Значимое дополнение

      Рэнди вдохнул полной грудью, решительно опустил руку и… резко затормозил в сантиметре от страницы.       — Я не уверен… Говард, как думаешь, в Номиконе можно писать обычной ручкой? Может, нужна какая-то особенная или вовсе лучше воспользоваться карандашом, а?       — Ты не знаешь, что написать, верно? — с безразличием констатировал Винерман.       — Я, вообще-то, уже почти полгода Ниндзя! Конечно же я… — он начал уверенно, но сдался прямо на середине предложения, — …не имею понятия, что писать! Все мысли как ветром сдуло!       — Не ной, Каннингхэм! Мне вообще не ясно, чего ты так всполошился. Ну сказали тебе, что ты можешь дополнять Номикон. Это вовсе не значит, что ты должен это делать. Сомневаюсь, что каждый ниндзя этим занимался. Если не получается, просто забей!       — Но я хочу пользоваться этой привилегией! — запротестовал Рэнди.       — Почему? Это ж всё равно что дневник вести. Глупое занятие для девчонок и гомиков.       — А разве ты сам дневник не ведёшь?       Говард ошарашенно ахнул, а затем подозрительно прищурился:       — Откуда знаешь?       — Слышал, как Хайди тебя им шантажировала, — хихикнул Рэнди, но быстро снова помрачнел. — В любом случае сравнивать Номикон с простым дневником — кощунственно. Он гораздо важнее любой другой книги! Именно поэтому мне хочется, чтобы в нём осталась хоть какая-то частица моих мыслей, частица меня...       Говард нахмурился, заметив, как друг мягко поглаживает обложку.       — Твоя одержимость этой книжонкой порой переходит все границы.       — Что? Я не… — встрепенулся Рэнди. — Я не хотел прозвучать странно. Просто… Тут ведь ещё фактор наследия замешан! Вдруг мой опыт поможет будущим поколениям ниндзя? Или наоборот. Вот не запишу я никаких советов, а мой приемник из-за этого проиграет в решающей схватке со злом.       Говард пару секунд переваривал услышанное. Затем сдавленно хрюкнул и наконец дал волю подступающему приступу хохота.       — Что смешного? — скрестил руки на груди Рэнди.       — Извини-извини! — кое-как сквозь хихиканье пробормотал Говард. — Но это настолько… Ты ведь не серьёзно? Номикон писали сотни поколений ниндзя! А ты почти никогда не интерпретируешь его послания правильно. Так с чего ты взял, что сумеешь сочинить что-то настолько умное и уникальное, что это поможет другим?       Не найдя что ответить, Рэнди печально вздохнул.       — Наверное, ты прав. Куда я лезу со своими скудными мыслями... Вряд ли Ниндзя Номикон со всей хранящейся в нём мудростью нуждается в моих дополнениях. Напишу какую-нибудь тупость, и он будет считать меня самым безмозглым ниндзя за все восемьсот лет! Хотя, вероятно, он уже меня таким считает.       — Ой, хватит тебе, Каннингхэм, — махнул рукой Говард.       Однако заметив, что приятель действительно приуныл, добавил куда более участливым тоном:       — Слушай, мы ведь знаем, что ты не самый плохой ниндзя. Ты нормально справляешься с геройскими обязанностями. Подходишь к ним очень ответственно, не позволяя даже мне себя отвлекать. Конечно, порой косяки случаются, однако по полной-то ты не лажаешь. Пусть Номикон видел Ниндзя получше, но лично я считаю, что ты с этой ролью справляешься классно.       Рэнди явно не был до конца успокоен, но все же улыбнулся, когда Говард похлопал его по плечу.       — Спасибо, дружище.       — Не за что! Кончай париться, и давай лучше смотаемся в «Игровую нору».       — Заманчивое предложение, но я, пожалуй, откажусь, — неловко отозвался Рэнди. — Мне хочется немного побыть одному.       Винерман с сомнением поглядел сначала на Каннингхэма, затем на зажатый в его руках Номикон. «Одному, говоришь?» — отчётливо читалось во взгляде, но всё же от язвительных комментариев он воздержался.       — Ладно! Тогда как-нибудь потом пересечёмся.       Говард махнул на прощание, покидая комнату лучшего друга.       Номикон начал светиться, как только дверь захлопнулась. Однако вместо того чтобы открыть книгу, Рэнди отложил её на тумбочку.       — Не стоит. Я действительно не готов обсуждать… То есть если твоё сообщение не связано с безопасностью Норрисвиля, то может, отложим это.       Как бы подтверждая, что к борьбе с врагами вызов не имеет отношения, свечение резко прервалось, но через пару мгновений возобновилось с возросшей интенсивностью.       — Ладно-ладно. Успокойся. Не обязательно так настаивать!       Рэнди залез на кровать, устроился поудобнее, готовясь к «погружению», и наконец раскрыл книгу. Перелистнувшиеся страницы мигом унесли его разум прочь.

***

      Знакомое ощущение «провала» в сгенерированную Номиконом реальность на этот раз почувствовалось мягче обычного. Возможно, предварительные приготовления помогли, но Рэнди в этом сильно сомневался. Как ни усаживайся, а в недовольный или обиженный Номикон с комфортом не попадёшь. Сейчас же в нём было очень… уютно.       Когда окружение стабилизировалось, Рэнди обнаружил себя лежащим в высокой траве. Пушистые облачка, плывущие по небу, неторопливо сложились в послание:       «Совет чистого разума нельзя сравнивать со словами, написанными чистой душой».       — Именно, — печально кивнул Рэнди. — Мой разум чист и пуст, а предыдущие поколения ниндзя вложили в тебя столько души. Зря я думал, что достоин подобной чести. Обещаю, моя рука твоих страниц не опорочит.       Лёгкий ветерок волной всколыхнул траву, словно вздох. Облегченный? Раздосадованный? Послание на небе никуда не делось. Видимо, разговор ещё не был окончен.       — Я снова чего-то недопонимаю, да? — устало пробормотал Рэнди.       В этот момент странная диковинная птица плавно приземлилась ему под ноги. Дружелюбно чирикнув, она вырвала из хвоста длинное изящное перо и протянула Рэнди. Немного поколебавшись, он его принял.       — И что мне с ним делать?       Птица закатила глаза и испарилась. Облака сложились в новую надпись: «ПИШИ!». Такую небывалую прямолинейность даже Рэнди не мог интерпретировать неверно.       — Серьёзно? — недоверчиво переспросил он. — Ты ведь это не из жалости? Ты правда хочешь, чтобы я…       Надпись «ПИШИ!» раздулась, заполнив собой всё небо.       — Хорошо, я попробую, — глаза Рэнди сверкнули радостными искрами. — Можно ведь прямо здесь, не выходя «наружу», да?       Он было задумался над тем, где взять бумагу, но быстро осознал, что, когда находишься в книге, бумага окружает тебя повсюду. Можно писать хоть на воздухе, главное знать что. А в данный момент он был уверен, какое послание хочет донести до потомков.       Его переполняло чувство признательности Номикону, который всё-таки предоставил возможность оставить в себе след. Поэтому, уверенно взявшись за перо, Рэнди аккуратно вывел:       «Помни, что книга заботится о тебе, и не забывай проявлять ответную заботу».       Когда последняя буква была дописана, надпись преобразилась. Номикон оформил её в своём фирменном цветастом стиле, а по бокам добавил сердечки.       — Намёк на то, что у меня чистые сердце и душа? — умиротворённо улыбнулся Рэнди.       Ответом ему послужила лишь волна ласкового ветерка.