**
Неожиданным поворотом событий становится... помощь Чонгука в скульптуре Тэхена. Очевидно, Хосок тогда немного приврал, когда сказал, что младший совсем ничего не мыслит в скульптуре, потому что его вклад полностью изменил работу Тэхена. Все началось в один прекрасный день, когда они были в арт-студии. Тэхен тогда только перенес туда свою скульптуру для выставки, потому что в спальне уже было проблематично работать. Тэхен думал, что уже закончил свой шедевр, но когда он увидел его при другом свете, то понял, что чего-то не хватает. — Выглядит нереально круто, — сказал Чонгук очень теплым и приятным тоном голоса, каким он начал разговаривать после того вечера, когда вместо того, чтобы потрахаться, они решали математику и целовались. — Даже не знаю... — неуверенно выдохнул Тэхен, — все это кажется слишком... ну, угловатым. Сплошные прямоугольники и прямые линии. Честно говоря, его дизайн переполнялся линиями, но в этом и заключалась его красота, но в жизни все выглядело не так хорошо, как он себе придумал. И тогда Чонгук вытащил небольшой блокнотик и карандаш, которые он всегда таскал с собой во внутреннем кармане своего пальто, и принялся в нем что-то строчить. Затем он взволнованно сунул свой набросок Тэхену в лицо. — Как насчет этого? Это был простой эскиз тэхеновой скульптуры, но более усовершенствованный. Чонгук лишь убрал кое-какие прямые линии, сменив их на элегантные, закругленные кривые, и добавил еще пару слоев гранита для теней. — Это просто... вау! Я бы никогда до такого не додумался, — задумчиво протянул Тэхен. Внесенные коррективы Чонгука были хороши. Действительно хороши. Тогда же Тэхен и добавил в свою гранитную скульптуру немного жизни, и, надо сказать, что результат его поразил. После этого случая, Чонгук постоянно приходил в студию, когда там был Тэхен, предлагал свою точку зрения, и если старшему его идея нравилась, он всегда прислушивался. Кроме того, Чонгук всегда был рядом, просто чтобы хорошенько размять тэхеновы мышцы, сделав ему массаж спины, когда старший уж совсем надолго залипал над своей скульптурой. И вот так продолжалось уже недели. Возможно, Чонгук и не является самым лучшим в мире скульптором, но он, определенно, придумывает гениальные идеи, а его небольшие корректировки и прикосновения лишают Тэхена дара речи. Его работа на выставку заметно улучшилась, и он понимает, что большая заслуга в этом именно Чонгука. Тэхену также нравятся их «эскапады», то есть небольшие побеги из реальности, когда они запираются в арт-студии, потому что ему нравится компания Чонгука. Ему нравится болтать с ним обо всем и ни о чем, пока они каждый работают над своим собственным проектом. Когда они одни, то Чонгук просто смешной, хороший и вежливый крольчонок — и смеяться он, кстати, начал намного больше — отчего Тэхен смиряется с мыслью, что у него есть к нему чувства. Тэхен не может не думать о том, каково было бы, если бы он мог держать младшего за руку при всех своих друзьях. Что было бы, если бы им не нужно было париться насчет того, что их поймают в постели друг друга. На публике им все так же предстояло играть роль смертельных врагов. И это все, если честно, утомляет. Когда они наедине, то определенно точно ведут себя, как друзья, по мнению Тэхена. Ну, или же немного больше, чем друзья. Тэхен сидит на старом диване в арт-студии, облокотившись спиной о торс Чонгука, все еще выравнивая дыхание и чувствуя в своих волосах ласковые руки младшего. Они только-только закончили свои проекты, а младший уже сам «наградил» Тэхена. — Эй, — мягко зовет его Чонгук, вынуждая Тэхена откинуть голову ему на плечо для поцелуя. И от этого сердце старшего ноет и болит. — Мм, — мычит Тэхен, вызывая у младшего улыбку. — Ты что-то ел сегодня? — Не думаю, — хмурит брови Тэхен. У него за весь день не нашлось времени на обед. — Совсем придурок? А ну, вставай, — Чонгук поднимает прижимавшегося к себе парня, который скулит от потери тепла. Но младший лишь усмехается, поднимая его на ноги и направляя к выходу из арт-студии, за дверью которой уже глубокая холодная ночь. Времени около двух часов ночи, и на улицах почти никого нет. Вокруг тихо и темно, за исключением мягкого оранжевого света уличных фонарей, заливающего тротуары. Чонгук берет Тэхена за руку, что стало уже привычным делом, когда они наедине. Тэхен по-прежнему не может остановить тот поток тепла, направляющийся к его щекам, но все равно жмется к Чонгуку поближе, чтобы их плечи соприкоснулись. — Ты ведешь меня в какой-то шикарный ресторан? — усмехается старший. — Ну, если ты считаешь круглосуточный магазин шикарным рестораном, то тогда да, — отвечает ему Чонгук, — мы же должны отметить окончание твоей скульптуры. Тэхен лишь прикусывает свою нижнюю губу, пытаясь не улыбаться как маньяк, когда бросается на младшего с объятиями. — Я думал, мы уже... — кашляет он, — отметили. — Да, — легко смеется Чонгук, — и каково это было, Тэ? Тэхен жутко краснеет, начиная колотить парня по рукам, зарабатывая еще не один приступ смеха. От потока холодного ночного воздуха их щеки покрываются румянцем, или дело в их непосредственной близости, Тэхен и сам не знает. Он не может точно сказать, когда же именно динамика их отношений сильно изменилась. Вылазки куда-то с Чонгуком уже стали немалым сюрпризом, но когда же их грубый, агрессивный секс и споры по самым бредовым и абсолютно неважным вопросам переросли в нечто большее, он не знает. Теперь между ними появилось больше страсти и бурлящего желания, и не только во время их привычных споров. Сладкие и нежные поцелуи сменили их безудержные вгрызания в губы друг друга. Теперь вместо того, чтобы стыдливо тащиться домой в полудреме, они оставались ночевать, нежась в крепких объятиях друг друга. Когда же «Тэхен, закрой свой рот» сменилось на «Тэ, иди сюда и обними меня» (когда такое произошло впервые, у Тэхена чуть уши не отпали от удивления)? Или когда же то, что должно было быть просто случайным сексом, перетрансформировалось в прогулку по парку за руку друг с другом? Или их совместное валяние на диване в квартире Чонгука и поедание тайской еды на вынос? Они останавливаются возле первого попавшегося, едва мигающего круглосуточного магазина. Тут никого нет, не считая какого-то парня, который, судя по всему, настолько пьяный, что вырубился прямо за столом. Тэхен берет контейнер с токпокки, потому что он самый голодный, а Чонгук прихватывает еще пряных рыбных пирожков на шпажках, после чего они оба умащиваются за раскладной пластиковый стол рядом с магазином. — Ну и холодина, — мямлит Тэхен, а его слова превращаются в маленькие облачка белого пара. Чувство жгучего токпокки на языке немного распаляет, давая позабыть про холод, но не намного. — Потерпишь, — говорит ему Чонгук. Как только они приступают к еде, все барьеры стираются, а разговор переходит в удобное для них обоих русло. Тэхен никогда бы не подумал, что будет очень рад сидеть в ужасно холодную ночь в круглосуточном магазине и есть токпокки с Чонгуком, но счастливее он себя не припомнит. — Хочешь еще? — спрашивает Чонгук с набитым ртом, протягивая парню рыбный пирожок. Кивнув, Тэхен протягивает руку, чтобы забрать у младшего шпажку. — Нет, открой, — Чонгук слегка улыбается, когда протягивает лакомство к губам Тэхена, который лишь послушно открывает рот и аккуратно подхватывает еду прямо с палочки. Осознавая, что Чонгук только что покормил его с рук, лицо старшего начинает гореть, а сердце стучаться в два раза быстрее. Он стыдливо поглядывает на младшего, который в этот момент тоже краснеет, и когда их взгляды пересекаются, Тэхен начинает нервно смеяться. Я не должен чувствовать себя девочкой-подростком, пускающей слюнки на свою школьную влюбленность, думает Тэхен, но один взгляд на Чонгука со шпажкой в руках превращает все внутри него в слащавое желе. После того, как они поели, Чонгук рвется проводить Тэхена домой, но потом они решают, что будет лучше, если каждый из них пойдет один. Так, на всякий случай. — Спасибо за угощение, — благодарит Тэхен, хрустя пальцами. Он вообще не знает, как ему вести себя в данный момент, потому что понятия не имеет, кто они сейчас друг другу. — Всегда, пожалуйста, — кивает ему Чонгук, — я же не мог оставить тебя голодным. Они оба стоят в тишине, в которой лишь слышно, как стучат от холода зубы Тэхена. — Ну, тогда я пойду, увидимся позже, — говорит старший и поглядывает на Чонгука, чего-то ожидая, хотя он сам не знает чего. — Да, увидимся. Они смотрят друг на друга на несколько секунд дольше положенного. За это время Тэхен напитывается лицом Чонгука, его теплыми глазами и порозовевшим носом, прежде чем отвернуться и пойти домой. Но внезапно он чувствует на запястье горячее тепло; Чонгук обхватывает его руку своими пальцами, поворачивая парня к себе с рекордной скоростью. — Что... Губы младшего находят его холодный рот, отчего Тэхен почти задыхается, так и замирая в шоке. Чонгук притягивает его к себе за талию, окутывая уже знакомым чувством тепла и безопасности. Тэхен, наконец-таки, может расслабиться и ответить на глубокий поцелуй Чонгука, вкладывая в него тот смысл, о котором он боится говорить вслух. Когда младший медленно отстраняется, их лица по-прежнему остаются невероятно близко, благодаря чему Тэхен может чувствовать на своих губах чужое дыхание. Вдруг глаза Чонгука расширяются, а его щеки покрываются румянцем. — Эмм... ну, доброй ночи! — он поворачивается и быстро уходит, а Тэхен наблюдает за ним, пока парень не сворачивает за угол. Тэхен не может ни о чем думать вообще. Кое-как добравшись до дома, он спотыкается о ступеньки, а затем прислоняется к своим дверям. Ему стыдно за то, что он снова утопает в своих чувствах, как четырнадцатилетняя девочка, и, не переставая, касается своих губ, пытаясь вновь пережить их поцелуи.**
На часах лишь полвосьмого утра, даже солнце еще не встало, а Тэхен уже на ногах. — Чимин, блять, — ворчит он, натягивая плотную джинсовку поверх своего серого балахона, — не могу поверить, что ты поднял меня раньше девяти лишь для того, чтобы побыть третьим колесом на вашем свидании... — На «учебном» свидании, — подмечает Чимин своим до чертиков счастливым голосом, — это пойдет тебе на пользу, вообще-то скоро экзамены. — И его обязательно нужно было устраивать в семь утра, — невозмутимо говорит Тэхен, а Чимин имеет удивительную наглость еще смеяться. И это окончательно подрывает Тэхену крышу. — Я жаворонок! — усмехается парень, а затем они оба покидают квартиру. — Не думаю, что это считается утром, — сонно бурчит Тэхен, опираясь на Чимина (чему тот не сильно рад) всю дорогу к кафе, потому что ему кажется, что сам он рухнет от усталости. В дверях их встречает слабый звон колокольчика. Чимин сразу замечает копну светлых волос Юнги, сидящего за одним из угловых столов, и взволнованно ему машет. У Тэхена подобного энтузиазма не наблюдается. Его как-то не сильно радует перспектива просидеть два часа рядом с отвратительно влюбленной парочкой, пытаясь хоть что-то выучить в семь утра. Как-то совсем не весело. Его глаза все еще закрыты, так как он, в большей мере, полагается на поддержку своего лучшего друга, который не позволит ему врезаться в стену или кого-то сбить. — Привет, — слышится грубый голос Юнги, а затем писк Чимина, — ну и видуха у тебя, просто пиздец, ты вообще спал? — Чимин толкает друга в плечо, чтобы тот открыл глаза. — Помолчи, пожалуйста, — ворчит Тэхен и, не глядя, присаживается в кресло, тут же утыкаясь головой в сложенные на столе руки, чтобы попытаться еще хоть немного подремать. Тэхен чувствует рядом сидящего Чимина, потому что от парня исходит тепло, а еще ему слышно, как они с Юнги переговариваются. И это точно вынесет Тэхену мозг. — А его зачем притянули? — вдруг слышится чей-то голос, и это определенно не Юнги и не Чимин. — Чонгук? Тэхен выпрямляется, открывая глаза, и слава богам или наоборот, но рядом с ним сидит Чон Чонгук собственной персоной. Тэхену кажется, что у него галлюцинации, и он вряд ли этому бы удивился, если бы это оказалось правдой, потому что это объяснимо. — Я как-то не ожидал, что он уснет на столе, — пожимает плечами Чимин, пока Тэхен по-прежнему приходит в себя. Почему Чимин не предупредил его? Боже, если бы он знал о приходе младшего, то не пускал бы здесь слюни, выглядя как дерьмо. — Я не сплю, отстаньте от меня, — говорит Тэхен, едва держа глаза открытыми. Единственное, что удерживает его от повторного засыпания, это Чонгук, который выглядит нереально горячо. — Ты серьезно? Ты выглядишь так, словно сейчас вырубишься, — и вот он, грубый и дерзкий голос Чонгука, которым он всегда разговаривает с Тэхеном на людях. В отличие от Тэхена, у которого такой голос от природы. — Ты можешь заткнуться хотя бы на секунду, Чон, — говорит он, открывая свой учебник по истории искусств. И он не преминул заметить, что у младшего в руках точно такой же. — Поговори мне тут, — Чонгук поправляет рукой свои волосы, отчего Тэхен сглатывает. Блять, ну кто позволил ему расхаживать в таком виде ранним утром? — Видишь, ты опять начинаешь, — огрызается Тэхен, хотя его ответ наполовину вялый. Наполовину, потому что он устал, а еще ему немного грустно от того, что им снова приходится ругаться и оскорблять друг друга. Ему бы хотелось, чтобы им не приходилось вести войну на людях. Зачем мы вообще это делаем? Тэхен ответа на этот вопрос не знает. И это смешно, потому что он не может придумать ни одной причины, почему они все еще ведут себя так, словно ненавидят друг друга. Ну, за исключением, возможно страха. Они просто бояться спалиться, а еще сделать следующий шаг. После нескольких месяцев неприкрытой вражды между Тэхеном и Чонгуком, Юнги с Чимином уже научились не реагировать на их ссоры. И, возможно, если бы они этого не делали, то заметили бы, что в их отношениях что-то изменилось. — Слышал, вы с Гукки становитесь ближе, зависаете вместе, — внезапно выдает Чимин, отпивая глоток своего карамельного латте. Тэхен едва не сворачивает себе шею от того, как быстро он повернулся в его сторону, замирая на месте. Что? Он знает? Он видел нас? Он пытается выбить из меня всю правду? Вот же блять... — Да, он классный малый, — кивает Юнги, а Чонгук явно загорается, — ну, для первокурсника пойдет. Ах, так он это говорил Юнги? Но погодите, как? С каких это пор Чонгук и Юнги вместе гуляют? Что у них вообще общего? И почему Чонгук ничего не сказал об этом Тэхену? У них же вообще четыре года разницы. Тэхен понимает, что ведет себя глупо, думая надо всем этим, ведь Юнги под таким «каблуком» у Чимина, что аж блевать хочется. А у Тэхена вообще есть право на что-то претендовать? Вряд ли. Чонгук все равно не мой, с горечью думает Тэ. Качая головой, он извивается на месте от внезапной волны обжигающей ревности. — Спасибо, хен, ты тоже классный, — отвечает Чонгук, а Чимин, по ходу, сейчас разрыдается. — Боже мой, это так круто, — говорит он и пищит, как щенок, потому что он очень взволнован, — мой парень и мой маленький Гукки теперь дружат, я так счастлив! — Не называй меня так, — бормочет Чонгук, кидая на Чимина раздраженный взгляд. Тэхену хочется ущипнуть его за щеки и сказать «ну ты же маленький», потому что Чонгук на самом деле юный и застенчивый, а еще просто очаровашка, даже если его тело говорит об обратном. — Но ты маленький, — все же, говорит Тэ, но почему-то в его голове эта фраза звучала приятнее. — Да пошел ты, я выше тебя, — закатывает глаза Чонгук, — выше всех вас. Тэхен замечает, как недобро на младшего зыркнул Юнги, заставляя того съежиться, отчего ему самому хочется завизжать в стиле Чимина, потому что Чонгук сейчас до боли милый. — Прости, хен, — мямлит Чонгук, на что Юнги довольно кивает. — Не зарывайся, я-то все равно выше тебя, — указывает ему Тэхен. И непонятно, кто из них выше. Тэхену, все же, кажется, что он на один сантиметр выше Чонгука, но младший крайне с этим не согласен. — Как бы там ни было, Тэхен, но возьми свой рост и сходи хоть раз в спортзал, — вздыхает парень. От его слов Тэхен вздрагивает. Да, это больно. Он как-то не очень печется о своем теле — он же не Чонгук. Тэхен довольно тощий, и ему нравятся его длинные худые ноги. Конечно, он немного стесняется своего мягкого животика, особенно рядом с Чонгуком и его накачанным прессом, но Чонгук же сам постоянно твердит, как ему нравится его животик. И что же получается? Лицо младшего такое же пустое, как и всегда, когда он просто смотрит в сторону. И Тэхен ненавидит то, что не понимает, правду он сейчас сказал, или же нет. — Чонгук, — предупреждающе тянет Чимин, на что младший жмет плечами. Юнги не выглядит особо взволнованным, продолжая что-то делать на своем ноутбуке. Чимин взглядом спрашивает у Тэхена, мол, все в порядке? Потому что он знает, с какими проблемами столкнулся его друг на первом курсе обучения. Тэхен тогда был не настолько худым, как сейчас, и где-то год с чем-то он пытался похудеть. Так что, вес для Тэхена всегда был больным местом, начиная еще со школы... но это было очень давно. Тэхен просто кивает, мол, все хорошо. Его настроение, конечно, испортилось, и все, что ему хочется на данный момент, это вернуться домой и лечь спать. Юнги, тем временем, протягивает Чимину свои большие наушники (блин, как вообще можно делиться такими наушниками, это же выглядит глупо и мило), чтобы показать ему свой новый трек, над которым он сейчас работает. А Чонгук немного наклоняется. — Ты выглядишь просто замечательно, Тэ, — тихонько говорит он, привлекая к себе внимание Тэхена, и нежно улыбается. Тэхен начинает краснеть, переводя взгляд на свой недопитый кофе. Наверняка, снаружи он выглядит так же, как и внутри. — Да, но мне все равно нужно ходить в зал, — угрюмо отвечает Тэхен. Да, это мелочно, и это совсем не жесткий комментарий, они раньше и похуже обзывали друг друга. Но просто Тэхен мелочный, и он вынужден это признать. — Нет-нет, вообще не нужно, — Чонгук находит под столом ладонь Тэхена и сжимает ее, — клянусь, если ты попытаешься переступить порог зала, я оттащу тебя за лодыжки. — Хотелось бы на это посмотреть, — говорит Тэхен, но он почти уверен, что Чонгук и не на такое способен. Он уже знает силы этого парня. — Серьезно, Тэхен, ты отлично выглядишь такой, какой ты есть, слышишь? — Чонгук смотрит на него извиняющимся взглядом, хоть Тэхен и не понимает, за что он извиняется. Хотя это очень мило. Мило. Боже, почему он такой милый? Возможно, было бы лучше, если бы Чонгук продолжал бы вести себя так же грубо, как было изначально. Когда Юнги с Чимином, похоже, заканчивают прослушивать новый трек, Чонгук проверяет свой мобильный. — Мне нужно идти, у меня занятие в десять, — говорит младший, поднимаясь со своего места и подхватывая со стола учебник. — Я до сих пор не понимаю, нахера ты записался на математику так рано, судя по тому, какой ты бываешь с утра, — усмехается Тэхен. Попытка разбудить Чонгука утром — это словно разбудить бревно. Нет, наверное, даже хуже. Ну, если это был не один из тех дней, когда младший планировал свои жуткие утренние пробежки. Но даже тогда Тэхен просто хватал его за талию и возвращал обратно в теплую постель. — Кроме того, ты забыл свой кофе. Он передает Чонгуку его стакан, за что младший его благодарит. Кажется, Чимин только что что-то сказал, но Тэхену некогда обращать внимание на своего лучшего друга, пока рядом с ним есть некий Чон Чонгук. — Пока, парни! — говорит он на прощание и машет рукой. Напоследок Чонгук улыбается Тэхену одной из своих этих улыбок — ну тех, особенно кроличье-застенчивых, когда его верхние зубки прикусывают полную нижнюю губу. Он любил награждать старшего этими улыбками после совместно проведенной ночи в арт-студии, когда он просыпался, уткнувшимся носом в макушку Тэхена, а затем они делили на двоих один рамен. Только после ухода Чонгука, Тэхен может глуповато улыбнуться, глядя на свой кофе. Но заметив на себе взгляд оставшихся ребят, он резко смотрит вверх. — Что? — Откуда ты знаешь, что у него сейчас математика? — спрашивает Чимин, — и каким он бывает по утрам? И почему ты... — Чимини, я не понимаю, почему тебя это так волнует, — вздыхает Юнги, окидывая своего парня пронзительным взглядом. Чимин выглядит так, словно собирается спорить, но, в итоге, он просто надувает губы, скрещивая на груди руки. И Тэхен ненавидит, когда он так делает, потому что между ними все равно продолжается общение, только теперь с помощью телепатии. Да и по глазам все понятно. — Тэ, ты можешь мне все рассказать, — говорит ему Чимин. — Эмм... я знаю, — быстро отвечает Тэхен, обматываясь по уши своим серым шарфом в попытке скрыть свое смехотворно красное лицо.