K Side: Black & White

Наконец Куро завершил свои воспоминания словами: — Как видишь, Ичиген-сама имел опыт в разных областях, так что я не мог бы даже надеяться на сравнение. — Он скрестил руки в гордом удовлетворении. — … Но когда Яширо ничего не ответил, Куро беспокойно нахмурил брови и повернулся, чтобы заглянуть назад… — Хр-р… …где он нашёл Яширо, как и ожидалось, крепко спящим — с лёгким и беззаботным выражением на лице. Куро тихо вздохнул: «Похоже, он действительно был совершенно измучен…» Довольно непринуждённым движением он поднялся с кровати и, взяв одеяло, укрыл им Яширо — на его лице застыло выражение нежности, напоминавшее времена из прошлого, когда он делал то же самое, присматривая за трио дайфуку как их старший. «…Такой странный человек, — подумал он про себя. — Любопытная смесь тайны — с невозможностью понять то, о чём он думает, — и детской беспечности… Но вопрос в том, каково его истинное «я»?» Или может быть… «…обе стороны являются частью его характера?» В то время как он, возможно, был лжецом, обманувшим Куро в момент их знакомства, он также являлся тем самым человеком, который вернулся на стадион, чтобы спасти Куро, с очень реальным риском для собственной жизни. Хотя его слова и действия, казалось, говорили о том, что он был поверхностным, не задумывающимся вообще ни о чём, имелись сведения, предполагающие неумеренную поглощённость земными заботами и спокойный, коллективный характер, не подходящий его очевидному возрасту. — Он кажется одновременно добрым и злым… — Его глаза сузились в щёлочку, когда он глянул вниз на Яширо. — Боюсь… я всё ещё не понимаю тебя. Вернувшись на тот стадион, он сказал Яширо, застряв в яме отчаяния, что «я всё ещё не понимаю тебя» — и это не было ложью. Но это ни в коем случае не означало, что он считал его «добрым Исаной Яширо». Просто он ещё не принял твёрдого решения. Если он действительно был убийцей Тоцуки Татары, то… — _ _ _ Глаза Куро вспыхнули опасным блеском, и он схватил Котовари. «…Тогда я буду вынужден тебя прикончить». Это была миссия, доверенная ему, поэтому он сидел здесь, охраняя Исану Яширо во время путешествия с ним. «Подозреваю, что прямо сейчас мы оба имеем дело с нашими демонами. Я должен выполнить свой долг, а ты… должен просто решить, кто или что ты есть на самом деле. Но, полагаю, это находится за пределами нашего контроля. Никто из нас не может взять на себя бремя другого, независимо от того, нравится нам это или нет, даже если мы оба оказываемся в одной и той же суровой реальности…» Куро вздохнул, и вдруг — — Куроске. Строгий голос окликнул его сзади, и, обернувшись, он увидел Неко, стоящую обнажённой, только с единственным полотенцем, обёрнутым вокруг её тела, — и она в упор смотрела на Куро с явным выражением обвинения. — …Ты сейчас думал о чём-то странном, не так ли? Здесь её взгляд переместился на Котовари, который он держал в руках; вероятно, она что-то почувствовала и вышла из ванной, чтобы проверить. Куро ответил, не потрудившись притвориться, будто ничего не понял: — Я думал о том, что мне, возможно, придётся убить Исану Яширо. На это Неко издала звук, средний между «Что-о?!» и кошачьим визгом, и вытаращила глаза. В следующее мгновение она выполнила невероятный кульбит, подскочив прямо с пола без каких-либо подготовительных движений и, оттолкнувшись от телевизионной стойки, сделала пол-оборота и приземлилась на кровать, обернувшись вокруг Яширо, чтобы защитить его. Это был акробатический подвиг, достаточный, чтобы вызвать у Куро бессознательное восхищение. — Куроске-е-е… — Её тон стал глубоким и угрожающим. — Если ты хоть пальцем тронешь моего Широ, я буду… Спящий Яширо неловко скорчился, поскольку руки Неко почти душили его, обвившись вкруг шеи. Тем не менее, Неко, казалось, нисколько не замечала этого, всё сильнее сжимая Яширо и глядя на Куро глазами, подёрнутыми тонким блеском слёз. — Широ… Широ — мой! — … — После долгого молчания Куро тихо фыркнул. — Успокойся. Я бы никогда не опустился так низко, чтобы убить кого-то во сне. Если я соберусь прикончить его, то это случится только тогда, когда я буду хорошо осведомлён о его преступлениях. — К-как это должно меня успокоить?! И знаешь, Куроске, я уже давно думаю, что до тебя «не доходит» слишком многое! Ты — абсолютно из ряда вон! — Ты последний человек, от кого я хотел бы это услышать! — Тем не менее, после этой вспышки он оборвал себя и кашлянул: — Гм. И вдобавок… — Он попытался вернуть самообладание. — Я не принял о нём твёрдого решения. Поэтому у меня нет причин убивать его. По крайней мере, пока нет. И просто чтобы ты знала… Мне не особенно нравится мысль о том, что придётся его убить. То, чего я действительно хочу — это верить ему. Такие слова ясно говорили о его искренних чувствах по этому вопросу, и Неко замолчала, хотя в её глазах ещё оставался след настороженности. — …Я всё ещё не совсем доверяю тебе. — Она скользнула набок. — Широ — это всё, что мне нужно. Пока у меня есть он, то… это достаточно хорошо для меня. — Она нежно прижалась щекой к груди Яширо. Куро хорошо знал, у Неко — девушки, чьё настоящее имя было тайной, — под этой бездонной жизнерадостностью, яркой, поверхностной личностью должна была скрываться другая сторона: условно негативная. Иначе она бы никогда не оказалась так упорно, сильно привязана к Яширо, учитывая относительно короткое время её знакомства с ним. Как она выразилась, она действительно приложила все усилия, чтобы построить для Яширо его идеальную фантазию, мир, в котором он мог бы чувствовать себя совершенно спокойно, — и в некотором смысле это в основном удалось, поскольку она удерживала жителей всего острова под контролем своих нервных манипуляций. Не было бы преувеличением описать её силы как поистине пугающие. «Как бы мне не хотелось это признавать, но Синий король тогда на стадионе опасался этой девушки больше, чем меня, — и она тоже была одной из тех, кто, в конечном счёте, спас нас. Хотя план, возможно, придумал Широ… Дамоклов меч, созданный ею, обманул даже Синего короля». Силы Куро и Неко являлись такими разными по своей природе, что сравнивать их было почти невозможно, но глубоко внутри он чувствовал, что… вероятно, она была более сильной, чем он, когда дело доходило до искривления обзора. Здесь Куро смутно вспомнил Миву Ичигена, объяснявшего, что Стрейн можно было бы назвать «недоделанными Королями». «Хотя, по правде говоря, я даже не могу быть уверен, что она является Стрейн в первую очередь…» — иронично усмехнулся он про себя. — Широ, Широ! — Неко начала поддразнивать Широ, во многом как настоящая кошка. Яширо довольствовался мирным похрапыванием, но Неко, похоже, не возражала. Тут в голове у Куро возник вопрос. «Это напоминает мне… Широ говорил, что она однажды просто внезапно изменила форму с кошачьей на человеческую, как гром среди ясного неба… Если это так, тогда почему она жила с Широ в первую очередь в образе кошки..?» Сейчас возвращаясь к этому мыслями, это являлось действительно странным. Для неё могло бы быть много других, более подходящих способов проводить с ним время, если бы она пожелала; она могла бы предстать как его одноклассница, или даже убедить его, что она — его возлюбленная или младшая сестра. Любое из этого было бы более естественным и, вероятно, тоже соответствовало её чувствам. «Итак… почему кошка?» Куро оперся коленом о кровать, открыв рот, чтобы спросить: — Эй, почему… … ты стала кошкой? Неко при этом медленно подняла голову, её глаза сверкнули…