***
Flashback — Ты уверена, что Кешу стоит отдать кому-нибудь? Как-никак, это ты его нашла, — уточнила женщина с темными волосами, поглядывая на яркого окраса птицу, которая что-то щебетала на своем языке. — Я уже привыкла к нему. — Мам, ты прекрасно знаешь, мне совершенно не до животных, у меня учеба и работа, — напомнила Синон, ставя на стол чашки с налитым черным чаем, — а тебя я не хочу удручать лишней заботой. Кеше будет лучше, если о нем кто-то другой позаботиться. Мама тяжело вздохнула, понимая, что ее дочь права, как всегда. У нее тоже мало свободного времени, чтобы приглядывать за попугаем, а у нее еще есть сад, за которым тоже нужен уход. Однако женщина с грустью посмотрела на птицу, чувствуя, что одиночество вновь начинает окутывать ее сердце. Она плохо умела скрывать свои эмоции, поэтому сейчас у нее на лице была целая гамма чувств, которые заметила Сино. Девушка умела читать людей, как открытую книгу, поэтому ей не составило труда сделать это и с мамой. Закусив нижнюю губу, она подумывала о правильности своего решения. Кеше нужны уход и забота, а маме — возможность о ком-то заботиться. О ней она, конечно, уже не может заботиться, да и до сих пор ее мама чувствует себя виноватой, что в тот день испугалась собственной дочерью. Асада давно простила ее, но она не в состоянии дать ей время, свое время. Со стуком положив взятую чашку, обладательница голубых глаз внимательно взглянула в глаза матери. Женщина испугалась, однако вскоре успокоилась и слабо улыбнулась. Вздохнув, Синон решила позволить маме заботиться о попугайчике, что она ей и сообщила. Мама радостно пискнула, словно ребенок, получивший желанную игрушку, и, быстро поднявшись с места, подскочила к девушке, и крепко сжала в своих объятиях. Асада невольно покраснела и мягко улыбнулась, прижимаясь к родному теплу. Все-таки дарить близким внимание очень важно. Снайпер твердо решила нагнать упущенное и сделать все, чтобы ее мама оставалась всегда веселой и счастливой. — Кстати, Синон, — обратилась к девушке мама, поставив локоть на стол и облокотившись о ладонь, — помнишь лагерь, который ты постоянно посещала в детстве? — О, еще как, — хмыкнула Асада, вспоминая свои «веселые» деньки в том месте. — Я искренне ненавидела этот лагерь, однако ты, как назло, только туда меня и отправляла. А с чего это ты о нем вспомнила? — Ты ведь знаешь, что там работает моя хорошая подруга? — получив слабый кивок, женщина продолжила. — Так вот, этому место грозит закрытые, если там не появятся дети. К сожалению, в последнее время редко родители отправляют детей на свежий воздух. — Мне уже не нравится, к чему ты клонишь, — облокотилась о стул Синон, по недоброму сощурив глаза. — Только не говори, что хочешь отправить меня в этот лагерь! — Пожалуйста, Синон! Это только на выходные! Тем более, у вас ведь будет целая неделя таковых. Асада задышала, словно дракон, обдумывая просьбу матери. Это верно, что у них будут типа каникулы. В школе Кунугигаока будет проводится ремонт в главном корпусе, поэтому у учеников появились незапланированные выходные. Казалось, "Е" класс это не касается, у них как был старый корпус, так он и останется. Однако директор сделал ученикам милость и разрешил не ходить в школу. Все то сразу же поняли, что Асано боится, что класс "Е" соберется с силами и сможет подтянуть свои знания. Пусть они не показали столь блистательные результаты экзаменов, как в прошлый раз, но это не повод расслабляться. — Неужели все так плохо? — Я сама там была недавно, место, в принципе, нормальное, даже ремонт делали в нескольких корпусах, но вот только не хватает детей, — ответила женщина, нервно переминая свои пальцы. — Ты можешь позвать своих одноклассников, тогда это только спасет ситуацию. — Ладно, — выдохнула Синон, — несмотря на мою ненависть к этому лагерю, я отправлюсь туда. Конец Flashback***
Синон, как и обещала маме, рассказала про всю ситуацию и предложила своему классу вместе с ней отправиться в лагерь. Мисуки понравилась эта затея, поэтому она была обеими руками «за», однако ее брат не очень загорелся этим. Но Ямадзаки ему пригрозила, и Тамаки как миленький согласился. Курахаши всегда нравились лагеря, она даже была почетным скаутом, поэтому тоже согласилась. Остальные колебались, некоторые напоминали, что нужно готовиться к экзаменам. Однако Коро-сенсею самому захотелось посетить этот лагерь, поэтому стал уговаривать каждого ученика поехать. В итоге согласилась половина класса: Исогай, Маехара, Курахаши, Карма (что удивило Синон), Нагиса, Каяно, Окаджима, Канзаки, а за ней и Сугино, Накамура, Терасака (удивились абсолютно все, только осьминог радостно завизжал), Фува, Яда и Кимура. В общем счете семнадцать человек. Выходные обещают быть интересными.***
— Надеюсь, вы все поняли, господа заговорщики? — скрестив руки, шепотом поинтересовалась Мисуки, испуганно оглядываясь назад. — Что за детский сад? — раздраженно буркнула Синон. — Лучше не вмешиваться в их отношения, только хуже можно сделать. — Синон права, — кивнула Нагиса. Ямадзаки возмущенно посмотрела на свою подругу и на своего парня, а потом демонстративно отвернулась, громко фыркнув. Конечно, ей пришла в голову идея кричать: «Ты меня не любишь!» и все в этом роде, но сейчас, когда возле автобуса уже стояло несколько человек, это будет выглядеть очень странно и подозрительно. Неожиданно Карма поддержал ее идею свести Тамаки и Каяно, отчего Мисуки на радостях стала обнимать красноволосого. Асада переглянулась с Нагисой, и они оба одновременно пожали плечами. У них возникло чувство дежавю, ведь когда-то они также не понимали безумную идею Акабане и Ямадзаки. — Итак! — с безумным огоньком воскликнула фиолетоволосая, потирая ладошками. — У вас нет выбора, кроме как помогать нам быть купидонами. — Когда-нибудь это вмешательство повернется ей боком, — тихо произнесла снайпер, а стоящей с ней Шиото хихикнул. ПЛАН №1: «Общение — залог успеха!» Цель: Заставить объект «А» всю дорогу сидеть вместе с объектом «Б». — Мисуки, — серьезно посмотрела на нее Асада, — какие они тебе объекты? Они вообще-то живые лю... — Заткнись, — перебила ее девушка, выставив перед собой ладонь и не отрывая сосредоточенного взгляда от листка, видимо, пытаясь разобрать собственный почерк. — Слушайте, в чём суть плана. Когда прибыли остальные ученики, Коро-сенсей с довольным видом объявил, что можно отправляться. Мисуки заговорщески улыбнулась и, потянув за собой Нагису, быстро проскользнула в салон автобуса. Задача Кармы и Синон заключалась в том, что они должны создать ситуацию, когда мест, кроме двух последних, для парочки не осталось. Девушка с голубыми глазами всем своим видом показывала, что ничего глупее она не делала, подошла к Исогаю и Маехаре и попросила их сесть вместе. Парни, удивленно переглянувшись, уставились на снайпера, которая в это время уже пошла других просить сделать тоже самое. В итоге почти все сидели в парах: Маехара и Исогай, Курахаши и Накамура, Окаджима и Кимура, Сугино и Канзаки, Фува и Яда, Мисуки и Нагиса, Карма и Синон и самая главная парочка — Тамаки и Каяно. Терасаку оставили в покое, а иначе начнет тут орать на весь автобус. Мисуки, как голодный индеец, смотрела на свои объекты, чуть не пуская слюнки. Однако вскоре она начала выходить из себя. Ее брат абсолютно никак не отреагировал на близость с Каяно, да и к тому же эти двое сидят молча, будто воды в рот набрали. Сидевший с ней Нагиса глупо улыбался, стараясь не засмеяться во весь голос. Сейчас Миса выглядела настоящим сталкером и самым главным шипером в Японии. Он легонько коснулся ее плеча и ласково прошептал: — Если и дальше будешь на них так смотреть, ничего не измениться. Дай им время привыкнуть друг к другу. — Ты правда так считаешь? — развернувшись лицом к парню, с ноткой грусти уточнила Ямадзаки. Нагиса вместо ответа только положил свою руку на ее и легонько сжал, неотрывно смотря в ее красные глаза, а потом слабо кивнул. Миса как завороженная смотрела в эти прекрасные голубые глаза и, покраснев, улыбнулась. Она обхватила руку Шиото и сильнее прижалась к ней, положив голову на его плечо. Они сидели вместе и мило улыбались, краснея словно первоклашки. Наблюдавший за ними Коро-сенсей успел наделать множество фотографий и начал грезить о своем выпускном фотоальбоме. Определенно стоит добавить столь милые фотографии. Синон хмыкнула, когда увидела, как Нагиса уговорил свою девушку прекратить сталкерить. Она довольно потянулась и повернулась лицом к Карме, который что-то просматривал у себя в телефоне. Девушка неотрывно смотрела на него, а потом ухмыльнулась своим мыслям. Ее рука потянулась к красным волосам, и вскоре Асада уже активно теребила в руках один локон. Акабанэ оторвался от своего занятия и уставился прищуренными глазами на девушку, лицо которой выглядело более мягким, чем обычно. Не то чтобы ему не понравилось это, наоборот очень, но Карме стало интересно с чего это вдруг Сино у всех навиду стала проявлять такие нежности. — Если дальше продолжишь так на меня смотреть, то дырку просверлишь, — хмыкнула Синон, мимолетно взглянув на парня. — Пару минут назад это не останавливало тебя, — ухмыльнулся в ответ красноволосый. — К чему такие нежности? — А что? — девушка отпустила локон и с вызовом посмотрела на Карму. — Это запрещено законом? Долго они неотрывно смотрели друг другу в глаза, никто не собирался прерывать зрительный контакт. Вдруг Карма схватил Синон за руку и, немного притянув к себе так, чтобы девушка почти лежала на его коленях, стал теребить ее шелковистые волосы. Снайпер удивилась и даже хотела возразить, однако теплые пальцы парня приятно щекотали кожу головы, поэтому она успокоилась и блаженно закрыла глаза. — Кажется, Миса перестала за нами следить, — прошептала Каяно, всматриваясь в спинки сидений, где сидели Мисуки и Нагиса. — Славу богу! — вздохнул Тамаки, тоже взглянув в ту сторону. — Вечно как что-нибудь взбредет ей, так надо обязательно выполнять. — Но все равно так она добавляет веселье в нашу жизнь, — возразила обладательница зеленых волос. — Да, но это вмешательство очень раздражает, — буркнул Ямадзаки. — Она действительно думает, что не заметно то, как она пытается свести меня с тобой. Это ж смешно! — То есть я не подхожу в роли твоей девушки?! — вспыхнув от злости, воскликнула Каяно. — Я не это имел ввиду! — отмахивался парень, но потом добавил: — Согласись, неприятно, когда лезут не в свое дело. Может, ты мне вообще не нравишься, а она пытается совместить не совместимое! — Вот как! — уже почти кричала Каяно, остальные молча следили за их перепалкой. — Раз я так тебе противна, то пойду сяду с Терасакой! Тот хоть понимает, когда надо молчать! Идиот! — Истеричка! — крикнул ей вслед Тамаки и злобно уставился на свою сестру. Фиолетоволосая взглядом проводила Каяно до свободного места с Терасакой и впилась глазами в Тамаки. Ее взгляд показывал все свое возмущение, типа «что ты вообще творишь, эвглена зеленая?». Однако парень только фыркнул и уставился в окно. Мисуки, раздраженно вздохнув, взглянула на своих заговорщиков. Нагиса сочувственно улыбался, Карма хмыкнул, мол «все пройдет». И только Синон взглядом говорила «я, кажется, тебя предупреждала, что так все и будет». Ямадзаки махнула рукой и, достав свой блокнот, крупными буквами написала: ПЛАН №1 — ПРОВАЛ. А кто сказала, что она собирается сдаваться?***
Спустя несколько часов ученики "Е" класса вместе с их учителем ступили на землю лагеря, который в детстве часто посещала Синон. Сейчас, на удивление, он выглядел прилично, даже виднелись новые постройки, но кое-что смущало ребят. Здесь почти детей не было. Неизвестная причина отсутствие таковых заставила всех посмотреть на затейщицу всего этого, которая лишь украдкой взглянула на каждого и только пожала плечами. Однако только переодетого Коро-сенсея это не волновало. Он уже был настолько взбудоражен, что начал прыгать на месте. Но вскоре успокоился, когда к ним стала подходить женщина, одетая в специальную форму вожатой. У нее были короткие-белые волосы, вздернутый нос, тонкие губы, большие фиалкового цвета глаза. Форма вожатых составляла из красного цвета кофты, где было написано «Вожатая Окамото Аки», темные бриджи и кроссовки. — Здравствуйте, Окамото-сан, — поздоровалась с ней Асада, немного выйдя вперед. — Ох, Синон, как я рада тебя видеть! — загребая в крепкие объятия снайпера, пропищала женщина, а потом, отстранившись, шепотом добавила: — Спасибо, что решила помочь мне. Асада лишь слабо кивнула и вернулась обратно на свое место рядом с Кармой, который по-хозяйки приобнял ее за плечи. Окамото-сан с теплой улыбкой оглядела каждого ученика и, вставив руки в бока, громко произнесла: — Добро пожаловать в лагерь «Добрые надежды»! Я являюсь вожатой первого отряда и зовут меня Окамото Аки, можете просто обращаться ко мне «Окамото», без всяких там суффиксов. Прежде, чем я начну вам показывать территорию лагеря, мне нужно вас разделить на два отряда, один из которых перейдет ко мне. И началось делению. Никто не знал по каким признакам делила их женщина, однако возражений не было. Первый отряд состоял из Асады, Нагисы, Исогая, Тамаки, Накамуры, Окаджимы, Яды, Кимуры и Курахаши; второй — Мисуки, Кармы, Маехары, Каяно, Сугино, Терасаки, Канзаки, Фувы. Так как во втором отряде не хватало еще одного человека, учитель Коро вызвался быть их вожатым. Окамото-сан внимательно осмотрела осьминога и, видимо, не найдя в нем ничего странного, согласилась. Вскоре весь лагерь был изучен, примерный маршрут тоже, поэтому Окамото-сан повела их по корпусам. Показав, где расположен корпус второго отряда, она пошла вместе с первым в свой корпус. Деревянный домик был одноэтажным с пластиковыми окнами; внутри все было светло-зеленых оттенках, в некоторых местах на стенах были различные рисунки животных; в главном зале был большой ковер, телевизор и стулья. Именно главный зал делил территорию мальчиков и девочек. Так как человек в отряде было немного, всех девочек поместили в одну комнату на четыре человека. Мальчиков тоже поместили в подобную комнату. Окамото оставила своих ребят на два часа, чтобы они расположились и отдохнули после дороги. Второй отряд проделал туже самую процедуру, потому они также отдыхали в своих комнатах. Миса, находясь в комнате мальчиков, ибо там был Карма, лежала на его кровати и, что-то бурча себе под нос, быстро строчила в своем блокноте. Однако тут же начинала со злобой зачеркивать, что другие парни не стали к ней подходить, боялись попасться под горячую руку. Акабане надоело все это, поэтому, отодвинув тушку фиолетоволосой, сел на кровать и взял в руки блокнот. — Ты все еще этой затеей занимаешься? — хмыкнул парень, бросив прямо в лицо подруги блокнот. — Тц! — Мисуки успела поймать свое сокровище, поэтому сейчас ненавистным взглядом прожигала Карму. — Только не говори, что уже отказываешься от этого. — Я такого не говорил, однако ты не считаешь, что их нужно оставить хотя бы на один денек? — Карма облокотился головой о стену и прикрытыми глазами посмотрел на девушку. — Может, ты и прав, — недовольно пробурчала Ямадзаки, поднимаясь с кровати, — но я, пожалуй, пойду побеседую с Каяно, а ты напиши своей ненаглядной, чтобы та поговорила с моим недобратом. — А че своему любимому не напишешь? — усмехнулся красноволосый, но все же взял в руки телефон. — Кажется, по чьим-то губам плачет степлер, — протянула с садисткой ухмылкой Миса. Карма вместо ответа лишь запульнул в ее сторону подушку, однако Мисуки вовремя увернулась, и подушка смачно прошлась по лицу Терасаки. Все застыли в ожидании. Одна, две, три... Терасака, взревев как огнедышащий дракон, схватил эту подушку и со всей силой бросил в красноволосого, который благополучно увернулся. Однако его ждала засада в виде Ямадзаки, которая решила проучить его, поэтому на этот раз подушка хорошо прошлась по его лицу. Маехара взглянул на Сугино, и, пожимая плечами, оба бросились в бой. Миса так и не подошла к Каяно, ибо, когда к ним зашел Коро-сенсей, он заставил их убирать пух и перья, при этом начиная разбрасывать новые. Так они и потратили свои два часа. Асада хмыкнула, когда в противоположном окне увидела настоящую бойню подушками. Два корпуса были друг напротив друга, поэтому девушка могла увидеть подобную битву. Накамура тоже к ней присоединилась, и они обе стали делать ставки. В итоге победила Рио, которая со злорадным лицом пока умалчивала о своем желании. Синон не нравилось быть в неведении, но ничего с этим поделать не могла. Ей лишь оставалось молиться, чтобы желание Рио было более-менее приемлемым, но что-то все равно подсказывало, что она еще об этом тысячу раз пожалеет. Во время ужина ничего сверхъестественного не произошло, даже Карма никому ничего не подсыпал. Сейчас каждый собирался в главном зале своего отряда, чтобы познакомиться, назначить лидера, придумать название и девиз, ну и остальные мелочи. Окамото-сан улыбнулась мягко и нежно, однако на фоне горящих свечей, которые только один освещали комнату, показывали это довольно зловеще. Она попросила каждого представиться и назвать одно хотя бы свое качество. Больше всего умолчала Синон, ибо это приветствие у нее уже в печенках сидит. Но Окамото не расстроилась, ведь знала, что все они уже давно знакомы, а ее она знает тоже давно. — Теперь нам нужно придумать название нашего отряда и девиз, — сообщила женщина, — кстати, завтра будет открытие, потому нужны еще и номера. — Может, тогда стоит объединиться со вторым отрядом? — предложил Исогай, немного подняв руку вверх. — Так можно будет дать полноценный концерт. — Хм... Ты прав, Исогай-кун, — кивнула Окамото, а потом хлопнула в ладоши. — У кого-нибудь есть идеи? — О, можно будет показать наш танец, которым мы поддерживали наших мальчиков! — воскликнула Курахаши, посмотрев на Синон. — Думаю, это вполне можно устроить, — с легкой полуулыбкой ответила Асада, на что Курахаши радостно запищала. — Можно будет поставить какую-нибудь пьесу, например, классика — «Ромео и Джульетта», — предложила Яда. — Отличная идея, но вы успеете выучить все за несколько часов? — согласилась Окамото, но в конце встревожилась. — Не стоит забывать, что нужно будет подготовить само место. — Не переживайте, — махнула рукой снайпер, — некоторые за два часа учат информацию, поэтому мы справимся. Весь оставшийся вечер они продумывали все номера на концерт, но также не позабыли и о названии отряда. Во втором отряде также бурно обсуждались идеи, поэтому двое вожатых, собравшись в другом месте, делились своими идеями и выбирали только самое лучшее. Завтрашний день обещал быть интересным.***
Когда Мисуки узнала о пьесе, то в ее слегка больной головушке возник новый план. Она упросила Коро-сенсея позволить ей самой распределить роли, хотя их всего две, и, получив утвердительный ответ, со злорадным смехом потерла ладоши. Схватив своих заговорщиков, Ямадзаки стала посвящать им свой план. ПЛАН №2: «Ромео, как мне жаль, что ты Ромео!» Цель: Объект «А» станет Джульеттой, а объект «В» — Ромео. — Ты опять за свое? Сколько раз тебе говорить, они не объе... — начала возмущаться Синон, однако ей опять не дала договорить Миса. — Блин, обычно это ты так людей называешь. — Когда мы находимся на задании, — напомнила Асада, скрестив руки. — Да ну тебя! Ребята взяли сцену на балконе, а роли сразу же вручили Каяно и Тамаки. Возмущению обоих не было пределов. На вопрос «почему именно они», Мисуки напомнила им день, когда всем пришлось извиняться перед старикашкой и помогать ему ухаживать за детьми. Каяно сразу же надулась, но больше ничего не сказала, а вот Тамаки долгое время упирался, но стоило Асаде один раз дать ему подзатыльник, как он в один миг становился белым и пушистым. Смотреть, чтобы они нормально порепетировали и не подрались, вызвался Коро-сенсей, чем и облегчил работу остальным. Девочки репетировали свой танец, но, так как они танцевали уже автоматически и почти ничего не нужно было добавлять или убирать, они пошли помогать мальчикам с номерами. Было предложены несколько сценок, а также песен, исполнителями которых почти являются Мисуки и Синон. Те, в свою очередь, были возмущены и попытались отговорить всех, говоря, что они вообще не умеют петь. Однако на это Карма с самодовольной ухмылкой показал видео, где девчонки находясь на кухне напевали дуэтом песни. Асада при всех пообещала убить своего ненаглядного, на что тот ответил, что будет с нетерпением ждать. Именно таким образом проходила подготовка к открытию этой смены.***
На открытие смены прибыли очень важные люди, которые и спонсируют этот лагерь, поэтому облажать ребята не имеют права. На линейке два отряда стояли друг напротив друга и напевали гимн лагеря, который наспех выучили, а затем пошло приветствие обеих команд. — Наш отряд! — крикнул Исогай. — «Динамит»! — отозвались все. — Наш девиз! — Мы спортсмены классные, Мы — взрывоопасные Кто сегодня победит? Ну, конечно, «Динамит»! Название команды предложил Окаджима и вместе с Ядой придумал девиз. Получив одобрение гостей, ребята заулыбались. — Наш отряд! — крикнул... Терасака? Да-да, именно его выбрали капитаном отряда. — «Пингвины»! — отозвались остальные. — Наш девиз! — Мы пингвины — просто класс, Победи попробуй нас! Думаю, не стоит говорить, кто именно придумал название команды и ее девиз. Мисуки радостно заулыбалась, словно солнышко, когда послышался смех не только гостей, но и остальных. Гордость так и распирало грудь. После линейки двум отрядам дали немного времени, чтобы подготовиться к самому концерту. Ученики чувствовали волнение, кто-то что-то повторял, кто-то просто балду гонял, но определенно каждый волновался. Синон, одетая в красивое платье средних веков, огляделась и подошла к Тамаки, который читал свои слова Ромео. Он ее не заметил до того, как она плюхнулась рядом с ним. Удивленно подняв на нее фиолетовые глаза, парень недоверчиво сощурился и немного отодвинулся. Асада на это только хмыкнула и слегка наклонившись к нему прошептала: — Волнуешься? — Нет, — грубо отрезал Тамаки, стараясь всеми силами не обращать внимание на нее. — Тебе не следует волноваться по пустякам, — произнесла Асад, взглядом указывая на волнующеюся Каяно. — Одно из двух: или ты ничего не можешь изменить, и тогда волноваться бесполезно, или можешь — в этом случае тебе следует браться за дело, а не тратить свою силу на беспокойство и гнев. Тамаки неотрывно смотрел на хрупкую фигуру Каяно, и внутри все неприятно сжалось. Синон права, как всегда. Она пришла поддержать его не только в плане выступления, но и насчет их отношений с Каяно. Ему следует поговорить с ней, чтобы они оба могли нормально не только выступить, но и продолжить общаться. Только Тамаки хотел поблагодарить свою подругу, как та поднялась и даже не взглянула на него, но он успел схватить ее за запястье. — Удачи. — Мне она ни к чему, — хмыкнула снайпер и, вырвав руку, подошла к Мисуке, которая готовилась к выходу. Под аплодисменты они изящно вышли на сцену, держа в руках микрофон, и стали по обе стороны. На обеих были красивые платья средневекового типа; у Синон оно было нежно-голубым с корсетом и пышной юбкой, украшенной различными стразиками; у Мисуки светло-розовым с пышными рукавами и длинной юбкой. Волосы ее заплетены в красивую шишку.— Судьбой навек повязаны, — начала петь Сино, едва только музыка заиграла, — Стучат сердца в унисон, Раны нас... — Мучают давно, — подхватила Мисуки своим тонким голоском. — И едва внутри... — Теплится огонь. — А вдвоем парить в небе свободно... — начали вместе, — Не суждено!
— Вдали закат пылал: Целый мир солнца шар заливал Кроваво-алым цветом, — запела одна Синон, плавно жестикулируя руками.
Прошелся отряд войск под командованием Фувы, одетой в темно-бардовый топ, бриджи и юбку с боковым разрезом. Она помахала мечом и вместе с остальными поспешила удалиться со сцены.— Мои синие два крыла Когда бы расправить я вновь могла, На зов сердца ответив, — запела свои слова Мисуки.
На заднем фоне появляется Нагиса, переодетый в королеву, а за ним шла в костюме монахини Яда. Яда, мягко улыбаясь, собирается вручить королеве подарок.— Нам посулили райские кущи Под сенью Омелы цветущей.
— Мир света и тьмы, Где зловещие тени вовек не будут страшны.
Вдруг появляется Окаджима, одетый в красивую военную форму, и жестами говорит, что срочно нужно обговорить дальнейшие действия их армии.— Сойтись с тобою схватке жестокой По воле безжалостного рока час грядет.
Нагиса подходит к этому солдату, игнорируя подарок Яды, которая по этому поводу расстраивается.— Небо в языках огня... — Разверзается земля, — вмешалась Синон, а потом вместе с Мисуки пропела: — Злу пробудиться настал черед!
На сцену выходят два отряда. Первый под командованием Фувы, а второй — Накамуры, одетой в красивую бело-синюю тунику и черные обтягивающие штаны. А дальше под пением припева девушек они начинают сражаться.— Судьбой навек повязаны, Стучат сердца в унисон, — начинает петь Синон более встревоженным голосом, — Раны нас... — Мучают давно, — вмешалась таким же тоном голоса Миса. — И едва внутри... — Теплится огонь... — Отпускаю бессильно твою ладонь! — вместе протянули девушки. — Судьба у нас жестокая, Мечты срезает серпом, — поет Мисуки, — Только жить, — здесь уже подхватывает Сино, — продолжаем светлым будущим днем, И, зарей в небеса окрылены, в небо вспорхнем!
Выходит Нагиса, ему быстро приносят стол и стул. Он садится и начинает писать письмо.— Вражды эпоха к финалу приблизилась: Был давний груз обид позабыт, Гнездо свили две птицы, — пропела Синон.
— И песни о заветных мечтах над землей неслись. Казалось, что их полет не прервет Ничто под Омелой кустистой, — продолжила Миса.
Далее показывается, как это письмо пришло королю враждующего государства — Карме, который с легкой улыбкой его прочитал. Потом прибежал его слуга, Сугино, и сообщил, что Маехара, верный и преданный друг короля, вновь сбежал из замка и где-то гуляет в лесу, вместо того, чтобы заниматься своими обязанностями.— История себя повторяет: Хоть битвам конца нет и края...
В одной части зала был импровизирован лесок, где сидел в одиночестве Маехара, пока не заметил смотрящую на него Яду.— Отринув судьбу, Лед и пламя смогли позабыть былую вражду.
В другой части показывается свадьба короля Кармы и королевы Нагисы, пока Маехара и Яда проводят вместе время.— Жестоким нравом славятся боги, От рока дано лишь немногим ускользнуть.
— Ярко-алых два крыла... — Крепко ложь сковать смогла, — вмешалась Синон, а потом они обе вместе запели: — Веру несмелую пошатнуть!
— Разлукою мучительной терзаться должно сердцам. Бередя... — Позабытый шрам, — добавила Миса. — Нанести удар... — Вздумалось врагам... — Неокрепшие крылья ломая нам! — запели вместе девушки. — Как убежать от злой судьбы, — запела Мисуки, — Что снова точит клыки? От мечты... — Пламенная скорбь, — пропела Сино, а затем вместе с Ямадзаки, — оставляет лишь дым, И с зарей, что застелет небосвод, мы не взлетим!
А дальше происходило убийство Кармы неизвестным врагом — Терасакой, которому не было выгодно союз двух королевств. В это время Яда и Маехара беззаботно проводили время и смеялись, не зная о смерти короля.— Отчаянный печальный крик С бескровных срывается губ, — тихо и немного дрожащим голосом начала петь Синон, — Только лишь... — Слезы ни к чему... — Этим время вспять... — Я не поверну... — И в холодное тело жизнь не вдохну! — протянули вместе. — Раздуть нельзя вновь пламени Навек угасшей свечи, — продолжила петь Мисуки, — Заплатить, — присоединяется Сино, — слишком высоко мне пришлось за грехи, Тяжкий груз горькой правды меня... тянет во тьму!
Маехара возвращаться домой, где Фувы со слезами и злобой рассказывает ему о смерти короля. Он бросает все и бежит к безжизненному телу Кармы. Он обнимает мертвого короля и плачет, а потом начинает злиться на королевство Нагисы. А на заднем фоне показывают картины их воспоминаний.— Душа моя изранена, Печалью обожжена, Словно с глаз... — Спала пелена... — Пробудился гнев... — Прежний ото сна... — Я отчаяния чашу испил до дна! — пропели обе. — Не убежать от злой судьбы, Что снова точит клыки, Капли с глаз, — вместе с Синон, — по щекам бегут с наступлением зари. Чтоб с тобой в судьбоносный бой вступить, В небо взлетим!
Маехара, окрыленной злобой, решил отомстить королеве Нагисы и напал на ее замок. Нагиса же передал реликвии королевства своей подруге, Яде, и пошла на битву с ним, однако была повержена. Наблюдавшая за этим Яда стала упиваться горем и бросилась бороться со своей любовью. Так два королевства продолжили свою многовековую кровопролитную войну. Зал просто заполнился аплодисментами, многие не в силах были хлопать, ибо пытались остановить свои слезы. Девушки переглянулись и счастливо друг другу улыбнулись. Кто бы мог подумать, что их глупые голоса кому-то придут по душе. Хоть не зря иногда поют. Все участники этой миниатюры вышли на сцену и, поклонившись, покинули ее. Все дружно стали поздравлять друг друга с очень успешным выступлением. Появившийся Коро-сенсей объявил, что снял эту сценку и покажет потом всему классу, чтобы им было завидно. Ну и как же без совместного фото. Быстренько сфотографировавшись, ребята поспешили готовиться в следующему выступлениям. Как должно быть вы поняли, основная тематика сегодняшнего концерта — Средневековье, потому и сценки посвящены этой теме. Они были до того смешные, что зал не переставал смеяться, держась за животы. Потом, чтобы хоть как-то разбавить все мероприятие, девочки вышли на сцену и начали танцевать. И последний номер на сегодня — пьеса «Ромео и Джульетта». Прежде, чем начать выступать, Тамаки подошел к Каяно, которая смерила его уничтожающим взглядом. — Чего тебе? — скрестив руки, противным голосом спросила девушка. — Я хотел перед тобой извиниться, — произнес Тамаки. — Ась? Думаешь, я так легко забуду о твоих словах? — Хотя бы просто выслушай, — Ямадзаки сделал глубокий вдох, а затем продолжил: — Каяно, ты хорошая, добрая девушка и очень милая. Тебе нет обходимости беспокоиться по поводу твоего размера груди, ибо ты мне нравишься и такой. Ты правда мне нравишься не из-за внешности, а из-за твоего богатого внутреннего мира. Поэтому я хочу продолжить наше общение, чтобы узнать тебя получше. Прости меня, — Тамаки, приподняв лицо Каяно за подбородок, легонько чмокнул ее в щечку, а потом, отстранившись, нежно улыбнулся. — Надеюсь, ты меня простишь. Каяно была в неком пространствии, не в силах поверить своим органам чувств. Он ей точно сказал, что она ему нравится? Почему-то Каяно не могла в это поверить, однако ее сердце сразу обволокло теплое и ласковое чувство, от которого хочется и петь и танцевать. Каяно, прижимая к своей груди замок из рук, неотрывно смотрела на Тамаки, который вышел на сцену и начал говорить свои слова. — Им по незнанью эта боль смешна. Но что за блеск я вижу на балконе? — Тамаки подбегает к окну, но потом также резко возвращаться назад, — Там брезжит свет. Джульетта, ты как день! Стань у окна, убей луну соседством; Она и так от зависти больна, Что ты ее затмила белизною, — от отчаяния он схватился за голову. Вздохнув, Каяно появляется в импровизированном балконе и, томно вздохнув, с грустью посмотрела на луну. Ямадзаки, громко ахнув, продолжил свой монолог: — Оставь служить богине чистоты. Плат девственницы жалок и невзрачен. Он не к лицу тебе. Сними его. О милая! О жизнь моя! О радость! Стоит, сама не зная, кто она. Губами шевелит, но слов не слышно. Пустое, существует взглядов речь! О, как я глуп! — вскрикнул Тамаки, еще сильнее схватившись за волосы. — С ней говорят другие. Две самых ярких звездочки, спеша По делу с неба отлучиться, просят Ее глаза покамест посверкать. Ах, если бы глаза ее на деле Переместились на небесный свод! При их сиянье птицы бы запели, Принявши ночь за солнечный восход. Стоит одна, прижав ладонь к щеке. О чем она задумалась украдкой? О, быть бы на ее руке перчаткой, Перчаткой на руке! — О горе мне! — воскликнула Каяно, пряча свое лицо руками. — Проговорила что-то, — ели слышно прошептал Тамаки. — Светлый ангел, Во мраке над моею головой Ты реешь, как крылатый вестник неба Вверху, на недоступной высоте, Над изумленною толпой народа, Которая следит за ним с земли. — Ромео, как мне жаль, что ты Ромео! Отринь отца да имя измени, А если нет, меня женою сделай, Чтоб Капулетти больше мне не быть, — заключила Каяно, взмахнув волосами. — Прислушиваться дальше иль ответить? — Лишь это имя мне желает зла. Ты б был собой, не будучи Монтекки. Что есть Монтекки? Разве так зовут Лицо и плечи, ноги, грудь и руки? Неужто больше нет других имен? Что значит имя? Роза пахнет розой, Хоть розой назови ее, хоть нет. Ромео под любым названьем был бы Тем верхом совершенств, какой он есть. Зовись иначе как-нибудь, Ромео, И всю меня бери тогда взамен! — О, по рукам! — выскочил Тамаки, разведя руками в стороны и светясь счастьем. — Теперь я твой избранник! Я новое крещение приму, Чтоб только называться по-другому. Игра в исполнении Каяно и Тамаки было просто фурором. Весь зал громко им аплодировал, пока они, взявшись за руки, кланялись им. И только находящееся в сторонке Мисуки радостно прыгала вокруг Синон, горячо целуя свой блокнотик. — Выполнен! Выполнен! ВЫПОЛНЕЕЕН!!! Даже ПЕРЕвыполнен! — кричала шепотом Мисуки, помечая в блокнотике жирным шрифтом: ПЛАН №2 — ВЫПОЛНЕН. Стоявшая рядом Синон на это только глаза закатила и с легкой улыбкой посмотрела на счастливые лица Каяно и Тамаки. Может, пока они и не осознают свои чувства, однако дело у них движется в правильном направлении. Ей лишь стоит иногда сдерживать безумные порывы Мисуки, и тогда все будет хорошо. Ребята здорово провели время в лагере, к тому же, здорово подняли ему репутацию. Видео их концерта, их мероприятий и игр вмиг оказались на сайте. Теперь уже родители звонили чуть не каждые пять минут, чтобы завербовать место для своего ребенка. Окамото-сан глубоко поблагодарила "Е" класс и подарила им красные формы, где было написано «вожатый(-ая)» и их имена. Вернувшись обратно домой, все вернулось на круги своя. Мисуки и Нагиса все также считалась очень милой и смущающей парочкой, они стали еще чаще проводить друг с другом время. Синон успела уже отомстить Карме за то видео, потому тот устроил ей очень классное свидание, сводив на аттракционы, где они много раз покатались на американских горках. Тамаки и Каяно только начали осознавать свои чувства, поэтому часто можно было их двоих встретить вместе. Но лагерь не только на них повлиял, но еще и на Маехару с Ядой. Миса и Сино заметили, что они очень сблизились. Фиолетоволосая тут же захотела вновь стать купидоном, но Асада вовремя ее оттащила от одноклассников и вручила Нагисе, чтобы тот ее как-нибудь отвлек. Кстати, почти все ученики, которые не поехали в лагерь, очень об этом пожалели, когда посмотрели видео с открытия и закрытия сезона. Кто бы мог подумать, что обычная поездка в лагерь может столько оставить эмоций.