За все нужно платить.

Три недели спустя.       Элен кружила по залу под громкие переливы венского вальса, Прокофьева. Пластинку ей принес Виктор, заметивший в одно из посещений дикую жажду деятельности матери. И он же принес старенький граммофон, а теперь она в компании голема управляемого тренирующимся Освальдом, магом из отряда Виктора, танцует самые разные маггловские танцы. От шестнадцатого века с его чопорными и громоздкими движениями, до летящих па века двадцатого. Освальд, совсем недавно воплотивший свою идею с големами управляемыми специальными артефактами, движениями пианиста-кукольника, ловко закручивает деревянного голема в танцевальных движениях.       Тонкие стальные нити на пальцах юноши сияют голубым, а руны на големе чернеют угольно-черными отпечатками. Освальд старается, разрабатывая руки для отработки навыка - по лицу стекают капли пота, а на белках глаз видны четкие линии капилляров. Он не спал двое суток, доводя до ума свое изобретение. И Элеонора пока единственная, кому он его показал. Юноша улыбается, глядя как мама кружится в венском вальсе по залу, держась за деревянные руки голема. Пальцы подрагивают и управляющие чары еще сбоят, отчего мама иногда хмурится когда голем оступается, но у него уже получается им управлять. Но внезапно пальцы прошивает сильнейшей болью, как и середину груди - там, где располагается солнечное сплетение. Голем резко сжимает деревянные пальцы и Элен вскрикивает, отшвыривая деревянное создание от себя. На светлой коже проступают красные пятна - голем слишком силен. Освальд не успевает ничего сказать или сделать - перед глазами темнеет. Он успевает увидеть только рубящее движение матери у его пальцев и смыкает глаза.       А Элеонора, сломав связь с големом, потирает запястья на которых начали проявляться синяки - среагировавшая на спазматическое движение рук деревяшка, сжала руки словно пресс. К счастью, чары и рефлексы не дали сломать ей руки - она просто отшвырнула куклу от себя и разбила управляющий контур на перчатках сына. Кукла рухнула на пол рассыпавшись деталями, а сама Элеонора осторожно коснулась руки Освальда и стянула перчатку с металлическими нитями. На побелевшей коже ярко выделялись толстые жгуты буквально почерневших вен - напряжение оказалось слишком сильным... Или Освальд где-то напутал. Учитывая его одержимость в последнее время - второе было более вероятно. Пришлось звать домовичку и отправлять вместе с прибывшим Стефаном в замок, в Глазго, где уже неделю пребывал Виктор расширяющий свою сеть шпионов. Куклу отправили следом, с приказом вылечить беднягу и отправить заниматься разбором своего творения на детали - исправлять ошибки. Стефан только вздохнул, но приказ выполнил.       Элеонора отправилась в гостевое крыло, где пару дней назад поселилась сестрица Николь. Сестра, увидев синяки на руках, только вздохнула и достала из чемодана флакон с мазью и бинты. Через полчаса, грызущая кусок мела Элен, уже вернулась в свой кабинет и села за почту. Вот только заняться ей не успела - распахнулась дверь и влетел Марволо. - Показывай раны. Элеонора даже опешила - она успела перекрыть ощущения боли, уменьшив их в несколько раз, но видимо что-то ушло по связи. Но все же девушка безропотно позволила размотать запястья и нанести еще одну мазь, взамен впитавшейся. Дождавшись когда супруг забинтует зеленые от лекарства руки, Мракс все же спросила: - А как ты понял, что я ранена? Я перекрыла связь. Марволо, хмыкнув закатал рукав и Элеонора сжала зубы, увидев опоясывающие кисть руки отпечатки пальцев, словно нарисованные тонким перышком. И сейчас они слабо мерцали, будто присыпанные перламутровой пудрой. Коснувшись отпечатков кончиками пальцев, девушка спросила усмехающегося супруга: - Больно? - Словно укол пером - не больно, но мешается. А вот почему тебе не переломало руки, мне крайне интересно. Такие следы как у тебя, заканчиваются переломами и будет лучше, если я заранее узнаю, что может тебе навредить. - Мракс криво усмехнулся, когда супруга вздрогнула, но улыбка была неуместной - Блэк оттолкнула его ладонь и встала с кресла, отходя на несколько шагов. Задумчиво посмотрела на него еще раз и спросила, словно не интересуясь ответом: - Ты успел полюбоваться мной много раз, но задал этот вопрос только сейчас. Мне даже интересно, почему ты не использовал чары истинного зрения, доступного магам твоего уровня. Но, уважая твое решение я покажу, что я с собой сотворила. Однако, с одним условием - ты будешь лично дорабатывать и исправлять то, что я сломаю. Устраивает? Мракс окинул её странным взглядом, но кивнул, задав встречный вопрос: - А ты исполняя букву договора, будешь предупреждать меня заранее обо всем, что мне следует знать. Я же обязуюсь делать то же, заранее. Согласна? - Леди кивнула и потянулась к пуговицам у горла. Расстегнула платье и позволив ему сложиться на полу, повернулась к мужу, и распахнула объятья, раскрывая ладони навстречу: - Ты пожелал увидеть, так смотри же! Смотри! - Глаза цвета морской волны закрылись и пальцы на руках сжались, а по рукам поползли черные дорожки. Ритуальные шрамы словно загорелись изнутри, прочертив тело тонкими полосками синего цвета, а руки и ноги буквально оплела ажурная сеть, соединяющаяся в центре груди. Ажурные "перчатки" тоже оказались соединены, только на спине, между лопаток, блестящим словно металл узором. Слишком характерным узором, виденным на изделиях старых Мастеров. Догадка пронзила Марволо словно молния: - Артефакт... Живой артефакт! Его супруга, оказавшаяся той еще шкатулкой с секретами, иронично хмыкнув, констатировала: - Работоспособный артефакт, вплавленный в тело и соединившийся с внутренними магическими каналами. Я наполовину маг, наполовину магическая игрушка разрушительного свойства. Мой отец лично дорабатывал этот проект и на данный момент я являюсь секретным оружием моего Ордена. И ты сейчас поймешь, о чем я. - Девушка усмехнулась и соединила руки, пустив по ладони искры слабенького Ступефая. Искры с левой руки скользнули в правую и Леди Мракс резко развернулась раскрывая ладонь в сторону стены, выпуская тонкий луч заклятья. Громыхнуло. Марволо окинул взглядом результат, вздохнул, прикрывая лицо ладонью и констатировал: - Он раскрошил стену.       Элеонора пожала плечами и встряхнула руки, поглощая остаточные эманации и возвращая коже привычный цвет. Посмотрев на лежащее платье, она поморщилась и призвала из гардероба домашний комплект, переодеваясь. Супруг в это время внимательным взглядом смотрел на чуть округлившийся живот, который рос гораздо быстрее написанного в конспектах Грин-де-Вальда прогноза. Потом перевел взгляд на спину отвернувшейся супруги, как раз между лопаток туда, где расцветала нестандартная даже для Мастеров конструкция. Гексаграмма, с незнакомыми центральными рунными связками, сложными и оставляющими сухость и жжение в глазах уже после простого взгляда. Мужчина снова потер переносицу, думая, куда же он вляпался и наконец высказал свой вердикт: - Боевые операции на время беременности запрещены, а без охраны я тебя за пределы замка просто не выпущу. Касательно доработки и исправления - тут я полностью согласен, артефакты подобного свойства опасно оставлять без надлежащего ухода. Они не приспособлены к постоянно нарастающей нагрузке, что ожидает тебя с ростом детей и их придется дорабатывать. Посему я прошу предоставить мне первоначальные записи по созданию - остальное я доделаю сам. И пожалуйста, относись к себе бережнее - ты теперь отвечаешь за пятерых. Элеонора странно посмотрела на него, но ничего не сказала, только задумчиво пожала плечами и достала из кармана кусок мела. И с громким хрустом откусила кусок, начав с упоением жевать.       Марволо хватило только на смешок и протягивание жующей супруге куска сушеной пастилы, из кислейших яблок, сделанных и присланных бабушкой Долохова Антонину. Сам он эту гадость есть не мог, а супруга как учуяла в кармане малефика, так вцепилась и едва не покусала беднягу пока ей не отдали её "прелесс-сс-сс-сть". Теперь посмеивающийся Антонин, у которого на нервной почве начал медленно расползаться ограничитель, наложенный Дамблдором, постоянно сидел в кабинете у Марволо, и сгружал пастилу на большое блюдо. Заодно, он рассказывал байки из своей не такой уж и долгой, но насыщенной жизни. Элеонора, грызущая эту гадость в промышленных количествах, вместе с вареными лобстерами и пропаренной кукурузой, обмазанных вишневым вареньем, весело смеялась, уговаривая Тони стать крестным кому-нибудь из малышей. Тот, подкармливая непоседливое и невозможное продолжение своего дружественного начальства, только посмеивался, сетуя на невозможность данного обряда из-за присутствия ограничителей. Марволо поймал себя на мысли, что расползаться они начали как раз после того-самого разговора, словно съедаемые тлением из ауры супруги. Антонину было как он выражался "хоть бы хны", а Элеонора постепенно все больше проникалась какой-то извращенной симпатией к обаятельному русскому мерзавцу. В Мраксе едва не взыграла ревность. Однако, свежий взгляд со стороны и своевременное высказывание Люциуса, спасли лучшего друга от ссылки к Хогвартс, в качестве мишени для "Дамбика", метко окрещенного супругой. Люциус, всего-лишь заметил, что Антонин выглядит так, будто приехала его любимая сестрица, которую он любит и которой чересчур много в его жизни. Посмеявшись найденному подтверждению такой мысли, Марволо устроил другу профилактическую дуэль на малых скоростях и оставил в замке. Элеонора же, получившая возможность душевно отдыхать на ком-то кроме эльфов, ожила настолько, что теперь от неё было не скрыться. Она стала похожа на мага, перепившего энергетического зелья и укушенного садовым гномом. Носилась как ненормальная по замку, что-то переделывая и восстанавливая - эльфы сошли с ума, влюбившись в новую хозяйку. Она даже взломала его кабинет и навела порядок, рассортировав записи и превратив несколько десятков разбросанных лабораторных записей в журналы. И ведь почти не запуталась. Хотя и пришлось попросить больше так не делать... А тут еще и артефакт. Новая забота... Он теперь не сможет спокойно спать, пока не изучит все подробно. А ведь скоро у Леди начнутся первые магические выбросы - с такой подпиткой и поддержкой она разнесет треть замка. Марволо с тихим стоном опустил руку на лоб, мимолетно жалея себя и услышал тихий смех Элеоноры. - Не стоит бояться - я не настолько сильна. - Ты настолько талантлива, моя Леди. - Элеонора рассмеялась, изображая хлопающую ресницами наивную дурочку и спросила: - Все сплетни и слухи, я всего лишь дочь своей прекрасной матери. - Супруги самого Грин-де-Вальда, между прочим. А они на пустышках не женились никогда. - Мраксу стало интересно, чем на это ответит Элеонора и та не устояла: - Ах, что вы, моя матушка всегда была особой немного ветреной и увлекающейся. Трупы так и летели. Куда мне до неё, я только мусорить могу - сплошной пепел. А матушка... - Леди изобразила злобный оскал и рявкнула: - Штабелями всех ложила. - И уже более спокойно, закончила складывая ладони на груди: - Не то, что я. Нечего складывать - подметать приходится. Ах. Мракс хмыкнул, едва сдерживая смешок - разговаривать в лицах дочь Беллатрикс умела, даже бешеный взгляд умудрилась повторить почти идентичный материнскому. Даже искра в глазах та же. Какая трагедия - прах вместо кучки трупов, право же. И не поспоришь - удалось посмотреть на комплекс тренировок разработанных лично его женой - неплохой, даже очень неплохой. Обычного мага за пару месяцев превращает в тренированного бойца. Так что по поводу праха не верить не получалось. Одно огорчало, проверить возможно будет только через несколько месяцев после родов - иначе просто не сумеет ответить. Четверка будущих великих магов уже высушивает её как накопитель. Мысли прервала белая ладонь протянутая к лицу и невинная просьба: - Моя прелесс-сс-сс-ссть? Вздохнув, Марволо вытащил остатки кислого лакомства и отдал супруге, которая с удовольствием начала его жевать, вызывая у Мракса лицевой спазм. К концу её срока он либо свихнется, либо станет спокойным, как Мерлин, после всех его передряг. А ведь это только семейные странности. Настроение несколько испортилось и мужчина с нежеланием поднялся с кресла. Ему еще Британию захватывать, чтобы детей не трогали. Мордредов Дамблдор со своим куриным Орденом! Элеонора посмотрела на закрывшуюся за мужем дверь и забросила в рот кровавый леденец, подаренный навещавшим её с утра Виктором. Удивленно икнула, недовольно поглаживая себя по животу и попросила: - Митти, передай господину Виктору, что мне понравились леденцы, но пусть в следующий раз готовит их сам. А то икота мучает. Эльфийка понятливо кивнула и испарилась, а Мракс села в кресло, где сидел Марволо, вытянула ноги и расслабилась. Признание утомило, как и быстро растущие малыши - она уже ощущала первые магические колебания, предшествующие выбросам. Следующие месяцы будут весьма тяжелыми. И ведь она еще не сообщила Марволо об активности шпионов Дамблдора. Хотя, доклад лежит в кабинете... Элеонора на пару секунд прикрыла глаза и через полминуты уже спала. Вернувшаяся эльфийка перенесла госпожу на кровать и набросила плед - одеяла Элеонора днем не переносила.