Надежда умирает последней...

      Сегодня погода была на редкость пасмурной. Мисаки чан оставалась после уроков в школе. Ей нужно было заполнить досье новичков и прибраться в кабинете студсовета. Мисаки была настолько занятой девушкой что у неё не находилось свободного времени даже на обычную передышку. Руки часто уставали от бесконечного написания досье, отчётов о том, кто как себя сегодня вёл и прочее. Миса взглянула в окно и увидела знакомый силуэт. — Усуи! Что он тут делает… — прошипев сказала девушка.       Отношения между этой парочкой сменялись от любви к ненависти. Может быть это потому что Мисаки совсем ничего не понимает в любовных делах, а Усуи как раз герой-любовник? Она сама не могла понять этого. Девушка порой страдала, когда видела что к Усуи липнет какая-нибудь девица с огромным бюстом и красивыми блестящими волосами. Президент не могла похвастаться красивой внешностью, ей казалось что она похожа на швабру в комнате с ним. инструментами. У неё были комплексы, она как и прочие девушки часто сутулилась, постоянно носила только одни джинсы, и только в крайних случаях юбку. Парни в школе Сэйка часто называли Мисаки «Мисаки кун», а потом смеялись с этого. Её это дико выбешивало. Миса чан часто думала о переводе в Миябигаоку, даже если бы она там была как не своя, зато она была бы в достатке, возможно. Неприязнь к мужчинам у кареглазки появилась ещё в детстве. Отец девочки ушёл из семьи оставив на плечах матери огромные долги. Теперь Аюдзава работает и всю себя вкладывает в работу, а от мужчин держится подальше, и старается относиться к ним холодно. Закончив работать над досье девушка принялась за уборку.

***

      Дождливо сегодня, думал я стоя под крышей Сэйки. Мисаки наверное ещё в школе. Я часто думаю о президенте, она никак не воспринимает мои чувства, она словно комкает их как бумажку и выбрасывает в мусорку. Я не отчаиваюсь, ведь знаю что Мисаки всё равно когда-нибудь растает, у меня есть надежда.

Flashback

— Усуи, а ты любишь Мисаки? — спросил Сёитиро Юкимура. — Люблю, уже очень давно. Да вот только она никак понять не может… я всё надеюсь что она поймёт наконец. — Надежда умирает последней… — слабо улыбнувшись проговорил парень.

***

      Я решил сходить к Мисе чан и всё рассказать. Всё что чувствую сейчас. Неторопливо я побрёл в школу, в кабинет студсовета. Заглянув в щёлочку я увидел как Мисаки на карачках моет пол. Сзади мне открывался довольно красивый вид. И только чего она прячет под джинсами. Такая красивая девушка, а думает что выглядит хуже любой куклы которая липнет ко мне каждый божий день. Дверь к моему сожалению скрипнула и Аюдзава повернула голову. В меня полетела мокрая, грязная тряпка. Я успел её словить и открыл дверь. Мисаки встала вся красная. Так люблю смотреть на то, когда она краснеет, она становится такой милой и беззащитной. Хотя, со вторым я поспешил…       Президент сильно хлопнула меня по спине и надула щёки. — Усуи! Чёртов садист-извращенец, чего тебе? — грубо спросила Миса чан. — Я поговорить хотел, есть очень важное дело, — промямлил я. — Чего за дело, говори! Если это не связано со школой, то можешь смело проваливать. — Миса, я люблю тебя больше всех на свете, я хочу чтобы ты наконец поняла это и перестала отрицать, прошу… только не молчи сейчас.       Миса повернулась ко мне спиной и я слышал как она вздыхает. Я положил руки ей на плечи, и положил подбородок на макушку девушки. Та кажется начала всхлипывать. Она закрыла лицо руками. Я повернул Аюдзаву к себе лицом и потянулся к рукам. Я взял её влажные от слёз руки в свои и глянул девушке в глаза. Она плакала, только от чего не ясно. — Эй Миса чан, ты чего плачешь? Я совсем не хочу видеть тебя в слезах…       Президент обняла меня, а я в ответ. А потом всё стало словно в тумане, самые счастливые минуты моей жизни. Миса чан робко взяла меня за руку и посмотрела в глаза. Я же коснулся её щеки и притянул ближе. Робкий поцелуй, а затем более требовательный. Внутри меня как будто рой бабочек танцевал, я чувствовал себя как никогда хорошо. Я был счастлив. Всё то время пока мы оставались в школе, мы разговаривали и целовались, самое лучшее время которое я провёл в школе. — Миса чан, ты любишь меня? — спросил я вытирая слёзы с лица девушки. — Л-люблю Усуи кун… — Не плачь, глупая Мисаки чан, — нежно произнёс я. — Кто тут ещё глупая! — сонным голосом проговорила президент.       Миса заснула у меня на руках, словно маленькая девочка. Голова её покоилась у меня на груди, а лежали мы на полу. Где-то на улице до сих пор шёл дождь и оставшиеся крупные капли попадали на оконную раму. Мы проспали до самого утра.