Трудности выживания на уроке математики

Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов. - Алгебра убивает меня! - хнычет Джон и бьется головой о парту. - Это геометрия... - меланхолично поправляет Ари. ...Они идиоты. Над их "отношениями" смеялась вся школа. В самом деле, кто Ари - умница, красавица, на которую не дрочат разве что уборщицы, - а кто Джон. В первый раз они встретились в парке. Были каникулы, и небо пузырилось розовыми облаками, как безумная жвачка. - Ты глянь, "три-дэ"-облака! - восторженно пихнул Джон сидящую рядом девчонку. Та подняла на него холодный взгляд карих глаз и отсела подальше. Они идиоты. Как бы сказала бывшая "великая лябоф" Джона Полли Доггерти, идиоты в квадрате. Во второй раз они встретились в столовой, и тогда внезапно оказалось, что "девчонку-из-парка" зовут Ари Андерсен, что она недавно переехала в Англию из Норвегии и что Джон ей решительно не нравился. Этого Далфин стерпеть не мог. В ход был пущен весь арсенал обворожительных улыбок и абсолютно неотразимых подкатов ("Эй, детка, твои родители случайно не террористы?..), на которые, впрочем, предмет пристального внимания парня не обращал. Джон разозлился и обиделся. Ари была невозмутима. Она вообще редко реагировала на происходящие события хоть с какими-нибудь эмоциями. Если бы рядом прогремел взрыв, она бы не обернулась, потому что "хорошие девочки" на взрывы не оборачиваются. Джон всегда ненавидел списки успеваемости, которые вывешивались в холле каждую неделю. Его фамилия редко поднималась выше середины, ученик из него был никакой. Это расстраивало бабушку, а значит, и самого Джона расстраивало тоже. Совсем чуть-чуть. Но с появлением Ари парень едва зубами не скрипел от злости: ее имя ("мерзкое, отвратительное, совершенно чудесное имя!") стабильно возглавляло списки. Бабушка, учителя, даже лучшая подруга Тео тыкали Джона в фамилию Андерсен, и в их глазах читалось немое: "Почему ты не такой?". Красавица, комсомолка, отличница - на Ари молились. Ее идеальные конспекты можно было прикладывать вместо подорожника к разбитым коленям, и те исцелялись. Далфин помнил все: каждую улыбку девушки, каждое слово, каждое безукоризненное движение, от которого ныли все зубы разом. Далфину казалось - Андерсен смеется над ним, ехидно и высокомерно, окружая со всех сторон. И от этого отчего-то корежило душу, болело сердце. С этим надо было что-то делать. Он поймал ее на выходе из школы на следующий день, припер к стенке и сказал: - Сука. И еще сказал: - Я ненавижу тебя. Держись от меня подальше. Ари улыбнулась понимающе и горько, взяла лицо Джона в свои ладони и поцеловала. И ушла, так ни разу и не обернувшись. Хорошие девочки не оборачиваются на взрывы. И того месяц спустя они имели: кучу неудачных попыток Джона привлечь внимание, злость, полную неразбериху в чувствах и непонятный поцелуй. Бинго, вы достигли дна! - Ты, Джон, редкостный распиздяй, - однажды сказала ему Тео. - Нет чтобы нормально в кино позвать, так сказать, по-человечески, так надо же тебе все усложнять. Парень-то видный, а ведешь себя как ребенок. Джон, помнится, после этого посмотрел на Вуйцик удивленно, растянул губы в бесшабашной улыбке и ничего не ответил. Теперь понимал - зря. "План Б" был назначен на понедельник. В понедельник Ари не пришла. Во вторник тоже. В среду Джон полностью исчерпал свои и без того небольшие запасы терпения и, узнав адрес Андерсен, вместо школы рванул к своей зазнобе. В дверь стучал едва ли не ногами. - Что случилось? - голос по ту сторону порога был охрипшим и усталым. Измученная болезнью Ари выглядела неважно, но видеть ее удивленный взгляд - бесценно. Хоть какая-то эмоция. - Эм... Это... Да... - начал Джон издалека. Девушка стояла перед ним, беззащитная и маленькая. Такую хотелось спрятать в ладошку, прижать к самому сердцу и никогда-никогда не отпускать. - Джон, давай не сейчас, - Ари взялась за голову. - Я не стану извиняться за то, что существую и ты меня ненави... - Давай сходим вместе выпить? Кофе, - перебил ее Далфин. - Моя бабушка держит кофейню, там очень уютно, сходим? Ну, когда ты поправишься... Ари смотрела на мнущегося перед ней парня своими невозможными глазами, и на ее губах расцветала улыбка. Они идиоты. Влюбленные идиоты.