keywords.

      Двадцать первое апреля и +20 по Цельсию. Типичный столичный город, наполненный спешащими на работу людьми и наступившей весной. Волнующиеся перед экзаменами выпускники школ, колледжей и университетов вовсе забыли существование такого понятия как "сон", мечтая закрыть четверть (семестр) на высшую отметку. Кучи книг, конспектов, запасных ручек и карандашей и, естественно, тонны запасов нерастворимого кофе для упорной и длительной подготовки. К концу учебного года приходит куча вопросов о том "надо ли мне это вообще?", "зачем я пошел туда?" и главное — "чем я занимался весь год?".       Однако, существование учеников не ограничивается теми, кто весь год занимался сам не зная чем, ведь существуют так называемые "ботаники", кто усердно трудился на протяжении всего года и с уверенностью отсыпается дни перед итоговыми экзаменами. К так называемым "ботаникам" относился и среднестатистический учащийся второго курса юридического факультета Сеульского университета — Пак Чанёль, по совместительству гордость семьи Пак и олимпиадник нескольких конференций и семинаров по предпринимательству и праву. Человек из разряда "встречают по уму и провожают по внешности", ведь всё, что касается внешности, не выделяло его из толпы. Чанёль — парень высокий и стройный, обладающий большими, темными, выразительными глазами и в тон волосами, но подчеркивающий свои рельефы лишь официальной одеждой, чего требовал университет. Правда, в теплые апрельские дни он часто позволял себе появляться на улице и учёбе в рубашке с коротким рукавом и галстуком, но только не в совсем в открытой одежде.       И все было хорошо, пока в его жизни не появилась странная вещь. Но об этом по порядку.       Раннее утро и 5:15 на ненавистном будильнике, который Чанёль каждый будний день, вот уже на протяжении несколько лет, сдерживается, чтобы не разбить в порыве ненависти ко всему несправедливому миру, что обязывает парня вставать рано и тащить сонное тело к первой паре. Каждый день для него — день сурка. Встал, забрался в утренний душ, дабы привести себя в более-менее божеский вид, позавтракать одним кофе (да, это завтрак), надеть на себя чистую одежду и направиться в учебное заведение за новыми и, несомненно, интересными знаниями.       Так и этот день совершенно не отличался от остальных: вот он уже готов выходить из ванной, как нечто странное на его теле привлекло внимание Пака. На его шее красовалось непонятно откуда взятое слово, выглядевшее, словно новая и живая татуировка, что гласило красноречивое "Шлюшка". Выпучив и без того огромные темные глаза, юноша уставился на слово, пытаясь предположить, когда и как оно могло оказаться на теле. Шумно сглотнув, Чан дрожащими руками потянулся к лежащей рядом мочалке, надеясь, что его худшие ожидания не оправдаются. Обильно намылив предмет гигиены, темноволосый прижал её к месту "татуировки" и начал буквально драть участок кожи жесткой мочалкой, прикусывая губу и надеясь, что это была шутка кого-то из знакомых студента, что могли сотворить такое лишь из-за зависти к умному парню. Пять минут, десять, пятнадцать...:       — Чёрт возьми, как такое возможно?! — скользнув испуганным взглядом по ванной комнате, на глаза того попалась косметичка матери, к которой Пак незамедлительно приник, как к единственному спасению. Откапав заветный тюбик с тональным кремом, парень стал втирать маскирующую основу на свою шею, параллельно рассуждая, откуда такое... неприятное слово могло появиться на шее парня, перебирая всевозможные варианты: одногруппники, лучший друг в лице О Сехуна, или же кто-то из семьи, что сразу же отпало, ведь как-никак, а родители бы точно такого не вытворили.       Решив, что на сегодняшнее утро с его шеи хватило втираний и шока, Ёль вернул косметику в нужное место, косо взглянув на наручные часы. 6:40. Встрепенувшись из-за уклонения от его мысленного графика, парень бегом направился в комнату, одеваясь так быстро, как никогда ранее не собирался, побив свой рекорд и установив новый. Естественно, он никуда не опоздал и все равно приехал намного раньше остальных учащихся университета. За пять минут до звонка, в кабинет ввалился уставший и в буквальном смысле затраханный О Сехун — по совместительству лучший единственный друг Пак Чанёля, которого лишь стоило заметить, как становилось не по себе.        — Хэй, друг, да на тебе лица нет. Неужели вчера ты получил пятерку вместо пяти с плюсом? — усмехнувшись, подколол О и тыкнул локтем в ребро друга, получив в ответ суровый и испепеляющий взгляд напротив.        — Спасибо что напомнил, мистер-я-буду-списывать-а-ты-меня-прикрой, — недовольно фыркнув, но без обиды пробурчал Пак, — Да нет, я еще после того раза забыл. У меня сегодня день начался... довольно странно. — добавив, Чанёль стал оглядываться, чтобы убедиться, что никакие уши более не слушают их разговора.        — Чанёль-а, ты меня так не пугай. Давай выкладывай всё, я же никому и ничего, братская клятва, ну! — совершенно забыв о том, что уже как около десяти минут идет пара, Сехун воскликнул и нахмурился, а после, получив подзатыльник от любимого преподавателя в лице Лу Ханя, наконец притихнул.        — Признайся, что ты никогда не упустишь возможность привлечь его внимание, — довольно подчеркнул Пак, после продолжая излагать все, что произошло в злополучное утро с бедным студентом. Через некоторое время, стоило темноволосому закончить, парень, что ранее славился своей невозмутимостью, содрогнулся в истеричном смехе, иногда слыша из его звуков членораздельное "сука", "на шее", "шлюшка", "да у тебя поклонник". Посылая убийственные взгляды в своего друга, студент не выдержал и, собрав свои вещи, нервным и громким шагом покинул аудиторию, нахмурившись и сжимая челюсти. "Кто бы это ни был, клянусь, чертов шутник, я найду тебя и напишу тебе что-то намного похуже прямо на лице" — кивнув самому себе и воинственно настроившись, среднестатистический учащийся второго курса юридического факультета, а по совместительству Пак Чанёль решил, что не оставит это так просто. Кем бы ни был этот неудавшийся шутник. И совершенно не подозревая, что буквально вчера, кто совершенно не подозревает о существовании Чанёля, втрахивал очередную пассию в дорогом клубе, шепча на грани "Шлюшка".