Trust me, heal me, love me

***       Молли Хупер никогда не считала себя особенной. И это вовсе не огорчало ее, а скорее наоборот – помогало более стойко, чем большинству близких девушке людей, переживать неудачи и бороться за место под солнцем. Она не питала иллюзий и полагалась на свои трудолюбие и терпение во всем: в учебе, в отношениях с властной, зацикленной на себе матерью, в занятиях гимнастикой и танцами, в попытках наладить контакт со сверстниками – от детского сада до коллег по работе. Ее никогда не выделяли из общей массы людей – чем бы она ни занималась, но в то же время не слышала Молли в свой адрес и серьезной критики. Порой ей казалось, что люди просто не замечают ее и воспринимают как один из предметов интерьера. Выбрав профессию искусствоведа, она подсознательно олицетворяла себя с музейными экспонатами, которые обычно не вызывают ажиотажа у посетителей, но таят в себе поистине увлекательные истории и, возможно, тайны, ушедшие в века. Никто так и не узнает о моих мирах, грустно думала она порой, спасаясь очередным «изящным романом» или затевая внеплановую инвентаризацию в галерее современного искусства, в которую устроилась с большим трудом чуть больше года назад. Молли была скромной и молчаливой, поэтому от роли гида отказалась сразу и взяла на себя организационную часть временных экспозиций, ведя переговоры с менеджерами художников и скульпторов, отслеживая процесс застройки, а также выполнение райдеров и соблюдение плана-графика перед открытием и закрытием очередной выставки. Работу она выполняла тщательно и неравнодушно, а где-то проявляла несвойственные ей в обычной жизни жесткость и требовательность. Но в последние три недели Молли Хупер превратилась из робкой и застенчивой девушки в злобную фурию. Виной тому был совершенно невыносимый менеджер модного английского художника Шерлока Холмса Билли Уиггинс. Он буквально сводил ее с ума бесконечными изменениями в графике застройки и в самой экспозиции. Обычно их диалог складывался следующим образом: - Мистер Уиггинс, это абсолютно неприемлемо. Мы согласовали этот план со службой безопасности и пожарными, едва не лишившись лицензии. А теперь вы хотите, чтобы мы разожгли посреди главного зала жертвенный костер? - Мисс Хупер, это не костер, а часть центральной инсталляции, основная идея всей экспозиции. Мистер Холмс… - Послушайте, вы вносите изменения каждые три-четыре часа, и я уже проявила терпимость, а также весь свой дар убеждения, проводя бесконечные переговоры и улаживая все новые и новые конфликты. Почему бы мистеру Холмсу самому не приехать на финальную часть монтажа и не дать указания и замечания на месте? От вас нет никакого толку. - Мистер Холмс никогда не появляется раньше открытия. Для сотрудника столь уважаемой галереи вы непростительно мало знаете о художниках, которых представляете. Рекомендую прекратить бесполезные попытки гнуть свою линию, мисс Хупер. Или «Древо огня» будет установлено так, как указано в обновленном проекте, или мы разрываем контракт, а вы попадаете на серьезную неустойку и компенсации посетителям вашего "храма искусства", купившим билеты за сумасшедшие деньги еще год назад, когда мы столь помпезно объявили о сотрудничестве. Хотите быть уволенной и опозорить самую популярную независимую галерею Лондона? Думаю, после этого вы не сможете найти работу даже на Аляске. Я лично об этом позабочусь. Все скорректированные файлы у вас на почте уже пятнадцать минут – не теряйте свое время и не тратье мое! Услышав в трубке короткие гудки, Молли захотелось разбить что-нибудь тяжелое. Например, голову Билли Уиггинса – определенно набитую свинцом. Впрочем, его работодатель также не отличался особой скромностью, запросив за открытие новой экспозиции в их модной галерее баснословную сумму. Да, он был популярен и талантлив, во многом благодаря не только своим работам, но и умению создать вокруг себя постоянную шумиху. А еще он был известен тем, что ненавидел фотографироваться. Возможно, именно поэтому мисс Хупер не знала, как выглядит Шерлок Холмс - к своему стыду. Избегая тусовок, на которых ее более кокетливые и жаждущие сексуальных приключений коллеги знакомились и близко общались с творцами, Молли упустила этот момент. И теперь отчего-то чувствовала себя неловко, словно могла попасть в глупую ситуацию в ближайшее время. Спустя несколько часов и схваток со службами галереи и префектуры округа, Молли удалось получить дополнительное разрешение и наряд пожарных в придачу для круглосуточного дежурства. Чувствуя себя совершенно разбитой, она еще раз обошла все зоны выставки, придирчиво осматривая каждую инсталляцию. Этот Шерлок Холмс несомненно был гением и немного безумцем: соединить в одной композиции идеи технократии, космические мотивы и четыре стихии – непостижимо! Хорошо, что он не попросил организовать посреди галереи водопад, почему-то подумала Молли и глупо захихикала. - Вы находите эту композицию забавной? - прямо над ее ухом раздался низкий бархатный голос, от неожиданности заставивший девушку вскрикнуть и отступить на несколько шагов. - Черт! Вы меня напугали. - Или я, или сила искусства. - Кто вы вообще такой? - Мне казалось, рабочая одежда, в которой я предстал перед вами, непрозрачно намекает на то, что я представитель технического персонала. - Вы из той бригады, что прислал Билли Уиггинс? - Именно. А вы, я полагаю, та самая Молли Хупер, которую боятся все мои коллеги. - Что? Боятся... Меня? Нежданный собеседник внезапно крепко схватил Молли за руку и уверенно повёл к центральной инсталляции, представляющей собой огромный сосуд из жаропрочного стекла, в котором уже завтра и в течение недели непрерывно должен был гореть огонь. - Что вы думаете об этом, Молли? - Послушайте, что вы себе позволяете... мы даже не знакомы. - Ну же, мисс Хупер. Не будьте такой... - Какой? - Не держитесь за стереотипы. В конце концов, вы одна из первых видите это творение таким, каким его задумал художник. Молли пыталась не смотреть на эксцентричного монтажника, но против воли цепким взглядом пробежалась по всей его фигуре: он был стройным, высоким, но не слишком; из-под ярко-жёлтой каски выбивались темные кудри, а в голубых глазах обнаруживался тот самый блеск, от которого особо впечатлительные и влюбчивые барышни теряли голову - с первого взгляда. Пока она пыталась вернуть себя к нормальному состоянию, мускулистые руки бесцеремонно взяли её за плечи и повернули лицом к сосуду. - Не думайте, Молли. Чувствуйте. Что вы видите? - Я... я вижу огонь, который не может вырваться наружу, - изумлённая, не знающая, как реагировать на поведение этого странного человека, она решила уступить и просто ответить на все его вопросы. - Мне кажется, он похож на меня... то есть - на любого. Это стекло символизирует условность свободы: мы видим мир, но не можем вырваться за пределы своего пространства, ограниченные социумом, государством, моралью... - Но что же мешает вам вырваться? Разбить стекло, например? - в его голосе зазвучала неподдельная заинтересованность в ответе и это словно окончательно развязало Молли язык. - Иллюзия. Иллюзия того, что я могу. У современного человека слишком много возможностей, но на самом деле это лишь ограничивает его выбор. Саму способность выбирать. Выбирать что угодно: кем ему быть, что чувствовать, что думать, что есть на завтрак, какой дом купить для своей семьи. Боюсь, что такова печальная правда жизни, мистер... Так как вас все-таки зовут? - Вы были когда-нибудь на крыше этого здания? - Нет. Я... Я боюсь высоты. - Бросьте, здесь всего-то семь этажей. Пойдёмте! На этот раз прикосновение руки было почти нежным - и едва Молли успела примириться с этим ощущением, как оказалась в лифте, а спустя пару минут - на верхнем этаже у двери, ведущей прямо к лестнице в небо - на крышу галереи. Все происходило так быстро, что она не успевала испугаться тому, что делает: за руку с незнакомым мужчиной идёт прямо к своей главной фобии. Несколько минут - и вот она уже чувствует холодный ветер, а яркие огни ночного Лондона слепят глаза. - Подойдите ко мне, Молли. - Не могу. Я боюсь высоты. Я же сказала вам. - Нет, вы не боитесь. Здесь просто нет стекла. Дайте мне руку. - Нет! - Вы уже делали это сегодня дважды. Неужели посмотреть на прекрасный вид, который открывается с этой крыши, страшнее, чем довериться незнакомцу? - Я вам не доверяю! - возмутилась Молли, которую начинала охватывать мелкая дрожь, расходящаяся волнами по всему телу. - Конечно, доверяете. Вы ведь уже здесь. Вы не знаете, кто я. И вам это нравится. Смелее, Молли, сделайте шаг. Посмотреть - это просто. Дайте руку. Он так смотрел на неё своими невозможными глазами. Ни тени улыбки. Воздух словно исчез на мгновение, а потом ворвался в легкие, обжигая. Шаг. Ещё. Ещё один. - Ох, я не знаю, что вы со мной делаете и почему я... Но договорить то, что собиралась, Молли так и не сумела, оказавшись прижатой к груди психа-гипнотизера, в железной хватке его тёплых рук. - Тебе не надо бояться, Молли. Ничего не бойся. Мир не настолько жесток и опасен, как ты думаешь. Ты должна научиться доверять. Стекло - это твоё недоверие к миру. Твой огонь не сможет вырваться, пока ты так сильно боишься. Тебе не нужно мое имя, Молли. Достаточно того, что я знаю твоё. И вижу тебя. Логика здесь точно не работала. Чувствуя, как расслабляются её плечи, шея, спина, Молли впервые за двадцать восемь лет своей жизни была там, где ей хотелось быть. Чувствовала себя живой и сильной. И ничего не могла с этим поделать - как бы ни взывала к логике и здравому смыслу, инстинкту самосохранения, в конце концов. Тем временем мистический персонаж ловко стянул с её шеи шёлковый шарф и, нежно касаясь лица девушки пальцами, завязал ей глаза. Она точно знала, что сейчас произойдёт, но отчего-то без колебаний приняла этот факт и сама вложила ладонь в ладонь. - Ты готова? - Никогда не буду. - Хорошо. Сейчас мы сделаем десять, может быть, пятнадцать шагов - и я сниму его. Ты увидишь. - Я увижу, - повторила она, как зачарованная, и уверенно сделала первый шаг. Спустя минуту, Молли Хупер увидела небо. Увидела звезды. Электрические огни города были такими яркими. Ночной воздух и адреналин. Тёплая ладонь, которая все ещё сжимала её собственную. И пьянящее чувство свободы. Окончательно отдавшись безумию происходящего и переполняющим её эмоциям, новая Молли сделала то, что старая вряд ли бы одобрила, даже будь они знакомы с этим сумасшедшим парнем несколько недель. Повернувшись лицом к своему проводнику в «дивный новый мир», она встала на цыпочки и робко поцеловала его. Прямо в губы. Робко и пылко - так целуют в первый раз. Молли Хупер совсем не удивилась, когда получила страстный ответ. *** 9:15 О Боже! Едва не плача от обиды, Молли носилась по квартире, одновременно пытаясь привести себя в порядок и ответить на многочисленные сообщения коллег, охваченных паникой по поводу её опоздания. Черт бы подрал это Шерлока Холмса, который пожелал открыть свою экспозицию не как все нормальные богемные люди - ближе к полуночи, - а в одиннадцать часов утра. Видите ли, ему нужен дневной предполуденный свет. Лишь оказавшись в такси, она позволила себе воскресить в памяти воспоминания о прошлой ночи. Только не это. Не ограничившись поцелуями, Молли отдалась незнакомцу прямо на крыше галереи. Это было великолепно. Его руки и губы были такими уверенными, он шептал ей что-то то на латыни, то на французском. Целовал ее так, как никто никогда не целовал, был нежным и трепетным, сохраняя полный контроль над ее телом и разумом. Она восходила на Эверест сексуальности трижды - за двадцать минут. Молли рыдала от накрывших ее с головой, доселе неведомых ощущений. А незнакомец смотрел на нее так, как будто все-все понимал и готов был разделить это с ней. Какое странное чувство близости с человеком, которого знаешь меньше часа. Непостижимо. Но теперь блеск и острота событий прошлой ночи превратились в жгучее чувство стыда. Как хорошо, что монтаж полностью завершён. А уж на время демонтажа она скажется больной. Они больше не увидятся. Он получил то, чего хотел - хотя Молли не могла найти ни одной причины, почему именно она. Скромная, ничем не примечательная, никому не заметная. Что ж, этой ночью она определённо не была скромна. После чего позорно сбежала... Но сейчас не время думать об этом и заниматься самобичеванием. Ворвавшись в галерею, словно ураган, Молли увидела, что у «Древа огня» собралась небольшая делегация - и судя по её составу (все руководство было в сборе), пожаловал сам демиург. Приближаясь, она услышала голос Билли Уиггинса и едва подавила в себе желание резко изменить курс, чтобы укрыться в маленьком кабинете или кладовке с вином и продуктами для фуршета. Но трусливым планам не суждено было сбыться. - А, мисс Хупер, вот и вы, - приветливо помахал ей рукой и жестом позвал присоединиться арт-директор галереи Том Беррингтон. - Идите к нам скорей, я познакомлю вас с мистером Холмсом лично. Мистер Холмс, это та самая Молли Хупер, благодаря которой все выглядит именно так, как вы хотели. Высокий мужчина в идеально сидящем на его статной фигуре темно-синем костюме стоял к ней спиной, направив свой взгляд на инсталляцию. Тёмные волосы были гладко зачёсаны назад. В его позе чувствовалась спокойная уверенность - и это неуловимо напоминало вчерашнего гостя. Спустя минуту, он обернулся - и прямо на Молли был устремлён взгляд голубых глаз, которые она уже видела этой ночью - намного ближе. Мужчина улыбнулся ей и, вновь сжимая в руке маленькую ладонь, наконец, представился: - Меня зовут Шерлок Холмс, мисс Молли Хупер. И я счастлив нашему знакомству.