Сердце Атлантиды

Персонажи: Майкл Рейтинг: G Тип: джен Жанр: ангст О чем печаль? Твоя душа мертва. Любой герой есть нравственный калека. Зачем твоя шальная голова Так льнет щекой к щербатой плахе века? Город был разным. По утрам - спокойным. Огромное солнце лениво карабкалось по влажному, акварельному небосклону, очерчивая строгие контуры башен, играя хрупкими лучами, которые запутывались в витражных окнах, оживляя их, словно иллюстрации к сказкам. Свет заливал зал врат, балкон с пультами управления, столовую, лазарет, жилые отсеки. Он растекался патокой по всему городу, и становилось совсем не страшно. Мальчик выходил на восточный пирс, устраивался на самом краешке, смешно болтая ногами, и наблюдал за океаном. Ему нравилось это делать. После того, как надоедало исследовать базу данных или играться в пустом тренировочном зале, он приходил сюда, чтобы, наблюдая за спокойствием вод, не думать ни о чем. Иногда океан хмурился. Высокие серые волны окутывали пенными брызгами щеки мальчика, одежда быстро намокала, а злой ветер, словно специально бил ему в спину, надеясь сбросить в объятия вод. Тогда мальчик нехотя поднимался и, сутулясь и шаркая, уходил обратно в город. В зал врат. Он садился напротив круглого красивого кольца и ждал, что вот-вот оно заработает, и сквозь голубую мерцающую гладь сюда придут. За ним. Мечтал, что станет нужным. Но солнце добиралось до какой-то невидимой точки, и небо становилось густым, словно акварель заменили гуашью. Несколько минут ничего не происходило, затем светило, чувствуя, что под гору катиться проще, ускоряло свой темп. Мальчик подходил к вратам, дотрагивался до их шершавой холодной поверхности, прося поторопиться. Ему не хотелось оставаться в городе на ночь. На ещё одну холодную страшную ночь. Но никто не приходил. Спокойствие города было мертвым. Днём город становился тревожным. Свет в зале врат мигал, то замирая испуганной птицей, то продолжая агонизировать. Внизу метался океан, будто прося защиты у башен города. В гуле его волн мальчик слышал крики, свист и странные хлопки. Мальчик обхватывал голову руками, чтобы не слышать этих звуков, запирал двери, боясь, что наступающая темнота откроет их и заберёт его. Что он просто растворится в ней. Он продолжал ждать, когда же за ним придут. Ведь случилась ошибка! Взрослые просто спешили уйти, а он прятался от темноты под кроватью. И вот-вот врата заработают, он услышит весёлые голоса вернувшихся. Его поднимут на руки, извинятся, что так долго не приходили. Его снова будут окружать друзья. Друзья… Он так и не понял, что же обозначает это слово… Поддержка? Теплота? Но он всегда был один, в этом большом городе. И единственное тепло, которое мальчик знал - своё прерывистое дыхание, кода пытался согреть озябшие ладони, если темнота подбиралась совсем близко. У него не было друзей… За тревогой города скрывалось всё тоже мертвое спокойствие. Вечером город зажигал сотни огней, чтобы мальчику не было так страшно. Но он всё равно боялся липкой, словно перебродившее варенье темноты, подкрадывающейся к нему снаружи. Она звала его, манила… Но только мальчик знал, что это не его имя. Кличка - не больше. Имени у него не было. И он не хотел его придумывать. Оставаться простым безымянным мальчиком было легче. Не так горька и обидно. Безысходно. Вот только темнота наступала, заставляя его сжиматься в маленький комочек под пультом управления. В этой темноте обитал кто-то злой. У него было бледное странное лицо, исписанное нитями вен и тревожные желтые глаза. От него пахло болью и кровью - чужой болью, и чужой кровью… Мальчик боялся его. Боялся, что подойдя к зеркалу в одной из пустующих комнат, увидит в отражении эти желтые глаза. Ночью город охватывал шторм. Косые струи дождя заливали пол, подбираясь к пультам. Океан долбился в основы башен, словно желая их сломать. И там, снаружи что-то боролось с темнотой. И проигрывало, завывая, выбивая в жилых отсеках тонкие стекла, кидалась пригоршнями ледяной воды в витражные окна. Сквозь шторм из провалов окон на мальчика продолжало равнодушно смотреть мертвое спокойствие. Темнота завладевала всем городом. Подползала, подкрадывалась, танцевала на стенах и потолках, смеялась, шептала мальчику, что за ним никто не придёт. Мальчик не верил. Он знал, что ночь пройдет, если сидеть крепко-крепко зажмурив глаза, не подаваясь тьме. Что завтра ленивое солнце снова будет карабкаться по небосклону, отряхиваясь миллионами юрких лучей… Знал, что завтра всё равно никто не придёт… Что он снова станет бродить по пустым коридорам, избегая зеркал. Что ему опять будет мерещиться запах крови и тёмные пятна на ладонях. Что он не сможет вспомнить что-то очень важное. А двуличный, лживый город так же, как и всегда будет менять маски, преследуя его по пятам одиночеством. Мальчик пойдёт на пирс. Он продолжит кричать океану, что ни в чем не виноват, что ему страшно оставаться одному. Океан ответит мальчику равнодушной россыпью брызг, которые заглушат тихий смех мертвого города. … * Белянин