Слёзы на его лице.

Как и обещал Акихико, после того как Мисаки оправится от травмы, они переедут в другую квартиру. Так и произошло. Через две недели они переселились в новые апартаменты. Как только Мисаки увидел дом, в который они переехали, он был шокирован. - Усаги-сан. Это же один из элитных районов Токио! Мы здесь будем жить? - Да. - Ого! Ничего себе! И это ещё цветочки. Как только мальчик оказался в самой квартире – он готов был упасть в обморок. - И… и мы будем жить в такой огромной квартире? – его удивлению не было границ. - Угадал! – улыбнулся новеллист. - Классно! А сколько здесь комнат? – у мальчика блестели глаза словно у трёхлетнего ребёнка. - Мм…. Девять. - Сколько??? - Девять. Плюс душевая и туалет. Всего – 11 комнат, - усмехнулся новеллист. Мальчик стоял словно громом поражённый. О такой роскоши он слышал только по телевизору. - Бетти-чан! Ты слышал? Это же классно! Двухэтажная квартира с уймой комнат! Будет где нам поиграть! – из Мисаки так и веяло энтузиазмом! - Мяу! – утвердительно мяукнул котёнок сидящей в переноске для животных. - Так-с, Мисаки. Бери свои вещи и располагайся в самой последней комнате справа. Там уже есть всё для того, чтобы ты там мог жить как в раю. - У-угу. Понял. Бетти-чан! Пойдём! Мальчик схватил свой чемодан и переноску и побежал обживать свою новую комнату. Акихико же лишь сел на новый красный диван и закурил. «Не могу. Я не могу находиться рядом с ним! Меня слишком сильно влечёт к этому ребёнку. Ему всего четырнадцать! Я не могу ничего сделать с ним! Нет. Усами, во что ты превратился? Влюбился в маленького мальчика! Что за бред? Я ПОУШИ влюбился в этого мальчугана!» Акихико терзался этими мыслями уже давно, но сейчас его желание было намного сильнее чем обычно. «Нет. Он ещё ребёнок! Нельзя распускать руки. Нельзя! Чёрт, как же это сложно! О Боже!» - Усаги-сан! Комната просто офигеть! Она просто огромна! Я никак не могу назвать её спальней! – прокричал мальчик, сбегая по лестнице. Акихико сжал с силой руку в кулак, в которой была пачка сигарет, смявшаяся под напором мужской силы. - Правда? - Да! В ней столько места! Нам с Бетти-чан очень нравится! – мальчик был искренне счастлив. - Я рад, - руки мужчины дрожали, а желание подмять мальчика под себя нарастало с каждой секундой. - Спасибо, Усаги-сан! – Такахаси вёл себя словно маленький ребёнок и в благодарность он обнял Акихико. Тот дёрнулся, но в ответ обнял подростка. - Не стоит Мисаки. - Хех. Стоит, Усаги-сан. Спасибо что заботитесь обо мне! Если бы не вы – я бы никогда не увидел такой красоты! И вообще бы не смог жить так хорошо, как сейчас! Спасибо вам огромное! Мальчик лишь сильнее обнял своего опекуна и улыбнулся. Нервы Акихико сдали и он, схватив мальчика на руки, опрокинул его на диван. - Усаг… Мальчику не дали ничего сказать, заткнув рот поцелуем. Ошеломлённый ребёнок застыл от ужаса, но через несколько секунд попытался освободиться, но его скудных сил не хватило, чтобы отстранить от себя мужчину. Чувствуя, что он не получит от ребёнка ответа, он отстранился от этих сладких и таких мягких губ. - Усаги-сан! Что вы творите? Акихико, промолчав, наклонился к шее юноши и впился в неё, тем временем приподнимая футболку юнца. - Усаги-сан! Что вы делаете? Отпустите! Но Усами будто не слышал слов ребёнка и продолжал свои абсурдные действия. Его руки шарили по груди мальчика, задевая маленькие розовые сосочки. Оторвавшись от шеи, он прильнул к одному из них и начал чуточку посасывать, заставляя ребёнка прекратить сопротивляться и застонать. Дальше в ход пошёл язык. Играя с маленькой бусинкой соска ребёнка, новеллист слышал всхлипы и крики ребёнка о прекращении издевательств. Но Акихико ничего не хотел слышать. Он давно желал этого мальчишку, и сейчас просто не может остановиться на начатом. Проведя большой рукой от груди до живота мальчишки, он немного поводил пальцами по гладкой коже животика и устремил свою руку в шорты мальчишки. Тот задрожал и упершись руками в широкие плечи новеллиста, стал его отталкивать от себя, но скудных детских силёнок не хватало для освобождения. Тем временем мужчина надавил ладонью на достоинство юноши через трусы и сделал движение вперёд назад. Почувствовал трение трусов о его член, Мисаки только сильнее упёрся руками в плечи насильника, а ноги сжал вместе, пытаясь укрыть свою самую сокровенную часть тела от этого человека который несколько минут назад был для него самым родным человеком на Земле. Мужчина не обратил на эту попытку никакого внимания, а лишь ударил мальчика по ребру, чтобы он прекратил свои бесполезные сопротивления, что и произошло. Мальчик зашипел от боли и невзначай раздвинул ноги, чем и воспользовался Акихико. Проникнув в трусы, он принялся ласкать юношескую плоть рукой, делая движения вверх-вниз. Мальчик выгнулся вперёд, чем обрадовал мужчину. Оторвавшись от сосков ребёнка, он стянул с него шорты вместе с трусами и прильнул губами к головке, одарив её несколькими поцелуями. Мальчик вскрикнул и задрожал, вновь пытаясь остановить мужчину, но тот был не преклонен. Он взял плоть Мисаки себе в рот и начал двигать головой вверх-вниз, посасывая и смачивая плоть слюной. «Что же я творю? Почему моё тело меня не слушается? Почему я всё это делаю с ним?» Акихико попытался остановить себя, но тело его не слушалось и он продолжал свои беспримерные действия по отношению к ребёнку. Обильно смачивая детскую плоть слюной, он принялся растягивать тугую дырочку ануса подростка, ввода в неё первый палец. Глаза мальчика готовы были вылезти из глазниц, а из его глотки вырвался немой крик. Из-за своего безумного желания, которое заполнило всю голову новеллиста, он забыл увлажнить и свои руки и анус ребёнка смазкой. Палец туго проходил в сжатое кольцо мышц, из-за чего мальчик чувствовал сильную боль, что сковала всё тело и не хотела отступать. Акихико же сейчас было наплевать, на сколько его партнёру больно или хорошо. Ему нужно было получить то, что он так долго желал - сладость детского тела. К первому пальцу добавился второй, от чего болезненные ощущения усилились. Мальчик закричал и из его глаз хлынули слёзы. К Усами пришло озарение, когда взгляд его упал на лицо Мисаки. Из глаз текли огромные ручьи слёз, и в них отражались ужас и страх. Отстранившись от плоти Такахаси, он вытер свои влажные губы и вытащил из ребёнка пальцы. Тот выдохнул с толикой облегчения, но его тело продолжало содрагаться и из глаз лились слёзы. Теперь Акихико трезво смотрел на происходящее. Он понял, что натворил. Понурив голову, он взял пацанёнка на руки и унёс его к себе в спальню. Положив того на шелковую постель, он укрыл его мягким пледом и прошептал: - Прости, если сможешь, - и удалился из комнаты. Мисаки же, укутавшись в плед, продолжал плакать, пытаясь нерукотворно собрать свою душу, которая из-за Акихико превратилась в осколки.