С чистого листа.

Глава 38. Аллен думал. Долго думал. Правда, все больше о каких-то глупостях. Например, какой же Канда подонок… Мерзавец… В рог бы настучать… Блин. Короче, о деле не думалось. Хотелось спать, жрать и еще раз поцеловаться с Кандой. Аж губы чесались. Жрать хотелось больше, конечно… Но… Канда был ближе. А с другой стороны… Пусть мучается. Сколько можно позволять играть собой? Делает что хочет, зажимает как хочет, ни разу его мнением не поинтересовался… Сволочь он. И самое противное – да, практически насильно. Да, самооценку и веру в человечество подрывало конкретно. Но к нему все равно тянуло! Даже не в поцелуях дело. Дело в том, что хотелось быть рядом. Ругаться, вопить, драться, вместе что-то делать, общаться, наконец… Вот, точно. С Кандой хотелось общаться. И целоваться хотелось, и обнимать его, и просто прикоснуться – легко сжать пальцы, как он тогда, на поле боя. А еще – Аллен ему доверял. Может, это и есть любовь? Нет, особого накала страстей не было. И если он с Юу поругается – вены себе резать не станет, плакать тоже… Просто будет плохо и неуютно. С Кандой было тепло и спокойно. Несмотря на все перепады настроения мечника – с ним было надежно. «Наверно, это самое большее, что я могу к кому-то испытывать» - Аллен невесело усмехнулся этой мысли. «А еще пора завязывать с размышлизмами. Фиг знает куда я в них дойду…» - Лави, мне нужна информация. Узнай, где держат Линали, когда придет отряд, а самое главное – кто ее охраняет. Канда, ответь – она взаимосвязана с Чистой Силой? - Да. Но сейчас частицу забрали – с ней что-то странное творилось… Она у Хевласки сейчас. – Канда поморщился. Вспоминать об этом не хотелось. - Тогда скажите – эта Чистая Сила очень для нее важна? Я имею в виду, что она стоит риска? Придется ведь ее как-то доставать, а это сложнее, чем одну только Линали… Я сомневаюсь, что она на полочке лежит, никем не охраняемая. – Скептично поинтересовался Уолкер. - Вновь синхронизироваться с ней опасно для Линали. Если ей нет особой надобности сражаться, то лучше оставить Чистую Силу там, где она есть. Меньше проблем, и безопасней для нее. – Лави решил наконец-то вмешаться. Он был все так же бледен, но теперь его глаз сиял не отчаянием – а надеждой. Надеждой на чудо. Еще точнее – на Аллена. Аллен скуксился. - Значит, Чистую Силу не трогаем. Тогда Канда, завтра ты мне поможешь. Будем ее вытаскивать. Завтра попытаюсь кое с кем договорится, и либо завтра вечером, либо послезавтра все согласуем и начнем операцию по спасению. - Значит, завтра, так… - Задумчиво протянул Лави. - Именно. Значит, так. Ты, Лави, идешь в лазарет. Канда, проследи, пожалуйста, чтобы он не смотался по дороге. Кстати, ты сам-то не ранен? – Почти испугался Уолкер. Только сейчас он по-настоящему осознал – только что они трое могли умереть. Взаправду. Не переиграешь, не убежишь… - В порядке я, Шпендель. Вспомнил, блин. А ты? – Фыркнул Юу. Не понравилось, наверное, что забыли о его драгоценной персоне. Хотя немного кольнула совесть – он совершенно не подумал, что и сам Мояши может быть ранен… - А что я? – Удивился тот. - Нас отрядил, задания раскидал… Сам-то что планируешь делать? - Есть буду. Много и активно. Похоже, очень много… - Прислушался к себе Аллен. В голове Неа и Клоун одобрительно закивали. Правда, как он понял, что именно они сделали, осталось за кадром. - Гениально. Я имею в виду, завтра. Какой у тебя план? - Закатил глаза Канда. Он терпеть не мог, когда Уолкер начинал из себя дурачка корчить. - Завтра и узнаешь, БаКанда! – Весело отозвался Недомерок, выпихивая «гостей» из своей комнаты. Благо, расположение стратегических зон – столовой, душевых, туалета и комнат Лави и Канды – он уже выучил. А остальное подождет… *** Кросс был недоволен. Его сначала унизили – урезали пайку на вино. Точнее запретили стражам от него отлучаться, и бегать за бутылками пришлось самому Мариану, ибо глупый ученик куда-то предусмотрительно смотался. Больше послать было некого, без спиртного было не в кайф, а ходить за ним влом… Ужасно влом. Кросс страдал, но тащился. Но лень обычно побеждала. Поэтому пайка спиртного получалась вдвое меньше обычной нормы. Унижение? Еще какое! Затем долго грузили на тему – какая плохая Линали и что ей за это устроят. При этом Рувелье так пронзительно посылал ему лучи явного «счастья», что даже толстокожего представителя Океании пробрало, а у чувствительного Бака снова началась крапивница. В результате до абсолютно всех генералов и смотрителей дошло, кто же устроил Линали эту приятную прогулку, а им – двухчасовую беседу. Довольны были по уши, мягко скажем… Подстава получилась у Малькома знатная. Во-первых, он своего слова не нарушил, но при этом – каждая собака знала, что сделал этот конкретный генерал и кому. И не подкопаешься! Во-вторых, его теперь активно не любят в народе. Смотрители, разозленные нудятиной и явной подставой, молчать не будут. Посплетничать любят все, так что тщательно скрываемую информацию скоро будет знать весь Орден. Ну ладно еще Орден – так ведь и тот, от кого он так пытался скрыть свое участие, тоже узнает! И в-третьих, что самое неприятное – его заставили сражаться. Глупый ученик и еще пара молокососов кое-как сдерживали акум до его прихода. Ах да, и до прихода остальных генералов, разумеется… Пришлось Марию отряжать на их защиту. Благо, они догадались скучковаться, но радиуса хватило кое-как. И он, как настоящий герой, успел в последний момент – Ноевская девчонка тянула к ним щупальца. В прямом смысле, кстати. Догадаться было несложно – экзорцистов таких нету, акума на такое не способны… Мариан Кросс не только удивительно красив, но и дьявольски умен! Девчонка – что угадывалось по специфичным округлостям фигурки, пусть и монстрообразной – нападала. По счастью, остальные маршалы не зевали – и Сокаро, и Клауд, и даже Фрой. Сокаро и Тиедолл добивали акум, а Найн и сам Кросс кинулись на Ноя. Все-таки их оружие больше подходило для массы врагов. Хотя у Винтерса это скорее был позыв души… Хотя Мариану и пришлось отвлекаться на защиту всяких сопляков, но он все равно был на высоте! Ной все пыталась захватить заложника – искатели, слава яйцам, скучковались вдалеке. Больше никого, кроме генералов, не было… Попыталась было захватить Клауд, но его любимый пистолет быстро объяснил сумасшедшей девке, кого трогать не стоит. Да и эта обезьянка тоже неплохо потрудилась… По-быстрому вколотив одну простую истину в девчонку – собственность Кросса не трогать! – Мариан подуспокоился. Да и девчонка, собственно, сбежала… Впрочем, не сказать, чтобы с поражением. Скорее, это можно было назвать боевой ничьей. Семейка Графа убила большую часть исследовательского отдела, потрепала экзорцистов, и то немногое количество искателей, что оказались в зале тоже проредила… И их армия Черепов явно увеличилась. Впрочем, своей цели – Фабрики – она так и не добилась. Да и убить кого-то из экзорцистов не удалось, не говоря уж о генералах. То есть, все остались при своих… Обидно, черт подери! А самое хреновое – то, что не явилась действительно крупная дичь. То, к чему так готовился Мариан, оказалось пшиком. Но Фабрика все еще у них – а значит, Граф придет за ней снова. И скорее всего – лично. Да, это именно то, что нужно Кроссу. Именно этого он ждал все эти чертовы годы, валандаясь с бесполезным мальчишкой… Точнее, он был бесполезен. Ибо его единственная задача, ради которой Кросс и присматривал за ним все это время, еще не выполнена. Но время уже почти наступило… Мариан ухмыльнулся под маской и пошел к себе в комнаты. Игра начинается, Толстожопый. *** Было холодно. Мокро. Противно. Тело било крупной дрожью, зубы стучали. В подвале оказалось сыро, ледяной пол и грязь не добавляли оптимизма… Которого не было. Остатки радости… Какие остатки, где? Не было такого. Одиночество… Глупое тело, почему ты дрожишь? Холод, да? Это не страшно. Страшнее другое… Пустота. В голове, в сердце – пустота. Ничего не хочется. Ничего не пугает. Ничего не мучает. Чувство вины? Какое? Нет его. Чувств нету. Да и зачем? Зубы, зачем вы так громко стучите? Ах да, здесь же очень холодно. Точно. Как она могла забыть? Она здесь все забывает. Здесь ничего нет. Воспоминания – не исключение. Хотя… Картинка стоит перед глазами. Всего одна. Простая и банальная. Хвост черных волос с синим отливом, широкая спина, плита, запах гари… Она сидит за столом, перед ней тарелка. Очень хочется кушать. Этот человек поворачивается к ней… Но она не видит его лица. Нет, его должно быть видно. Но… Она не смотрит. Она не помнит, как выглядит этот человек. Картинка простая, банальная… И до дрожи пугает. Ах да, это глупое тело и вправду дрожит. Здесь же чертовски холодно. Она не хочет вспоминать. Не хочет думать. Пустота… Она очень пугает. Но еще больше пугает именно это, никак не вспоминающееся лицо. Она не станет вспоминать его имя. Без него пусто. Но с ним… Ее сердце, наверно, разорвется от боли. Пустота болезненна, но она спасает. Душа, глупая душа, мечется между болью и пустотой… Что же выбрать? Хотя зачем? Глупые зубы все стучат. Надо же… Тут действительно холодно. Очень холодно. И очень сыро. Наверное, поэтому вся рубашка уже сырая. И щеки. Да, точно, здесь очень сыро. Отвратительное место. Главное – не вспоминать. Больно, плохо… Но так будет лучше. Или она просто не выдержит. *** Один из сторожей, только заступивших, заглянул в камеру. Абсолютно сухую камеру. Сидевшая в углу девушка, глядя пустыми глазами в никуда, тихо плакала. Без всхлипов, рыданий – слезы просто текли. Страшно было даже подумать, что будет, когда слезы кончаться. Пусть так – хоть какое-то облегчение… Что она будет делать потом? Стражу, совсем еще молодому парню, совершенно не хотелось знать ответ на этот вопрос.