Академия "Overwatch"

      После того, как Лусио спешно покинул спортивный зал, оставив в недоумении большинство членов команды, Гэндзи хрустнул шеей. «- Может, они просто не определились, кто из нас лучше?» — слова дос Сантоса резанули острым ножом тонкий шелк стабильного состояния младшего Шимада. Парень, смахнув черные волосы со лба, стиснул скулы, разминая руки.       Окстон, взглянув на своего парня, не увидела в его глазах ничего, кроме нескрываемой злобы и непреодолимой пропасти, где не было места никому, кроме самого Гэндзи. Студент, проследив за уходом первокурсника, повернулся к Райнхардту, что с нескрываемой улыбкой заметил темнокожего диджея.       Сжав кулаки, Шимада судорожно выдохнул, пока воздух медленно и с трудом проникал в его легкие. Огонь, пожирающий внутренности парня, отдавал в виски, дробившие сознание по маленьким частям.       Нельзя смириться с тем, что есть кто-то лучше него. Всю свою жизнь он старался стать тем, кого нельзя заменить и превзойти. Только одному человеку на всей Земле было дозволено это…       Посмотрев на своего старшего брата, Гэндзи увидел только ожидающий чего-то взгляд, пока руки были скрещены на груди. Хандзо был не доволен им.       Вдох… Выдох…       Темноволосый, трясущимися от гнева ладонями поднимая снаряд, не видел перед собой ничего, кроме этой чертовой спины, что слишком далеко устремилась вперед. Нельзя позволить кому-то занять ЕГО место. Оно только его, только его…       Коснувшись ледяной кожей лба грушу, член спортивной команды, не видя перед собой ничего, кроме цели, продолжил тренировку. «- Папа, почему ты стал Главой Клана, если не был старшим сыном дедушки? — удивленно спросил маленький Гэндзи, сидя в их просторном саду. Теплый ветерок Японии, лаская кожу мальчика, играл с его волосами, пока Содзиро медитировал.       Высокий и красивый мужчина, плечо которого опоясывала татуировка в форме дракона, открыл один глаз, посмотрев на игравшего сына. Тот, сидя на траве, выдергивал из нее зеленый покров, что-то бормоча себе под нос.        Хандзо же, занимаясь неподалеку, удерживал в своих руках увесистый деревянный меч, заливаясь потом. Шимада Старший, улыбнувшись, потрепал сына по черным волосам, закрывая глаз: — Ты не должен быть просто старше, сын. Все, что от тебя требуется, так это быть лидером, стать опорой для семьи и для самого себя. Вот почему сейчас Хандзо тренируется, а ты играешь рядом со мной. Он не понимает, что вся ответственность, что на него возложена как на первенца — всего лишь условность, не более. Ведь наш Клан может иметь и двух Глав одновременно, понимаешь? — улыбнувшись, Содзиро подмигнул Гэндзи.       Мальчик, упав на спину, смотрел на яркое солнце, пробивающееся сквозь зеленые листья обширной кроны. Выдохнув, он махнул рукой, отнекиваясь: — Не-е-е-е… Я не хочу быть главой, это скучно!       Старший, слыша его пререкания, сделал уверенный взмах вперед, вновь приподнимая клинок»       Всю жизнь… Всю жизнь он был просто тенью своего Брата, добровольно отдав ему право стать Лидером Семьи. И после этого… Он стал никем. Бледной пародией на своего Отца, которого все уважали и боялись. А что до него… А что он может? — Если ничтожный урод может опередить меня, что за пятном на Семье я буду… Просто быть пустым местом… — шепча про себя подогревающие его гнев слова, Гэндзи разбивал кулаки в кровь, не замечая течения времени.       Лена, вновь и вновь пробегая возле него, старалась не мешать ему выплескивать ярость на снаряде, понимая, что тот как и она хочет быть лучшим. С этим они так схожи.       Ангела, расположившись поудобнее на трибунах, внимательно изучала движения спортсменов, стараясь заметить малейшие изменения их мышц во время бега и прыжков. Тем более, новенькая из холодной России была просто ходячим учебником по виду мускулатуры.       Уронив очередную штангу с огромными и неподъемными блинами, Александра стерла со своего лба и золотистых волос слой пота, ухмыляясь. Тренер же, смеясь, хлопал ее по плечу, давно так не радуясь.       Фария, совершив очередной затяжной прыжок в длину, плавно приземлилась на покрытие зала, отрабатывая новую технику. В этом году легионеров было не так много, лишь свежая и новая кровь. «Посмотрим, на что они сгодятся в итоге…» — Амари, повернувшись к филонящей Оливии, одним резким движением отправила ее на маты, грозно наблюдая за мявшейся девушкой.       А Шимада младший, вновь и вновь видя перед собой корчащееся от боли лицо, что ожидало его каждый вечер в подвале, не мог успокоиться. Он не хотел этого. Не хотел причинять кому-то боль. Но, едва этот жирный бурдюк сознается во всем, что им было нужно, то тогда…       Он не хотел думать, что тогда. Хандзо не разговаривал на эту тему со своим братом, будто игнорируя его. И даже сейчас, отправляя очередную стрелу в цель, Шимада не видел перед собой родственника. Только очередного члена команды и парня, живущего с ним в одном Клане. Ничего больше…       Скользнув кожей по верхней части груши, Гэндзи вспорол кожу на кулаке, но продолжил, не обращая внимания на копящуюся в перчатке кровь. Теплую, склизкую и липкую, неприятно пристающую к пальцам.       Удар, еще удар! Ногой, рукой, локтем!       В этом году их будет ждать Бразилия, а ничего хуже для первого этапа нельзя было и представить. Ведь одни из лучших бойцов в смешанных боях были именно оттуда. И этот чертов Коррея…       Угодив головой в поверхность снаряда, Гэндзи обхватил ее руками, повалив на землю, забивая все активнее и сильнее. Пот, застилающий его глаза, щипал их, а кулак болел все сильнее от сочащийся внутри крови.       Удар, еще и еще! Стать сильнее и лучше! Стать лучшим!       Совершив прямой удар на полусогнутой руке, Шимада сблизился, моментально проведя атаку коленом. Сломать ребра сопернику, выломать кости ладони и пальцев! Это не детский утренник, это смешанные бои.       И только он достоин выступать от Академии. Только он!       Огрызнувшись, парень отошел на пару шагов назад, как это делал Лусио и… Совершив резкий удар поднятой ногой, почувствовал, будто его в конечность выстрелили. Вскрикнув, он упал на пол, стараясь не показаться слабым. Просто встать и продолжить, продолжить…       Трясущиеся от усталости руки предательски подкосились, пока он пытался подняться. Всего лишь боль и все… Чертов пустяк! — Сильно болит? — услышал он отрезвляющий голос, а после — легкое касание на своей ноге. Словно очнувшись от кровавой пелены перед глазами, Гэндзи встряхнул головой, видя перед собой эту проклятую блондинку.       Она, ощупывая его ранение, внимательно смотрела за его реакцией на постукивание и интенсивные нажатия на место ушиба. Стиснув зубы, темноволосый выдохнул: — Чего тебе надо? — девушка, сдув со лба золотистые волосы, пожала плечами, говоря: — Если ты не заметил, то я здесь единственная, кто учится на меде. Позвать Лусио? Нет? Тогда просто заткнись и отвечай тогда, когда я тебя спрошу! Здесь больно? — нажав чуть ниже коленной чашечки, Циглер почувствовала вздрагивание ноги.       Шимада, наблюдая за ней, заметил, что ее глаза были и правда ярко-голубыми. Не замечал этого издалека. Странно… — Если хочешь оторвать мне правую ногу, то самый раз, недоучка! — прорычал он, попытавшись отогнать ее. Но студентка, ударив его по ладони, грозно посмотрела на спортсмена: — Я сказала тебе, что делать, невыносимый идиот! Больно, можешь не отвечать. Я читала про это и даже могу вспомнить, как сделать чуть легче… — обхватив двумя ладонями его ногу, девушка провела массажным движением почти до ступни, пока Шимада стискивал зубы. — Чего ты вообще пришла ко мне? — недовольно спросил он, смотря в потолок. Не мог признать себе, что от действий чертовой девчонки ему и правда было легче. — Я будущий доктор, ты в курсе? Вот что мы делаем на меде, а не только на трупов смотрим. Но если будешь дергаться, то в следующий раз буду рассматривать тебя… — вновь что-то сжав своими длинными пальцами, Циглер увела боль, оставив лишь пощипывание.       Темноволосый парень, застыв, удивленно посмотрел на эту заучку, что оскорблял всего пару дней назад. Сейчас эта девчонка с меда, будто забыв всего его нападки, просто прибежала к нему… — Почему ты помогаешь мне? — спросил он чуть менее гневно. Швейцарка, закатив голубые глаза, поднялась с места, ударив его в плечо: — Я уже сказала тебе. Если выключишь свое эго, то может услышишь обычных людей. Вставай, а то ты здесь чуть ли не последний.       Обернувшись, Гэндзи заметил только пару снарядов и стены, пока Лена дремала на скамейке, видимо, ожидая его.       Посмотрев на уходящую блондинку, чьи волосы достигали лопаток и будто светились в проглядывающем солнце, парень снял окровавленную перчатку, откинув ее в сторону. — Эй! — крикнул он, отчего англичанка тут же проснулась, чуть не упав со своего места. Циглер, повернувшись к нему, развела руками: — Что еще?       Почесав макушку, Шимада опустил голову, говоря: — Ты Ангела, да? Спасибо.       Усмехнувшись, та кивнула, схватывая рюкзак и отправляясь наружу. Окстон, увидев, как парень смотрит ей в след, надула губы и щеки, вскочив со скамьи и уйдя прочь.

***

      Сатья, медленно идя по территории Академии, наблюдала за тем, как симметрично летят птицы высоко в оранжевых от заката небесах. Точнее, одна чуть отделилась от косяка… Черт, почти красиво ведь.       Это довело ее в очередной приступ уныния и невольного непринятия себя. Слишком зациклена на идеале, настроена только на него, ведь ничего невозможного нет. Она сама сможет создать идеальный мир, где красота симметрии будет сочетаться с красотой внешней.       Все так, как она задумала и никак больше! Но, стоило ей вновь и вновь обратиться к этой части подсознания, всё становилось будто чужим и таким неправильным. Уродливым в своем несовершенстве.       И даже ее соседки, ставшие друзьями капризной натуре индианки, иногда были настолько невыносимы в небрежности, что утонченный вкус юной Вашвани давал сбой и требовал чего-то более искусного.        Подняв свою левую руку, так ненавистную ей из-за родинки чуть ниже локтя, Сатья сжала ту в кулак. Ведь она также несовершенна, как и остальной мир. Почему же Шива создал ее такой неправильной?       Так много противоречий и так много загадок, разрывающей ее изнутри…       Но, заметив Лусио, ушедшего с тренировки, девушка провела рукой по волосам, ненароком замечая за собой то, что она хотела выглядеть лучше рядом с ним. Что за глупое желание?       Парень, сидя под деревом, слушал что-то в своих наушниках, закрыв глаза. Кора дерева, зацепляя его волосы, совершенно не волновала диджея, отдающегося пульсации живого дуба.       Сатья, остановившись в паре шагах от парня, застыла, не зная, с чего начать. Она никогда не разговаривала с кем-то просто так, без повода. В Индии считалось дурным тоном, если достопочтимая особа открывала рот с кем попало.       Замявшись, Вашвани опустила голову, закрыв своей фигурой уходящее осеннее солнце. Дос Сантос, почувствовав тень, приоткрыл глаза, с удивлением смотря на девушку. — Привет, — неловко улыбнувшись, произнесла индианка.       Диджей, сняв один наушник, стиснул зубы, думая о чем-то, но, отбросив дурные мысли, пожал плечами, говоря: — Ну привет, Сатья Вашвани.