K Side: Black & White

Когда они сели за обеденный стол, Куро снова выразил восхищение: — Еда превосходная, Ичиген-сама! — Ясно. Это приятно слышать. — Ичиген улыбнулся, ловко орудуя палочками. В комнате на десять циновок имелся только один низкий обеденный стол, и хотя там не было телевизора или кондиционера, зато были большие часы, висящие на стене, а также ламповое радио. Окно, выходящее на веранду, распахнулось, впуская прохладный вечерний ветерок. Капли дождя, шедшего раньше, давно прекратились, и облака лениво плыли по красному мареву неба. — Но… Я немного расстроен. — Куро слегка опустил плечи, орудуя палочками. — Мне нужно было самому суметь правильно приготовить эту вещь, но всё же я до сих пор полагаюсь на вашу помощь на кухне. Он снова повернулся к Ичигену и опустил голову: — Я глубоко извиняюсь. — Это был очень по-мальчишески чистый порыв. — … — Выражение Ичигена стало сложным. — Знаешь, по поводу этого, Куро… Голова Куро поднялась, глаза заблестели. — Да? — Конечно, я был взволнован тем, что ты решил приготовить еду, но как бы мне объяснить это… Ты же не думаешь, что это входит в категорию тяжёлой работы по дому? Некоторое время Куро потрясённо моргал, а Ичиген изо всех сил старался правильно сформулировать мысль. — Видишь ли, хотя моё здоровье оставляет желать лучшего, я, по крайней мере, могу заниматься домашней работой. — Конечно! Нет ничего, чего вы не могли бы сделать! Если бы вы захотели, могли даже стать астронавтом или премьер министром, я уверен в этом! — Спасибо. — Он улыбнулся словам своего простодушного ученика. — Это согревает моё сердце — слышать, как ты говоришь подобные вещи. — Да, сэр! — Подожди, это не то, чего я добивался. Я хочу сказать, что чувствую себя плохо, взваливая на тебя всю домашнюю работу. Ты даже заходишь настолько далеко, что используешь ко мне почётное обращение «сама», и должен признать, это немного смущает. Куро в замешательстве склонил голову. Его черты лица — с глазами, большими, чем у любого из других детей в деревне, — были утончёнными, выделяя его из своего окружения и гарантируя, что с возрастом он станет довольно красивым. Прошло уже более четырёх лет с того времени, как этот мальчик стал жить с ним, но до сих пор он ещё сохранял чувство жёсткой формальности. И это, напротив, могло стать даже сильнее с отъездом из их дома старших учеников. — Но, Ичиген-сама… — начал Куро. — Разве прежде вы не упоминали, что заботились о своём дедушке, как о ребёнке? — О, это было… — Ичиген сделал паузу, обрывая себя. — М-м, хорошо, это был особый случай. Помнишь, что я сказал? В течение нескольких поколений моя семья владела школой традиционного фехтования Мива Мейдзин, и мой чрезвычайно строгий дед воспитал меня таким, каков я есть. Тем не менее, эти методы не сработают сейчас и в этом возрасте. Но поскольку он рассказал это с тёплыми нотками, то понял, что его слова не имеют убедительной силы, и, конечно же, Куро объявил с широкой улыбкой: — Тогда я бы хотел быть воспитанным тем же самым способом! В конце концов, я хочу стать таким, как вы, когда вырасту, Ичиген-сама! — Нгх… Куро весело продолжил: — Ичиген-сама, забота о вас приносит мне больше счастья, чем что-либо ещё. Ичиген отправил в рот немного еды, не вполне уверенный, что пришёл в себя. В этот момент было трудно отказать мальчику, даже невзирая на то, что фактически он был воспитан в гораздо более жёстких домашних условиях. Куро добавил: — Ичиген-сама, пожалуйста, расскажите мне больше о том, что представляла собой ваша жизнь, когда вы были ребёнком? — Когда я был ребёнком? Это вряд ли подходит для достойной истории. — Я хочу знать о вас всё, что угодно! — Глаза Куро сияли невинностью мальчика, который до глубины души был уверен, что смотрит на настоящего героя, и выражение Ичигена смягчилось. — Тогда давай посмотрим… Как насчёт того, что я расскажу тебе про моего деда? В действительности, он был по-настоящему опытным фехтовальщиком. Я даже слышал, что он обучался владению мечом под опекой Окита Содзи из Синсэнгуми*. Хотя я не слишком верю в эту легенду. Ичиген бодро заговорил, и Куро позволил себе целиком погрузиться в этот рассказ. Они не имели телефона, живя в крошечной деревушке глубоко в горах, где не было источников развлечений, но они, без сомнения, нашли время насладиться содержанием своих сердец. __________________ *Окита Содзи (род. 1842 или 1844 — 19 июля 1868) — капитан первой роты Синсэнгуми, особых полицейских сил (тайной полиции) в Киото во время конца Сёгуната Токугава. Один из лучших мечников в Синсэнгуми.