K Side: Black & White

Ранней весной по улицам Дрездена прогуливался человек. Город процветал, как имперский муниципалитет Альбертинской линии*, украшенный сильным итальянским влиянием, со зданиями, возведёнными в стиле архитектуры барокко, и каменными мостовыми, проложенными по его улицам. Весь окружающий пейзаж рассказывал о легендарной истории города, и прохладный ветер, дующий по улицам, нёс с собой слабый запах железа, лошадей и выпекаемого хлеба. Человека, выросшего среди бумаги, деревьев и риса, нельзя было бы обвинить, если бы он чувствовал себя здесь немного неуместным, но на самом деле он, как ни странно, ощущал себя в этой обстановке довольно комфортно. Прохожие смотрели на него, думая о том, что его наряд довольно странный для солдата немецкой армии, но один взгляд на лицо давал понять, что он был азиатского происхождения. Его униформа, туго стянутая по талии, включала высокий воротник, зелёный цвет ткани и хорошо начищенные сапоги, образ завершала остроконечная фуражка, которая, как и у немцев, в центре была немного приподнята. На его лацканах на жёлтом фоне виднелись две оранжевые полосы и две звезды. Любой мог бы определить с первого взгляда, что этот человек — первый лейтенант японской армии. Однако для начала, в этих районах совсем немногие когда-либо видели японца. Учитывая близость города к границе, для них не было редкостью принимать иностранцев и в течение мирного времени, но в большинстве это были мигранты родом из Восточной и Южной Европы и небольшое количество не западных людей, не считая редких китайских или цыганских путешественников, посещавших город. Учитывая растущее число беженцев из восточных областей, стекающихся в их город, жители привыкли видеть незнакомых людей, бродивших вокруг, но на самом деле всё ещё было странно, чтобы появился кто-то японского происхождения. — … Белокурый голубоглазый ребёнок в залатанной одежде приостановился, зазевавшись на этого мужчину, очарованный его гладкими чёрными волосами и глубокими тёмными глазами. Мужчина в ответ глянул без выражения, его губы даже не дрогнули в улыбке. Наконец примчалась мать мальчика и в ужасе потащила его прочь, даже не кивнув этому человеку — очевидно, она опасалась иностранцев, появившихся среди них. Но мужчина, казалось, не придал этому значения, продолжая упорно шагать вперёд, и, наконец, естественным образом смешался с городской суетой — его внушительное телосложение являлось одной из причин, почему он не особенно выделялся в этом арийском городе. Его фигура была сильной и крепкой, с широкими плечами, что не должно было превосходить рослых молодых людей города, и хотя в Японии ему приходилось немного наклоняться, чтобы не удариться головой о притолоку, он мог расправить свои крылья здесь, в этой чужой стране. По крайней мере, в путешествиях он никогда не испытывал никаких проблем, связанных со своим размером. Поездка на ночном поезде, который доставил его сюда из Берлина, прошла довольно приятно, и он полюбил пиво, которым часто наслаждался вместе с жирной местной едой. Однако основной особенностью, выделявшей этого человека из его окружения, было то, что он преодолевал препятствия на пути и шёл вперёд без какой-либо видимой жёсткости, поступь его была почти неслышной, а каждый шаг — управляемым и тренированным, без неверных движений, как учат в додзё дзюдо или кэндо. Именно эта манера ходьбы сводила к минимуму любое уведомление о его присутствии. Если бы здесь оказались другие военные, то он, вероятно, сразу был бы отмечен как некто, обладающий невероятной силой, — но в нынешнем положении никого из других военных не было вокруг, и потому мужчине оставалось только с невозмутимым выражением идти вперёд по этой незнакомой земле. — … В воздухе плыл пикантный аромат жареного мяса, и мужчина внимательно принюхался, повернув шею, чтобы оглянуться вокруг. На углу аллеи стояла тележка торговца с колбасами, кренделями, горячим вином и тому подобным, видимо, она и являлась источником аппетитного запаха. Несмотря на военное время, в Дрездене было мало признаков того, что он перенёс какие-либо бомбардировки, он сохранил большую долю продаваемых товаров, чем окрестные города, и хотя здесь было не так оживлённо, как в прошлые годы, этот город всё ещё мог называться процветающим. Мужчина направился к тележке, за которой виднелся старик с белой бородой и добрым лицом. — Привет, вот, пожалуйста, — с немного смущённым выражением приветствовал он на своём родном языке, но мужчина быстро рассеял его беспокойство. — Привет, всё ещё так холодно. Могу я взять колбасу? (Привет, ещё довольно холодно, старик? Могу я взять у вас одну из этих колбасок?)** Старик был явно рад слышать высокопарный, но вполне понятный немецкий, и его выражение немедленно расслабилось. — Конечно, солдат. И ловкими пальцами он схватил свежеобжаренную колбасу и сунул её в бумажную обёртку, сбрызнув поверх тёмным соусом. Это выглядело острым и крайне вкусным на вид. — Хорошо, тогда ешьте, пока ещё горячее! — Спасибо. Он взял у старика колбасу и потянулся за бумажником, но был остановлен. — Сегодня за счёт заведения, — отмахнулся от него продавец. Мужчина помрачнел. — Нет-нет, я не могу, — начал он, снова открывая свой бумажник, но старик только рассмеялся. — Вы один из японских военнослужащих, верно? Глаза мужчины немного расширились; одно дело — испытать это в Берлине, но здесь впервые кто-то догадался о его национальности. — Я преданный читатель «Сигнала», видите ли. — «Сигнал»? Вы имеете в виду журнал по военным вопросам? — Именно. У них там была статья о вас, японские парни. «Сигнал» был немецким журналом со справедливо небольшим количеством читателей, который в рамках сотрудничества нескольких сторон выпускал статьи и демонстрировал фото новейшего оружия и импортировался в Японию и другие страны. — Считайте, что моё сегодняшнее угощение — это знак дружбы между союзниками, — закончил он, подмигнув. — Добро пожаловать в нашу далёкую землю, солдат. Как вам Дрезден на сегодня? — Ну, я здесь недавно, но должен сказать, у вас прекрасный город. Я пробуду здесь какое-то время, так что уверен, у меня будет повод заскочить снова. Благодарю вас за вашу доброту — искренне. Найдя преувеличенность восточного жеста несколько забавной, старик ответил: — Признаться, ваш вид довольно суров и старомоден, но вы неплохо владеете немецким языком. Мои непослушные маленькие внуки могли бы научиться у вас некоторым вещам. — Спасибо. Мне пришлось много читать, чтобы достичь даже такого уровня мастерства, но надеюсь, в будущем вы научите меня некоторым более повседневным фразам. Ну что же, тогда я пойду. Он поднял колбасу и повернулся, чтобы уйти, когда старик окликнул его в спину. — Эй — ваше имя. Как вас зовут? Мужчина обернулся и после паузы ответил: — Дайкаку. — Он улыбнулся. — Кокуджоджи Дайкаку. Первый лейтенант Японских вооружённых сил. ________________ * Альбертинская линия — одна из двух основных линий владетельного дома Веттинов, потомки саксонского герцога Альбрехта. Правили Саксонией с 1485 по 1918 гг., центр располагался в Дрездене. ** Две первые фразы диалога даны на немецком. В скобках — та же фраза на английском, но с небольшими отличиями. Дальше уже весь диалог написан по-английски.