Тайна Скуало

— Кодекс запрещает нам всяческое насилие в отношении наших женщин. Тем более — беременных… «Что, блять?!» Наверное, даже сам Занзас затруднился бы ответить на вопрос, какие эмоции и чувства захлестнули его после слов Хранителя. Бешенство? Удивление? Растерянность? Или же всё сразу, сплетаясь в замысловатый клубок с другими обуревавшими его чувствами — раздражением и злостью? Укладываться в голове услышанное не хотело. Никак. Сказать, что приёмный сын Девятого завис — это не сказать ничего. И было от чего: мало того что акулий мусор оказался бабой, так ещё и беременной, что значительно усложняло ситуацию. Как и подавляющее большинство итальянцев, мафиози были католиками. И даже если истинной веры в их сердцах не было, так уж повелось, что определённые постулаты веры истово соблюдались. Хотя бы на людях. Будучи прихожанами римско-католической церкви, из всех святых итальянцы больше всего всегда почитали Деву Марию. Именно поэтому поднять руку или как-то навредить беременной женщине считалось недопустимым, а убийство беременной — тяжким преступлением. Только вендетта могла оправдать подобное, и то при ряде условий и оговорок. Тыканье носом в Омерту — Кодекс Чести мафии — всколыхнуло было только-только поутихший гнев, но разгореться новое пламя не успело: как ушат ледяной воды варийца накрыло осознание, непроизвольно заставив оцепенеть. Пусть и не с пелёнок, но основные законы и заповеди Кодекса, кои любой уважающий себя член мафии обязан соблюдать, тогдашнего наследника Вонголы заставили заучить как Отче Наш. Именно Омерта отличала мафию от обычных гопников или шпаны, насаждая им определённые принципы, соблюдение которых в том числе сводило к минимуму внутренние конфликты, так как пресекались причины оных. Кодекс являлся средством контроля, а также запугивания, ибо только страх и гарантия неминуемого возмездия могли удержать горячих и импульсивных итальянцев от многих опрометчивых поступков, а то и полного беспредела. И он, Занзас, его действительно нарушил. Причём дважды. И пусть во второй раз он не знал — не помнил! — что бьёт безоружную, да к тому же беременную женщину, но вот в первый… Восьмой закон Омерты: Изнасилования запрещены. Изнасилование портит имидж и авторитет мафии. «А было бы лучше, если б ты её придушил?» — шепнул вездесущий внутренний голос. Да нет, не лучше. Не смени его гнев вектор выхода — проснуться ему рядом с коченеющим трупом. Сомнительное удовольствие. И ответов бы он уже не получил. Но, по крайней мере, Кодекс нарушен не был бы: справедливая кара настигла обманщицу. И дело тут даже не в том, узнает кто-то о его поступках или нет — репутация у Босса отряда наёмных убийц была соответствующая, — а в собственной самоидентификации в этой криминальной среде. Хотя стань этот случай достоянием общественности — нарушение Кодекса вряд ли так просто забудут даже ему. Если бы капитана Варии тронул кто-то другой, то он, как глава организации, к которой она принадлежит, был бы обязан разобраться и покарать обидчика. Но кто может наказать руководителя? Разве что Виндиче, но Верховные Стражи Порядка что-то в его дверь пока не ломились. Стоп! БЕРЕМЕННА?! — Как беременна? От кого? — крутящийся в голове вопрос непроизвольно сорвался с губ. Воспользовавшись замешательством начальства — сейчас широко раскрытые глаза несостоявшегося Десятого смотрели явно сквозь него, — Луссурия отступил на шаг, разрывая дистанцию между ним и направленным прямо в его голову смертоносным оружием. Занзас не пошевелился. — Как? — боксёр сделал несколько шагов в сторону двери. — Босс, ты же не маленький, знаешь откуда дети берутся. Присев на корточки, Солнышко поднял с пола свои очки и бегло осмотрел их на предмет повреждений. Целы: — А от кого… Думаю от того, кто накануне церемонии Наследования наставил ей синяков и засосов. Не знаешь, кто бы это мог быть, а, Босс? Последняя фраза была произнесена с очевидной издёвкой в голосе — гей определённо нарывался. В других обстоятельствах очередная дерзость и вполне себе тонкий намёк на толстые обстоятельства без внимания не остались бы. В других. От нахлынувших воспоминаний Занзас мысленно скривился: собственный поступок диссонировал с привитыми принципами. Ярость и алкоголь — единственные его оправдания. Да и извиваясь в попытке вырваться, девчонка несколько раз потёрлась об его пах и яйца, непроизвольно провоцируя возбуждение. В том, что у Дождя Варии до него мужчин не было точно, брюнет был убеждён: характерное сопротивление при первом проникновении и болезненный вскрик Скуало сомнений не оставляли — опыт с девственницами у Босса Варии был. Правда, в таких случаях тогдашний наследник Вонголы вёл себя иначе: максимально обходительно и сдержанно, предварительно доведя партнёршу до исступления. Ещё одна причина, почему в своём настоящем Босс предпочитал проституток: не нужно столько заморочек и последующей возни с обучением. Заебись, если Акула действительно беременна, то автоматически получает индульгенцию. Временно. Но вот после родов… Родов… И от кого Акула понесла? Впрочем, ответ на этот вопрос напрашивался сам собой: раз до него у неё мужчин не было… «А после?» — поднял голову здоровый скепсис. Конечно, после него Скуало могла кувыркаться с кем угодно, да хоть с тем же недо-самураем, которому продула. Или ещё с кем — последнее время под любым предлогом из замка сбегала. А теперь сбежала от возмездия. Ну уж нет! Не в этой жизни! Сфокусировав взгляд перед собой, Занзас опустил руку с зажатым в ней пистолетом: какой смысл грозить пустому пространству? — Отброс, с чего ты взял, что акулий мусор беременна? — глава Варии чуть повернул голову и хмуро посмотрел на только что поднявшегося на ноги Хранителя Солнца. «И как много ты знаешь?». Неужели Скуало всё ему рассказа? Да нет, вряд ли: непомерная гордость запрёт её рот на замок. Признаться в том, что с ней сделали ТАКОЕ… для этой гордячки абсолютно недопустимо. — В последней поездке в Японию я случайно узнал что капитан — девушка. И лишь волей случая был рядом, когда врач огласил ей результаты анализов и сообщил о беременности, — обращённый на Небо Варии пронзительный взгляд стал ледяным, — а синяки и засосы видел лично за несколько часов до Наследования. Вот и всё. Спрашивать, почему по возвращении из Японии Хранитель не доложил своему Боссу, что акулий мусор — баба глупо, а наказывать, по сути, не за что: очевидно, что отцом будущего акульего отпрыска и виновником появления характерных отметин на теле Дождя Варии Солнышко считает его. Проницательный сукин сын! Вот только откуда ж боксёру было знать о временной потере памяти начальства? Не дожидаясь финала безмолвной дуэли между столкнувшимися взглядами начальником и подчинённым, последний сам закончил её, прекратив зрительное противостояние, возведя своеобразную преграду — надел свои неизменные очки. Ещё секунду лицо Лусса было серьёзно, но уже в следующее мгновение гей расплылся в привычной улыбке и жеманно протянул: — Могу идти, Босс? Не выпуская зажатый в ней пистолет, Занзас раздраженно тряхнул кистью правой руки по направлению к двери, жестом отпуская Хранителя. «И всё-таки акулий мусор надо найти, — у Босса Варии появлялось всё больше вопросов, требующих ответа. А потом он решит, что делать с завравшейся бабёнкой. Развернувшись было к своему столу, взгляд варийца невольно зацепился за разбросанные по полу протоколы, рапорты и накладные, — и как минимум усадить разгребать весь этот бюрократический пиздец!» — Луссурия! — оклик застал гея уже в коридоре. Вернувшись назад, Солнышко высунулся из-за дверного косяка — покидая кабинет приёмного сына Девятого, боксёр то ли из-за спешки, то ли демонстрируя пренебрежение к его хозяину, не удосужился закрыть за собой дверь, — и выжидательно уставился на спину главы Варии, перешагивающего через валяющиеся на полу документы. Закончив продираться через им же созданный бардак, Занзас положил свой пистолет на стол, а сам опустился в излюбленное кресло. — Тащи сюда Мармона. Живо.

***

Несмотря на поздний час, облачённый в привычный форменный плащ с всегда накинутым на лицо капюшоном, Аркобалено Тумана медленно влетел в кабинет через всё так же незапертую дверь. Сопровождавший его Хранитель Солнца входить не стал: вальяжно навалился спиной на косяк и, спрятав руки в карманах пальто с обязательным шевроном Варии, дожидался дальнейших распоряжений. — Босс, — на лету зевнул Мармон и продолжил недовольным тоном, — два часа ночи… Вид нацеленного прямо в него пистолета заставил Хранителя Тумана спешно свернуть возмущённую тираду. Пылающие мрачной решимостью глаза Босса Варии окончательно убедили иллюзиониста, что заикаться про сверхурочные сейчас точно не стоит. — Вижу. Тебе срочно. Что я должен сделать? — Найди акулий мусор, — прорычал несостоявшийся Десятый. — Капитана? А до утра… — звук взведённого курка напомнил не очень хорошо соображающему спросонья Аркобалено, что Босс сейчас явно не в том настроении, чтобы капать ему на мозги своим негодованием. — Понял, уже ищу. Иллюзионист потянулся куда-то себе за спину и задрал плащ. Нащупав неизменный рулон туалетной бумаги, Туман Варии привычным движением оторвал солидный кусок и поднёс к своему лицу. — Мыслеграфия! — выкрикнул Мармон и уткнулся носом в бумажное полотно, то ли сморкаясь, то ли плюя в него. На несколько секунд помещение озарило синим светом. Вид довольно мерзкого ритуала не вызвал у Занзаса никакого отвращения: да какая нахрен разница как это выглядит, лишь бы было эффективно! — Ммм… — Хранитель задумчиво уставился в получившееся изображение. Похоже, Боссу реально приспичило найти мечника, а вот ответ ему точно не понравится. На всякий случай подменив себя иллюзией, Мармон попытался скрыться за люстрой. Но против ожиданий Аркобалено, нацеленное на него дуло тут же переместилось по направлению к его импровизированному убежищу, а глаза брюнета опасно сузились. Похоже, быть ему гонцом дурных вестей… Скопив вокруг себя немного силы для побега, как в битве против Тумана Вонголы, Мармон всё-таки продолжил, предусмотрительно не высовываясь из-за люстры: — Капитана нет. Нигде. Это может значить, что он либо мёртв, либо его прикрывает мощный иллюзионист. Мысль о том, что Скуало может быть мертва вызвала новый кратковременный всплеск гнева. Такой вариант Босса Варии не устраивал: у него были вопросы к Акуле. И бабёнка ещё не ответила за свой обман. Смерть как вариант, конечно, была не исключена, но всё же маловероятна. Значит, прикрывают? Но кто? Раз Мармон не может пробиться, значит, иллюзионист не из последних. На ум приходил только Туман малолетки, победивший в Конфликте Колец. Занзас с трудом справился с искушением пульнуть несмертельной дозой Пламени в собственного Хранителя. Милосердием или гуманностью тут и не пахло — не хотелось опять терпеть неудобства из-за ремонта кабинета. Всё так же не сводя пистолета с Аркобалено, приёмный сын Девятого отдал следующее распоряжение: — Меня не ебёт как, но найди патлатый мусор. Живым или мёртвым. Павлиний отброс, — Занзас метнул в Солнышко быстрый взгляд и мстительно усмехнулся: а нефиг было дерзить, — даст тебе своих людей, если понадобятся. И проверь у японских сопляков. К обеду жду отчёт. Свободны. Оба. Тяжело вздохнув, Туман Варии телепортировался в коридор. Похоже, сладкий сон ему сегодня не светит: придётся поставить на уши всю агентурную сеть и кучу всего перепроверить. Ну ничего, Босс вспыльчив, но отходчив, счёт за сверхурочную работу можно будет попробовать выставить позже.