С чистого листа.

4 глава. POV Аллена. — Пошли за мной. Из-за твоих выкрутасов сегодня в деревню уже не успеем. – Командует хвостатик, разжимая руки. Ну-ну. Покорно топаю за ним. Сейчас я от него завишу. Но это ненадолго – вытяну побольше информации и дам деру. Не думаю, что это будет особо сложно. Ну и как же выяснить у него хоть что-то? М-м, может, подавить на жалость? Нет, навряд ли поведется. Тогда включить наивного идиота? Тоже сомнительно. А может, включить наивняка и подавить на жалость одновременно? О, а в получившийся коктейль намешать страха. Тогда точно сработает! Ладно. План есть. Теперь дело за малым – разговорить жутко злого парня, который общительностью не отличается. Задачка, однако… — А куда мы идем? – Я наивный идиот, я наивный идиот… Аутотренинг – великая вещь! — До ближайшей поляны. – Голос из Антарктики. Ничего, Снежная Королева, мы еще посмотрим… — Зачем? До ночи еще далеко… — Про то, что я идиот, я уже говорил? В ответ слышу издевательское хмыканье – потенциальный информатор думает так же. — До деревни почти три часа топать. А с твоими ранами – еще дольше. Придется ночевать здесь. Вперед. – С этими словами хвостатик плюхнулся на бревно в центре небольшой полянки. Судя по всему, мне предлагалось обслужить его королевское величество и обустроить стоянку в одиночку. Дико хотелось нахамить. Но я вспомнил про образ. — А что надо делать? Я не знаю… — И честные, наивно распахнутые глаза. Немного растерянный тон, чуть ссутуленная спина… Полный набор неуверенного салаги. И вот хоть кто-нибудь, объясните мне, откуда я все это знаю?! Я знаю, какая поза подойдет, чтобы показать что угодно. От страха и до преклонения. Я знаю, как можно врать глазами. Мне достаточно выбрать образ – а тело действует само. Будто привыкло играть и лгать. Руками, глазами, лицом… Душой. Глаза ведь зеркало души? А ими я тоже умею врать. А то, что я выделывал недавно? Маска хладнокровного убийцы, стилет в рукаве, навыки борьбы… Я ведь даже не понял, как сделал тот захват. Я ни о чем не думал, когда уворачивался. Тело опять-таки действовало на автомате. Кем же я был? Похоже, виртуозным лгуном. Осознание этого факта едва не заставило меня истерически захихикать. Хорошо, что я сдержался и не выдал истерики, а так и продолжил стоять перед царственной задницей. Похоже, эта самая задница не собирается не то, что помогать, так даже сказать, что надо сделать! Что-то тут не то. Подозрительно молчит самурайчик. Делаю медленный, неуверенный шаг и заглядываю ему в лицо. Он сидит, низко склонив голову, и молчит. Заснул, что ли? Странно это. Ой, блин! Да он же раненый! Плащ в крови – пола намокла, да и шел он медленно… А я и не заметил сначала. Дрался с ним, как со здоровым, руки выкручивал… Меня заела совесть. Сильно. Как же он вымотался, если сидя, за секунду заснул? Да и передо мной сидел уставший, раненый человек, который обо мне хоть что-то знал и был готов это рассказывать. Последний аргумент оказался решающим. Если этот сноб здесь сдохнет, то что я делать буду? Нет, найду, конечно, чем заняться, но и о себе узнать хочется. Очень. Как оказалось, амнезия – довольно противная штука. Вынуждает на добрые(!), безвозмездные(!!!) дела! Осмотрев несчастную полянку, признал ее годной к использованию. О еловых ветках на болоте можно было только мечтать, так что пришлось пожертвовать свой плащ. На мне оказался весьма похожий на прикид страдальца наряд – черный плащ-полупальто из довольно грубого материала, черный с серебром. Под ним оказалась вполне стандартная рубашка и штаны. Расстелив плащ, я попытался перетащить на него хвостатика. Это придурок даже не проснулся. И оказался очень тяжелым – даже несмотря на худобу. Пока я мучался, разворачивая и укладывая это бесчувственное бревно, начало темнеть. Пришлось еще и идти за сушняком – костер нужен тем более, что я по милости некоторых идиотов остался в одной рубашке. Сушняка много найти не получилось – болото все-таки. Всю ночь точно не прогорит, а значит, что я дебил. Уточню, сентиментальный и излишне совестливый дебил. Разводя костер, я приглядывался к… Канде, кажется? Тогда я не запомнил имени – думал, что убью. Зачем запоминать имя трупа? Он спал, довольно крепко, иногда постанывая сквозь зубы. Ему наверняка сильно досталось – но вот с чего? Мда, я дурак. У хвостатика раны оттуда же, откуда и у меня амнезия! Критически осмотрев бледноватого «пациента» и его мокрый от крови плащик, я понял – придется лечить. Ну не бросать же просто так? Особенно после того, как я столько усилий и нервов ради него потратил. Тяжело вдохнув, сел рядом с ним на колени и начал расстегивать многострадальный плащ. Но стоило только протянуть руки к застежке на шее, как меня жестко схватили за руку. Злой взгляд показал, что к спящему Канде стоит подходить только с дрессировщиком. Роль, роль… Я наивный, напуганный неизвестным идиот. — Я только перевязать хотел! У тебя кровь! Я… — Расширенные до предела глаза и мелкие суетливые движения. Ничего сложного. Взгляд хвостатика стал из злого раздраженным и подозрительным. — Ага, а ручонки к шее зачем тянул? – Могу себе похлопать – роль выбрана качественно. Молодец я. Умница просто. — Надо снять плащ и перевязать! Ты ведь кровью истечешь… А я? – Дрожащие губы и бегающий взгляд. Техника, ничего сложного. Только вот откуда я так хорошо знаю эту технику?! — Отвали. Само пройдет к утру. – Грубо. Но без злости. Это у него вместо «извини», догадался я. Хвостатик отпустил мою руку, а я от греха отполз подальше. — Как пройдет? Надо перевязать обязательно… Ты столько крови потерял, что дня три валяться будешь точно, а не одну ночь! И то если в рану ничего не попало… — Руки сжать в кулаки, немного выпрямится, нахмурится и надуть немного губы. И почему он не дает залечить себе раны? Да и про одну ночь неправдоподобно. Бредит, что ли? Но надо лечить. Если я уж с совестью договорился ради этого придурка, то придется идти до конца. Будет обидно, если он тут помрет от какой-нибудь заразы. Но ведь не дастся… Тут есть два варианта действий – либо я его уговариваю, резко выходя из роли, либо начинаю ныть и задалбываю. Первый вариант проще, быстрее и ломает мне всю стратегию. Если он осознает, что я ему врал, пусть и поведением, общаться с ним станет в разы сложнее. Второй вариант требует еще больше усилий, дольше и ненадежней – но зато я получу бонус в виде благодарности и готовность к выдаче информации. Ладно, ладно, с благодарностью я переборщил, но и так куш хороший… Мды, мой внутренний хомяк сделал выбор за меня – однозначно второй вариант. Сделав выбор, я целенаправленно пошел обратно. К валяющемуся на моем плаще упрямому мечнику, который стоит громадной нервотрепки. Стоит-стоит. А если нет, то я его с громадным удовольствием пристукну. С фантазией. Закончив с мотивацией, я состроил умоляющую рожицу и заканючил: — Ну надо же перевязать, тут же болото, грязь… Заразы полно… А я не врач, я лечить не умею… Ну что я буду один с тобой делать? Ты же умирать у меня на руках будешь… Посреди болота, без еды, без лекарств… А куда я пойду? Я же не знаю ничего… Только свое имя… А единственный человек, который может мне хоть что-то рассказать, твердо решил умереть у меня на руках от заражения крови… Ну давай я перевяжу, ну пожалуйста… Тебе ведь больно, наверное… — Самурай кривился, но молчал. А нытье работает! — Извини, это же я виноват… Дрался с тобой, а ты ранен… А теперь ты тут умрешь… А затем и я… — Да заткнись ты! Не умру я! – О, пациент скорее жив, даже голос подает! Теперь только дожать… — Умрешь. И я умру. Ну давай я перевяжу! Заражение крови начнется, гангрена, горячка, потом температура и бред. А потом… — Заткнись! Не будет со мной ничего! Сказал же – заживет к утру! – Этот задавака начал на меня орать. Я состроил испуганные глаза, и он сжалился. Точнее, снизошел до смертного клопа, то есть меня. Сволочь. — Ладно, перевязывай, раз тебе это так надо. Но чтобы больше не доставал! Прибью! – Ладно, это мы проходили. Расстегнув плащ и вытряхнув оттуда хозяина, отчего тот зашипел, я поразился. Две раны на торсе, одна на предплечье, немного поцарапана шея и вывихнуто запястье. Причем два последних пункта – моя заслуга. Большая кровопотеря, синяки можно даже не считать – в общем, красавец! Худой, бледный, замученный мной и жизнью… Как он добрел-то досюда… И со мной еще дрался. Зато теперь понятно, почему он так медленно на все реагировал и «притормаживал». А я-то думал, что это я такой умный и быстрый… Ну что сказать – мне сильно повезло. На бинты пришлось кромсать свою рубашку. Она была вполне чистой. Лучше бы, конечно, прокипятить, но ни воды, ни котелка нету… Предплечье я тоже быстро замотал – ничего сложного. На шею наплевал – само заживет. А вот с запястьем сложнее – придется вправлять. — Терпи, сейчас больно будет… — Тихо и неуверенно. Роль, роль, главное не забыть. Брюнет сжал зубы и кивнул. Я тут же дернул, и сустав со щелчком встал на место. Это для меня просто – а вот хвостатику было очень больно. Но недолго, и это утешает. — Ты не Уолкер. – Резкий голос возвращает к насущным проблемам. — А кто же я тогда? – Заинтересованно–недоумевающий взгляд. А что? Мне и правда интересно. Каким же я был? — Не знаю. Но ты очень отличаешься от того недоумка, которого я знаю. Мояши бы никогда не полез бы ко мне повторно. Мы бы с ним обязательно бы поругались. И когда бы он меня перевязывал, в глазах было бы беспокойство, а не равнодушие. Наивный, мелкий, упрямый идиот, который из кожи вон вылезет ради остальных и наплюет на себя. А ты – не он. И нет никаких доказательств, что ты не Ной или акума. Я отошел к костру, сел, оттягивая ответ. А что мне сказать? Что я этого, довольно неприятного человека знать не знаю, и беспокоится о нем не должен? Что я не акума – в чем я, кстати, не уверен, ведь кто это я не в курсе? Что я не библейский персонаж, который жил несколько тысяч лет назад?! И почему мне кажется, что я и правда идиот, если вел себя так, как он говорит? — Я не знаю, как и почему тебе доказывать, что я не демон или кто-то там еще. И зачем я должен это делать? Я ничего не помню – и не представляю, как я себя вел раньше. Я об этом «раньше» знаю-то только со слов неразговорчивого и угрюмого типа, который сначала со мной дрался, а потом начал в чем-то обвинять! Ты сказал, что я тоже экзорцист и твой напарник, но как мне это проверить? Мало ли чего ты мог мне соврать. Я ведь тебе зачем-то нужен? – Спрятал глаза и попытался на что-либо отвлечься. Например, на себя. Я до сих пор не знаю даже, сколько мне лет! Впрочем, навряд ли много – если парень лет семнадцати-восемнадцати обзывает «недомерком», значит я примерно его возраста. Чуть младше или старше. Но скорее все-таки младше – я немного ниже него. На пару-тройку сантиметров, вряд ли больше. И тут мое внимание привлекли перчатки. У меня на руках красовались белые перчатки, довольно странные. То, что они почти не ощущались на руках, говорило о привычке их носить. При этом правая перчатка была довольно плотной, но вполне обычной. А вот левая была довольно странной. Она была еще плотнее, но состояла будто из лоскутков. Ее можно было легко расстегнуть, не снимая, а потом вновь надеть на руку, но сама бы она не слетела из-за небольшой кнопки, которая и соединяла части странной перчатки в единое целое. Интересно, зачем понадобилось такую носить? Поддавшись любопытству, я снял перчатки… Правая рука была вполне нормальной – разве что в мозолях. Причем таких, которые остаются от драк – причем как рукопашных, так и с мечом. Довольно странно, но ничего необычного. Но когда я перевел взгляд на левую руку… Ну, для начала, она была черной с красноватым отливом на чешуйках. Такого противно-бордового цвета, будто в крови. Потрогав руку, я убедился, что мне это не мерещится – чешуйки были на ощупь довольно жесткими и твердыми. Как хитин у насекомых – шелестит при движении так же. Этой рукой я не мог ничего нормально потрогать – разницы почти не ощущалось через это… покрытие. Чешуйки налезали друг на друга, достаточно крупные, чтобы не мешать двигать пальцами. Длинноватые черные ногти плоховато вписывались в картину – больше подошли бы когти. Хитин покрывал руку примерно до кисти, а потом незаметно переходил в грубую кожу черного цвета. Где заканчивается этот курьез природы, выяснить не удалось – без зеркала много не увидишь. Да и раздеваться перед хвостатиком не тянуло. Но больше всего меня поразило то, что на тыльной стороне красовалась не то четырехлучевая звезда, не то стилизованный крест бордово-коричневого цвета, будто вплавленный под кожу. Оригинально. Ну и кто я? Цирковой уродец? Весело, одним словом. Главное, какая примета отличная – что-то мне подсказывает, маловато мальчишек с таким украшением ходит. — Налюбовался? Вот с помощью этой руки ты и можешь доказать, что ты не акума или Ной. Они не могут пользоваться Чистой Силой. — Ну и как мне это сделать? Отрубить руку и ждать, что некая Чистая Сила прирастит ее обратно? Или пальчиками перед носом твоим пошевелить? При чем здесь моя конечность, и как еще ей можно пользоваться, кроме основного назначения? – Упс. Нервишки ни к черту. Похоже, у меня истерика от безнадеги и общей абсурдности ситуации. Звучит все как редкостная ересь – но других вариантов нету. Похоже, этот парень просто тихий псих. Повезло мне, однако. Ладно, подыграем. Что-то мне говорит, что одинаковая форма просто так не выдается – значит, мы коллеги. И у нас должно быть начальство. А хвостатик знает, как с ним связаться – потому что на болото нас явно не ромашки собирать послали. Кстати, это тоже выяснить надо – а то мало ли… Сдам шизофреника начальству, заодно и о себе выясню. А сейчас главное – с ним не ругаться, а то обидится еще. Психи, они такие… — Нет. Активируй Чистую Силу. Скажи – «Коронованный Клоун, активация». – Серьезный взгляд показал, что хвостатик и правда свихнулся. Надо же, верить в такую ересь! Я глубоко вздохнул, встал, и громко и пафосно сказал: — Коронованный Клоун, активация. Закономерно ничего не произошло. Мимо тихо прозудел комар. А я плюхнулся на место и тихо и истерично заржал.