Хвост

Лэнс не сразу замечает, что не так, когда Кит приходит в тренировочный зал. А когда понимает, не может сдержать удивления. — Хвост! — выпаливает он. — Ты сделал хвост! — Ну да, — спокойно отвечает тот, потуже затягивая резинку в волосах. — Так удобнее тренироваться. А то отросли, мешают. Лэнс думает, почему бы не остричь, раз мешают, и приходит в себя, только когда Кит рычит: — Руки убрал! Оказывается, Лэнс непроизвольно тянулся, чтобы пощупать — такой же этот хвост, как у девчонок. У тех немногих, которых он дергал за волосы и потом закономерно получал по лбу, хвосты были жесткими — от лака, мусса, воска и что еще они там выливали себе на голову. Кит этой ерундой не страдает, у него должен быть другой. Но Лэнс так и не успевает дотронуться: Кит уходит в другой конец зала, запускает дроида и достает меч. Функция самосохранения у Лэнса, конечно, частенько сбоит, но сейчас он понимает, что лезть к Киту, когда тот сражается — легкий способ оказаться порубленным на красивые тонкие ломтики. Лэнс пока не готов принять такую оригинальную смерть, поэтому просто смотрит, как Кит дерется и хвост задорно подскакивает при каждом его движении. Хвост, хвост, хвост. Это просто помешательство какое-то, но Лэнс не может отвести от него взгляд. *** — Вы Кита видели сегодня? — спрашивает Лэнс на кухне. — Ну да, — дожевывая, отвечает Ханк. — Недавно заходил. А что? — У него хвост! — заявляет Лэнс так, словно только что вывел очередную теорию образования Вселенной. — И? — недоуменно приподнимает бровь Ханк. — Хвост! — Лэнс руками показывает, что имеет в виду. — И что? — Он никогда раньше не делал хвост! — А сейчас сделал, — не отрываясь от расшифровки каких-то новых сведений, говорит Пидж. — Это удобно, когда волосы длинные. — Хвосты делают девочки, — улыбается Лэнс. — Кстати, нафига ты подстриглась? — Вообще-то у нее была причина, не говори, что забыл, — замечает Ханк. — Но Киту волосы никогда раньше не мешали, — возвращается к исходной теме Лэнс. — А сегодня у него хвост. — Знаешь, у тебя какая-то нездоровая фиксация, — произносит Пидж и тут же снова с головой уходит в чтение шифра. — Но он никогда его раньше не делал! — возмущается Лэнс. Ну правда, почему нездоровая? Если бы Ханк вдруг заявился с утра с африканскими косичками, Лэнс бы тоже говорил бы об этом целый день. Правда, желание эти косички потрогать вряд ли бы возникло. — А сегодня сделал, — пожимает плечами Ханк. — Мы в свободной галактике, имеет право. Лэнс непроизвольно смотрит на свои ладони. Нет, все-таки косички — это мерзко, а вот хвост… *** В бассейне Кит лежит, прислонившись к бортику и прикрыв глаза: голову держит так, чтобы не намочить ненароком этот свой хвост. Он уже не дергается как раньше, когда Лэнс забирается в воду, не пытается отплыть на приличное расстояние, просто косится лениво и снова уходит в свои мысли. Лэнс понимает, что это его шанс. Он подплывает и устраивается совсем рядом, скопировав позу Кита. Выжидает, чтобы отвлечь внимание, и когда решает, что время пришло — протягивает руку и трогает эти собранные резинкой волосы. Они неожиданно мягкие и гладкие, их совсем немного, поэтому Лэнс быстро проводит ладонью по всей длине хвоста, замечает неожиданно красное ухо Кита — странно, в бассейне прохладно, и вода не теплая... И под громкое: “Какого хрена ты творишь?” с головой оказывается под водой. Он барахтается что есть мочи, но Кит удерживает — черт, да почему он такой сильный?! И вскоре Лэнсу кажется, что это как-то несправедливо — убить человека просто за то, что он твой хвост потрогал. Но у Кита свои понятия о том, что правильно, а что нет, вдруг он приверженец какой-нибудь редкой религии, в которой хвост — священный объект? Лэнс жалеет, что подумал об этом так поздно, воздуха в легких осталось всего-ничего. Поэтому, понимая, что может нарушить еще один догмат этой странной религии, но все же считая, что ради спасения жизни все средства хороши, он рывком стягивает с Кита трусы, и тот сразу же его отпускает. Лэнс отплывает в сторону, махая красными плавками как победным знаменем. — Придурок, — рычит Кит. — Отдай сейчас же! И глядя на него, Лэнс вдруг осознает, в каком выигрышном положении оказался. — Отдам, только если дашь потрогать хвост, — говорит он. Кит смотрит на него вытаращенными глазами, лицо его покрывается красными пятнами: то ли и правда ему жарко, то ли от злости. А потом он говорит тихо: — Ты же уже потрогал. — Еще хочу, — заявляет Лэнс. — Так что либо хвост, либо идешь отсюда без трусов. Кит тяжело вздыхает: — Ладно. Кретин. Лэнс подгребает к нему, держа плавки под мышкой, специально становится так, чтобы Кит не выдернул их, и снова сгребает в кулак хвост. Волосы по прежнему приятно мягкие, только кончик намок и теперь напоминает кисточку, которую окунули в краску. Лэнс проводит рукой по всей длине, потом пропускает волосы между пальцев. И замечает, что, хотя плечи у Кита тоже красные, тот дрожит. Как это возможно, если ему жарко?! — Ну все, натрогался? — бурчит тот. — Давай уже сюда. Лэнс протягивает ему плавки — честный обмен. — А мог бы и без этого обойтись, — говорит он, отплывая. Кит молча ныряет под воду. *** Лэнс лежит в кровати, вытянув перед собой руку и широко разведя пальцы. Ему все еще кажется, что он кожей чувствует эти гладкие волосы, и отчего-то это ощущение отдается приятным покалыванием во всем теле. Он на пробу проводил ладонью по голове — нет, ничего подобного. Свои волосы более жесткие, они короче, и вообще свои. Не то. Он все пытается понять, что же такого особенного в хвосте Кита, но не выходит. Когда он дергал за волосы девчонок в школе, это было не то что приятно, скорее забавно — они потом смешно ругались, замахивались на него учебниками или вообще переставали разговаривать на неделю. А если Кит тоже перестанет? И не на неделю, с этого придурка хватит и на месяц обидеться. Лэнс представляет себе этот месяц дурацкого молчания — учитывая, что они в принципе-то не так давно стали общаться по-человечески, — и понимает, что не хочет такого. Значит, нужно найти Кита и как-то во всем разобраться. Тот обнаруживается на кухне, Ханка, на удивление, нет, а Пидж словно приклеили к этому стулу навсегда, правда, на этот раз на экране перед ней совсем другие данные. Хотя, может, и те же, просто она буквы перекрасила из желтых в красные, мало ли, что там девчонкам в голову взбредет. Как только Лэнс перестает думать о том, как развлекается Пидж, он снова замечает хвост. Тот уже высох и теперь смешно пушится на кончике, и черт, Лэнса опять тянет потрогать. Теперь ведь он будет ощущаться совсем по-другому! Он проходит мимо Кита, делая вид, что собирается налить воды, и ненароком ухватывается за хвост, сразу сжав кулак на этом пушистом кончике. — Ты совсем дебил! — Кит вскакивает резко, все еще держа в руке стакан, и вода от движения выплескивается Лэнсу на грудь. Горячая, черт побери! — Достал уже! — Больно, блин, — стонет Лэнс, отодвигая мокрую футболку от тела и старательно дуя на обожженную кожу. Кит уходит с кухни, не проронив ни слова. Даже не извинившись! — Ты что, дергаешь его за хвост? — на этот раз Пидж отрывается от экрана, одаривая Лэнса внимательным взглядом. — Да не дергаю, пару раз потрогал! — хнычет он. — А этот урод в меня… горячим… — Приложи лед, — Пидж кивает на холодильник, а потом добавляет. — А ты в курсе, о чем говорит желание дернуть кого-то за хвост? — Ну давай, прочитай мне лекцию, психотерапевт Пидж, — Лэнс блаженно закатывает глаза, прижимая к груди пакет со льдом. — Это способ обратить на себя внимание. Правда, обычно таким занимаются в детском саду, хотя в твоем случае детский сад подрастянулся… — Да ну тебя! — Лэнс сбегает с кухни в комнату, оставляет лед в раковине и рассматривает покрасневшую грудь в зеркало. В памяти вдруг воскресают эти пятна на лице Кита, его плечах. Интересно, они болели? А если бы Лэнс дотронулся до них? Мысль почему-то мгновенно визуализируется, и теперь Лэнсу становится интересно, кожа у Кита такая же, как он представляет? В горле разом пересыхает, легкие сжимаются до размеров кукурузного зернышка, а еще почему-то встает. Нет, дрочить Лэнс не собирается, у него полно дел, он, правда, еще не придумал, каких. Да и вообще, нет, Пидж просто не может быть права, с какого хрена ему вдруг понадобится обращать внимание Кита на себя? Да тот и безо всяких стараний со стороны Лэнса следит за ним, как за шпионом галра. То на тренировку припрется то будто случайно мимо проходит, то и вовсе приходит, садится и пялится, нет, Лэнс, конечно, красавчик и посмотреть на него многие бы наверняка не отказались, но когда это делает Кит, выходит как-то неловко. Так что если у кого тут детский сад и подрастянулся… Лэнс все-таки не выдерживает и сует руку в штаны. И как ни старается думать о чем угодно, на ум приходит только хвост. И Кит. Кит с его хвостом. Кит без хвоста. Кит без плавок, но с хвостом, мать его! От оргазма аж колотит, но когда ощущения спадают, Лэнс остро понимает: с ним все очень, очень не в порядке. И с этим нужно разобраться как можно быстрее. *** Хвост качается перед лицом словно маятник, как только Лэнс закрывает глаза. Грудь давно не болит, в уме только одно — нестерпимое желание коснуться еще этих манящих темных волос. Лэнс понимает, что это ненормально — прийти и сказать: “Чувак, мне нравится твой хвост, можно я просто буду его трогать, а ты не будешь меня за это бить в лицо?”. Именно потому что понимает — не стучится, хотя топчется перед дверью в комнату Кита уже четверть часа. Наверное, тот уже десятый сон видит, поэтому сейчас постучаться — точно нарваться на мордобой. И Лэнс с неохотой отступает. Как раз когда дверь открывается, и Кит останавливается на пороге, глядя на него с какой-то вековой усталостью в глазах. — Ну чего тебе? — спрашивает он. — Да я… это… — Лэнс не знает, как оформить в слова свою зацикленность. А Кит берет и рывком снимает резинку, хвоста больше нет, волосы рассыпаются по плечам и не съезжают привычно назад, так и остаются лежать. Лэнс смотрит на них — вот, тот самый момент, когда зацикленность должна лопнуть воздушным шариком, — но нет. Ему все еще хочется коснуться. Ведь волосы Кита не перестанут быть мягкими и приятными на ощупь, если они не в хвосте. Они у него наверняка всегда такие. — Все, успокоился? — спрашивает Кит, отбрасывая резинку куда-то за спину. — Иди к себе. Или всю ночь тут торчать будешь? — Не буду, — говорит Лэнс и решительно шагает вперед. Похоже, такой реакции Кит не ждал, он даже не двигается с места, позволяя Лэнсу подойти максимально близко. И только вздрагивает, когда Лэнс касается пальцем одной из прядок на плече, проводит, внимательно следя за своим движением, и слегка накручивает кончик. — Ты фетишист, что ли? — спрашивает Кит, хватает Лэнса за футболку, втаскивает в комнату и закрывает дверь. С одной стороны — правильно, если б кто увидел их вот так, на пороге, подумали бы всякое, а с другой — Лэнсу вдруг становится жутко. Неужели все-таки мордобой? — Нет, с чего ты взял? — возмущается он и, пользуясь возможностью, запускает в волосы Кита пятерню, пропускает сквозь пальцы мягкие пряди, слегка царапнув ногтями кожу на голове. И у того вдруг начинает частить дыхание. — Тогда чего тебе мои волосы покоя не дают? — пытается скрыть это Кит. — Даже плавки с меня снял, извращенец… — Это я — извращенец? — Лэнс проверяет свою теорию — зарывается рукой в волосы Кита, чуть тянет, снова касается пальцами кожи — и улыбается, когда тот прикусывает нижнюю губу. — Тебе нравится это. — Ни хрена! — Нравится. Лицо Кита теперь краснеет уже не пятнами, а сразу все, и он смотрит на Лэнса зло. Но это даже не пугает. Пугает другое — у Лэнса встает второй раз за день. И на этот раз — совсем невовремя. А значит, Кит прав. Он извращенец. — Ну нравится, и что? — выдавливает Кит. — Это не значит, что тебе можно. Лэнс снова проводит ладонью теперь уже по всей голове Кита от макушки до кончиков волос, и тот жмурится, нервно облизывает губы. — Тогда чего не останавливаешь? — спрашивает Лэнс, хотя не уверен, что сам сейчас может остановиться. Его размазывает от ощущения под руками, но еще сильнее кроет от мысли, что Киту приятно то, что он делает. Так кроет, что ширинка треснуть готова. — Что мне, руки тебе ломать? — выдыхает Кит. — Ты вроде как нам еще нужен. С руками. — И тебе, — кивает Лэнс. — Например, для этого. Он наматывает волосы на ладонь, мягкие кончики щекочут запястье, а потом слегка дергает, и Кит непроизвольно шагает вперед. Следующий шаг он делает уже сам и мокро целует Лэнса в губы. Сознание рассыпается осколками под взрывом желания. Лэнс продолжает жадно целовать Кита и одновременно перебирать рукой его волосы, тот стонет ему в рот, и непонятно, что ему нравится больше. Лэнс решает, что все. Свободной рукой он оглаживает спину Кита, острые плечи под футболкой, а потом откидывает волосы с шеи и, разорвав поцелуй, нежно прикусывает кожу. Кит в ответ дергается вперед, проезжается скованным тканью твердым членом по паху Лэнса и глухо стонет. Хорошо. Как же хорошо. Лэнс нежно двигается губами в сантиметре от пунцового уха Кита, целует горячую мочку. — Одежды… много, — охает тот, и Лэнс с ним совершенно согласен, но ничего не может поделать: он слишком увлечен. Пидж ошиблась, в детском саду такого не делают. — Ты прав, — он наконец отпускает трясущегося от возбуждения Кита, тянется рукой к его ширинке, тот одновременно пытается расстегнуть молнию на брюках Лэнса, в итоге они просто сталкиваются и едва удерживаются на ногах. — Не дергайся, а то упадем оба, — говорит Лэнс и, ловя возможность, снова лижет шею Кита под волосами. Тот обмякает, и Лэнс наконец справляется с его брюками, толкает на кровать, а потом раздевается сам. Правда, когда он собирается плюхнуться на него, Кит выворачивается как кошка, опрокидывает Лэнса на спину и сам взбирается сверху. А потом берет за руку и бесцеремонно кладет ее себе на голову. Лэнс понимает без слов, но успевает только пару раз пропустить волосы сквозь пальцы, когда Кит обхватывает его член, и думать о чем-то, кроме твердо сжатого кулака, двигающегося так идеально-быстро не получается. Лэнс все-таки справляется с собой, хотя и балансируя на грани оргазма. Он играет с волосами Кита и смотрит, как дрожат у того брови, когда он жмурится, как трепещут ресницы и раздуваются крылья носа. Кадык прокатывается под кожей, шея чуть блестит испариной, Лэнс приподнимается и проводит по ней языком, а потом зарывается носом в ямку между ключицами и захлебывается запахом Кита. Влажная скользкая тяжесть скатывается в низ живота, и отпускает Лэнса резко, до головокружения, словно с оргазмом из него выплеснулось вообще все, что только можно. Отвести взгляд от лица Кита так и не получается, даже когда Лэнс приходит в себя и возвращает услугу. Кит толкается в его кулак, Лэнс больше не трогает его волосы — теперь интереснее другое. Если провести большим пальцем круг по головке — Кит закусывает нижнюю губу, если стиснуть член сильнее и двигаться медленно от основания до кончика — приоткрывает рот в беззвучном крике. Кончает он тоже беззвучно, только в ладони у Лэнса становится мокро и скользко. К счастью, у Кита еще хватает сил сходить за полотенцем. А потом он ложится, опустив голову Лэнсу на грудь, и предупреждает сразу: — Не смей трогать больше. На второй раз меня не хватит. — Ты себя недооцениваешь, — смеется Лэнс, но слушается: он, черт побери, и на первый раз не рассчитывал, когда, по словам Пидж, пытался привлечь внимание. Привлек. Что теперь делать — непонятно. Но Лэнс ведь крутой, что-нибудь придумает. Главное, он теперь знает маленький секрет Кита и… — Так ты поэтому не стрижешься? — тут же выдает он пришедшую в голову мысль. — Потому что нравится, когда трогают? — Вообще-то я не знал, — отвечает Кит, и голос его звучит смущенно. — До сегодняшнего дня. — Значит, ты просто в детском саду не был, — заявляет Лэнс. Кит поворачивается к нему, смотрит хмуро, но потом расслабляется. И ничего не говоря, отворачивается снова. Лэнс решается. Целует его в макушку, и Кит сразу начинает: — Я же сказал, не надо снова!.. — Да это на прощание, — намекает Лэнс, чтобы тот убрал голову. — Останься, — вдруг говорит Кит. — А как же? Завтра… — Я встаю рано, разбужу тебя, уйдешь к себе, никто не заметит. И наконец сползает с него, устраивается рядом по-человечески и прижимается спиной к груди. — Ладно, — говорит Лэнс. Теперь он ощущает только запах волос Кита, и он тоже не похож ни на что, с чем можно сравнить. Просто запах Кита, который срабатывает на Лэнсе лучше, чем колыбельная. *** В тренировочный зал Кит снова приходит с хвостом. И прежде чем Лэнс успевает что-то сказать или протянуть руку, осаживает: — Вечером. Я тренироваться пришел, и не собираюсь бегать переодеваться. Лэнс кивает, улыбаясь. Вечером значит вечером.