Когда компас шалит

 — Чертов Лука! Адриан стукнул по клавиатуре компьютера, как будто благодаря этому жесту счастливые фотографии Маринетт и Луки могли полностью исчезнуть. Агреста раздражали собственное бессилие и слепота. Эта симпатичная девушка с васильковыми глазами, еще недавно бывшая его верной поклонницей, теперь счастливо смеялась на фото со знакомым парнем с гитарой в руках. Плагг, висевший над плечом хозяина, поднял бровь.  — Чем ты так недоволен? Наконец-то эта сумасшедшая от тебя отвязалась. А то следовала за тобой по пятам. Даже на фехтование записалась, это ж надо было додуматься.  — Она так расцвела… — невпопад задумчиво ответил Адриан, продолжая смотреть на фото, которые Маринетт выложила в соцсетях. Будь проклята та вечеринка, где они познакомились с этим харизматичным братом Джулеки! Честно говоря, Адриану и самому этот парень пришелся по душе, но видеть рядом с ним Маринетт, такую счастливую, было почему-то неприятно.  — Кажется, она ему действительно нравится, — Плагг все подливал масла в огонь. Адриан кивнул и занес курсор мыши над крестиком, собираясь закрыть страницу. Помедлив несколько секунд, он все-таки нажал на красный крестик, встал и подошел к роялю. Плагг улыбнулся. В кои-то веки Агрест-младший по доброй воле сел за инструмент. Начав наигрывать какую-то печальную мелодию, он слегка прикрыл глаза. Адриан не любил Маринетт. Но ему нравилось, что она его любила. Его вообще мало кто любил. Холодный отец. Мать, которая его оставила. Формально-строгая Натали. Неразговорчивый Горилла. Неприступная Ледибаг. И лишь в синих глазах Дюпен-Чен (иногда напоминавших ему другие — любимые — глаза) он видел безусловное, искреннее обожание, которым сиял взгляд девушки, когда та забавно мямлила и заикалась. Он делал вид, что не замечает этого, ведь Кот Нуар любит только свою Леди, но на самом деле восхищение одноклассницы грело его одинокую душу. И вот теперь появился Лука. Воспоминание о том самом вечере на корабле, когда Адриан увидел брата Джулеки, заставило его пальцы дрогнуть и мелодия прервалась. Адриан вздохнул и начал заново. Жаль, что в жизни нельзя так же — просто переиграть и исправить ошибку. Хорошо хоть, у него остается надежда на взаимность Ледибаг... *** Уже который день солнце не выглядывало из-за облаков. За окном моросил противный дождь, но оттого в комнате Луки Маринетт чувствовала себя особенно уютно. Она сидела на кровати и слушала, как ее парень (у нее появился парень!) наигрывает на гитаре какую-то грустную мелодию. С их первой встречи он сумел своей музыкой проникнуть прямо в ее сердце.  — Хочешь, сыграю что-нибудь повеселее? — спросил Лука.  — Нет-нет, такая тональность в самый раз, — улыбнулась Маринетт.  — Почему? Тебе грустно?  — Ну да. Идет дождь.  — Да, дождь, — эхом повторил Лука, не прекращая играть. — И твое настроение никак не связано с твоим секретом.  — Каким секретом? — Маринетт непроизвольно коснулась своих сережек. Неужели тогда, при нападении Капитана Хардрок, она себя все-таки выдала?  — С секретом, почему вся твоя комната увешана фотографиями твоего одноклассника. Черт! Однажды Лука без предупреждения заглянул к ней в гости (предварительно выяснив у Джулеки адрес), и она не успела снять все плакаты. Но даже части их хватило, чтобы понять — Дюпен-Чен явно неравнодушна к молодому Агресту.  — Просто детская влюбленность в фотомодель с обложки, — как можно легкомысленнее заявила Маринетт. Лука резко оборвал мелодию и взял Мари за подбородок. Девушка выдержала его взгляд, и он подумал о том, какой же этот Адриан Агрест дурак, что упустил такое сокровище. В ее васильковые глаза можно всматриваться бесконечно, а ещё этот нежный румянец и полуоткрытые розовые губки… Но дело было даже не во внешности. Было в этой скромнице что-то особенное, какая-то скрытая сила, которая сводила его с ума и заставляла искать разгадку. Кусай локти, Мальчик-с-обложки, уж он-то таким простофилей не будет.  — Прости, я не должен ревновать. Просто ты такая… замечательная… — он наклонился и ласково поцеловал девушку, радуясь, что может делать это, когда захочет. — Я уже говорил, что легко общаюсь только с помощью музыки. И Лука заиграл снова. А Маринетт слушала, смотрела на дождь в маленьком окне и спрашивала себя, как можно чувствовать себя такой счастливой и такой несчастной одновременно?