Цена любви

POV Хазан Я замерла в ожидании. В этот момент к дому подъехала машина Ягыза, из нее вышла Эдже. Гекхан проследил за моим взглядом и как-то обреченно вздохнул. Эдже увидев меня, бросилась ко мне и крепко обняла: — Прости меня, сестра! Я просто дура. Как я могла поверить в этот бред, ума не приложу. Прости меня! Я обняла ее в ответ и благодарно улыбнулась Ягызу. Этот парень не перестает меня удивлять. Иногда я хочу его убить за то, что он делает, а иногда он вынуждает меня делать вещи о которых я раньше и подумать не могла, он заставляет меня чувствовать то, чего я не должна чувствовать. Мой разум все еще сопротивляется, но что же мне делать с сердцем? Как заставить его молчать и не биться чаще в присутствии брата моего бывшего жениха. Я выпускаю сестру из объятий и говорю ей: — Я люблю тебя, сестра! — Я тоже тебя люблю, Хазан. У меня никого нет дороже кроме тебя и мамы. Ты моя семья. На глазах Эдже выступают слезы, да и на моих тоже. Мы снова обнимаемся. На этот раз Эдже первая меня отпускает и задает вопрос мне, а потом поворачивается к Ягызу и спрашивает у него: — Пойдем домой? Ягыз ты зайдешь? Я перевожу взгляд с Эдже на Ягыза и молю Аллаха, чтобы он сказал — нет. Я не могу сейчас находиться слишком близко к нему, я боюсь, что моя стена холода и отчуждения рухнет, и я сдамся своим чувствам. Ягыз учтиво благодарит Эдже и отказывается от ее предложения. Я незаметно для себя облегченно выдыхаю. Я поворачиваюсь и вижу Гекхана, и вспоминаю, что он хотел рассказать мне что-то очень важное. — Эдже, заходи в дом, я сейчас. Я отправила Эдже домой, она любезно попрощалась с Ягызом и зашла внутрь. — Гекхан? Мы не закончили разговор, что ты хотел мне рассказать? Я ждала его ответа, Гекхан перевел взгляд на Ягыза, я тоже обернулась и снова утонула в глубине его глаз. Я опомнилась и повернулась обратно к Гекхану, который почему-то тянул с ответом. — Хазан, уже поздно, этот разговор может подождать и до завтра. Я удивилась резкой смене настроения Гекхана. Еще несколько минут назад, он был решительно настроен поведать мне правду о Ягызе и вдруг передумал. Хотя, возможно присутствие Ягыза, мешало Гекхану рассказать мне какую-то тайну. — Я хочу услышать это сейчас. Скажи мне правду, что вы все скрываете от меня? Гекхан снова замялся и посмотрел на брата, как бы решаясь на то, что изменит наши жизни раз и навсегда. — Ягыз — он … Я приготовилась слушать дальше, как внезапно услышала крик сестры. Не медля ни секунды, я побежала в дом. Ягыз и Гекхан вбежали следом за мной. Госпожа Севаль и Эдже пытались помочь маме, у которой случился приступ. Я вызвала скорую, пока госпожа Севаль колола маме лекарство. Я упала на колени и взяла маму за руку, чтобы хоть как-то утихомирить ее страдания, Эдже присела рядом со мной. Я знала, что должна быть сильной, ради них. Я обняла Эдже, и та разрыдалась у меня на плече. А я не могла рыдать, не могла выплеснуть всю свою боль, потому, что я должна поддержать сестру, маму и показать им своим видом, что мы справимся. Внезапно я почувствовала чью-то руку у себя на плече, я обернулась и увидела Ягыза присевшего к нам. Я смотрела на него и как будто видела впервые, в его глазах отражалось понимание и поддержка, которая была так необходима мне. Его ладонь на моем плече придала мне сил, и я знала, что буду бороться дальше. POV Ягыза Мое сердце предательски защемило от картины воссоединения сестер. Я посмотрел на Гекхана, и вспомнил наше детство, наши братские объятия. Я скучал по тому времени, по прошлым нам. И прекрасно знал, что время нельзя отмотать и изменить прошлое, но все равно безумно хотел вернуться в детство, в то время, когда мы были одним целым, братьями навсегда. Я знал причину, по которой он здесь и видимо я успел вовремя и он ничего не сказал Хазан. С одной стороны, я хочу разорвать этот круг лжи, но с другой, я еще не достиг своей цели и я не могу отступиться. Я слишком далеко зашел и поклялся, что отомщу Синану. Хазан выглядела такой счастливой, а потом мой брат, вершитель судеб, захотел поведать ей правду о злом гении, то есть обо мне, и этот приступ у ее мамы. Я впервые видел Хазан такой хрупкой и ранимой. Она старается ради сестры, быть сильной, но ей нужен тот, кто сможет дать ей силу и веру в то, что все будет хорошо. Я не мог не поддержать ее, ведь мы с Гекханом, как никто лучше знаем, что значит терять близкого человека. Наша мама ушла, оставив нас одних. Я узнал об этой новости в Америке и я до сих пор виню себя за то, что так и не простился с ней, что не приехал на ее похороны. Я так и не успел сказать ей, что я ее люблю и она навсегда останется в моем сердце. Каждый из нас справлялся с этой потерей по своему, Синан, как обычно с бутылкой в руках, Гекхан стал опорой для Селин и отца, он старался быть сильным и не показывать свою боль. А я, будучи в Америке, не вылезал из офиса, работал до бессознательного состояния, лишь бы не чувствовать боль в своем сердце. Слава Аллаху, у Хазан и Эдже еще есть время побыть с мамой, а я в свою очередь, сделаю все возможное, чтобы она поправилась. Скорая приехала достаточно быстро, они забрали госпожу Фазилет в больницу и девочки поехали вместе с мамой. Я тоже поехал в больницу, Хазан нужна моя поддержка. Я забежал в больницу, спросил у медсестры, куда повезли госпожу Фазилет и побежал на третий этаж. Я быстро добрался до нужного этажа, и сразу же заметил Хазан. Я усмехнулся, она уже не нуждалась в моей поддержке. Синан прекрасно справлялся с ролью утешителя. Ну что ж, господин Синан, этот раунд за тобой. Я даже знаю, кто помог Синану оказаться в больнице раньше меня. Гекхан перешел грань, мое терпение лопнуло. Теперь мы действительно враги. Мою душу вывернули наизнанку. Я не мог наблюдать, как Синан обнимает Хазан, шепчет ей какие-то утешительные слова. Каждое его прикосновение к ней отдавалось болью в моем сердце. Черт возьми, Ягыз Эгемен, возьми себя в руки. Мы еще посмотрим, кто в конце будет праздновать победу и кому из нас достанется главный трофей. Я растопчу тебя, Синан, заставлю пожалеть обо всех твоих деяниях. Доктор вышел из палаты и подошел к Хазан и Эдже, и он явно сообщил не самую приятную новость. Девочки были опечалены, Синан приобнял Хазан. Я сцепил зубы, и сжал кулаки, как же хотелось выкрутить ему руки и хорошенько начистить физиономию. Я сдерживал себя, потому что ни к чему хорошему это не приведет. А с Синаном я еще разберусь. Я немного отошел и подождал пока доктор зайдет в кабинет и последовал за ним. POV Синана Спасибо Гекхану, я оказался в больнице раньше Ягыза. Я знал, что мой брат поможет мне воссоединиться с любимой. Сейчас ей, как никогда необходима моя поддержка. Я успокаивал ее, обнимал, шептал ей на ухо слова поддержки. Я старался забрать ее боль и дать ей силы сражаться дальше. И я видел в ее глазах благодарность, но к сожалению прежнего тепла и любви я не находил в ее взгляде. Неужели мой брат влюбил Хазан в себя? Как она могла так быстро сдаться ему? Сейчас не самое подходящее время для выяснения отношений. Я просто буду рядом с ней. Доктор вышел из палаты и сообщил нам, что госпожа Фазилет нуждается в госпитализации, и он настаивает на экспериментальном лечении. — Хазан, если мы не попробуем экспериментальное лечение, то ваша мама умрет. Препараты, поддерживающие ее жизнь, уже не помогают. Ее организм перестал бороться. Хазан закрыла лицо руками, чтобы скрыть огромную боль, которую причинили ей эти слова. Эдже снова разрыдалась. Я обнял Хазан, шепча ей на ухо: — Ты должна быть сильной. Мы вместе справимся. Хазан собрала всю свою волю в кулак и спросила у доктора: — Сколько времени у нас есть? — У вас его нет, мы уже сегодня должны начать лечение. Хазан поникла, а я стал думать, где смогу достать нужную сумму. Отец забрал все карточки, я по сути бомж без денег и без жилья. И тут я вспомнил про Гекхана, брат, он обязательно поможет. Доктор ушел, оставляя девушек в подавленном состоянии. Я взял лицо Хазан в свои руки и смотря ей в глаза сказал: — Я достану деньги, и мы оплатим лечение твоей мамы. Какая сумма нужна? Хазан хотела возразить, но я приложил палец к ее губам. — 10 000$ — за первую неделю. — Я обещаю тебе, Хазан, я найду деньги. Я увидел в ее взгляде полное доверие. Я думал, что потерял ее навсегда, но сегодня я снова вижу свет в ее глазах и верю, что мы будем вместе. Я чуть наклонился к ней, она подумала, что я хочу ее поцеловать в губы и легонько запротестовала. Я прикоснулся губами к ее лбу и успокаивающе прошептал: — Мы справимся. Я попрощался с девчонками и побежал домой. POV Хазан Нам разрешили зайти в палату к маме. Она была подключена к аппаратам. Ее сердце все еще билось. Она жива и обязательно будет жить. Я верила и желала этого всем сердцем. Из моих глаз потекли слезы. — Мамочка, не бросай нас. Ты очень нам нужна. У нас были сложные отношения, но все это в прошлом. Для нас важно, чтобы она поправилась. Мы потеряли отца, когда были детьми, и это сильно ударило по нам. Эдже была совсем маленькой, она не понимала, что папа умер. Она говорила всем, папочка на небе, но скоро вернется и я поддерживала ее теорию и добавляла — папа теперь ангел, оберегающий нас. Мне было всего 10, я так много хотела сказать ему и не успела. Боль от потери близкого человека никуда не уходит, она навсегда остается в нашем сердце. Она лишь немного утихает со временем, но продолжает выжигать нашу душу воспоминаниями. Я не смогла выплакать свою боль тогда и она до сих пор терзает мою душу. Я очень сильно любила отца, всегда хотела быть похожей на него, сильной, смелой, уверенной, справедливой, способной заботиться о семье, стать для них опорой и поддержкой. Я надеюсь, что у меня получилось, я искренне пыталась быть такой же, как ты, папа. Я вспоминаю наш последний разговор, и на глаза наворачиваются слезы: Папа зашел ко мне в комнату пожелать мне сладких снов и спеть колыбельную на ночь. — Малышка Хазан, пора отдыхать, завтра нас ждет великий день, тебе нужно хорошо выспаться. Сладких снов, моя принцесса. Он поправил мне одеяло, наклонился, поцеловал меня в лоб, улыбнулся и пошел к двери. Я приподнялась и обиженно сказала ему: — Папочка, ты забыл спеть мне колыбельную. Он повернулся и посмотрел на меня с отцовской нежностью и трепетно прошептал: — А я думал, что моя малышка уже выросла. Люблю тебя, принцесса. В тот вечер я не услышала, как папа ушел из моей комнаты, я уснула и не сказала, как сильно я его люблю. У него был очень красивый обволакивающий голос, иногда мне кажется, что я все еще слышу его. Эдже сжала мою руку и вернула меня из воспоминаний. Ее голос был тихим и печальным. — Пойдем, сестра. Маме сейчас будут менять капельницу. И она увела меня из палаты. Я села на стул возле палаты и поняла насколько устала. Уже была глубокая ночь, я хотела отправить Эдже домой, но она отказалась оставлять маму, а у меня не было сил спорить с ней. Мы так и сидели под палатой, пока не уснули. Утро следующего дня Я проснулась от громкого хлопка. Я с трудом разлепила глаза и пыталась вспомнить, где нахожусь. По коридору ходили медсестры, развозили пациентам препараты или что-то вроде этого. На моем плече мирно спала Эдже. Я погладила ее по волосам. — Просыпайся, сестра, уже утро. Эдже открыла глаза, схватилась за шею и жалобно всхлипнула. — Твое плечо слишком твердое, у меня шея затекла. Ее реплика вызвала у меня приступ смеха, это было сродни истерике. Я никак не могла успокоиться. — Хазан, ты в порядке? Я впервые хотела крикнуть «Нет, я не в порядке, я устала бороться», но вместо этого привычное «Да» слетает с моих уст. К нам подошел доктор, он нас поздравлял с успешным началом лечения, я уставилась на него непонимающим взглядом, то ли это сон, то ли галлюцинация. Я даже ущипнула себя, нет, я не спала и то, что он говорит реальность. Я вскочила со стула, схватила его за воротник халата и настойчиво попросила повторить: — Госпожа Хазан, успокойтесь. Я сказал, что мы уже начали экспериментальное лечение. Я поспешно убрала руки, извинилась за свою резкость, доктор поправил свой халат. — А как же деньги? — Лечение вашей мамы уже оплачено, вам не стоит волноваться, мы сделаем все возможное, чтобы ваша мама поправилась и ее состояние стабилизировалось. Доктор оставил нас, Эдже радостно вскрикнула и обняла меня. Я все еще пребывала в ступоре. Неужели Синан так быстро достал деньги? Он сдержал обещание, нужно будет позвонить ему и поблагодарить. В любом случае я постепенно буду отдавать ему деньги, не хочу быть обязанной Эгеменам всю жизнь, они и так много сделали для нас. Я позвонила Синану, он сразу взял трубку, и я стала его благодарить: — Спасибо, Синан. Ты много сделал для нас, я обещаю, я верну тебе деньги. Не перебивай меня, сейчас я узнаю прежнего Синана, в которого я когда-то влюбилась. Спустя несколько дней POV Ягыза Настроение было паршивым, на работу идти не хотелось. Правда, выбора у меня не было все равно. Сегодня была запланирована съемка, и я должен был проконтролировать процесс. То ли мое плохое настроение сказывалось, то ли все просто решили вывести меня из себя сегодня. Я не помню, как часто я кричал на подчиненных, по-моему сегодня я слегка переборщил. Они меня все раздражали, выполняя свою работу наполовину, в то время, как я просил максимальной отдачи. Мне не нравилась ни концепция, ни платье, ни макияж, абсолютно ничего. Я грозно проговорил: — Вы что не видите или вы ослепли? «Это» никуда не годиться. Посмотрите на нее, на кого она похожа? Хазан, как и все сотрудники пытались понять суть претензий. Хазан посмотрела на меня непонимающим взглядом и спокойно сказала: — Да что ты на них так взъелся. Мне нравится образ и концепция. По-моему у нас выйдут отличные фотографии. Ее спокойствие меня бесило еще больше, я не сдержался и высказал все, что накопилось у меня внутри: — Ты, правда, думаешь, что меня интересует твое мнение. Ты руководитель проекта? Нет, ты здесь выполняешь, только то, что я тебе прикажу, это понятно? Знай свое место, иначе… Хазан задохнулась от возмущения, ее глаза гневно засверкали, и она подошла ко мне и прямо выплюнула в лицо следующие слова: — Что… иначе? Уволишь, давай, вперед. Не нравится? Найди другую модель, посговорчивее. С меня хватит. Хазан пошла к выходу. Может быть, я и перегнул палку немного, но только лишь потому, что злился на Хазан, на себя. Она виновата в моем состоянии, из-за нее я становлюсь неуравновешенным психопатом. Я беспрестанно напоминаю себе, что она лишь средство для достижения цели. И, черт возьми, у меня плохо выходит убеждать себя в этом. Внутри меня клокотала злость, я выбежал следом за Хазан. Она стояла и видимо уже ждала такси. Я подошел к Хазан и сжал ее локоть, поворачивая к себе. Она удивилась такому нахальству: — Отпусти, мне больно. Я был непреклонен, мой грозный вид говорил сам за себя. Но, Хазан, будто не видела и стояла на своем и не понимала, что сейчас меня лучше не злить. — Вернись на съемку, — угрожающе произнес я. — И не подумаю. — Хорошо, — безразлично сказал я, возвращая себе самообладание. Она напряглась, одарив меня подозрительным взглядом, и все же выдернула руку из моего захвата. Я схватил ее за талию, закинул себе на плечо и понес к машине. — Что ты делаешь? Ягыз, отпусти меня, сумасшедший, подлец, пислик, негодяй, самовлюбленный индюк. — Все? Запас ругательств закончился? Она изо всех сил брыкалась у меня на плече, я опустил ее на землю, открыл дверь, впихнул в машину и быстро занял водительское место, заблокировал дверь и отъехал от съемочной площадки. Хазан продолжала наступать, пыталась открыть дверь. — Открой дверь, куда ты везешь меня? Останови машину, я хочу выйти. Что ты делаешь? Я включил музыку, чтобы заглушить вопли истерички Хазан. Ее это еще больше взбесило, она выключила музыку и попыталась объяснить мне свою позицию: — Слушай, никто не может заставить меня пойти против своей воли. Понял? Я не буду с тобой работать, не буду. Ну, какая же она упрямая. Она меня злила, раздражала, при этом я ужасно хотел ее. Я сдерживаю внутреннее животное желание овладеть ею прямо в машине. Я абсолютно спокойно ей говорю: — Ты подписала контракт. Контракт. Она сжимает губы, глаза горят огнем злости и говорит: — Плевать мне на контракт. Подавайте на меня в суд, лучше сесть в тюрьму, чем с тобой работать. Конечно она блефовала, просто хотела выиграть это сражение. — И вообще это похищение. Я громко рассмеялся, она обиженно надула свои прекрасные нежные губки. Мои губы скривились в ухмылке: — Нет, я твой работодатель, а сейчас рабочее время, поэтому я должен провести с тобой воспитательную работу, — сказал я немного двусмысленно и нагло прошелся по всему ее телу взглядом. Хазан вспыхнула от негодования. — Открой дверь. Я устал препираться и серьезно сказал: — Значит так. Пристегни ремень, не хочу чтобы ты разбила голову? Хазан повернула голову и с любопытством уставилась на меня: — Переживаешь за меня? А я думала в тебе, нет ничего человеческого. Я нахально улыбнулся, и положил ей руку на плечо: — Вообще-то я не хочу, чтобы ты испачкала мою любимую Марию кровью. Хазан сбросила мою руку и озлобленно фыркнула: — Ты назвал машину человеческим именем? Ты точно чокнутый. Я остановил машину на обочине и наклонился к ней. Хазан от страха вжалась в сидение и спросила: — Что ты делаешь? Я потянулся рукой к ремню безопасности. Хазан все восприняла по-своему, и ударила меня по руке. Я изогнул губы в косой улыбке, мои глаза зловеще загорелись: — Держи свои руки при себе, если не хочешь, чтобы я надел на тебя наручники. Хазан не сдержалась: — Ты извращенец. Я снова наклонился к ней, прошептал прямо ей на ухо: — О, еще какой, но я же тебе нравлюсь таким? Просто признай. Хазан возмутилась моей наглости: — Что? Чушь. Я безучастно пожал плечами, включая музыка и демонстрируя ей, что разговор окончен. — Куда мы едем? Хазан не унималась и я решил прояснить ситуацию, говоря серьезным голос без тени насмешки: — Пусть это будет сюрпризом. Просто забудь на время обо всех своих обязательствах и делай только то, что хочешь ты. Всего на один день — стань Хазан Чамкыран, обычной девушкой, у которой нет никаких проблем. Мне кажется, Хазан поразили эти слова, она сжала подол платья и отвернулась к окну. — Я не могу думать только о себе, Ягыз. У меня мама в больнице, сестра… Разговор резко изменил свою направленность — стал серьезнее. — Один день они смогут прожить без тебя. Доктор постоянно держит тебя в курсе ее состояния, Эдже уже не маленькая девочка, чтобы ты контролировала каждый ее шаг. Ты забываешь о себе Хазан, ты тоже человек и тебе нужен отдых, да и мне он необходим. Один день, Хазан, всего один день… Спустя несколько часов POV Хазан Я открыла глаза и увидела, что Ягыза нет за рулем. Все тело затекло, я посмотрела в окно в поисках Ягыза и не поверила своим глазам. Я нажала на ручку, и дверь открылась, вышла из машины и восторженно ахнула. Спустилась вниз, сняла обувь и прошлась по теплому песку. Ягыз привез меня на побережье. Я стояла на берегу, ловя ветер, прикрыв глаза, наслаждаясь воздухом и чувством свободы. Шум волн, крик чаек окрылили меня и привнесли покой в мое сердце. На мои плечи легли сильные мужские руки, я знала, кто стоит у меня за спиной, и поворачиваться не собиралась. Он прижал меня к себе и опустил свои руки мне на талию. Я позволила ему, даже более, я положила свои руки поверх его, и это был так естественно, словно мы всю жизнь знаем друг друга. В его объятиях я чувствовала себя защищенной от всего мира. А потом он прошептал мне на ухо: — Предлагаю устроить маленький пикник! Уверен, ты проголодалась. Я развернулась к нему, он вынужден был убрать руки. На мои глаза навернулись слезы, я не должна была плакать при нем, но меня захлестнули чувства. Ягыз обеспокоенно спросил: — Хазан, что с тобой? Ты в порядке? Он взял мое лицо в свои руки, и в его взгляде было столько заботы и участия, что я не сдержалась и обняла его. Я не знала, что делаю, но это казалось правильным. Я не могу отрицать, что мне нравится Ягыз, несмотря на все, что он делает и как поступает. Наверное, я сошла с ума. Ягыз вначале даже немного растерялся моему внезапному порыву, но потом обнял меня в ответ. Я позволила своей голове устроиться на его груди, прислушиваясь к его сердцебиению, вдыхая аромат его парфюма, смешанный с его собственным запахом. Неохотно я подняла голову и, встав на цыпочки, нежно поцеловала его в щеку, касаясь губами его мягкой кожи, чувствуя его тепло. — Спасибо тебе. Он был поражен моими действиями, если честно, то я тоже. «Один день, всего один день, Хазан, позволь себе быть обычной девчонкой, поддайся своим желаниям», — шептал мой внутренний голос, и я послушала его. Ягыз повел меня к месту, где он уже все обустроил для пикника. Мы сели на плед, на нашем воображаемом столе были фрукты, сладости, вино. Мы ели молча, иногда поглядывая друг на друга. Я решилась спросить: — Признайся, ты все спланировал? Ягыз улыбнулся, не ухмыльнулся, как он делал обычно, это была открытая искренняя улыбка. Я залюбовалась им. — Разумеется! — А твое поведение на съемке — это была игра? — Нет, у меня действительно было плохое настроение. Я хотел похитить тебя после съемки. Я улыбнулась в ответ, прекрасно зная, что он говорит правду. Когда с обедом было покончено, Ягыз убрал все в корзину и придвинулся чуть ближе ко мне. Он ждал моих действий, а я впервые послала к черту голос разума и слушала лишь свое сердце. Я доверительно положила голову ему на плечо. Мое сердце затрепетало от счастья, я ощущала его, и уверенна, он тоже ощущал меня. Он за такое короткое время стал таким родным и необходимым, и это меня немного пугало. Мы долго сидели, просто слушая шум моря, и наслаждались объятиями друг друга. Пока Ягыз не решил нарушить наше уединение вопросом: — Почему ты плакала? Я знала, что он спросит об этом и у меня был готов ответ. Я подняла голову и посмотрела ему в глаза: — Ты знаешь, это был мой первый пикник в жизни. Ягыз удивился, а я продолжила говорить о том, что никогда не произносила вслух: — Когда мне было 10, мы с отцом собирались пойти на пикник, но не успели. На следующий день он умер, а моя мечта сходить на пикник с отцом так и осталась неосуществимой. Он видел, как не просто мне рассказывать об этом. Он сжал мою руку в знак поддержки. — Моя мама тоже умерла, а меня не было рядом. Я даже не приехал на ее похороны, я не попросил у нее прощение и за это я до сих пор виню себя. Он открывал мне свою душу, я думала, что этого никогда не случиться. — Расскажи, какой она была? Я увидела, как его глаза наполняются светом, а на лице появляется та самая улыбка ребенка. — Мама была ангелом, ее глаза, ее улыбка, она словно светилась изнутри. Она нас очень любила, оберегала, защищала, и в то же время давала полную свободу действий. Она была моим советчиком и помощником. Раньше, когда мы были детьми, родители возили нас сюда, устраивали пикник. Мы играли в морских пиратов. Я был капитаном, Гекхан, Селин и Синан — матросами. В детстве мы были очень близки. — А что случилось потом? Он изменился в лице, взгляд стал каким-то отстранённым, а губы искривила привычная ухмылка. — Жизнь развела нас по разным берегам. Он не хотел касаться этой темы. Ладно, господин Ягыз, я все равно выясню, что вы скрываете. — Когда в последний раз ты здесь был? Он словно говорил не со мной, его взгляд был обращен вдаль: — 10 лет назад. Знаешь, здесь я чувствую себя свободным. Я сжала его руку, он сжал ее в ответ и повернулся ко мне. В его глазах плескалось отчаяние и надежда одновременно. Я нежно коснулась рукой его щеки, заглядывая в небесно-голубые глаза. Я хотела поцеловать его, моя душа и тело жаждали ощутить его губы на своих, только мой разум противился этому. Я тихо спросила у него: — Свободным? От чего? — Свободным от прошлого. Ягыз сказал это слишком серьезно и обреченно, убирая мою руку. Он не стал продолжать эту тему, и я не хотела настаивать. Я слушала о приключениях Ягыза, когда он был еще маленьким. Я себе уже представляла маленького Ягыза, который бегал и делал всякие необузданные поступки. Вот сейчас передо мной сидел тот маленький мальчишка, который искренне смеялся, в его глазах блестела радость и веселые огоньки. Потом я рассказывала истории из своего детства. Внезапно наше непринужденное общение прервал звонок мобильного. Я ответила, звонил Синан, спрашивал как у меня дела, как мама и может ли он приехать в больницу, я сказала, что сейчас не самое подходящее время для разговора и что не нужно никуда приезжать, а потом Синан сказал: — Я люблю тебя, Хазан. Пока. Что я могла ответить, я благодарна ему за помощь. Слишком много событий произошло, я запуталась и не знаю, что чувствую к Синану. — Пока. Я неловко положила телефон и уставилась вдаль на волны. Ягыз поднялся и зашагал прочь от меня. Я пошла следом за ним и спросила у него на ходу: — Ягыз? Что-то случилось? Он остановился, но ничего не ответил. Я коснулась рукой его плеча, он напрягся и сбросил мою руку. Я повторила свой вопрос: — Да что это с тобой? Расскажи мне, мы же друзья… Ягыз резко повернулся и посмотрел на меня, как на дурочку. Холод в его голосе заставил меня поежиться: — Мы не друзья, Хазан и никогда ими не будем, и ты прекрасно знаешь почему. Я думала, что сегодня между нами образовалась невидимая связь, он доверился мне, а я ему. Зачем он рушит эту связь? Я шепотом спросила у него: — Тогда, кто мы друг другу? Я боялась его ответа, я не могу позволить себе даже думать о том, что мы можем быть больше, чем просто друзьями. Мы не можем быть вместе. — Правильный вопрос, ответ ты знаешь. Не делай такое удивленное лицо. Я хочу тебя, а ты хочешь меня. И то чего ты так боишься, произойдет рано или поздно. Я отвернулась от него, переваривая услышанное. Мы становились на очень опасную почву. Стук моего сердца отдавался в ушах. Я должна сохранять дистанцию. Я разворачиваюсь и смотрю прямо ему в глаза, пытаюсь придать голосу уверенности, но он предательски дрожит: — Я не хочу… тебя… Брови Ягыза удивленно поползли вверх, на губах заиграла его излюбленная ухмылка: — Ты можешь лгать мне, всему миру, но прекрати лгать себе. Я настаивала на своем, при этом стараясь показать ему, что он мне безразличен: — Я не лгу. Ягыз сделал шаг навстречу мне, прошептал, заправляя выбившуюся прядь моих волос. — Похоже, ты хочешь, чтобы я опроверг твои слова. Его хищный взгляд напугал меня, что-то мне подсказывало, я разбудила зверя. Я быстро зашагала вдоль берега в противоположную от него сторону. Ягыз быстро нагнал меня, схватил меня за талию и повалил на теплый песок. Я стала сопротивляться, стуча своими кулачками по его груди. Навалившись на меня всем телом, Ягыз схватил мои руки, прижимая запястья к песку. Сердце бешено билось в груди, а уровень адреналина запредельно зашкаливал, дыхание сбилось. Он смотрел на мои губы, я непроизвольно закусила нижнюю губу. Он еще сильнее сжал мои запястья, я застонала от боли. — Ты трусиха и лгунья, Хазан. Неужели ты думаешь, что мое терпение безгранично? Он наклонился к моим губам, обдавая их жаром своего дыхания. Я ощущала жар его тела, и смогла ощутить в полной мере, как сильно он желает меня в этот момент. Я смотрела на его губы, моя грудь вздымалась все чаще. Напряжение между нами зашкаливало, черт возьми, я хотела его, сердце рвалось к нему. Я неосознанно потянулась к его губам, коснувшись их легким поцелуем. Ягыз же не спешил отвечать на мой поцелуй. Но все же отпустил мои руки и позволил своим свободно блуждать по моему телу. Я целовала нежно, одной рукой обвила его шею, другой зарылась в его волосы, постепенно углубляя поцелуй. Я еще тесней прижалась к Ягызу, будто боялась, что он сейчас исчезнет. Он целовал меня жадно, неистово, проникая своим языком все глубже, показывая, кто здесь хозяин положения. Поцелуй с каждой секундой становился все горячее, ненасытнее, он разжигал наши тела, я желала продолжения. Я полностью растворилась в поцелуе. Эмоции зашкаливали, мое тело пульсировало от желания. Внезапно, Ягыз разорвал поцелуй. Мы соприкоснулись лбами, и вдвоем, тяжело дыша, пытались привести в порядок сбитое дыхание. Сексуальное напряжение повисло в воздухе. Его вопрос вывел меня из опьяняющего состояния. — Будешь продолжать говорить, что не хочешь меня? Он поднялся, протянул мне руку, помогая встать. Я отряхнула свое фиолетовое платье от песка. Я не знала, как себя вести с ним после случившегося. О, Аллах, о чем я только думала, мой разум просто отключился. Я стала инициатором поцелуя, и я хотела отдаться ему прямо здесь. Дура, я должна была держать дистанцию и не позволять своим чувствам взять верх. Губы горели, сердце стучало, как сумасшедшее. Я не могла смотреть ему в глаза, теребила подол платья, пытаясь успокоиться. Ягыз с привычными нотками ехидства сказал мне: — Ты думаешь, вот черт, зачем я его поцеловала. Это ставит под сомнение мою пылкую речь о нашей дружбе. Я посмотрела ему прямо в глазах, и спросила: — Откуда ты знаешь, о чем я думала? Ягыз самодовольно улыбнулся и ответил: — Ну, я умею читать мысли. Я засмеялась, он тоже, больше мы не говорили о случившемся. Нам не нужны были слова, наши сердца сказали все за нас. День постепенно клонился к вечеру, а мы просто стояли на берегу в лучах заходящего солнца, обнимая друг друга, как два самых родных друг у друга человека во всем мире. Я не хотела нарушать волшебную тишину, но не поделиться своими чувствами не могла: — Мне кажется, что я никогда не забуду этот день. Я действительно запомню этот день навсегда. Сегодня я перестала бороться со своим сердцем, я выпустила на волю настоящую Хазан, обычную девушку, испытывающую чувства к дерзкому парню по имени Ягыз. Ягыз еще крепче прижал меня к себе, касаясь своей щекой моей головы, вдыхая запах моих волос, шепотом произнес: — Обещаю, ты не забудешь. Спустя еще несколько дней POV Ягыза Сегодня в особняке запланирован семейный ужин, и я был приглашен. Я не хотел приходить, на душе кошки скребли, мы с Хазан не виделись несколько дней. То есть я ее видел, но предпочитал оставаться незамеченным. Я держал связь с доктором, и он говорил мне обо всех изменениях в состоянии госпожи Фазилет. Лечение помогало госпоже Фазилет, по крайней мере ее состояние стабилизировалось и это не могло не радовать. Я дал Хазан несколько выходных, чтобы она смогла побыть с мамой и прийти в себя после всего произошедшего. А я все эти дни работал, заезжал в больницу, чтобы увидеть Хазан, и возвращался домой. В целом были очень насыщенные дни. Я позвонил в дверь, мне открыла Ясемин, светясь от счастья, как новогодняя елка. Интересно, чему она радуется? На мне был серый костюм, как всегда я выглядел идеально. Мне не зачем скромничать. Я прошел в гостиную и Ясемин поведала мне, почему она так весела, пересказывая разговор с Гекханом: Несколькими часами ранее. — Ты не посмеешь навредить Ягызу, в противном случае, ты больше никогда не увидишь ни меня, ни свою дочь. — Ясемин… — С чего ты взял, что для Ягыза, Хазан всего лишь цель, чтобы отомстить Синану? Спроси у нашей дочери, о том, как Ягыз и Хазан относятся друг к другу. — Ты хочешь сказать, что Ягыз и Хазан влюблены? — Только она способна привнести свет в его жизнь и только ради нее он может отказаться от мести. А теперь подумай, что делать дальше. Надеюсь, ты примешь правильное решение. Я не разделял ее радости. Влюблены? Что за чушь? — Сомнительный план. Я не думаю, что он купился на эту чушь. Ясемин засмеялась, подняла глаза вверх и сказала: — Сколько еще ты будешь отрицать очевидное? Мне не нравился разговор, мое настроение опустилось еще ниже. — Я понял, закрыли тему. Мне плевать, пусть рассказывает, я больше не хочу ничего слышать о твоем муже. Я развернулся и покинул гостиную, я не замечал ничего на своем пути и врезался в кого-то. Я поднял глаза и увидел Хазан, вцепившуюся в мои плечи. Она пыталась удержаться от падения и ошарашенно уставилась на меня. Я быстро взял ситуацию в свои руки. Надел маску плохого парня, пару раз откровенно издеваясь, подмигнул ей. Она была прекрасна в платье цвета кофе с молоком, чуть выше колена, с небольшим декольте. Ее волосы были собраны в замысловатую прическу, открывая ее идеальное лицо. Я любовался ею, мои глаза искрились восхищением. Хазан зарделась и опустила взгляд, убрала руки с моих плеч и снова покачнулась. Я придержал ее за талию. Я посмотрел вниз и увидел, что она сломала каблук. Я лукаво улыбнулся. — Золушка, кажется, вы потеряли туфельку? Ваш верный принц готов прийти вам на помощь. Хазан вырвалась из моего захвата, обиженно посмотрела на меня, сняла туфли и ответила: — Золушка справиться сама. Я улыбнулся, ее грозный вид меня забавлял. — Не злись, малышка. Хазан зарделась, ее губы все же расплылись в улыбке. Она подняла глаза и нежно обняла меня. Не думал, что будет так приятно обнимать Хазан. Я уже и забыл, что значит чувствовать тепло где-то в области груди. Она уткнулась мне личиком в шею, не выпуская из своих объятий. Мне все же пришлось ее отпустить, я увидел, что в ее глазах стоят слезы. Я обеспокоенно спросил у нее: — Что с тобой, Хазан? Ее большие шоколадные глаза смотрели на меня с любопытством: — Отец называл меня малышкой. Откуда ты узнал? Я снова притянул ее к себе и прошептал ей на ухо: — Я не знал, малышка. Мы бы так и стояли в обнимку, но нас прервало появление Гекхана. — Простите, что прерываю вас, но мне нужно поговорить с Хазан. Это очень важно. Я посмотрел на брата с явным предостережением. Мои губы сомкнулись в одну полоску, когда Хазан и Гекхан прошли в гостиную. Я последовал за ними. Я стоял за дверью и слушал их разговор. Хазан была взвинчена и пыталась как можно скорее выпытать у Гекхана то, что он скрывает: — Гекхан, ты хотел со мной о чем-то поговорить? — Я…должен рассказать тебе кое о чем. Хазан нетерпеливо перебила моего брата: — И… Ты говорил это касается Ягыза и его отношения ко мне… Я слушаю… Гекхан снова замолчал, но в скором времени продолжил: — Ягыз хороший парень, просто он сбился с верного пути. Я знаю, ты сможешь ему помочь обрести то, что он так давно ищет. Я впал в ступор, что он сказал? Хороший парень? Вау, признаться, я не ожидал, план Ясемин сработал. — Гекхан… — Ничего не говори, слушай свое сердце. Гекхан вышел из гостиной и столкнулся со мной. В знак благодарности я протянул ему руку. Гехкан пожал мою руку в ответ и сказал мне: — Братья навек. Гекхан обнял меня, и на душе стало спокойнее. Все же не хотелось потерять брата. Мы разжали объятия, Гекхан серьезным голосом сказал: — Я хочу, чтобы ты был счастлив. Постарайся сделать все правильно, не разбей ей сердце. Я кивнул, Гекхан спустился вниз. Я подождал Хазан, она была задумчива и погружена в свои мысли. Ясемин одолжила Хазан туфли, и ножки Хазан стали еще восхитительнее. Мы вместе спустились вниз. За столом велась непринужденная беседа. Интересно, зачем отец пригласил Хазан на этот ужин? Вечер явно удался, моего любимого братца не было. Я посматривал на Хазан, блуждая не очень приличным взглядом по ее телу. Хазан старалась смотреть куда угодно, только не на меня. Ей плохо это удавалось, мы сидели напротив друг друга, то и дело, пересекаясь друг с другом взглядами. Ясемин заметила это и толкнула Гекхана вбок, говоря ему: — Видишь, я же говорила. Селин и Ясемин расспрашивали Хазан о работе. Я восхищался стойкостью и выносливостью Хазан. Давно я не чувствовал себя частью этой семьи, сегодня я снова был сыном Хазыма Эгемена и братом Селин и Гекхана. Мы шутили и подкалывали друг друга. Все было слишком идеально, чтобы длиться долго. В столовую зашел довольный Синан, а за ним следом в дверь зашла та, которую я не ожидал здесь увидеть. Стакан с виски лопнул в моих руках, из руки просочилась кровь, Синан заметив это, подмигнул мне и ехидно улыбнулся, сказал всем нам: — Познакомьтесь. Отец посмотрел на Синана и ответил ему: — Синан, мы уже знакомы. Синан не сводил глаз с меня, а я со всей злостью смотрел на него. Хазан подала мне салфетку, показывая на руку. Я приложил ее к ране, она обеспокоенно смотрела на меня. Синан продолжил: — Хазан не знает, кто это? Я прав? Я должен был догадаться, зачем пригласили Хазан. Синан все спланировал, я не принял во внимание его, как игрока. Я посмотрел на Хазан, она недоверчиво глянула на Синана. Он переиграл меня, черт возьми, я расслабился и допустил ошибку, не просчитал его дальнейших действий. Это еще не конец, Синан. Синан сказал с чувством полного превосходства: — Это Ниль, лучшая подруга Ягыза. Следующую фразу он ехидно выплюнул мне прямо в лицо: — Игра окончена, брат…