Touchy Chuya

Проснувшись рано утром, Дазай Осаму, в первую же очередь крепко прижимает лежащего рядом парня ближе к себе, уткнувшись носом в мягкие, рыжие кудри. Проделывал это юноша на автомате, так как владелец квартиры любил оставлять форточку на ночь открытой, и к утру комната наполнялась холодным воздухом, а Чуя на удивление всегда был очень теплым. Юноша заворчал, что-то прохрипел про то, что некий козел не даёт ему поспать, но тут же болезненно зажмурился. Попытавшись подвинуть ноги поглубже в теплое одеяло, рыжий распахивает глаза и скулит, ощутив острую, ноюшюю боль в области бедер. Дазай тут же привстает на локте, удивлённо и не понимающе разглядывая искаженное личико мафиози. — Чуя, ты чего? — выдыхает Дазай, протягивая руки к рыжему, пытаясь обнять и успокоить. — Не прикасайся, сволочь...— хрипит Накахара, хватаясь руками за бедра и стреляя в Осаму яростными взглядами. Поняв, что стоит ему только дотронуться до рыжего, как тот мгновенно пригвоздит его к стене. — Да что с тобой? — Дазай садится на кровати, испуганно глядя на бывшего напарника. — А ты не помнишь, значит да!? Ты на сухую меня вчера взял, тварь ты такая...черт...— Чуя болезненно хмурится, пытаясь встать. Как только ему это удалось, он тут же пригрозил Осаму, чтобы тот его не трогал и удалился из спальни прочь. Дазаю же осталось лишь сидеть на кровати и вслушиваться в болезненные хрипы удаляющегося мафиози. То, что Чуя смертельно обиделся на Дазая было понятно и вполне справедливо. Задумав удовлетворить собственные жестокие желания, детектив совсем позабыл о Чуе и о его самочувствии после исполнения жёсткой задумки. Поэтому, весь свой выходной мафиози не замечал сожителя, полностью игнорируя и его слова, и действия. Стараясь вообще не ходить и не напрягать болящие мышцы, Чуя расположился на диване с мешком наполненным кубиками льда, расположив его на ноющих бедрах. Дазай, оставшийся дома вместе с Чуей, весь день либо пытался извиниться перед парнем, либо просто сидел с виноватым выражение лица в уголке дивана, опустив глаза в пол и подтянув колени к носу. — Чуя, я приготовил обед, будешь кушать? — расположив на подносе с ножками тарелку куриного бульона, Дазай поднес его к напарнику. Тот даже от еды, приготовленной Дазаем, нос воротил. Осаму пришлось выйти из гостиной, и только тогда Чуя принялся за обед, все удерживая холодные мешочки на болящих местах. Лишь вечером, после дня болезненных мучений, Чую наконец отпустило, и тот наконец-то смог выдохнуть спокойно, не опасаясь ни за следующий рабочий день, ни за собственное здоровье. Правда Осаму он так и не простил, и собственно в ближайшие дни не собирался. Чуя, разумеется, спал с Дазаем не только из-за физических потребностей или из-за отчаянного желания быть хоть с кем-то. Дазая с рыжеволосым связывали далеко не дружеские отношения, и чувства что были между бывшими напарниками являлись вполне искренними и взаимными, что невероятно радовало и самих юношей и тех, кто знал о их отношениях, а в частности Коё, которая была чуть ли не приемной матерью для Чуи, да Мори от которого было просто невозможно скрыть их отношения. Около полуночи Чуя всё-таки оторвался от затянувшегося чтения и отправился в спальню. Правда книгу он не отложил, лишь чуть погасил свет и устроился на покрывале с бокалом прекрасно выдержанного вина. Дазай пришел к мафиози спустя пару минут, улёгшись рядом и потёршись, подобно коту, щекой о плечо парня. Чуя не отреагировал, лишь легонько оттолкнул юношу, чтобы тот случайно не опрокинул стакан на белоснежное постельное белье. — Ну, Чуя! Я же не специально, — проскулил Дазай, пытаясь придвинуться ближе к тонкой шее Накахары, чтобы коснуться чувствительной точки под ушком. — Прочь пошел, сволочь суицидальная, — буркнул Чуя, вновь отталкивая юношу. — Я от тебя уже натерпелся, спасибо, больше не хочется. — Но Чуя, что же мне делать... — Рука, Дазай, рука. — Но, Чу-у-у-я... — Я же четко сказал: нет, — рявкает Чуя, закрывая книгу и грозно уставившись на Дазая. — Отвянь. — Слушай, Чуя. Поверь мне, — Осаму, решив заканчивать весь этот спектакль, решительно забирает из руки шляпника бокал, отставляя его на прикроватную тумбочку. — Я уверен, тебе понравится. Позволь же доставить тебе удовольствие, — мурчит парень, наслаждаясь вспыхнувшим румянцем на щеках мафиози. — А-а... Кто-то уже готов, да Чуя? — взбудараживающий шепот на ушко, осторожный поцелуй в щеку, а после дорожка мокрых поцелуев, спускающаяся к уху. — Не закусывай губу, — тянет Дазай, увидев, что бывший напарник царапает зубками губы, чтобы не застонать от возбуждающих действий суицидального засранца. — Да иди ты...— хрипит Чуя, раскрывая губы в немом стоне, когда Дазай, начинает посасывать возбуждённый сосок через обтягивающую домашнюю кофту. — Так нравится? — парень всегда любил поговорить в постели, зная, что Чую ужасно возбуждают пошлые словечки, произнесенные хриплым голосом Дазая. Поиграв тонкими пальцами со вторым соском, Дазай задирает кофту шляпника по грудь, выцеловывая красивый живот, с кубиками пресса. Проводит по нему языком, вызывая у Накахары сдавленные стоны. Подняв голову, чтобы посмотреть на личико Чуи, Дазай самодовольно улыбнулся, увидев раскрасневшееся и возбужденное выражение лица партнёра. — Ты стонешь как шлюха, ты знаешь, Чуя, — мурчит Осаму, выцеловывая тонкую кожу у края домашних штанов. Стянув с парня спортивки, Осаму довольно лыбится, видя насколько его действия возбудили парня. — Осаму, что ты...а-ах...— стонет Чуя, стоит влажным и теплым губами Дазая коснуться возбуждённой плоти через белье. — Кому-то это ужасно нравится, да? — хрипит парень, проводя языком по всей длине органа, все так же не освобождая его от боксеров. Ощущение шершавой ткани, тершейся об увлажнёный смазкой орган, вызвал у парня громкий стон. Закатив от удовольствия глаза, Чуя интуитивно схватил Осаму за волосы, притягивая его ближе к требующему внимания органу. Стянув с парня нижнее белье, Дазай приподнялся на колени и обхватив ладонью возбуждённую плоть, начиная медленные движения, наслаждаясь дрожью в теле Накахары и тихими постанованиями, которые парень пытался всеми силами сдержать. — Я хочу тебя услышать, Чуя...— коснувшись губами чувствительной головки, проведя по ней языком, не отрывая глаз от лица партнёра, Осаму удовлетворено выдохнул, услышав звонкий стон, слетевший с губ рыжего. — Осаму, а-ах...— схватив парня за волосы, Чуя резко опустил голову Осаму, заставляя взять глубже. На глазах детектива выступили слезы, когда головка коснулась стенки горла. Начиная самостоятельные движения, тишину комнаты разрывали громкие непристойные хлюпы и стоны издаваемые выгибающимся мафиози. Последний стон, и Дазай покорно глотает солоноватую жидкость, натягивая на парня боксеры обратно. — Ну как? — Дазай откидывается на подушки, привлекая измотанного мафиози к себе. Вжавшись в Осаму и уткнувшись носом в сильную грудь, рыжий благодарно замурчал, закидывая на бок Дазая ногу, устраиваясь в обычную для него позу во время сна. — Значит, простил. — Спи уже, хитрец.