Божья коровка

      В центре Буффало, на одной из солидных улиц города, стоял дом семейства МакМайкл. С богатым фасадом, мощеной дорожкой к крыльцу и целым садом под окнами он был круглый год полон гостей, и ни один прохожий не мог пройти мимо и не остановиться. — Томас, ты только посмотри! - Люсиль застыла у калитки. Несмотря на то, что лил плотной завесой дождь и было темно, леди Шарп всматривалась в очертания здания. — Если нам повезет, то наши новые знакомые замолвят мистеру Кушингу словечко. Тогда он точно согласится на финансирование... — И что мне, жениться теперь на докторе Алане? - не удержав веселого смешка, баронет лукаво посмотрел на сестру. Обычно она вела себя сдержано, жестко, но сейчас, как ребенок, цеплялась за последнюю для них надежду. — Как показал опыт, из меня семьянин никудышный.       И правда. За последние годы Томас успел несколько раз заключить брак с разными, не похожими друг на друга женщинами. И всегда всё заканчивалось разводом: избранницы не выдерживали условий Аллердейл Холла, паковали чемоданы и уезжали первым паромом обратно. — Ежели попросится, то женишься, - в тон мужчине ответила Люсиль. Британка обожала своего младшего брата, и это чувство было взаимным - поэтому сейчас она не пыталась его уколоть или обидеть. — Так. Пойдем уже в дом. Невежливо, что мы стоим здесь с тобой и опаздываем.       Встретил Шарпов лакей у порога - прием был в полном разгаре, так что самих МакМайклов они пока не увидели. Слуга помог Люсиль снять кейп, аккуратно повесил накидку на вешалку и убрал в сторону мокрые зонты. После он проводил их на второй этаж. Оттуда играла музыка, доносился девичий смех и звон наполненных шампанским бокалов.       Когда Томас и Люсиль показались в праздничном зале, то на мгновение к ним все обернулись. Если на второй сидело кричаще алое платье, то первый выглядел так, будто сошел со страниц дамского романа. — Миссис МакМайкл, мисс МакМайкл, - к ним подошли две американки, и баронет поздоровался, скромно улыбнувшись. — Позвольте представить Вам мою сестру - леди Люсиль Шарп. — Рада знакомству, - мать офтальмолога прищурилась. Преувеличено небрежно подняв руку, она, тем самым, попросила Алана подойти. — А это мой сын. Лучший врач в нашем городе. Впрочем, о нем вы уже наслышаны. — Как и я о вас, - доктор не любил, что миссис МакМайкл упоминала его вскользь, словно собственность, но в конфликт не вступил. — Мы стали бояться, что вы не придете... Сестра... бедняжка Юнис... мечтала увидеть настоящий вальс... в Америке такой не танцуют, - в голосе Алана мелькнула насмешка - судя по драматизму и паузам, эти слова принадлежали не ему. Будучи человеком науки, он вообще был далек от светских интриг и сватовства.       Томас это заметил. Даже с первой минуты встречи, не разобравшись толком в характере, американец, который стоял напротив, ему понравился. — О, - Люсиль загорелась. Неожиданно им выпала возможность подобраться ближе к деньгам, — уверена, Томас с удовольствием даст всем нам урок.       Вечер длился мучительно долго, однако продуктивно:       Показав мисс МакМайкл вальс по-европейски и сделав пару комплиментов вечернему туалету миссис МакМайкл, баронет попал в список фаворитов данной семьи. Когда же у Томаса выпала свободная минута, он провел её в споре с Аланом: захватывающим и без оскорблений, каким только мог быть спор между двумя умными людьми. — Признаться, - доктор сделал паузу, — я не ожидал, что проведу время с пользой. Вы образованный человек, сэр Шарп, и мне интересно Ваше общество, - он нахмурился и опустил взгляд в пол. Что-то в британце притягивало. У баронета - до чего странный титул! - был вкрадчивый баритон, безупречные манеры и природная очаровательность. Алан ничуть не сомневался, что в нового знакомого уже успела влюбиться Юнис. — Согласен, - уголки губ Томаса приподнялись. Тут мужчина заметил, что на них поглядывает издалека Люсиль. Сестра держала фужер с игристым вином и им ему отсалютовала.       "Чего ты там напридумывала, чертовка?" - из груди брюнета непроизвольно вырвался смех. Его ближайшая родственница имела специфическое чувство юмора. В библиотеке, которая перешла им в наследство от матери, леди Шарп хранила книги по анатомии, астрономии, о дальних странах и путешествиях, но жемчужиной в её коллекции до сих пор оставалась камасутра. — Я чем-то рассмешил Вас? - Алан принял порыв собеседника на свой счет. — Отнюдь. Давайте отойдем к окну. Вы слышите? Ливень закончился.       О стекла действительно перестали бить капли, и ночной пейзаж стал спокойнее. Свет от уличных фонарей падал на низко скошенную траву, под порывами ветра шевелились кроны деревьев да за тучами бледно мерцала луна. — Кстати, воздух после дождя крайне полезен, - доктор решил блеснуть знаниями. — Он насытился отрицательно заряженными ионами, образовался озон, а все вредные газы и микробы смыло водой в канализацию.       Между ними воцарилось молчание. В зале продолжали шуметь гости: остальные с пылкостью обсуждали политику или передавали свежие сплетни. Алан же больше не хотел находиться здесь. — Это приглашение на прогулку? - осторожный вопрос Шарпа вернул МакМайкла в реальность. Американец мигнул, после чего слишком быстро для того, чтобы быть честным, ответил: — В оздоровительных целях. — Разумеется. Исключительно в них.       Мужчины с умным видом покивали, и в следующий момент уже исчезли из дома.       На улице врач всмотрелся в хмурое небо, вдохнул полной грудью запах петрикора и подумал, как в тишине хорошо. Глянув на стоящего к нему боком британца, он заметил, как тот нагнулся к земле, а затем поднял на ладони красного жучка. — Холода её убивают, - божья коровка вяло перебирала лапками по пальцам Томаса. Оглушенное дождем насекомое имело потемневший панцирь, один уцелевший усик и травмированное крыло - все попытки улететь были бы безрезультатны. — Маленькая, - ласково, — она не сможет сбиться в стаю и, стоит наступить зиме, умрет. — Таков закон природы. Выживают сильнейшие, - Алан пожал плечами. — Люсиль говорит также. Разве Вам не жаль это беззащитное создание? — Нет, - по мнению доктора МакМайкла, было нормально помочь человеку в беде, вложить деньги в благотворительный фонд или просто относиться к прислуге, не как к вещам или животным. Пустое же сострадание - удел девушек и мечтателей. — Вам не хватает жесткости. За весь вечер Вы даже не пытались заговорить с мистером Кушингом.       Сэр Шарп озадаченно обернулся к знакомому: — Поясните. — Мистер Кушинг поделился со мной Вашим делом. Он считает, что у Вас не хватит сил на создание Вашей машины, и теперь я с ним полностью согласен. Вам бы заниматься искусством, не тяжелой работой, - тут американца толкнули в грудь. Скрежетание зубов баронета зазвучало настолько омерзительно, что офтальмолог поморщился. — Вы ничего обо мне не знаете. Ничего! Вам невдомек, что люди могут жить, не имея за душой кучи денег. — А Вы не пробовали заработать? - Алан и сам не понял, как колкие слова сорвались с языка. За секунду потеряв самообладание, Томас схватил доктора за костюм и дернул того на себя... Весь запал брюнета вдруг пропал. Вместо предвещаемой драки, он грубо коснулся чужих губ и, отскочив в сторону, широкими шагами направился прочь от этого дома.       На утро Люсиль обнаружила брата в гостиничном номере. Её мальчик замотался с головой в одеяло, тер неистово красные щеки и бубнил, что сегодня же купит билеты в Англию. Женщина замерла у кровати с улыбкой. За спиной она спрятала чек - на кредит от компании Кушинга с поручительством доктора МакМайкла.