Разговор с богом

Я всегда стараюсь прийти домой пораньше, тороплюсь, сбегаю с работы. Мой начальник не бывает этим доволен, но мои прошлые заслуги позволяют иногда пренебрегать общими правилами. Это продолжается уже два месяца. Первые два дня я немного смущалась и испытывала некий страх, но сейчас это бессмысленно, он чувствует это и, кажется, сам боится того впечатления, которое производит. Но я быстро привыкла к нему, потому что его глаза как мои выражают огромную грусть. Он не улыбается, только осклабивается иногда, скалится, как зверь. Он говорит, что он – скандинавский бог. Я сначала смеялась втихомолку, а сейчас верю. Может дело в том, что он всегда появляется в моей квартире, когда все двери заперты? Или в его до боли реалистичных рассказах об иных мирах? Нет. Дело в его выдержке и поведении. Мой бог – истинный принц. Принц Локи. Я вхожу в квартиру, а он уже стоит в коридоре и сверлит меня пристальным взглядом. - Поздно, - говорит он устало, будто он, а не я, целый день занимался чтением наискучнейших документов. Хотя откуда я могу знать, что занимало его мысли все это время. Чуть касаясь пола, чтобы мои шаги не отдавались слишком громким эхом, прохожу в глубь квартиры. Проходя мимо бога, я слегка, будто невзначай, касаюсь его руки, проверяя, реален ли он на самом деле или это фокусы моей разбушевавшейся фантазии. Локи привык к этой процедуре, повторяющейся изо дня в день, словно какой-то магически обряд. Я еле слышу, как он идет за мной на кухню. Не понимаю, как ему удается так тихо ходить? Даже я, прожив в этом доме достаточное количество лет, не могу обуздать преследующее нас эхо, а он может. - Все тлен, - кидаю я бессмысленную фразу. Бог подбирает ее и разглядывает, как диковинный узор на шелке. - Ваш мир эфемерен, правда, - говорит он, поглядывая на меня. - Я умру, - с какой-то беспредельной горечью в голосе говорю я. - Не скоро. - В том то и дело, что скоро. А ты будешь жить вечно... Локи хватает меня за запястья и разворачивает лицом к себе. Его зеленые глаза как стальные крюки, заставляют мои, не моргая, зацепиться за них. - Перестань! – гневно восклицает он, и в его глазах я замечаю неподдельную тревогу. - Я хочу говорить с тобой о смерти, Локи! Потому что своим присутствием ты отгоняешь ее слишком далеко. И я боюсь забыть о ней, - он позволяет мне высвободить запястья из его холодных пальцев – День ото дня мимо меня проходит вечность, а я даже не могу ее поймать. - Уже поймала, - неслышно шепчет он и поспешно садится за стол. Я не люблю, когда он становится таким суетливым, отводит глаза и, кажется, чувствует свою вину в том, на что никогда не мог повлиять. - Будешь чай? – спрашиваю я. Это одна из не многих вещей на Земле, которые ему нравятся. Я добавляю туда имбирь и корицу, и тогда Локи говорит, что это напиток богов. Он кивает, молчанье продолжается не долго – ему становится скучно. - Все смертные хотят жить вечно? – спрашивает он, вертя в руках длинную чайную ложку. - Нет. Многие считают, что вечность – это слишком долго и скучно. - Смерть, я полагаю, веселее, - ухмыляется он и одним глотком до половины опустошает высокую кружку. Его пальцы скользят по ободу кружки, а их хозяин, очевидно задумавшись, блуждает взглядом по стенам моей маленькой кухоньки. - Это логическое завершение жизни в нашем жестоком мире, отвечаю я. - Жестоком? У вас нет войн таких кровопролитных, как в других мирах Иггдрасиля, ваши ученые сделали все, чтобы облегчить ваш труд, у вас нет таких жестких правил, как в Асгарде, этот мир неприкосновенен, - перечисляет бог – а после смерти вы можете попасть в Вальхаллу... - Локи. Ты, вижу, слишком плохо знаешь Митгард. Мы уже не войны, да и достойных сынов среди нас, увы, уже не осталось . Тот, кто посмеет напасть на неприкосновенный мир, будет вынужден слишком легко его получить. - У вас хорошие защитники, я так понимаю, раз никто не смеет напасть на Митгард. - У нас хорошая репутация, - фыркаю я – Хельхейм, наверное, не вместит такое количество поколений забывших о чести. - Верх героизма! Хельхейм больше, чем ты думаешь, - трикстер смеется. А мне даже как-то обидно. Когда я сама говорю что-то отрицательное о своем мире – это нормально, а когда он, в свойственной ему манере жестокого критика, то во мне торжествует патриот. - Ваши боги тоже не все обладают только положительными качествами, - буркаю я и отворачиваюсь. Минутное молчание, и я понимаю, какую глупость сказала. - Например, я, - злобно бросает он, а когда я пытаюсь возразить, перебивает – Ложь, коварство, ненависть – вот мои стихии!.. - Прекрати, - махаю рукой я – У тебя есть чувство ответственности... А оно важнее всяких там стихий. У тебя есть ум, который с лихвой компенсирует хитрость и коварство. Ты умеешь быть искренним... Ты же бог, в конце концов, тебе все можно! - Это ты так думаешь... – буркает он, сжимая губы в узкую полоску. Он никогда не признает вслух, что я права. - Лооооки, - нараспев произношу я – скажи! - Что? - Что ты можешь делать то, что захочешь. - Зачем? - Если ты произнесешь это вслух, возможно, сам поверишь. Скажи! - Ладно. Я делаю, что хочу, смертная, так что оставь меня в покое, - беззлобно говорит он. - Пожалуйста, - наигранно обижено отзываюсь я с плохо скрываемой радостью и отворачиваюсь. Мы еще сидим так часа два. Разговор ни о чем и обо всем сразу. Я задаю вопрос, он отвечает вяло, без интереса. - Тебе домой пора, - внезапно говорю я, посмотрев в сторону настенных часов. - С чего бы это? - Сколько ты уже в нашем мире? - Несколько месяцев, по-вашему. - Тебя ждут... и ищут. - Это вопрос? - Нет. Я чувствую это. - А я нет, - Локи принимает угрюмый вид и отворачивается. - Принц, не важно, какие ссоры у вас там произошли, все это уйдет, рассеется, как утренний туман. Семья, Локи, только она останется с тобой... Они всегда простят или попросят прощения. Ты нужен им всегда, что бы они... или ты не сделали. - Я делаю, что хочу, девочка, - фыркает он, встает из-за стола и уходит. Удивительно, насколько красивыми могут быть уходящие люди, овеянные будто ореолом небесной загадочности. Я не пытаюсь догнать, остановить бога... Надеюсь, он все-таки домой, а если нет, то завтра придет. За мной, за моей дружбой, за разговорами обо всем, и за чашечкой имбирного чая, конечно. Он вернется. *** И он вернулся. Прошло, кажется, совсем немного. Тогда Локи услышал ее, вернулся домой, и отношения в Семье восстановились не надолго. Он даже решил постучаться в ее дверь перед тем, как войти. Открыл мужчина. Удивленным взглядом окинув молодого человека, спросил: - Вы к кому? - Что значит «к кому»? Здесь девушка жила, - сказал он, не ожидав такого поворота событий. - А! Вы к ней, она о вас упоминала. Ей переехать пришлось... Месяца четыре назад. Я вам сейчас принесу адрес, - добродушный мужчина скрылся за дверью. Локи не стал дожидаться и растворился в прохладном воздухе. Что значит «переехала»? Зачем? Куда? Принц сконцентрировался на воспоминаниях о ней, решив во что бы то ни стало отыскать девушку. И вот, через несколько секунд, он уже стоял рядом с бревенчатой стеной небольшого коттеджа. Улыбка осветила его лицо, когда он понял – она совсем рядом. Проходя мимо окна, он невзначай заглянул в комнату и остановился, не в силах пошевелиться. На мягком, тканевом диванчике сидела пожилая женщина с хвостиком седых волос на затылке. Она сидела так, как любила сидеть Она. Улыбалась так, как улыбалась Она. Смеялась так, как смеялась Она... Не нужно больше доказательств, его лучший друг, единственное существо, которое любило его также, как любил его он, состарилось и почти прожило свою короткую жизнь. Но ведь прошло совсем немного времени! Мидрагд! Ненавистный Митгард! Его ненавистное время! Чертова Семья, которая задержала его настолько! Этот мир похоронил под своими обломками ее... их дружбу и любовь... Если бы он тогда не вернулся, он мог бы остаться здесь, с ней!.. Или не мог?.. - Дяденька, а вы кто? – раздался вдруг детский голос, прервав поток его мыслей. Локи обернулся и увидел семилетнюю девочку в красном в горошек платье. Ребенок смотрел на него, не моргая, Её прекрасными, умными глазами. - Я... бог, - ответил он, не скрывая свою горечь. Девочка светло улыбнулась Её улыбкой и еще более доверчиво открыла глаза. - Правда? Вы к бабушке, да? – снова спросила она. Бог задумался, и со вздохом сказал: - Не совсем, - снял с пальца необычный перстень и вложил в маленькую ручку девочки – Передай ей, ладно? Можешь больше ничего не говорить. - Ладно, - улыбнулась девочка. И печаль расставания больно полоснула его по сердцу, сжавшееся в комок. Зеленые глаза заблестели от наполнившей их влаги, и бог начал таять в воздухе, словно туман с приходом рассвета, словно зло с приходом добра, словно тепло солнца под конец сентября...