Учитель на замену

      Сегодня я очень благодарна Боженьке. Не за то, что проснулась и жопой почуяла, что надо напомнить свою рожу всем университетским и появиться хотя бы на первой паре. И даже не за то, что пришла пораньше и заняла лучшие места за последними партами, где можно без палева скрыться за головами усердно учащихся, вставить в ухо наушник и кайфовать от безделья. Нет. Я благодарна Ему за то, что сегодня все занятия поставлены в одной аудитории, никуда не нужно будет перемещаться. Это очень кстати, потому что у меня эти дни, очень болит живот, и всё, чего я хочу — это чтобы меня не трогали.       Как же раздражает эта уродская форма. Бесячая юбка. В особые женские дни она доставляет кучу неудобств. Почему я вообще должна её носить, когда самая удобная в мире вещь — это джинсы. Куда спокойнее мне было бы знать, что сейчас моя задница не соприкасается с сиденьем и в случае форс-мажора на нём не останется следов. Приходится перестраховываться. Это угнетает.       Согнувшись калачиком, я уложила голову на вытащенные из ранца тетрадки и флегматично принялась наблюдать за тем, как лекционная заполняется одногруппниками. Что-то моих долго нет и это хреново. На задние места есть много желающих и боюсь, что не смогу отстоять их в одиночку. Тогда мне придётся уступить и все пары сидеть невесть с кем. Фу. Хотя… я уже с утра решила, что не пойду на все. С обеденного перерыва откошу от лекций, заберусь дома под одеялко и буду спать, пока мозги из носа не потекут. Пофиг, что придётся отрабатывать прогулы. Сегодня мне на всё плевать.       О, нет. Кажется, Пак Хи Бон направляется сюда. Маленькое безликое создание с немытыми волосами и, что противнее всего, отвратительными угрями на лице. Интересно, она пробовала использовать лосьон против акне? Или в их семье приветствуется такая естественность, как жирный блеск и натуральный запах пота? Воду они что ли экономят? В то же время мне жаль её. Она не виновата в том, что её мамаша не берёт дочь под руку и не ведёт ко врачу, чтобы решить проблемы, с которыми Хи Бон трудно интегрировать в социальную систему как личности и успешно функционировать в обществе. Более того, если она сядет рядом, я не смогу её игнорить, и тогда мой статус аутсайдера с уровня социализации в отметке 0 вообще переберётся на прямую социопатических отрицательных чисел. Иными словами, я не хочу, чтобы общение с ней доставило мне ещё больше хлопот, и пошатнуло мой и так неважнецкий имидж. И всё же эта зануда попёрлась на галёрку. Губы Хи Бон ещё на полпути сложились в приветливую улыбку, она размашисто высвободила плечо из лямки рюкзака и застенчиво поинтересовалась:       — Привет, Ын Соль. Здесь не занято?       Я натянула лыбу, пытаясь найти подходящую отговорку, но в голову ничего не пришло. В конце концов, кто первый явился, тот ведь и сел.       — Ну… это… я думаю, что…       — Занято здесь. Иди куда-нибудь ещё место поищи. Вон их сколько.       На скамейку рядом со мной небрежно шмякнулся ранец Кима Ю Квона, а затем и он сам, размазавшись по парте. Хи Бон обиженно сверкнула глазами, а я облегчённо выдохнула, ведь теперь мы станем защищать наши территории сообща.       — Можно было и повежливее ответить, — Пак фыркнула и этак по-эффЭктному взмахнула волосами. И всё бы ничего, если бы она чаще использовала шампунь.       Ю Квон рывком подался вперёд, беря Хи Бон на испуг. Она резко отшатнулась и попятилась назад. Серёжки в ушах Квонни, которые так нравились мне, лихо звенькнули, ударившись друг о друга.       — Кому сказано? Вали. Вежливые — вон там, на первых партах тусуются.       Пак через силу выдавила из себя тихое: «Урод», и отправилась по указанному адресу. Хех, оказывается она тренируется быть стервой. И это здорово. Ей просто нужно больше практики и таких парней, как Ю Квон.       Квонни — мой друг-парень. Именно в такой последовательности. Если быть точнее, он только друг, и это не он у меня во френдзоне, а я у него. Айщщщь, запуталась. Короче, он один из самых популярных пацанов в универе из-за выдающейся внешности. Кроме того, он лёгок в общении и запросто обзаводится знакомствами. Но вся фишка в том, что остальные парни ненавидят его за то, что их девчонки вешаются ему на шею, поэтому он так же, как и я, в немилости. Учёба его не сильно заботит. Всё, что от него требуется — это закончить Кёнхи, таково условие, поставленное его родителями. А далее он планирует заняться тем, что ему больше всего по душе — танцами. Доступность девиц так же его не особо прельщает. Утром он страдает по одной, а вечером уже сочиняет песни о другой. Такая вот у него влюбчивая натура.       — Спасибо, Квонни. Я не знала, как от неё отвязаться.       — Да всегда пожалуйста. Зато теперь здесь будет легко дышаться. Я планировал выспаться. Всю ночь рубился в ДОТУ.       — Пиздишь же, Ю Квон. Так и скажи: дрочил под лесбийскую порнуху, — а это подошла моя подруга и любовь Чхвэ Ё Чжин. Резкая на словцо и просто офигенная девчонка. — Двигай давай жопой.       Ё Чжин тоже своего рода отщепенец. Можно сказать, что она женская версия Ю Квона. Тоже безумно популярна, только среди парней. Девчонки же её терпеть не могут из-за того, что она такая миленькая и смазливая. Но реальную угрозу для них представляет то, что несмотря на привлекательную внешность, она груба и может дать отпор любой недоброжелательнице. А ещё она вечно попадает во всякие передряги, связанные с любовными историями, откуда нам с Квонни приходится вытаскивать её задницу, охочую до приключений.       Квонни сузил свои кошачьи глаза и смерил Ё Чжин презренным взглядом, на что она зашипела на него, как бешеная сучка, поэтому ему пришлось сдаться и протереть скамью своими булками в форменных штанцах.       — Меня не интересует порно. Я вообще его не смотрю.       — Ой, да ладно. Скажи ещё, что по воскресеньям церковь посещаешь.       Такая вот у нас странная компания аутсайдеров.       Постепенно аудитория заполнялась слушателями курса «Страноведения и Международного Туризма». Ё Чжин достала из рюкзачка тетрадь, авторучку с розовым пушистым наконечником и аккуратно записала сегодняшнюю дату на полях. Если быть честной, все её тетради в основном состоят из дат на полях, плюс к этому добавляется наша с ней переписка, самые орные места из который мы любим перечитывать. Квонни тоже вывалил из ранца единственную потрёпанную общую тетрадь, в которой фиксировал заголовки лекций по всем предметам, а дальше под ними можно было проследить рисунки персонажей из манхвы, а также стихи, которые он сочинял под воздействием любовных импульсов. Зачастую он их пересматривает, хватается за голову, выдирает страницы и рвёт их в клочья со словами: «Ну и дерьмо же я написал».       Лекционный зал жужжал, как улей. Все переговаривались друг с другом, пока была такая возможность. Но даже если её не станет, ещё ведь никто не отменял записок, верно? Базар прекратился тогда, когда порог аудитории переступили каблуки декана Юм Чжон А — властной женщины лет 40-45, перед которой все без исключения студенты испытывали благоговейный страх. Хотелось бы и мне так выглядеть в её возрасте, а ещё быть такой же крутой, и чтоб все ссыкали больше чем от ректора. Она встала возле трибуны и грозно оглядела собравшихся, рассчитывая возможности своих связок для того чтобы охватить весь зал при помощи акустики и мощи её голоса.       — Для вас есть одно важное сообщение. Потрудитесь выслушать. В выходные ваш куратор Ли Сон Чжэ попал в больницу с инфарктом.       По аудитории пронёсся невнятный гул, что-то похожее на: «Ооо, ничего себе».       — Сколько времени уйдёт на восстановление его сил — неизвестно. Также вы знаете, что загруженность наших преподавателей достаточно велика и я не могу позволить себе повесить на кого-либо из них вашу группу. Это коротко о плохом. Хорошая новость заключается в том, что мы нашли вам учителя на замену. Он будет курировать вас до тех пор, пока вы не доведёте до инфаркта и его, но это будет невероятно сложно сделать, потому что он довольно молод, и, я уверена, крепок здоровьем.       После её слов все хитро запереглядывались, потирая ручонки, мол, этот бедолага ещё не знает с кем связался. Однако, смешки студентов не вызвали ровным счётом ничего на скупом на эмоции лице декана Юм Чжон А-щи.       — За прогулы, неподобающее поведение и неуспеваемость студенты будут незамедлительно отчисляться. Не забывайте о том, что на ваши места есть уйма конкурентоспособных претендентов.       Тут все быстренько навострили ушки и сделались тише.       — От себя хочу добавить. Точнее попросить. Вы — взрослые люди. Ведите себя достойно. И сделайте так, чтобы он не сбежал в первый же день.       Окончив монолог, декан Юм развернулась и поцокала к выходу. В дверях она с кем-то столкнулась, и мы отчасти могли наблюдать за тем, как она беседовала с этим «кем-то». Правда со спины.       — Слышали? Молодой препод. Круто! — Ё Чжин незамедлительно вынула зеркальце из косметички и стала приводить себя в порядок. — Интересно, что за предмет он будет вести?       — С чего ты взяла, что это «он»? Учитель — понятие без пола и рода. Вернее, употребляется в таком контексте, типа того, — Квонни занимался тем, что расписывал высохшую ручку, выводя на тетрадном листе какие-то ужасно корявые символы.       — Нет, это сто процентов «он», — я толкнула Ю Квона локтем, и при помощи кивка подбородком, задала ему направление к цели, вслед за которой он должен был инерционно проследить.       В лекционный зал вошёл молодой мужчина. По лицу сложно было определить какой возраст, но его походка была агрессивной и энергичной, поэтому я не дала бы ему больше 30-ти. Не то, чтобы он был дёрганным, нет, но амплитуда его движений и размашистость конечностей явно была больше, чем у спокойных людей. Оттуда, где мы сидели, я могла разглядеть лишь то, что у него мнимой прилежности такой видок: очочки, штанишки, клетчатая рубашечка и джемпер без рукавов поверх, да ещё волосы аккуратно прибраны на косой пробор. Он поклонился, следуя правилам уважительного этикета и, освободив руки от всех своих бумажек и журналов, твёрдо произнёс:       — Здравствуйте.       — О. Май. Гад. Ын Соль, ты только глянь, что за большой уютный медвежонок! — Ё Чжин вытянула вперёд свои покрытые блеском губёшки и стала пускать слюни. — Айгу… Я ж говорила, что это будет парень!       — Да он старый для тебя, — Ю Квон пристально изучал новенького преподавателя с видом большого знатока человеческих натур. — Думаю он из тех, кому нравятся женщины постарше. Типа нашей деканши.       — С чего ты это взял? — Ё Чжин легла грудью на парту, чтобы можно было видеть Ю Квона, поскольку я встряла аккурат между ними, ну и чтобы продемонстрировать свои прелести издалека. — Он очень даже ничего. Не красавец, конечно, но такой… Милый. Ты только посмотри на эти ноги. Это же 2/3 от всего его тела. А плечи… Ояяя~.       — У… Тэ… Ун.., — Ю Квон переписал с доски его имя себе в тетрадь и ещё раз произнёс по слогам, чтобы запомнить. — Воу, он будет вести географию. Ништяк. Можно не ходить.       — Дебил, он же куратор. Если ты прогуляешь его занятие, он первым об этом узнает, — Ё Чжин вытащила из-под рук Ю Квона его замызганную тетрадь и принялась пририсовывать возле имени нового препода красную саранхульку. — Ын Соль, а ты чего молчишь? Как тебе Тэ Ун~я?       — Ну… такой, — я пожала плечами. — Челюсть у него мощная. Ему бы в спорт, а не в ботаны. Столько силы в никуда пропадает.       — Глаза у него дикие, — Ю Квон прищурился донельзя, что я поразилась, что он вообще что-то видит. — Как у наркоманов бывает.       — Откуда тебе знать, какие глаза у наркоманов? — Ё Чжин ощерилась на Квонни, а он, улучив момент, вырвал у неё из рук свою тетрадку.       — Совсем без тормозов? Какого хрена ты рисуешь сердечки на моих вещах? А если бы кто-нибудь увидел? «У Тэ Ун саранхэ», — Ю Квон звучно вырвал лист из тетради, скомкал его в кулаке и замахнулся на хулиганистую девчонку справа от меня, а я, будучи рефери, чуть не осталась в пострадавших.       У Тэ Ун-щи внезапно смолк, внимательно посмотрел на нас поверх своих круглых очечей, и все сидевшие впереди по цепной реакции заоборачивались.       — Вы трое, на последнем ряду. Молодой человек и две девушки. Имена?       Нам пришлось поочерёдно представиться, а новичок в это время набросал какие-то свои пометки в журнале. Пока учитель опускал глаза, я узрела, как Хи Бон злорадствует тому, что Ю Квону сделали замечание. Квонни, в свою очередь, задрал верхнюю губу, демонстрируя ей свои зубы, а так же пренебрежение.       — Если вы хотите обрести врага в моём лице — валяйте. На то, чтобы заниматься воспитательными работами у меня нет ни полномочий, ни желания. Я уважительно отнесусь к вашему обдуманному решению не посещать моих лекций, но в таком случае мне придётся сообщить об этом в деканат. И скорее всего за этим последует отчисление. Я всего лишь учитель на замену, — У Тэ Ун-щи поймал пальцами перекрутившийся на шее пропуск, который полагалось носить всем новеньким преподавателям, и показал его группе. — Здесь так написано. Поэтому давайте настраиваться на продуктивное взаимодействие и положительный результат. А вы трое — господа Ким Ю Квон, Ха Ын Соль и Чхвэ Ё Чжин — с сегодняшнего дня сидите на первом ряду.       Мы ещё какое-то время поиспытывали терпение господина преподавателя, кидая друг на друга гневные взгляды, которые могли быть озвучены такими фразами, как: «Ты виноват». «Нет, ты виновата». «Не смотри на меня так!» «Это всё из-за вас». Но деваться-то было некуда, поэтому мы подхватили вещички, с поникшими головами спустились вниз и заняли места прямо перед лекторской трибуной. Стремнее всех, конечно, было мне, ведь это я так не хотела никаких передвижек. Живот заныл ещё сильнее. От чувства вины что ли… Хотя в этой ситуации я вообще была ни при чём.       Новенький учитель продолжил знакомиться с группой, зрительно контактируя с каждым из студентов и отмечая их присутствие. Нас троих он, естественно, пропустил, ведь мы уже удостоились знакомства и, очевидно, сразу сделались его «любимчиками». Затем он уточнил на каком месте мы остановились с предыдущим преподавателем и приступил к лекции «География международного туризма».       На первой парте сидеть уныло и тяжко, поскольку ты постоянно находишься в поле зрения сидящих позади. Складывается ощущение наготы и незащищённости. Ю Квон очень громко сопел, стараясь конспектировать, и постоянно тряс рукой, которую сводило от непривычки. Это безумно раздражало. Ё Чжин наоборот увлеклась процессом стенографирования, но мы-то с Квонни понимали, что на самом деле её заинтересовал учитель У. Когда обе пары незаметно пролетели, Ё Чжин пробежалась чуть ли не по нашим с Ю Квоном головам, чтобы успеть остановить новенького в дверях. Со стороны всё выглядело безобидно, но мы-то видели, что её блузка застёгнута не на все пуговицы, а это могло означать лишь одно — она пытается склеить препода под предлогом поисков дополнительных материалов по теме.       — Хоспаде, ей что ухажёров мало? — покачав головой, я закинула тетрадь в ранец и многозначительно посмотрела на Квонни. — Ты как, дашь мне выйти или будешь тут разлагаться?       — Не, я пошёл, — он последовал моему дурному примеру и, когда Тэ Ун-щи покинул аудиторию, мы с приятелем вырвались на свободу из университетского ада.       — Ты куда, домой? — я неторопливо шагала, поедая на ходу купленный по пути в ларьке дабл хот-дог.       — Не, в танцевальную студию. А ты? — Ю Квон страдальчески пожирал глазами мой бомжатский закусон, поэтому пришлось поделиться сосиской и булкой.       — А я домой. Плохо чувствую себя, — мы всегда рассказывали друг другу всё без стеснения и приукрас. И страшно ели, измазывая щеки в кетчупе и майонезе. — Не нравится мне этот новичок. Как его там… Тэ Ун. Фигово, что мы так опозорились перед ним на первом же уроке.       — Забей, — Ю Квон вытер рот рукавом и попросил меня посмотреть не осталось ли чего. — Скоро он об этом забудет, и мы потихоньку переберёмся обратно назад.       Мы попрощались и разошлись кто куда. Дома я, как убитая, проспала до самого вечера, а когда по пробуждении залезла в Line, чтобы проверить сообщения, первым же выскочила фотка нашего нового куратора, сделанная Ё Чжин исподтишка.       «он заметил, что вы с квоном смотались. завтра у вас будут неприятности. советую прийти. медвежонок же, да?»       На фото Тэ Ун стоял боком и разговаривал с кем-то из преподавателей. Я увеличила снимок, чтобы рассмотреть его получше. Бррр, взгляд у него и правда лютый. Он больше смахивает на старшекурсника из бандитской шайки, нежели на учителя. Я запихала телефон под подушку, чтобы больше не видеть этого У, так ничего и не ответив Ё Чжин. Спустя несколько минут мессенджер вновь запиликал. На этот раз сообщение было от Квонни.       «народ, я знаю, как нам вернуть места. завтра все подробности. я увидел это в лесбийском порно».