Статья 22

— Лазертаг, Щербатски, это лучшее, что может быть, — смеется Барни, опрокидывая очередную порцию скотча, поправив манжету своего идеального костюма. Барни Стинсон обожает лазертаг, скотч и костюмы. А еще своих братанов. Порой Робин кажется, что «Кодекс Братана» стоит на несколько ступеней выше, чем «Плэйбук». Во всяком случае статьи из этого дурацкого кодекса Стинсон цитирует к месту, и не к месту. Больше всего Робин ненавидит двадцать вторую статью. Пожалуй, что она единственная, которую Робин помнит. Хотя нет. Братаны превыше телок. Эту тоже забыть невозможно, потому что ее Барни любит повторять особенно часто. Странно, что не так часто он ее придерживается. Еще страннее, что сейчас Робин сидит в «Макларенс», опрокидывает очередную стопку текилы и смеется над дурацкими шутками Барни. Порой смеется абсолютно не к месту, да и смех ее, скорее, напоминает истерический припадок. Но когда Стинсон, увлеченный самолюбованием и выслеживанием очередной «жертвы», обращал на такие мелочи внимание? — Это она. Ты готов, мой второй пилот? — Барни поправляет галстук и абсолютно расслаблено идет к жертве. Робин вновь опрокидывает стопку и идет следом. Она же замечательный братан.

***

— Щербатски, ты самый лучший второй пилот за всю мою жизнь, — восторженно заявляет Барни на следующий день. Остальные полчаса он расписывает как, где и сколько раз. Робин лишь усмехается, стараясь делать заинтересованное лицо. На самом деле Робин ненавидит «Плэйбук» и двадцать вторую статью пресловутого кодекса. Ведь именно она не запрещает женщине быть братаном.