С чистого листа.

Глава 15. — Лави – глупый кролик. Рыжие волосы, один зеленый глаз и море идиотизма. Вечно лезет куда не просят, доводит всех подряд. Орет «Страйк» и влюбляется во всех симпатичных девчонок по дороге. Но сильный боец. Его оружие – Молот. Может расти и ставить печати. На нем можно даже летать. Его проблема – вечно сражается в одиночку. Надо будет – прикроет, и атаку скомбинирует, но вечно работает один. В паре с ним может быть только Кроули, он недовампир. Наивный, еще дурнее тебя… был. Но выпьет крови акума – и звереет. Аж челка дыбом поднимается. Не особо силен, зато с Лави спелся хорошо. Дальше – Линали. Красивая. Милая и добрая. Неплоха в бою, но исключительно командный боец. В одиночку – слаба, зато в качестве поддержки… Вроде все. Доволен, недомерок? — Канда, да какого ляха? Я Всего на пару-тройку сантиметров ниже! И я младше. так что все логично! Харе меня так звать, идиот! — А в морду, шпендель? Ты еще совсем малявка – так и называю! В чем проблема? — В тебе, чмо! В кого ты такой дебил?!! — Объяснись. У тебя тридцать секунд. — А чего непонятного?! Мне информация нужна! Что они за люди, как мне себя с ними вести! А ты о манере боя рассказываешь! Нафига мне такая муть?! Нормальную справку выдай, по всем пунктам! — Ты идиот. — А теперь сам объясняйся. И у тебя двадцать секунд. Я сегодня жадный. — По манере боя можно намного больше узнать о противнике. Я тебе фактически весь характер рассказал. Делай выводы, мелочь. — Мне не это надо было. Мне надо было о их личных качествах узнать. Манеру общения. Приоритеты. Отличительные черты. И главное – как я себя с ними вел. Тогда никто моей потери памяти не заметит. — А зачем тебе это вообще? Ну какая разница, что там у тебя со здоровьем? Не проще все рассказать? — Ага. А теперь сам посуди. Я потерял память. Не всю. Но у меня стерлась личность. Все моральные ценности, жизненный опыт, все. А внутри меня сидит еще одна личность. Ной. Как думаешь, какова вероятность того, что он на свободу вырвется? А с точки зрения Ватикана – я уже мертв. И вместо меня сидит Ной и пудрит всем мозги. Я становлюсь потенциально крайне опасен. А даже если и нет, если Ной еще не вырвался… Я же больше не предан Ватикану. Я же не помню ничего! Нет у меня повода им верить! А значит, я еретик. Я опасен еще и этим. Со всех сторон. Никто мне не поверит. А если и поверит, то для надежности все равно убьют или в тюрьму пожизненно кинут. Мне такого не надо. — Тогда зачем и перед Линали и Кроликом все изображать? Расскажи хотя бы им. Все равно они заметят. Я ведь не особо с тобой раньше общался, и все равно плохо верю, что ты все еще Недомерок. Ты на себя очень мало похож. Точнее, на себя прежнего… — Ну спасибо… Я не знаю их. Для меня они сейчас – и Лави. и Линали, и Кроули – абсолютно чужие люди. Я не знаю их мотивов. Не знаю, не донесут ли они тут же на меня. Не знаю, выгодно ли им предавать меня. А насчет непохожести… Я сейчас такой, какой есть. Не притворяюсь ни в чем. Не знаю уж, каким я был, но вряд ли я тебе настолько доверял, чтобы показывать все это. — А сейчас – доверяешь? Может, я тоже вернусь в Орден и тут же побегу докладывать? Не думал об этом, Недомерок? — Нет. Тебе это невыгодно. А еще – смертельно опасно. Единственный шанс для тебя – это чтобы я выкарабкался из этой ямы. Либо вместе, либо смерть. Так что тебе – доверяю. И расскажи мне, все-таки, каким я был и как себя вел. И как себя вел с моими… друзьями. – Разговор шел тяжелый. Канде все время казалось, что он что-то упускает. Что Мояши не договаривает. Нет, не врет – просто не говорит всей правды. И, если честно, настолько прагматичные и логичные причины Недомерка бесили. Уолкер был… добрее и наивнее. Раньше именно это в нем и бесило. А теперь намного больше бесил неприкрытый цинизм пацана. — Значит, на все точный расчет? Понятия выгоды и опасности? Мне все больше кажется, что ты ненастоящий. Аллен Уолкер никогда бы такого не сказал. Уолкер верит людям. Верит даже Ноям. Слишком добрый, слишком наивный и глупый. Рвется жертвовать собой ради других. Способен стоять насмерть за незнакомцев. За тех, кто через два дня и думать о нем забудет! Вежлив иногда до тошноты. Упрям как баран. Скрытный, вечно держит дистанцию, но при этом всем мило улыбается. Хотя он просто все время улыбается. Свои дурацкие принципы соблюдает даже во вред себе. А еще – всех жалеет. Даже акума. Даже тех, кто стремится его убить – и тех любит и жалеет. Но при этом – сильный экзорцист. Прошел критическую точку, даже акума третьего уровня умудрился убить. Сам чуть не сдох в процессе, правда. Постоянно бросается на врага в одиночку. Слабо приспособлен к командной работе – но спину может прикрыть. – Тихим голосом рассказывал мечник. Все-таки рассказывать Недомерку о нем самом – странное занятие. Еще более странно видеть задумчивую улыбку на его лице. А самое странное – эта улыбка его дико бесит. Хотя бы потому, что нынешний Мояши так непохож на прежнего. Настолько отличается, что не понимает мотивов и поступков себя прежнего. «А был ли он тогда настоящим? Или только тогда и был?» — и Юу кажется, что от ответа на этот вопрос зависит слишком многое. — Спасибо, Канда. Но ты еще про друзей не рассказал. — Потом расскажу. Уже деревня виднеется. Сейчас позвоню Комуи, доложу о выполненной миссии, и поедем в Орден. А сейчас главное – это чтобы ты легенду не порушил. Тебе же надо не оставлять следов для расследования? Запоминай, мелочевка. Ты очень вежлив и мило улыбаешься даже прохожим. Аккуратен до скрипа. Дико много и очень быстро ешь. А еще болтлив безмерно. Но преимущественно не со мной. Да, не вздумай о миссии рассказывать или об Ордене! Мы экзорцисты, и больше рассказывать не имеем права. И еще – мы с тобой вечно по-детски ругаемся. И твоя коронная фраза: «Меня зовут Аллен!», каждый раз, как я тебя как-нибудь по-другому назову. Все понял? — Понял, понял, изверг. – Сумрачно ответил Уолкер. Собственный портрет его явно не радовал. А еще настораживал один момент – откуда Канда так много о нем знает?! — Это с чего это я изверг, а, недомерок?! — А с того! Кто мне о еде напоминает?! Нам еще полчаса минимум топать, а я голодный!!! И меня зовут Аллен! — Вживаешься в роли? Ну-ну. – Хмыкнул Канда. — Какая, к черту, роль?!! Дебил, я жрать хочу!!! — За дебила ответишь!!! *** — Алло. Это Канда. — Канда-кун? Чего звонишь? Неужели соскучился? — Мы нашли Чистую Силу. И нифига я не соскучился!!! — Нашли? Надо же… И где она была? — В камне посреди болота. — А много акум убили? — Много. Было шесть акум третьего уровня. — Целых шесть? Вы не ранены там? Канда-кун, ты в порядке? — Все в порядке. — Точно? А ты не врешь, Канда-кун? — Я сейчас брошу трубку. — Но, Канда-кун!.. — Пи-ип… Пи-ип… — У тебя плохо получается, Канда-кун. — Я старался. — Вернешься – я могу тебя потренировать. Уверен, всего две недели тренировок под моим чутким руководством… — Тч. Я сейчас и правда брошу трубку. — Какой ты злой, Канда-кун! — Ничего странного не произошло. Вернусь – сдам отчет. — Как там Аллен-кун? — Нормально все с мелочью. — Уверен? Кстати, Ноев встретили? — Встретили. Вернусь – сдам отчет. — Расскажи сейчас, Канда-кун! Мне любопытно! *Смотритель Комуи! Подпишите наконец эти отчеты!* Я занят! У меня очень важный разговор! — Мы возвращаемся. — Передавай от меня приветик Аллену-куну! — Ни за что. Аллен ржал. Он отлично слышал весь разговор. Поначалу он лишь тихо хихикал. Потом – кусал себя за руку, и смотрел счастливыми глазами на Канду. Тот аж ежился от луча счастья, прожигающего плащ между лопаток. Потом, уже после разговора – дрыгал ногами и бессовестно ржал, протирая слезящиеся глаза. Старушка-хозяйка смотрела на них как на сумасшедших. Особенно опасалась Аллена. Может, всему виной страшная метка на юноше… А может, количество съеденного… Пареньки отсутствовали два дня. Нет, они, конечно, могли проголодаться, тем более, что припасов с собой не брали. Но не до такой же степени! Да и тот, что постарше, съел всего-то две тарелки. Зато другой… Радуют только две вещи. Первая – они неплохо заплатили. Платил, конечно, старший, поскрипывая зубами. И потом долго ругался со светленьким мальчиком. И почему они не ладят? Младшенький такой хороший, просто умница… И вообще, у него растущий организм, ему питаться хорошо надо. Надо будет у соседки парного молочка попросить… У нее корова есть, так что молочко-то самое полезное, только с дойки… А второе – они завтра уехать обещали. Домой, говорят. Скорей всего, о мальчике там позаботятся. Ну по крайней мере, там будет кто-то еще, кроме этого угрюмого азиата. Хотя чего хорошего? Мистер Уолкер такой милый, воспитанный… Но при этом такой худой и бледный. И еде так радовался. Наверняка его там не кормят! Нет. Завтра надо точно пораньше встать, и прямо с дойки утренней молочка дать попить. Конечно, раненько разбудить мальчика придется… Ну он молодой, ему несложно. Да и парное молочко ой как полезно! Сразу порозовеет, поздоровеет… Да, так и надо сделать! А Аллен, не зная о коварных планах милой старушки, решил порыться в своих вещах. Чемоданы-то они с собой на болото не брали. Вот и было интересно. Но сначала… Попросив у бабушки зеркало и получив в ответ невразумительное: «Бедный мальчик, не бойся, не так уж и похудел…» и направление, в котором стоит двигаться, Уолкер нашел довольно неплохое зеркало. Не в рост, конечно, но себя увидеть можно было. Подойдя и всмотревшись… Сначала, почти не веря, проводя рукой по волосам. Потом всматриваясь в то ли шрам, то ли татуировку на лице. Почему? Да потому что никакой бугристости, будто и не шрам. И настолько четко… Будто нарисовано. Очень странный шрам. Да и эта пентаграмма на лбу… Перевернутая пентаграмма – знак Зверя. И будто вплавлена в кожу… А вот общее впечатление – нормально. Худой, бледный, с безобразным шрамом на лице. Но все равно нормально. Выспится, отъестся и можно будет сказать, что на человека похож. А насчет красоты… Единственное украшение – большие серые глаза. Но вот этот шрам… Да и седые волосы явно не украшают. В общем, не красавец, но жить можно. Но все равно. В первый момент – шок. А потом тягостное осознание. Урод. Не в смысле там некрасивости или еще чего… Просто седой, шрам этот, рука… Хоть сейчас в цирке выступать. На обладателя такой «экзотики» будут смотреть в любой толпе. Вечно привлекать внимание, ловить презрительно-жалостливые взгляды… Канда, конечно, говорил и о седых волосах, вроде и про глаз что-то говорил… И руку Аллен раньше видел. Просто не думал, что все это так выглядит. Особенно – со стороны. На такое трудно реагировать спокойно. Стоп. Глаз. Левый глаз. Не шрам. Но глаз, через который этот шрам проходит. А вот шрам не упоминался. Значит, и с глазом что-то не так? Выглядит нормально… И Неа что-то говорил об активации глаза. Неужели, как рука? Еще одна Чистая Сила? Вряд ли. Тогда что? Жаль, у шизофрении личной не спросишь – спит, видите ли. — Канда. ответишь еще на пару вопросов? — Спи уже, Недомерок. И мне дай поспать. — Ну Ка-анда-а-а! — Заткнись. — Ка… — Ложись и спи, я сказал!!! — Но… — Завтра поговорим, идиот. — Спокойной ночи. — Тч. — Ты чего? — Ты должен был сказать «БаКанда». — Я тебя так называл? А тебе идет. Даже больше чем твое имя. — Ты что, Мелочь, мне комплимент сделать пытаешься?! — Размечтался, идиот! — Спи давай… Шпендель. — Ага, ага, тебе того же, тебя туда же… — Нарвешься. — Завтра, БаКанда, все завтра…