Stardust

Его легко было не заметить. Среди шумных, возбуждённо галдящих сверстников, он оставался рядом с товарищами, но держался несколько отстранённо, робкий, тихо улыбающийся, с возмутительно непослушными кучерявыми волосами пшеничного цвета, похожий на грустного эльфа. Кайто посмотрел в его сторону случайно, увидел и сразу же забыл. Они были в разных классах, Кайто встречал его лишь на общих собраниях и иногда в коридоре. Он растворялся в окружении, словно призрак академии. Если такой легенды не существовало, её стоило придумать. Кайто узнал его имя случайно. Саватари перечислял Тацуми учеников, лучше других сдавших тесты. Наюки Тору был третьим по успеваемости в своём классе. – Наюки… Это кто? Светленький такой? – уточнил Тацуми, сонный и слабый, едва ли не тающий в тусклом послеполуденном свете. Лучший из лучших. Его верный вассал держал идеальную осанку, стоя с ним рядом, дополняя образ. Кайто усмехнулся про себя. С их высоты все прочие были неразличимой массой «светленьких» и «тёмненьких». Тем удивительнее было услышать ответ Саватари. – Наюки Тору, родился 23 января, водолей, вторая группа крови, рост сто пятьдесят восемь сантиметров, средняя оценка по успеваемости B. Семья – отец, мать и две младших сестры. – Не помню его выступлений, – сказал Тацуми, внешне равнодушный ко всему услышанному. – Особых сценических успехов не имел. В силу психологических особенностей, надо полагать. Чужие «психологические особенности» резанули по ушам в силу особенностей личных. Кайто не сомневался, что Саватари, не подразумевая ничего дурного, мог зачитать краткую характеристику для любого из учащихся. О нём самом Тацуми наверняка тоже узнал от него. Что-то вроде: «Цукигами Кайто. Его отец известный в театральных кругах меценат, а мать актриса. Старший брат – Цукигами Харуто, тот самый, да». Дата рождения, рост-вес, средняя оценка – вторичные признаки, не имеющие большого значения. Успехи – безукоризненно незначительные по сравнению с, характер в целом – закомплексованное сверх всякой крайности дерьмо, но Саватари, безусловно, подобрал более благозвучный эпитет. – Как всегда пугающе осведомлены, господин рыцарь, – повеяло канцелярским адом: Нандзё подкрался незаметно, словно материализовавшись из воздуха. Ещё один верноподданный на службе дьявольского студенческого совета, зашёл передать какие-то новые распоряжения, как всегда. Кайто вздохнул, поднявшись с места. – Куда ты? – окликнул его Тацуми. – Пить захотелось. Он убегал всякий раз, когда насыщенный чужими голосами воздух начинал душить его. Он не выносил шепотков за своей спиной, любые обсуждения, содержащие оценочные суждения, раздражали его. Он мечтал их не слышать, обрести контроль над своими эмоциями, но даже чётко осознаваемые, его желания нисколько не приближались к исполнению в реальности. Лишь одна вещь могла подарить ему хотя бы временное облегчение. У автомата с напитками стоял призрак Наюки Тору. В памяти сами собой всплыли все упомянутые Саватари факты из его биографии. Кайто тряхнул волосами, прогоняя прочь непрошенные мысли. Наюки, судя по всему, тоже испытывал некоторые затруднения, потому как, гипнотизируя взглядом ассортимент автомата, не торопился бросить монеты в щель (которые, к слову, незаметно скользили между ловкими пальцами). Кайто ждать был не намерен. – Можно? – сухо вопросил он, приблизившись. Наюки буквально подпрыгнул от неожиданности, дрогнув всем телом, удивлённо воззрившись на Кайто. Тот и сам опешил, сконфуженный бурной реакцией. – Д-да, к-конечно! Держась невозмутимо, Кайто нажал кнопку под выбранным напитком, потратив не более десяти секунд. Наклонившись за выпавшей коробкой с клубничным молоком, Кайто невольно обратил внимание на Наюки, застывшего возле автомата смущённым изваянием. Не в характере Кайто было справляться о чужом самочувствии, но из всех людей, что встречались ему по жизни, никто не вызывал столь острого желания помочь, как бледный и тонкий Наюки, на голове которого застряло облако. Явно из-за того, что тот слишком часто витал где-то. – Всё нормально? – А? Наюки хлопнул ресницами, приоткрыв рот. Всё в его облике – форма лица, большие глаза, аккуратно подстриженные ногти, живущие своей куда более веселой жизнью кудряшки – напоминало букву «о», выражающую безудержное недоумение от всего происходящего. – Ох, извини за причинённое беспокойство. Всё отлично! – преувеличенно бодро (на самом деле нервно) затараторил он. Должно быть, Наюки сам понял, ещё до того, как взглянул на обескуражено пришибленного Кайто, что его реакция была преувеличенной и скорее подтверждающей обратное от всего сказанного. Наюки вздохнул, робко улыбнувшись. – Задумался просто, – признался он, – совсем забыл, зачем сюда пришёл и чего хочу. Звучало серьёзно, куда сложнее всех переживаний Кайто вместе взятых. Не хотелось лезть не в своё дело, поэтому он уточнил: – Тебе нужен совет? Наюки поднял на него взгляд, впервые посмотрев прямо, но быстро отвернулся. – Я и так поставил тебя в неловкое положение, Цукигами-кун. Кайто хотелось саркастично хмыкнуть. Конечно же, он знал его имя, все знали. Детали, вроде любви к сладкому напитку кричаще розового цвета, от прочих ускользали, но холодный отстранённый облик младшего брата «того самого Цукигами» был знаком каждому. – Сложно представить, что может сделать моё положение ещё хуже, – хмуро отозвался Кайто, решительно протыкая трубочкой коробку. Сделанный глоток вернул ему некоторое подобие присутствия духа, он сказал: – Просто не бери то, что не нравится, пробуй новое, если не знаешь, чего хочешь, или уходи, если уверен, что прийти сюда было ошибкой. Других вариантов нет. Наюки Тору. – …С-спасибо, – пробормотал Наюки. Удовлетворённо хмыкнув, Кайто двинулся прочь. Голос Наюки настиг его через три шага: – Ты знаешь моё имя?! – Ты привлёк внимание монаршей четы. – …Что это значит? Пожав плечами, Кайто обернулся, бросив напоследок: – Что-то. В выражении лица Наюки на мгновение промелькнуло некое подобие раздражения. Уходя, Кайто глупо улыбнулся самому себе. Даже если ему не было до него дела, имя мальчика с облаком на голове он запомнит наверняка, как и его образ не определившегося что делать со своей новоприобретённой способностью выбирать. Кайто не сомневался, что в этот раз это точно будет не клубничное молоко.