Путь от...до...

Еще за все время жизни бок о бок с Майклсонами, я не чувствовала себя так одиноко. Никлаус, кажется, вообще забыл, о своей ненависти ко мне. Не то чтобы он вдруг воспылал ко мне родственной любовью, но и жизнь мою в ад не превращал. Как и Коул. Сутками напролет все семейство было занято устранением очередной нависшей угрозы. Моей задачей было присматривать за Хоуп. Я предлагала Майклсонам увезти нас в Роузвуд, но кто ж меня послушает? Отец девочки в своей манере выразил категоричное нет, после чего я вообще перестала вмешиваться в их разговоры и обсуждения. И я чертовски тосковала по Джейсону. Мне не хватало его завораживающей улыбки, его голубых глаз, сводящих с ума. Его прикосновений, его тела, его... От одной мысли о нашей близости низ живота свело, и я сжала бедра, шумно выдохнув. Коул, помогающий Фрее с созданием какого-то зелья, бросил на меня прожигающий взгляд. И я поспешила отвести глаза, но скулы предательски вспыхнули румянцем. - Кажется, тебе не терпится вернуться в Роузвуд, к своему блондинистому бойфренду. Фрея щелкнула брата по носу, не прекращая при этом произносить заклинание. А я вернулась к рисунку Хоуп, помогая смешивать ей краски. - Смотри, - вполголоса говорила я сестренке. - Если смешать красный и желтый, у нас получится как раз оранжевый, которого нам не хватает. Хоуп сморщила носик и совсем по взрослому посмотрела на меня. - Я это знаю. Я тихо , чтобы не мешать процессу ведьмы и вампира, рассмеялась. - Мне не нравится оранжевый. - Заявила девочка, пальчиком указывая на своё лицо. - А это мой любимый цвет. - Я обняла обиженную Хоуп, и оставила на её сморщенном носике лёгкий поцелуй. - Тебя солнышко поцеловало. - Мама так же говорит. - А ты знала, что если смешать красный, синий и жёлтый, получится пурпурный? - Спросила я сестру, возвращаясь к краскам. - Красивый. Коул выругался и отдёрнул обожженную руку. Фрея бросила на него укоризненный взгляд, а я вообще старалась на него не смотреть ни при каких обстоятельствах, лишь запоздало накрыла уши девочки ладонями. - Прости, малышка. Просто дяде было очень больно. - Извинился он. - Мы закончили. - Произнесла Фрея кому-то в трубку телефона. Когда они с Коулом удалялись, вампир легко коснулся холодными пальцами моей щеки. - Вы с дядей Коулом любите друг друга? - С детской непосредственностью спросила Хоуп. Я удивлённо уставилась на сестрёнку. - С чего ты взяла? Девочка пожала плечиками, продолжая кисточкой водить по листу бумаги. - Он всё время так смотрит на тебя. - Может съесть хочет? - Попыталась я всё свести в шутку. Хоуп рассмеялась, а в моей душе зародилось неприятное чувство. - А я рисовала всю нашу семью, пока тебя не было. Я скучала. Хочешь покажу? Я кивнула, не особо вникая в слова, и Хоуп умчалась куда-то наверх, оставляя меня наедине со своими мыслями. Что-то в её словах есть. Это, конечно, не любовь. Вряд ли Коул способен на такое чувство, тем более после случившегося с Давиной. После её смерти он возненавидел весь мир, а особенно изощрённо отыгрывался на мне. Это же просто не могло перерасти во что-то подобное любви. Но эти взгляды, что он посылал мне, в них действительно что-то было такое... Я не понимала их природу. Когда мне на плечо легла холодная ладонь, я вскрикнула. а обернувшись на её обладателя, застыла от ужаса. Всматриваясь в большие тёмные глаза девушки, я искала знакомые черты и не узнавала её. Милое когда-то личико перекошено злобой, пухлые губы сжаты. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что её появление не сулит ничего хорошего. - Мы похоронили тебя. - Это всё, что я сумела выдавить из себя. - Напрасно. - Обогнув стол, девушка уселась в кресло напротив. - Кроме нас с Хоуп в доме никого нет. Зачем, зачем я это сказала? - Я знаю. Девушка с наигранной заинтересованностью рассматривала наши с Хоуп рисунки. В её руки попался листок, сложенный вчетверо, и я замерла, наблюдая её реакцию. Портрет Коула, нарисованный еще в Роузвуде, когда я только привыкала там жить. Дядя забрал его в тот день, когда я пырнула его ножом. Но в самолёте, на пути сюда - вернул. Губы незваной гостьи едва скривились, но она быстро взяла себя в руки, перебирая листы. - Тогда зачем ты здесь? Я не видела смысла в фальшивом гостеприимстве, так как точно знала, что она явилась сюда не с добрыми намерениями. К чему тогда все эти улыбки-как-дела-как-поживаете-может-быть-чаю. Стараясь унять дрожь, я попыталась как можно безразличнее достать телефон. Но гостья со скоростью, присущей лишь вампирам, оказалась возле меня и уже сжимала моё горло. Ледяной липкий ужас окутал моё тело, а в голове пульсировала лишь одна мысль. Лишь бы Хоуп не появилась так не вовремя. Пусть только с ней всё будет хорошо. - Майклсоны пожалеют, что сделали со мной это. А их девиз станет их проклятьем. Не прилагая усилий, девушка швырнула меня в сторону. Перелетев полкомнаты, я сильно ударилась спиной о комод. Слышала треск собственных костей и звон битого стекла. Оказавшись на полу, я не могла пошевелить ни одной конечностью, боль была нестерпимой. Но я не могла провалиться в небытиё, не удостоверившись, что Хоуп ничего не угрожает. Хотя, что я смогу сделать? Куда мне и в добром-то здравии тягаться с вампиром. Лёгкие жгло, когда я пыталась вдохнуть, ни ног, ни рук я просто не чувствовала. Девушка медленно подошла к моему распростёртому на полу телу, постояла несколько секунд и, перешагнув, покинула комнату. Я закрыла глаза. Мысли о Хоуп, вытеснили образ Джейсона. - Айви! Тёплые ладошки девочки легли на моё лицо, и я с неохотой разлепила глаза. Она плакала, склонившись надо мной. Фокусировать долго взгляд было невыносимо больно, и я снова закрыла глаза. Улыбка Джейсона чуть уняла боль, и я уже готовилась, если не к смерти, то к спасительному бессознанию, когда губ коснулось что-то холодное. Открыв глаза, я увидела Хоуп, она откуда-то взяла золотой кубок, которым пользовалась Фрея в своих колдовских обрядах. - Здесь... кровь. - Всхлипывая объяснила девочка, опрокидывая ёмкость. Рот наполнился противной вязкой жижей. Мне пришлось приложить неимоверные усилия, не от брезгливости, от боли, чтобы сделать глоток. Сильные руки оторвали моё истерзанное тело от пола. - Пап... - Пискнула не своим голосом. - Что здесь произошло? - Взревел Клаус, врываясь в холл. Оказавшись в объятиях отца, исцеляясь вампирской кровью, я дала волю чувствам и разрыдалась. - Не сейчас. - Осадил его Элайджа, поднимаясь по лестнице со мной на руках. Прежде, чем холл скрылся из виду, я заметила Коула, стоящего за спиной Никлауса. Он выглядел не менее разьярённым, чем его брат гибрид. Папа осторожно уложил меня на постель. Раскусил вену на своём запястье, но я помотала головой. - Кажется уже всё прошло. Он присел рядом и гладил меня по волосам. Как маленькую девочку. Опять. А я была ему благодарна, что не задаёт никаких вопросов, не терзает расспросами, как это сделал бы Клаус. - Это было непростительной ошибкой, вернуть тебя сюда. Я сделала попытку сесть, но папа не позволил. - Лежи. - Но ведь кровь исцелила меня. Почему он выглядит таким обеспокоенным? Элайджа убрал руки и внимательно посмотрел на меня. Да что не так? - Я ведь не умерла? - Почти выкрикнула я, всё-таки приняв полусидячее положение. Ведь не умерла же? Я судорожно пыталась вспомнить все свои ощущения. Адская боль, перелом позвоночника скорее всего, поэтому не чувствовала рук и ног. Но всё это время я оставалась в сознании. Или нет?