тобой повезло и всякое.       Роуз ухмыляется, а Каркат вспыхивает до самых ушей.       — А еще она хочет тебе рассказать кое-что очень важное. Выслушай ее, пожалуйста.       Каркат поднимает глаза на Канайю и молится плюшевым жопам Страйдера, чтобы сказанное Канайей не оказалось смертельным.       — Мы с Роуз встречаемся, — на выдохе произносит Канайя. — Уже давно.       Каркат медленно моргает, пытаясь понять, где он ослышался.       — Я не хотела тебе говорить раньше, потому что… Вдруг ты бы не…       — ПОГОДИТЕ-КА, — не выдерживает он, срываясь на крик. — ТО ЕСТЬ ТЫ ВСТРЕЧАЛАСЬ С ЖЕНЩИНОЙ ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ, А Я ЗРЯ НЫКАЛСЯ? КАКОГО ХЕРА?!       Роуз смеется в кулак, а Канайя с Каркатом смотрят друг на друга, как два идиота, не зная, что сказать, и как продолжить.       — В жопу все, — рявкает Каркат, чувствуя, как на лицо наползает истерично-счастливая улыбка. — У меня есть парень.       — П-позовешь его познакомиться? — спрашивает Канайя с точно такой же улыбкой.       Каркат берет телефон и без промедления пишет смску «тащи свой зад сюда».       И все бы ничего, карты раскрыты, нервозность прошла, паранойи нет, но надо же было Дэйву прийти, и с порога сказать «йо, Роуз», доведя Карката до состояния «что блять творится в этом мире» за секунду.       Каркат любит свою семью. Даже если она совершенно ебанутая.