Пример для советских людей

«МЕЖДУНАРОДНАЯ ТЕЛЕГРАММА Доктор Блэк Джек. Конфиденциально. Лично. Прошу Вас сообщить, возможна ли Ваша личная консультация по поводу болезни моего сына. Перелёт, приём, переводчик и, разумеется, оплата в свободно конвертируемой валюте будут обеспечены. Прошу Вас подтвердить возможность полной конфиденциальности. Первый секретарь Куйбышевского городского комитета КПСС Сергей Иванович РЕДНОВ Куйбышев, СССР» == Доктор Блэк Джек сидел в третьем ряду партера. Разумеется, он ни слова не понимал из происходящего на сцене — но Шекспира он всё-таки знал. Поэтому Усачу не приходилось шептать перевод и мешать всем окружающим зрителям в полупустом зале. Предложение Реднова он, посомневавшись, принял — всё-таки Советский Союз уже не тот, что раньше, наступила разрядка, и вряд ли иностранному посетителю грозит такая уж опасность. Но доверять советским переводчикам, которые наверняка работают в КГБ, он всё же отказался. Первому секретарю пришлось заказывать два билета: для самого доктора и для его старого друга по имени Сюнсаку Бан, для друзей просто Усач. Тот выучил русский язык далеко не самым приятным, но очень эффективным способом — провёл три года в советском плену. Бедняге не повезло быть призванным и отправиться в Квантунскую армию за несколько месяцев до советского наступления в сорок пятом. (Впрочем, по мнению самого Усача, ему как раз-таки повезло. Из-под американской бомбы, а то и из-под воды на каком-нибудь крейсере, он бы и через три года не вернулся). После долгого перелёта Блэк Джек с Усачом отоспались в гостинице, оформленной с претензией на роскошь. На следующий день доктор ожидал увидеть больного. Но пригласивший их первый секретарь рассыпался в просьбах посетить сначала культурное мероприятие — спектакль комсомольского театрального кружка, имевший, как он убеждал доктора, непосредственное отношение к проблеме. И вот Блэк Джек наблюдал далеко не самую лучшую постановку «Макбета». Даже не понимая слов, он замечал, что интонации большинства актёров искусственные, движения деревянные, а временами они откровенно сбиваются. Лишь одна актриса играла более-менее достойно — исполнительница роли Леди Макбет. Конечно, это был не Большой театр, но всё-таки ей можно было поверить — она действительно хочет, чтобы муж стал королём, и готова на ложь, обман, убийство... даже если он сам не готов. Если бы сам «король» не выглядел откровенным дурнем, если бы его лицо не превратилось в смесь свиньи с грибом в момент, когда супруга уговорила его совершить убийство, было бы совсем замечательно. В антракте к доктору с Усачом подошёл Реднов. — Вам нравится спектакль? — Он неплох, — коротко и сухо ответил доктор, не склонный к излишней вежливости. Усач, вероятно привыкший к русским манерам, сказал что-то явно более длинное. — А кто из актёров кажется вам лучше? — Леди Макбет, разумеется. — Это, уважаемый доктор Блэк Джек, и есть ваш пациент Максим Реднов. Доктор понимающе кивнул. Речь, похоже, шла о не столь распространённой, но вполне знакомой ему болезни. == Подозрения Блэк Джека, разумеется, подтвердились. Максим Реднов с детства беспокоил родителей. На «Хороший мальчик!» он, стоило ему начать говорить, нередко отвечал: «Максим девочка!». Впрочем, капризами и упорством отличался в детстве и сам Сергей Реднов (а по мнению многих знакомых — и не только в детстве, не зря его прозвали «Красным герцогом»). Поэтому довольно долго он надеялся, что с возрастом сын сменит интересы на более конструктивные. И отчасти его надежды оправдывались. Максим рос здоровым, спортивным мальчиком. Он предпочитал, правда, бег и гимнастику, делавшие его фигуру стройной и гибкой — но постоять за себя вполне мог. В школе у него всегда были отличные оценки — причём, хотя старший Реднов и делал партийную карьеру, он никогда не разрешал учителям уменьшать к Максиму требования, чтобы задобрить папу. Подхалимствовать Красному герцогу чревато — это знали все. Так что стройный ряд пятёрок в дневнике был честно заслуженным. Особенно хорошо Максим разбирался в литературе и истории. Но временами на мальчика нападала тоска, а в последнее время всё чаще — ярость. И тогда он говорил или кричал, пусть и разными словами, лишь одно — он терпеть не может быть мальчиком и на самом деле — девочка. Конечно, он уже знал, что Максим не может быть девочкой, поэтому он называл себя Роксаной и надевал платья матери. Чтобы дать сыну возможность наиграться с платьями, Сергей Реднов записал его в дышащий на ладан комсомольский театральный кружок. Здесь таланты Максима расцвели — и как организатора, и как актёра... точнее, актрисы. В женской роли мальчишка был уверен в себе, как никогда, и вскоре никто не удивлялся, когда «леди» заправляла всей постановкой прямо в платье, отодвинув похмельного режиссёра из местного театра. К сожалению, этого не хватило. Театр лишь раздразнил Максима, и, к тому же, очень не вовремя, у шестнадцатилетнего парня начал всерьёз ломаться голос. В театре он ещё мог достаточно убедительно выступать как женщина, особенно если случалось играть персонажа "в возрасте" и низкий голос не был помехой. Но в жизни каждое слово напоминало ему о его мужском поле — и, как выяснилось, невероятно бесило. И однажды Сергей Реднов поймал своего сына в ванной с ножом. Лезвие уже касалось мошонки, и Максим стиснул зубы — лишь потому, что отец жёстко перехватил его руку, он не успел сделать решающее движение... Обычных психиатров он к тому моменту неоднократно приглашал. Они могли предложить лишь больницу и галоперидол, что, конечно, не устраивало первого секретаря — видеть сына «овощем» ему было бы ничуть не более приятно, чем видеть его в платье. И поэтому как только Реднов понял, как решить вопрос с валютой, в Японию тут же отправилась телеграмма. == Доктор Блэк Джек и Сюнсаку Бан вышли из палаты. Нервный первый секретарь Реднов уже ждал их. Здесь, в спецотделении Городской Клинической Больницы номер 1, работал лишь проверенный персонал. Поэтому именно сюда привезли Максима, чтобы дать доктору возможность внимательно с ним поговорить. Блэк Джек со своим переводчиком провели в палате два часа, и всё это время Реднов-старший, отложив все городские дела, как самый обычный родственник провёл в коридоре. И вот, наконец, знаменитый японский врач вышел к нему. На его место к Максиму зашёл местный врач с медсестрой и пробирками — на всякий случай сегодня же у мальчика брали все возможные анализы. — Что вы скажете, доктор? — Господин Реднов, мы имеем дело с хорошо описанной болезнью. Она называется «транссексуализм». Я лично знаком с ведущим специалистом, доктором Бенджамином, который помог сотням таких пациентов, — Блэк Джек решил не уточнять, что познакомились они, когда Гарри Бенджамину понадобилось исправить результаты неудачной операции, сделанной другим хирургом. Блэк Джек справился, после чего Бенджамин вдобавок к гонорару напоил его лучшим виски, что японскому доктору приходилось пробовать. Приглашение заезжать в Японию и попробовать, в свою очередь, лучший в мире суши Бенджамин пока что не принял. — Я очень рад это слышать. И каков же метод доктора Бенджамина? — Хирургическая операция и гормональные инъекции, господин Реднов, позволяют практически полностью превратить мужчину в женщину. Или наоборот. Есть, конечно, проблемы и недостатки, но для таких пациентов это куда лучше, чем... — Уважаемый доктор, об этом не может быть и речи! Сын первого секретаря не может превратиться в дочь. Дело отнюдь не в деньгах, просто наша семья обязана быть примером для всей области, а быть может, и всей страны. «Вы высоко целите, товарищ Реднов», — отметил про себя доктор, но ничего не сказал — в конце концов, советская политика была совсем не его делом. Мимо прошла медсестра, увозившая на тележке пробирки с анализами. «Красный герцог» продолжал: — Коммунистическая Партия выставляет ко всему народу высокие моральные требования. Да, мы знаем, что не каждый советский человек пока что в состоянии им соответствовать, и наша главная задача, построить действительно нового человека, займёт немало лет. Но ведь именно мы, руководители, становимся образцом! И если такое произойдёт, то простые советские люди... — Будут искать лечения от болезней? Но ваши врачи могут научиться этой операции. Пригласите доктора Бенджамина, он проведёт семинары... — Не в болезнях дело, уважаемый доктор! Не в болезнях! — Реднов заговорил почти как на трибуне. — Если каждый решит, что может выбирать собственный пол, то тем более можно будет выбирать и пол мужа или жены. Зараза гомосексуализма, чрезвычайно опасного для социализма явления, рассадника разврата и венерических заболеваний, сможет закрепиться. Даже ради счастья своего сына я не могу подвергнуть советских людей такой опасности! — А что, ваш сын был замечен... — Ни в коем случае! Такие предположения невозможны, доктор. Он выше подобных подозрений и никогда не сближался с мужчиной. Я абсолютно уверен в сыне, доктор. Как в себе самом. И убедительно прошу доверять ему. Блэк Джек не имел никакого желания ссориться с клиентом, так что он пообещал осмотреть Максима ещё раз и как следует подумать. Когда Сергей Реднов, с трудом сдерживавший возмущение, ушёл, к мрачному Блэк Джеку обратился Усач. — Он же мучает человека! — Хмм? — Ты же сам сказал, Джек, что после такой операции транссексуалу жить гораздо лучше. А этот напыщенный индюк хочет, чтобы его ребёнок страдал, лишь бы народ моральным сохранить. Разве так с детьми обращаются? Усач работал учителем, и дети были его слабым местом. — И что ты предлагаешь делать? — осведомился Блэк Джек. — Да бежать ему надо! Неужто способа не найдётся? Даже если через границу... — Погоди с границами, Усач. А ты уверен, что сам Максим, или Роксана, хочет сбежать? — А как же! Если папаша такой мучитель... — Ты самого-то человека спрашивал? — А как я его спрошу? Там же он не один. Врач сидит, и понятно, что это не простой врач. КГБ тут же всё узнает. — Ну, это просто. Сейчас поговоришь. А вот что выйдет из того разговора... Блэк Джек постучался в палату. И тут же задал врачу простые вопросы — Do you speak English? Sprechen sie Deutsch? С английским оказалось худо, с немецким — заметно получше. — Коллега, мне рассказывали, что в СССР существенно лучше, чем в остальном мире, развита приборная физиотерапия. Я был бы очень рад увидеть такие приборы, если это, конечно, возможно, — попросил Блэк Джек на отличном немецком. Советский врач расплылся в улыбке и с радостью согласился. == — Это же невозможно! — Говори тише. Могут быть микрофоны. А лучше вообще напиши на листочке, причём только кандзи. Блэк Джек и Усач сидели в гостинице. Усач после разговора с пациентом погрустнел, даже его роскошные усы как-то обвисли. И когда их отвезли отдыхать на чёрной машине, он, конечно, стал рассказывать Блэк Джеку о своей неудаче. Тот, однако, не выглядел удивлённым, пока Сюнсаку Бан торопливо писал. «Я женщина, но не предательница, сказал мне мальчик. Я сильная советская женщина Роксана! Коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт. Я чувствую себя отвратительно в этом теле, но даже это лучше, чем стать причиной падения советских людей с моральной высоты, необходимой коммунистам». Блэк Джек перевернул листок и написал ответ. «Разумеется. Ведь ты видел его отца. Транссексуал или нет, но Максим рождён и воспитан в семье Сергея Реднова. И искренне верит в её идеалы». «И что же делать?» «Увидим завтра». == На следующий день первый секретарь принял доктора вместе с переводчиком в своём кабинете. — Можно ли что-нибудь сделать? — Лучше всего, господин Реднов, было бы сделать операцию и позволить пациенту жить так, как ему комфортно... — Вы уже знаете, что это невозможно. — Знаю, и поэтому я могу предложить другой вариант. Но это будет экспериментальная операция, которой ранее никто в мире не делал. Я не могу быть уверен в последствиях. — И какая же это операция? — Существует теория, что транссексуализм развивается от неправильно развившейся нервной системы. Вместо нервов для мужских половых и прочих органов у человека ещё в утробе матери формируются нервы для женских, или наоборот. Я могу вскрыть позвоночник и перерезать эти неправильные нервы. Тогда, если всё пройдёт хорошо, несоответствие тела перестанет мучить Максима. — А если плохо? — В худшем случае возможен паралич. В руках другого врача он был бы весьма вероятен. Я работаю достаточно точно, чтобы до этого не довести. Но что именно он будет и не будет чувствовать, я не могу точно сказать. К сожалению, почти наверняка он не сможет иметь отношения с женщиной как мужчина. «Красный герцог» вздохнул. — Это плохо. Очень плохо. Но всё-таки это лучшее, что мы можем сделать. Сколько я буду вам должен? — Пока что я возьму деньги только за консультацию. Операция может и не дать нужного результата, поэтому я отложу гонорар до осмотра пациента через полгода. Если я увижу, что он действительно больше не страдает от желания сменить пол, тогда вы заплатите вот эту сумму. — Доктор передал Реднову бумагу с цифрами в йенах и долларах. Тот распахнул было глаза, затем вздохнул и положил бумагу в ящик стола. — Действуйте, доктор Блэк Джек. Я доверяю вам. == Через пять дней после операции Максим начал вставать и ходить, опираясь на стену. Тогда Блэк Джек в последний раз осмотрел его, убедился, что всё идёт нормально, и улетел в Японию вместе со своим переводчиком. «Красному герцогу» он оставил свой телефон, чтобы тот звонил, если что-то пойдёт не так. Но всё пошло в целом нормально. Максим поправлялся, через ещё неделю начал нормально ходить, вскоре вернулся в школу, а через месяц приступил, пусть пока и аккуратно, к спортивным занятиям. Ни о каких платьях он больше не вспоминал. Правда, через некоторое время странность всё-таки обнаружилась. Максим стал учиться играть в футбол — раньше он этого не любил — и однажды переносил с товарищем ворота. Не заметив, он поставил их себе на ногу, попробовал отойти и очень удивился, что ногу что-то не пускает. Так стало понятно, что парень перестал чувствовать боль. Врачи его проверили, потыкали иголками, постучали молоточками, сделали аккуратные надрезы. Выходило, что простое прикосновение он ощущает нормально, а вот если должно быть больно — не воспринмает совсем ничего. Подумав, Реднов-старший решил не звонить Блэк Джеку. Не чувствовать боли — совсем не страшно. Куда лучше, чем пытаться отрезать себе мошонку! == До приезда Блэк Джека на второй осмотр пациента оставалось два дня. Время, когда в Куйбышеве будет доктор, «красный герцог» стремился расчистить от всех дел. И даже выступление перед рабочими в Тольятти в честь десятитысячной экспортной машины специально перенёс на пару дней раньше. Максим поехал с отцом — ему нравилось смотреть вживую на папины выступления. «Красный герцог» был, по его мнению, куда более убеждённым и искренним оратором, чем всё московское ЦК. Вслух он эту мысль благоразумно не высказывал. Но услышать речь на этот раз не удалось. Не успел отец выйти на трибуну под открытым небом, как кто-то закричал: «Дым! Пожар!». Люди в штатском направились было к паникёру, но сам первый секретарь Реднов внимательно осмотрел окрестности и подтвердил: — Действительно, дым со стороны реки. Товарищи, сохраняйте спокойствие! Организованно займите свои места. Пожарной дружине выдвигаться по штатному расписанию. Я сам также осмотрю место происшествия. Быстрым шагом — но не бегом! — Реднов сошёл вниз, сел в машину с сыном и направился к плотине гидроэлектростанции. Увидев спокойствие первого секретаря, рабочие не стали паниковать. Когда машина добралась до места, сооружения вокруг плотины уже пылали. Пожарные машины поливали их водой без особого толку. Не успел Сергей Реднов выйти из из машины, как к нему подбежал кто-то из местных руководителей. — Доложите обстановку! Подошедший ответил паническим матерным криком. Тогда первый секретарь как следует заехал ему по лицу. — Я не люблю повторять указания дважды. Доложите обстановку. — Сложилась... непредвиденная ситуация, Сергей Иванович! Городу грозит затопление! — Почему? — От огня заклинило турбины, и вода не проходит через плотину! Она поднимается, и если плотину прорвёт... — Так откройте водосброс! — Невозможно! Водосброс открывается рычагом вот в том здании, но оно охвачено огнём. Никто не может дойти от входа до рычага — обгорит! И тут Сергей Реднов увидел, как Максим метнулся из машины в направлении того самого здания. Он раскрыл было рот, чтобы крикнуть «стоять!»... И тут же понял, почему именно его сын сорвался. Он не чувствует боли. А значит — в состоянии дойти через огонь и потянуть рычаг. И спасти, возможно, тысячи людей. «Красный герцог» промолчал. Через две минуты вода хлынула в русло реки через открытый водосброс. == Доктор Блэк Джек и его переводчик Сюнсаку Бан вошли в реанимационную палату тольяттинской больницы. Здесь всё было скромнее, чем в Куйбышеве, но аккуратно и чисто. А вот об их пациенте ничего хорошего сказать было нельзя. На глаз Блэк Джек дал бы процентов так восемьдесят обожжённой поверхности кожи. Правда, если пересадить... Пациент открыл глаза и с трудом сфокусировал взгляд на Усаче. — Я же... говорила... Блэк Джек и Усач застыли, прислушиваясь. — Роксана... советская женщина... коня на скаку... остановит... в горящую избу... Глаза Максима — нет, всё-таки Роксаны — закрылись. Реанимационная аппаратура тревожно запищала, и дежурный врач метнулся к пациенту. Блэк Джек стал ему помогать, но спорить о действиях было некогда — да и, по большому счёту, тот делал всё правильно. К сожалению, через три минуты помогать было уже не в чем. == — Позвольте выразить соболезнования, господин Реднов. — Не надо. Мой сын погиб героем, доктор Блэк Джек. Так, как и должен жить и умирать советский человек. Он всё-таки стал примером для всех, и я готов выплатить обещанный гонорар. — Я не возьму гонорар, господин Реднов. Ваш сын снова заговорил о Роксане. К сожалению, операция не оказалась успешной. — Вы уверены, доктор? — Уверен. == Через два месяца на имя доктора Блэк Джека пришёл крупногабаритный контейнер из СССР. По описанию, в нём находился автомобиль. Честно говоря, машина доктора порядком поизносилась, и подарок Реднова — а что речь идёт о нём, доктор понял сразу — пришёл как раз вовремя. С контейнером могли быть документы на русском, поэтому Блэк Джек попросил Усача поехать с ним в порт. Когда доктор осматривали новенькую Ладу, Сюнсаку Бан вздохнул. — А ведь жаль парня всё-таки... ну, или девчонку... — Это как посмотреть, Усач. Самурай бы сказал иначе. — В гробу я видал тех самураев! — Сергей Реднов не видал. А его предки как раз и положили самураев в тот гроб. И не только самураев. Усач замолчал — Блэк Джек попал в его больное место. А доктор продолжил: — И есть ещё одна причина. Он всё-таки успел умереть честным человеком. — Это как? Ведь и его папа... — Да, его папа. Который собрался заплатить мне немало валюты, притом что в Советском Союзе никому нельзя владеть такими суммами. Я знаю, откуда он её думал взять. Со счёта того самого завода, где делают эти автомобили. «Лады» хорошо пошли на экспорт, за валюту. Реднов собрался украсть немного этой валюты, перевести её мне по поддельным документам. И это — наверное, лучший из всех советских руководителей. А может, и не только советских. — Так что же, честных людей не бывает? — Почему же. Бывают, Усач. Бывают честные учителя, врачи, инженеры, автомеханики. Даже честные солдаты. А вот у власти... Сомневаюсь. А Роксана — да, Роксана — была дочерью своего отца. Она точно пошла бы за ним и стала руководителем. Но теперь она — бессмертный герой. Блэк Джек сел за руль и вставил ключ. Со второго раза автомобиль уверенно завёлся.