`К стоматологу, или "Мэтт, мать твою!"`

— Не зли меня, полосатое чудовище! Эта фраза, произнесенная Мелло, была сказана несколько громче, чем он рассчитывал: в итоге на него обернулась вся очередь. — Не обращайте внимания, — примирительно произнес сидящий рядом Мэтт, подняв руки. Однако что-то в его взоре говорило: "прекратите пялиться!" А быть может, людей насторожил всененавидящий взгляд устроившегося рядом с ним блондина. Кто знает? Но сказано — сделано, и понемногу интерес людей к этой парочке поутих. — А я предупреждал, — на четверть тона ниже шепнул Мэтт своему мрачному другу. — Тебя никто не просил записывать меня на прием, — зло огрызнулся Мелло и отвернулся. В действительности дело же происходило так: этим утром Мелло проснулся от невыносимой боли во рту. Поначалу он не разобрался, что конкретно болит, но потом, к вящему ужасу своему, осознал, что болит у него зуб. — Рано или поздно это должно было случиться! — хохотнул, потягиваясь, Мэтт, которого разбудили горестные стенания светловолосого мафиози. — Заткнись, — бросил Кель, удаляясь на кухню. После двух часов бесполезных попыток Мелло избавиться от боли, когда у Мэтта кончилось терпение, он вошел в комнату и непринужденно устроившись в кресле, закурил. — Хорош дымить. Мне и так хреново, а тут ты еще, — пробурчал Мелло, отставляя в сторону стакан с чем-то невообразимо подозрительно пахнущим. — Что это? — недоверчиво покосился на пойло Дживас, затягиваясь в очередной раз. Совершенно молча, со спокойствием, даже ему не свойственным, Мелло выдернул из руки друга дымящуюся сигарету и так же безмолвно бросил её уже в упомянутый ранее стакан. — В интернете вычитал, говорят, помочь должно, — буркнул он. Сегодня Мелло пребывал в отвратительном настроении. С утра зуб разболелся, потом куда-то подевался весь шоколад (на деле он же был спрятан бдительным Мэттом от греха подальше), а затем, когда боль чуть поутихла, Мелло все-таки решил перекусить — хотя бы чипсами! — и в ответ на раздражитель зуб отозвался такой невыносимой болью, что казалось, скоро челюсть отвалится. Неудивительно, что он был в самом ужасном расположении духа. Впрочем, как подумал Мэтт, Мелло никогда кротким темпераментом не отличался. Однако сегодня он вовсе был сам не свой. — Прекрати. В эти бабушкины настойки верят только полные идиоты, — Мэтта ничуть не удивила выходка друга, однако доставать вторую сигарету он благоразумно отказался, решив подождать, пока поутихнет тайфун имени Михаэля Келя. — И что же прикажешь делать? — с похоронным выражением лица поинтересовался Мелло. Мэтт лукаво улыбнулся. — Я, конечно, знаю, какой ты упрямый, — пресекая дальнейшие пререкания, Мэтт бесцеремонно зажал Мелло рот. — И поэтому, не спрашивая тебя, записал тебя на прием к стоматологу. Зря он это, зря-зря-зря... — Дживас, сколько раз я говорил тебе, — ледяным тоном, не предвещающим ничего хорошего, процедил Мелло, едва освободился от крепкой руки Мэтта. — Как я отношусь ко всяческим шарлатанам? — Не беспокойся, Мелл, этот парень — профессионал своего дела. Келя эта отповедь не особо обнадежила. — Профи, говоришь? А что, если что-то пойдет не так? — Тише-тише, мой обтянутый в кожу друг, — усмехнулся Мэтт. — К врачу ты пойдешь, раз: у меня уже нет сил слушать твои стоны, ты даже в постели стонешь тише. Запись отменить нельзя, два: я отдал за этот прием херову кучу денег. — Есть еще аргументы? — Ну и, пожалуй, три: мне до ужаса интересно, как ты поведешь себя в кабинете врача, — ухмыльнулся Мэтт. — Поднимай свою симпатичную задницу и одевайся. Я пойду машину заведу. Едва Мэтт скрылся, Мелло в ярости долбанул кулаком по стене и вновь застонал — к болевшему зубу присоединилась и ушибленная кисть. Наверное, людям, сидевшим в очереди на прием, никогда не доводилось видеть такую странную, хоть и без сомнения, обаятельную парочку: светловолосый, вероятно, старший молодой человек, одетый в дорогую алую куртку с богатым мехом, в обтягивающие брюки и кожаные мокасины, и шатен, сидящий с ним неподалеку, был одет не менее экстравагантно — полосатый красно-черный свитер, потрепанные джинсы, грубые высокие армейский сапоги и подозрительные очки. На них то и дело обращали внимание, что безумно раздражало блондина — его лицо выражало одну эмоцию: "какого черта я здесь забыл?". Что касается рыжего, так его, видимо, ничто не могло вывести из себя — он умудрялся не только успокаивать своего взбунтовавшегося товарища, но и кидать предостерегающие взгляды на тех, кто неприлично долго смотрел на них. — Где мой шоколад, Мэтт? Дживас устало закатил глаза. Этот вопрос он слышал уже не менее сотни раз за сегодня. — Я тебе уже говорил — ты не получишь ни плитки, пока не вылечишь свой зуб. — Плевать на зуб, я хочу шоколад! Сидящие рядом с ними люди незаметно прыснули. Надо же, взрослый парень, а ведет себя, как малое неразумное дитя. Заметив это, Мелло открыл было рот, чтобы громогласно возмутится, но тут отворилась дверь — выглянул тщедушный старичок-врач, и близоруко щурясь, произнес дрожащим голосом: — Герр... Герр Раухенштольц, пожалуйста. Тишина. — Герр Раухенштольц! — чуть громче промолвил стоматолог. Мэтт пихнул Мелло. — Вставай, это ведь ты! Смерив друга испепеляющим взглядом, новоиспеченный "герр Раухенштольц" поднялся из кресла и прошел к кабинету. Несколько раз дернул ручку двери. Заперто. — Что за х... — От себя, — вовремя подсказал Мэтт. На сей раз Мелло не стал расстреливать Мэтта взором, и даже не выбил дверь пинком, вопреки ожиданиям геймера. Ругнувшись под нос, Мелло толкнул ненавистную дверь и вошел. Кабинет стоматолога был, как ему и полагалось, белоснежным и совершенно стерильным. Мелло, не любивший яркого света и обилия белизны, поначалу прищурился, но потом глаза привыкли, и он мог уже спокойно оглядывать помещение. Белые стеллажи, внушающая ужас бормашина, кресло, в котором впору развалиться в полный рост... и врач. Низенький такой дедушка с седой бородкой, в очках, в коих его глаза казались стрекозиными, огромными, и в добротном кристально-чистом халате. Заметив, как у "профессионала" подрагивают руки, Мелло поежился. "Спасибо, Дживас. Век не забуду. Этот дедуля отхерачит мне полчелюсти, или язык по ошибке просверлит. Весело-то как", — мрачно подумал мафиози, стоя на входе. — Добрый день, — вежливо поздоровался эскулап, цепко оглядывая Мелло и оценивая всего его. Мелло подобный осмотр не был приятен, честно говоря. — И вам не хворать, — буркнул Кель. — Чего же вы стоите, герр... — Раухенштольц, — хмуро подсказал Мелло. "Мэтт не мог выдумать мне менее вычурное имя? Язык сломаешь." — Конечно-конечно, — закивал, как китайский болванчик, стоматолог. — Присаживайтесь. Без удовольствия Мелло взгромоздился в кресло, в котором он находился в неудобном для него положении — полулежа. — Откройте рот, молодой человек... — забормотал стоматолог, поверх первых очков надевая вторые, как это делают люди с очень слабым зрением. Подобная процедура еще больше увеличила его глаза, и теперь Кель почти опасался этого дедка. Но все же рот послушно разинул. — О, да я так полагаю, вы очень любите сладкое, — глаза престарелого специалиста озорно блеснули. — Ага, — лениво произнес Мелло, стараясь не особо шевелить челюстями. — Шоколад, насколько я помню, ваш гм... приятель говорил что-то о шоколаде, — попытался вспомнить стоматолог. — Приятель? — Мелло изогнул бровь. — Да-да... мистер э... Джонс, — наконец, вспомнил тот. — Вот что он имел в виду, значит... Так трогательно видеть заботу одного юноши к другому, — умилился старичок. Но Мелло, видимо, истолковал сей жест немного иначе. — Трогательно? Что вы имеете в виду? — подозрительно произнес он. — Ваш... как бы так выразиться тактичнее... партнер... — Чтооо? — от изумления Мелло не мог подобрать наиболее подходящих фраз. — Извините, если я вас... я, право... — забормотал врач, но Мелло уже завелся. — Таааак... Не кажется ли Вам, — слово "Вам" Кель выделил интонационно. — Что вы слишком много говорите не о зубах? — Герр... — попытался перебить его старичок, но куда уж там! — Вас так задевает, что мы живем вместе? Быть может, Вас еще что-нибудь о нашей жизни рассказать? Вы не стесняйтесь, спрашивайте! Я с удовольствием расскажу, как ему, ненасытной сербской роже, нравится меня бесить и домогаться. Что Вам еще интересно? Может, то, как он трахает меня всю ночь напролет чуть ли не до потери пульса? Или как он с утра готовит мне кофе? Или... — Довольно! — чуть осипшим голосом пресек гневную тираду доктор. — Намек был понят, я преступаю непосредственно к лечению. — Вот и славно, — уже немного успокоившись, буркнул Мелло. Врач склонился над ним. — Итак, сейчас я ввожу вам дозу новокаина... — Какого еще ...каина? — Новокаина, — стоматолог уже смирился, что пациент ему попался буйный. — Это обезболит процесс лечения. — А-а-а... — протянул Мелло. — Ну валяйте. Испуганный недавней мини-истерикой больного, доктор взял шприц со столика, наполненный светло-желтой жидкостью. — Откройте рот шире, — попросил он. — Мне что, вообще его разорвать? Я не лев, так пасть разевать не умею, — не удержался от колкости юноша, однако постарался исполнить просьбу. И тут же захлопнул рот. — А это больно? — Нет, что вы, пустяки, — отмахнулся доктор, и едва Мелло вновь раскрыл рот, сразу же, не церемонясь, ввел иглу в небо, впрыскивая лекарство. Мелло заверещал. — Какого черта? Не больно! Да у меня вся челюсть... — яростный крик Мелло был прерван его... как бы так выразиться... мгновенными изменениями. Буквально за считанные секунды рот Мелло онемел, лицо приняло одно выражение — лютая ярость, и не хотело изменяться, никак, даже несмотря на желание самого обладателя лица. — Ой... — пролепетал доктор. Ему крупно повезло, что Мелло не мог говорить — только подергивались веки. — Ей богу, извините... Впервые такое за сорок лет практики... — М? — говорить связно Мелло не мог, зато не потерял способность мычать. — Тут такое дело... Видимо, я так заработался, что вместо раствора новокаина ввел концентрированную эссенцию, грубо говоря, двойную дозу... — М-м-м-м!!! — гневное мычание было красноречивее всех ругательств на планете. Перепуганный не на шутку, стоматолог мигом подключил бормашину и принялся орудовать во рту пациента, моля Небеса дать Мелло возможность движения тогда, когда он закончит. С обездвиженным Мелло дело шло быстрее — он только изредка принимался протестующе мычать, но доктору было не до того. Сейчас, сейчас он запломбирует этот несчастный зуб, выпроводит клиента за двери и больше никогда — никогда! — не пустит в свой кабинет готичных блондинов с нетрадиционной ориентацией и пристрастием к шоколаду... — Ну вот и все, уважаемый герр Раухенштольц, — не без удовольствия завершил свою работу стоматолог, откладывая бормашину. Мелло не мог по достоинству оценить творение врача — он был обездвижен, как закутанный младенец. Злосчастный новокаин не торопился выпускать светловолосого мафиози из своих леденящих объятий. Прикинув по времени, сколько он будет отходить, доктор вздохнул и вынул из стеллажа с лекарствами редкий и дорогостоящий катализатор — что поделаешь, придется пожертвовать одной ампулой — и, не торопясь, ввел её в небо пациента. Синеватая жидкость быстро дала результат — как только челюсть вновь задвигалась, он принялся осыпать медицину всяческими проклятьями. "Это не стоит того молочного зуба, что я сейчас вылечил", — мрачно подумал стоматолог, не особо вслушиваясь в порицания клиента. Ему казалось, сегодня его ничто не удивит. Выдохся Мелло минут через пять беспрестанных ругательств. Когда его словарный запас, так яростно требовавший излияния, все же опустел, Кель выдохнул — А в принципе... хорошо-то как, — произнес он, прислушиваясь к своим ощущениям. Скованность почти прошла, зуб не болел. Пожалуй, жизнь налаживалась. — Чао, док, — решив уйти эффектно, Мелло непринужденно толкнул дверь... "На себя!" — грубо одернул его внутренний голос. Не успел Мелло исправиться, как вдруг дверь распахнулась, со всего маху припечатав близстоящего мафиози, и тот рухнул на пол. — С-с-сука! Ну твою ж мать! — прошипел Кель, обращаясь невесть к кому. Удар пришелся довольно сильный. — Э... — теперь голос принадлежал Мэтту, влетевшему в кабинет аки голубь сизокрылый. — Я уже было волноваться начал... — Ты, дитя зебры и водолаза! Ты мне зуб выбил, урод! — продолжил Мелло, сплевывая сгусток крови и тот самый многострадальный зуб. — Именно его! Именно сейчас! — Прости, друг, — ситуация была не слишком комичная, но Мэтта пробрало на смех и он едва сдерживался. — Чего ржешь, куряга полосатая, — гневно произнес Мелло, поднимаясь с пола. — Знал бы ты, с какими ощущениями я тут валялся! — Не истери, принцесса, — усмехнулся приятель. — Ну подумаешь, приложил его чуть-чуть дверью... — Чуть-чуть? — уже возмутился стоматолог, доселе молчавший. — Да он мне весь пол кровью залил! — Ничего страшного! — рявкнул Мэтт, выпихивая Мелло за дверь. — За лечение — спасибо, у вас дверь ну просто волшебная! И врач, и люди, сидевшие в очереди, пребывали в тотальном шоке, наблюдая за скрывающимися из коридора парнями. — Должен будешь, — буркнул Мелло, когда эмоции поутихли. Мэтту пришлось для этого преподнести ему три плитки вожделенного Келем шоколада. — С чего это? — Зуб мне выбил, вот чего! — Зато теперь мы знаем, что для лечения зубов нужен не хороший стоматолог, а хорошая дверь, — улыбаясь, произнес Дживас, и Мелло, против собственного желания, усмехнулся.