Nice

      Чондэ со всей своей мощью хлопнул дверью и завалился на кровать. Он мог слышать шушуканье Бэкхёна и Чанёля за дверью, но не обращал на это никакого внимания. Чондэ перевернулся на спину и снова заелозил по кровати, недовольно пыхтя, словно чайник, который собирался закипеть. Хорошо, что у него пока пар из ушей не пошёл.       Если быть честным, то Чондэ просто готов был на стену лезть или прямо в огненные руки Чанёля, потому что ему надоело. Очень и очень надоело. Когда-нибудь у него хватит смелости и он приготовит то зелье, которое быстро усыпляет на веки вечные и только поцелуй любимого человека сможет пробудить. Чондэ бы хотелось посмотреть, как поступит Минсок.       Утром Чондэ даже разговаривать с Бэкхёном не хотелось, как и вчера, ибо он всё ещё был обижен и немножко завидовал, но больше обижен, да.       — Вот ты совсем мне не друг!       — Ты обижаешься из-за какой-то ерунды!       — Если не хочешь проснуться в пятнах, то не называй это ерундой!       В такие моменты приходил Минсок и просто рассаживал их по разным углам, конечно, перед этим хорошенько оттаскав за уши. У Чондэ уши горели и покраснели, как волосы Чанёля, когда он пламя из пальцев пускал. Нежно потирая мочки своих красненьких ушек, Чондэ устало вздохнул и сжал губы в тонкую линию. Пора было заканчивать со всей этой ситуацией.       Ему всегда, буквально с раннего детства, нравился Минсок. И это совершенно не потому, что тот оживил его или из-за какой-то магии, как любил отмахиваться Минсок, тем самым до глубины души раня Чондэ. Сам Чондэ не мог это объяснить, он просто очень-очень сильно был привязан к Минсоку и всегда-всегда хотел быть с ним рядом и обнимать его. Но разве его спрашивали? Минсок надумал себе чего-то и постоянно ходил угрюмый, совсем не обращая внимания на Чондэ. Только в редкие моменты, обычно завязанные на том, что Чондэ было плохо или он ударился/почти умер, только тогда Минсок целовал его.       Чондэ мотнул головой, прогоняя прочь мысли о мягких губах Минсока. Нужно было что-то делать. Поэтому Чондэ решил поймать змею за хвост.       Всё началось с того, что Чондэ простил Бэкхёна и заново начал разговаривать с Чанёлем, который постоянно краснел как рак, стоило Чондэ припомнить события недавней ночи.       Второе, что сделал Чондэ — это старался как можно чаще помогать Минсоку. То траву подёргать, то обед приготовить, то мусор убрать и разные другие дела, которые очень сильно выматывали и требовали огромного количества энергии. Чондэ удивлялся, как Минсок мог справляться со всем этим в одиночку столько лет? В голове не укладывалось.       Третье, что сделал Чондэ — это попросил Чанёля хорошенько вскипятит воду, но так, чтобы было приятно принимать ванну. Хотя Минсок же хладнокровный наг, который быстро приспосабливается к внешней температуре. Чондэ снова помотал головой. Столько ненужных мыслей лезло ему в голову в такой ответственный момент! Может, сегодня всё случится, и Чондэ больше не нужно будет постоянно испытывать терпение Минсока. А если не случится, то Чондэ пообещал себе выпить то зелье и уснуть. Пусть его будят поцелуем!       Возвращаясь в реальный мир, Чондэ блаженно прикрыл глаза, когда он полностью погрузился в воду. Тепло, тепло. Сидя вот так вот по шею в воде, Чондэ вспомнилось то время, когда Минсоку приходилось силком затаскивать их с Бэкхёном в эту «бочку», когда они были совсем маленькими. Ах, такие прекрасные воспоминания, но отчего-то щёки Чондэ жутко горят и это точно не от воды. Тогда он был малышом и совершенно не обращал внимание на другие вещи. Сейчас же стоило только одной мысли проскользнуть в его сознании, как его сердце забилось быстрее, а в горле пересохло. Он точно не Чанёль и смущаться таких вот вещей не станет.       Чондэ чуть не ушёл под воду, когда услышал тихие шаги. У него сердце заскочило в глотку, и он так явственно ощущал его биение у себя в ушах, что на мгновение вообще перестал слышать что-либо. Чондэ сильно разволновался и задержал дыхание, пытаясь остаться незамеченным. Когда Минсок подошёл к воде, Чондэ зажмурился, отходя дальше в тень. Ладно, сегодня ночью он будет смущаться, но в следующий раз точно нет!       — Чондэ? — голос Минсока звучал удивлённо.       Чондэ захотелось стукнуть себя по лбу, потому что эти наги способны видеть в темноте. И сейчас жёлтые глаза Минсока были устремлены прямо на него.       — Привет, — Чондэ улыбнулся так, будто совершенно случайно оказался здесь. — Не ожидал тебя увидеть.       — Ты должен уже спать в это время, — заметил Минсок и его глаза ещё ярче блеснули в темноте.       Чондэ был благодарен и за то, что Минсок никуда не собирался уходить, продолжив стоять в воде. Он не был уверен, что его план подействует, но всё-таки попытаться стоило. Чондэ подплыл поближе.       — Я так устал, что совсем забыл помыться, — Чондэ врёт без стеснения, строя самое виноватое выражение лица, на которое только был способен.       Как всегда Минсок ему поверил.       Так вот они намывались в абсолютной тишине и непроглядной темноте, подсвечиваемые только единственной свечой, которую Минсок принёс с собой. Чондэ был нерешителен. Он открывал рот, чтобы, наконец, высказать все свои претензии, но, увидев, как Минсок обливается водой, он тут же закрывал рот и пытался не потерять сознание. А потом как-то так случилось, что Чондэ вдруг (да, это было запланированное действие) понадобилось мыло, которое как раз лежало возле Минсока. Чондэ потянулся, сделал неосторожное (хорошо запланированное) движение и бухнулся прямо в объятия ничего не подозревавшего Минсока.       Чондэ крепко ухватился за шею Минсока, зажмурился, как будто бы он и сам не ожидал, что такое случится. Пару секунд было слышно лишь плеск воды и учащённое дыхание Минсока прямо над ухом Чондэ. Сам Чондэ пытался не двигаться, потому что мало ли, что он заденет своими ногами под водой. Сглотнув, Чондэ переместил свой взгляд с плеча Минсока на лицо его и застыл. Минсок смотрел на него своими большими жёлтыми глазами с вытянутым зрачком, а после Чондэ вообще забыл, как дышать, когда почувствовал, как чужие руки обхватывают его талию. Минсок притянул его ближе и через несколько мгновений Чондэ почувствовал мягкие губы на своих собственных.       Минсок целовал его медленно, оглаживая спину, тем самым посылая столпы мурашек вверх по позвоночнику. Чондэ мысленно кричал от того, что, да, это происходит и да, у него получилось. Он почувствовал, как жар распространялся по всему его телу, когда язык Минсока проник в его рот, а спустя мгновение Чондэ был прижат к стенке «бочки». Чондэ запрокинул голову, жадно хватая ртом воздух, когда Минсок разорвал поцелуй и начал спускаться губами вниз, к шее. Чондэ тяжело дышал, хватаясь за плечи Минсока и предоставляя ему больше доступа к своей шее.       Внезапно Чондэ обдаёт холодом, и он непонимающе открывает глаза.       — Так нельзя, — шёпотом говорит Минсок и отступает.       Чондэ готов был прямо сейчас закричать и затопать ногами, потому что нет, нет, нет, только не это снова! Он уже потянулся навстречу Минсоку, но наг в следующую секунду был за пределами «бочки».       — Минсок! — Чондэ всё-таки кричит. Ему было абсолютно всё равно, если он разбудит Чанёля с Бэкхёном. — Минсок! Минсок, вернись сейчас же!       В итоге он остался один в остывающей воде. Чондэ в сердцах хлопнул ладонью по воде и его тут же обрызгало. Ему было так обидно.              Наутро Чондэ был серее тучи и пребывал в самом отвратительном настроении. Минсок как обычно делал вид, что ничего не произошло. Как же Чондэ это надоело. Его план, его прекрасный план, не сработал! Теперь он точно выпьет то усыпляющее зелье, он не сомневался.       — Чондэ!       Бэкхён стоял перед ним, скрестив руки на груди. Смотрел он грозно.       — Что? — уныло ответил Чондэ, снова утыкаясь взглядом в траву.       — У меня есть идея, — сказал Бэкхён, заставляя Чондэ всё-таки поднять голову и с интересом взглянуть на него.       — О чём ты?       — Чанёль рассказал мне, о чём ты попросил его вчера.       Чондэ метнул взгляд в сторону Чанёля, стоящего чуть позади Бэкхёна. Этот маг-повелитель стихии совершенно не умеет хранить секретов! Чондэ разочаровался в нём.       — Так вот у меня есть грандиозная идея, которая поможет тебе, — Бэкхён улыбался во все зубы. — Я отведу Чанёля в тот домик, который мы с тобой нашли, якобы для тренировки его силы, а у тебя останется весь дом. Ну как?       Чондэ не нужно было слов, чтобы описать свою радость, когда он набросился на Бэкхёна с объятиями, повалив его на траву.       — О, мой самый лучший и прекрасный друг на свете!       Чондэ был просто счастлив. Он так был благодарен Бэкхёну за всё, что у него даже слёзы навернулись. Он смахнул их подолом своей футболки и встал с Бэкхёна. Теперь он чувствовал себя намного лучше и был готов к превращению своего нового плана в реальность.       Бэкхён, как и обещал, ушёл вместе с Чанёлем ещё после обеда. Минсок явно ничего не подозревал, а Чондэ с довольной улыбкой лёгкой поступью поднялся в свою комнату, тихо закрыл дверь и принялся творить. Ему нужно было, чтобы всё выглядело естественно, и как будто бы он и вправду «случайно» уронил склянку. Замешав ингредиенты, и хорошенько потрясся склянкой, Чондэ бросил её на пол и по всей комнате тут же расползся густой фиолетовый дым. Чондэ часто заморгал, чтобы привыкнуть к новому освещению и, убрав осколки, принял самое испуганное выражение лица и выбежал из комнаты.       — Минсок! — закричал он, перевешиваясь через перила. Через секунду Минсок уже был около ступенек. — Минсок, немедленно поднимайся! Я кое-что уронил и теперь тут везде дым!       — Как ты умудрился? — спросил Минсок, оказываясь рядом с Чондэ за считанные секунды.       — Не знаю, — Чондэ замотал головой и схватил Минсока за руку, потянув его в свою комнату.       Как только они зашли, их тут же окутал фиолетовый дым. Чондэ, воспользовавшись замешательством Минсока, взял его лицо в свои ладони и притянул ближе. Их губы соприкоснулись, и Чондэ зажмурился, наклонил голову и начал медленно двигать губами. Минсок отстранил его от себя через несколько секунд.       — Если ты снова скажешь, что «так нельзя», я выпью усыпительное зелье, так и знай, — тяжело дыша, сказал Чондэ, смотря Минсоку прямо в глаза и поглаживая его щёку большим пальцем. — Мне надоело, что ты постоянно меня отталкиваешь, потому что я всего лишь человек. Мне всё равно. Если ты и сейчас это сделаешь, то я клянусь, что выпью это зелье.       — А мы не задохнёмся? — Чондэ явно не ожидал такого ответа, но он качает головой.       — Не уверен. Я думаю, это должно быть безопасно.       — Хорошо.       И не успевает Чондэ возмутиться, как он оказывается на кровати, прижатым телом Минсока. Чондэ охает, когда Минсок засасывает кожу на его шее, и сильнее выгибается. Минсок влажно целует его, и Чондэ чувствует его пальцы на кромке своих штанов. Они выпутываются из одежды так быстро, что Чондэ только пискнуть успевает, оказавшись на животе с выставленной задницей. Он шумно вдыхает. Руки Минсока горячат его кожу, заставляют плавиться от таких желанных прикосновений.       Чондэ поверить не может, что, наконец, это происходит. У него мурашки по коже и сердце колотится так быстро в груди и он задыхается, когда Минсок своим раздвоенным языком касается его входа. Чондэ мычит в подушку и теряется в ощущениях, потому что язык Минсока такой горячий и такой длинный и касается его там, где Чондэ совершенно не ожидал. Минсок вылизывает кожу вокруг колечка мышц, забирается языком внутрь, при этом крепко сжимая ягодицы Чондэ в своих ладонях. Чондэ пачкает своей слюной подушку, запрокидывает голову назад и стонет, стонет, стонет. Перед глазами только фиолетовый дым и Чондэ чувствует себя выше луны, потому что Минсок делает так приятно, как раньше никогда не было. И Чондэ толкается назад, чтобы получить ещё и ещё.       Когда Минсок отстраняется, Чондэ недовольно бурчит, но его бормотание сразу перерастает в стон, стоит смазанным пальцам проникнуть внутрь. Чондэ дрожит всем телом от новых ощущений и не знает, хорошо ли ему или всё это только казалось.       Минсок целует его за ушком, продолжая растягивать вход, заставляя Чондэ довольно замычать. Чондэ оглядывается через плечо, встречаясь с жёлтыми глазами, и дует губы, ожидая поцелуя. Минсок целует его глубоко — языком исследует его рот изнутри, — и в это же время Чондэ чувствует, как пальцы исчезают, а в его вход тыкается головка члена. Чондэ разрывает поцелуй, рвано выдыхает и подтягивается вперёд, хватаясь руками за изголовье кровати, и расставляет ноги шире. Минсок придерживает его за живот и медленно входит. Чондэ зажмуривается, прикусывает нижнюю губу и слышит, как выдыхает Минсок за его спиной.       Эти ощущения, которые он испытывал, были такими новыми и невероятными. У Чондэ глаза закрывались от удовольствия. Ему так нравилось ощущать эти быстрые толчки Минсока, полностью чувствовать его в себе, и от этого осознания у него кружилась голова и дыхание прерывалось. Минсок держал его крепко, одной рукой за живот, а другой за правое бедро и Чондэ плавился от его рук, пальцев, впивающихся в кожу. Было так хорошо, так жарко. Чондэ запрокидывает голову назад, громко стонет и переходит на крик, когда рука Минсока спускается с его бедра на твёрдый член. Чондэ почти плачет и всё его тело бросает в дрожь, когда он изливается Минсоку в руку. Его собственные руки соскальзывают с изголовья кровати, слишком обессиленные, и он падает лицом на подушку, всё так же ощущая сильные толчки, которые становятся всё быстрее и быстрее. Минсок проникает ещё глубже и останавливается. Чондэ слабо стонет, чувствуя, как его заполняет изнутри.       — Дым рассеялся.       Хриплый голос Минсока приводит Чондэ обратно в чувства. Он открывает глаза, приподнимает голову и оглядывается. Дым выветрился. Ощущая под собой и внутри себя липкость, Чондэ придвигается ближе к Минсоку и улыбается сонно и нежно, смотря в карие глаза напротив. Минсок улыбается ему в ответ и оставляет лёгкий поцелуй на кончике носа.       — Славно.       Чондэ достиг абсолютного счастья.