Вы любите пожестче, доктор?

— Я тебе сердце выжгу! © Мориарти.

      У доктора мягкие кудри и темные глаза, разрез — чистый миндаль. У доктора длинные изящные пальцы, которые он медленно намазывает приятно пахнущим кремом, и Мориарти хочется прильнуть к ним разгоряченными сухими губами, коснуться языком, обхватить до самой ладони, посасывать, ловя каждый глубокий стон. В больнице тишина, время перевалило за десять, и все больные, сумасшедшие и не очень, заняли свои койки. Все, кроме Джима. — Джеймс? — доктор еще совсем молод, едва перешагнул порог двадцатипятилетия, а может, хорошо сохранился? В уголках глаз паутина смешливых морщинок. Хотя, возможно, он просто много улыбается. — Мне нравится, когда меня зовут Джим, — Мориарти откидывается на спинку кресла, следя за ним взглядом, жадным, нетерпеливым, ловящим каждое движение. Молодой человек замолкает, явно застигнутый врасплох. Бледными пальцами, которые Джим уже просто возвел в культ, он нервно перебирает канцелярию на столе, выкладывает карандашики в ровный ряд, как послушных солдат. Впервые Джеймс Мориарти заговорил с ним, после месяца терапии это — первые его слова. Хриплый, истосковавшийся по звуку, глубокий голос, высокий, звенящий, как струна, но чистый. Отчего-то по коже рассыпались мурашки. — Что ж, тогда я буду звать вас так, — Шерлок берет себя в руки, касаясь подушечками пальцев уголка нежных губ, и Мориарти хочется укусить их, изранить до крови, чтобы жадный звериный поцелуй наполнился медным алым привкусом. — Вы с кем-то встречаетесь? — - Джим закладывает ногу на ногу, поудобнее укладывая щиколотку на колено и опуская ладонь на бедро, не открывая от растерявшегося собеседника властного взгляда. Он словно берет ситуацию в свои руки, не давая Шерлоку опомниться. Теперь он ведущий партнер в танце. Шерлок медленно моргает, поправляет воротничок белого халата, кашляет, отводит глаза, не зная, что ответить. Джеймс Мориарти, его головная боль! С которым никогда не знаешь, как все повернется. — Нет, — Джим улыбается, склонив голову набок и следя за медленно меняющимся выражением лица Шерлока, от него не скрывается его едва участившееся дыхание. Он читает его как раскрытую книгу. Как будто он — врач, а Шерлок его пациент. Его губы невольно растягиваются в насмешливой улыбке, когда он видит, как отчаянно Шерлок пытается взять себя в руки, скользит потерянным взглядом по комнате, в надежде уцепиться за то, что поможет ему вывернуться. Был бы он чуть более опытен… Мориарти поднимается из кресла резко, но Шерлок, напряженный и готовый, вскакивает со своего всего лишь мгновение спустя, холодные от волнения пальцы впиваются с тревожную кнопку. Тишина. Тишина разрывается тихим смехом Мориарти, который рассеянно запускает пальцы в волосы. Смеется громче, наслаждаясь выражением лица своего любимого доктора, направляется к нему, неторопливо, почти медленно. Тот замирает на месте, не веря, вжимая подушечку пальца в тревожную кнопку, которая предательски молчит. — Как ненадежны эти приборы, верно? Один поврежденный проводок и им конец, они бесполезны, — Мориарти выдыхает, приближаясь к Шерлоку вплотную. Глаза в глаза, они так близко, что, кажется, их дыхание смешалось в причудливом горячем коктейле. — Вам все равно не уйти, — голос Шерлока хриплый, почти такой же, как голос Джеймса, — вам не уйти из больницы. — А разве, похоже, что я хочу? — теплая, чуть шершавая ладонь Мориарти касается его пальцев, почти бережно отводя от кнопки. — Я закричу, — в глазах Шерлока плещется страх, и, совсем немного, всего капля, любопытства. И где-то в глубине, на самом темном дне, под ночными кошмарами, спрятаны его непристойные мысли. Которые Мориарти желает выловить наружу. — Да? В самом деле? — Мориарти вздергивает брови и улыбается. «Все под контролем, все в моих руках», — говорит улыбка. — Так что же вы не кричите? Воздух срывается с губ Шерлока, словно выбитый мощным ударом в грудь, когда Мориарти берет его руки в свои, касается губами костяшек, целует мягкими губами тыльную сторону, чуть сжимает. — Что… Мориарти даже не дает ему закончить, отпускает на волю столь желанные ладони, цепляясь пальцами за край безупречного галстука доктора, сжимает его, наматывая на ладонь, притягивая Шерлока к себе словно поводком, — это мысленное сравнение заставляет его едва не мурлыкать от удовольствия, — и наконец впивается губами в столь неприступные прежде, безнадежно желанные губы, безупречную мягкую линию. Очерчивает их влажным языком, словно давая Шерлоку шанс, но тот поддается, приоткрывая губы, послушно пуская его в сладкую глубину рта. Поцелуй Мориарти горький от сигарет, жадный, грубый, влажный, его ладонь на затылке Шерлока, пальцы запутались в мягких волосах и он не позволяет отстраниться, пошло давит языком на язык, а затем с наслаждением кусает эти сладкие бледные губы, заставляя Шерлока вздрогнуть, беспомощно охнуть от неожиданной боли. — Что же вы не кричите, доктор? — Мориарти почти касается влажными губами нежного завитка его уха, не отпуская его кудри, все еще заставляя склониться к нему. — Потому что…. Ох! — Шерлок выдыхает, поднимая на Мориарти, чья ладонь бесстыдно сжала его пах, широко распахнутые от удивления глаза. — Потому что у вас уже встал, — с удовлетворением замечает тот, усмехаясь. В его шальных от желания глазах таится насмешка. — Потому что в глубине души, — его пальцы ласкают член Шерлока сквозь легкую ткань летних брюк, — вы хотите, чтобы я трахнул вас, прямо здесь, не медля ни секунды, — он сжал его вновь, заставляя задохнуться от накатившего возбуждения, и склонился к его лицу, ухмыляясь, — вы любите пожестче, доктор? Шерлок проводит кончиком языка по сухим от желания губам и на мгновение прикрывает глаза, а уже в следующий момент, он даже не успевает воспротивиться, Мориарти толкает его на стол, заставляя прогнуться и выставить зад, плотно обтянутый строгими темными брюками. — Что же вы не кричите, доктор? — в мягком, высоком голосе Джима насмешливые нотки, и Шерлок прикрывает глаза, наслаждаясь его звучанием и не желая признавать то, как давно он этого хотел. Где-то в глубине сознания, в потаенных уголках души мечтал ощутить на себе его сильные пальцы, грубые страстные прикосновения, ощутить во рту требовательный горячий язык… Внизу живота медленно и неотвратимо расцветал красный цветок, напрягался, захватывая горячими лозами возбуждения все тело, коснулся лепестками румянца щек. «Что же вы не кричите, доктор?» — Потому что я хочу чтобы вы трахнули меня, — он сам поражается своему чужому, хриплому голосу с возбужденными, по-кошачьему кокетливыми нотками. Ладони Мориарти замерли на ледяной застежке его дорогих вычурных брюк. Он наваливается на него всем телом, вжимая в стол, и край столешницы упирается Шерлоку вниз живота, но это давление кажется извращенно-приятным. — Тогда вам стоит попросить меня об этом, доктор, — от горячего шепота, обжигающего ухо, бегут мурашки, возбуждение накрывает с головой и Шерлоку приходится снова прикрыть глаза. — П-попросить? — он впервые в жизни спотыкается на слове, будто смущенная школьница. — Именно, — чужие, почти ласковые пальцы перебирают его волосы, путаются в кудрях, пропускают и между собой, но, кажется, вот-вот жестко сожмутся. Член Мориарти твердо давит на него сзади и не дает сосредоточиться, слишком сладкие мысли закрадываются в голову. — Ну же! — пальцы грубо сжимают его волосы, оттягивают назад, заставляя обнажить кадык, запрокинуть голову, и воздух от резкого окрика вырывается из легких полустоном. — Пожалуйста! В наступившей тишине, кабинет полнится лишь их тяжелым дыханием, Мориарти еще сильнее оттягивает его волосы, заставляя продолжать. — Пожалуйста, трахните меня! — слова срываются с его губ тяжелыми каплями, заставляя Мориарти еще сильнее желать этого безупречного, сильного, умного, но такого покорного в его руках мужчину, чьи волосы пахнут никотином и кофе. Он утыкается в них носом, прижимаясь пахом к его заднице еще теснее, трется, наслаждаясь бесстыдными стонами Шерлока, прогибающегося еще сильнее. — Значит, пожалуйста? Пальцы Мориарти скользят между приоткрытых, влажных от его слюны губ доктора. Он запускает их внутрь, в горячую влажную глубину, и удовлетворенно вздыхает, когда Холмс развязно начинает посасывать их. Одновременно, в такт, у Джима дергает внизу, как будто губы мужчины под ним вовсе не на его пальцах, а кое-где гораздо и гораздо ниже. — Пожалуйста…. — повторяя, Шерлок стонет, беспомощно сжимая тонкими пальцами край стола, упирающегося ему в живот, — я… хочу ощутить в себе. Мориарти замирает вновь. Нет, это нестерпимо сексуально, это просто незаконно быть таким восхитительным! Пряжка ремня звякает, когда брюки Шерлока опускаются на пол, пуговицы его рубашки бисером скачут по столу, полу, когда Мориарти, в нетерпении разрывает ткань, не желая возиться с непослушными маленькими кругляшками. Его губы, почти в исступлении приникают к изгибу напряженной шее доктора, время становится мягким, липким, тяжелым, неторопливость их действий заставляет напряжение накатывать еще сильнее. Губы, пальцы Джима блуждают по телу Шерлока, заставляя того выгибаться, постанывая и желая продолжения, член напряженным колом упирается в стол снизу, твердый до боли. — Какого черта, я не могу больше! — в его голосе почти гнев и Мориарти усмехается, хватая со стола тюбик ароматного крема, который еще, кажется, мгновение назад втирал в пальцы доктор. — Теперь я покажу вам, как правильно использовать крем, — Джеймс зубами оттягивает мочку уха Шерлока, медленно посасывая, и на миг, останавливая взгляд на темной отметине, венчающей бледную шею любовника, его метку. Пальцы, обильно смазанные пахнущим облепихой жирным кремом, легко скользят внутрь напряженно пульсирующей дырочки Шерлока, раздвигают узкие стенки, заставляя мужчину выгнуться, горячо охнуть и прикусить губу от боли, причудливо переплетающейся с наслаждением. Мориарти в нетерпении облизывает губы, стараясь двигаться осторожнее, добавляет палец, двигаясь в узком пространстве, жадно ловя каждый стон Шерлока, словно скрадывая их. Шерлок чуть двигает узкими бедрами, почти насаживаясь на пальцы, но этого нестерпимо мало! Вторая рука Мориарти на его члене, и в глазах доктора уже пляшут темные звезды. Его дыхание прерывается, когда горячая головка чужого члена касается напряженно дрожащей дырочки, а после проникает внутрь. Сначала немного, затем глубже, медленно, но выбивая весь воздух из легких. Не давая вдохнуть, Мориарти входит почти до предела, начиная двигаться сразу, не в силах сдержать себя больше ни одной чертовой секундочки. Слеза боли быстро сбегает по бледной щеке Шерлока, но он и не замечает, жмурясь от удовольствия, почти перекрывающего все остальное, и он с удивлением понимает, что кабинет наполняется его стонами, развратно нетерпеливыми, они переплетаются с глубокими, властными стонами Джеймса, взвиваются к потолку. — О да, — от узости, влажной горячей тесноты у Мориарти темнеет в глазах, он сжимает пальцами его задницу, вдалбливаясь все быстрее, заставляя Шерлока изгибаться, двигаться навстречу, поддаваться ему. Доктор прогибается назад, до хруста в костях, его ладонь застывает на разгоряченной щеке Джима, их губы почти яростно впиваются друг в друга, лаская до боли, и когда Шерлок отстраняется, морщась от боли неудобного положения, между их губами тянется тонкая блестящая ниточка слюны. Ладонь Мориарти, в такт движению его бедер, ласкает его член, и глаза Шерлока медленно становятся осоловелыми, пустыми от удовольствия, губы растягиваются в расслабленной неосмысленной улыбке. — Ты такой красивый, — шепот Мориарти щекочет ухо, заставляя смутиться, хотя, чего стесняться такой малости? Но щеки Шерлока заливает легкая тень краски и он кончает прямо в теплую, шершавую ладонь любовника, с протяжным стоном, и Джеймсу стоит не малых усилий — удержаться. Он кончает позже, наполняя Шерлока горячей липкой спермой, и тот невольно сжимает мышцы, желая оставить ее в себе. Они оба выдыхают, устало опускаясь на пол — у Шерлока подгибаются ноги, Мориарти просто за компанию. Джеймс вновь любуется его лицом, точеным профилем, темными усталыми, но довольными глазами, темными кудрями, что прилипли ко лбу. Он подается вперед, чтобы коснуться этих своенравных пухлых губ, но тишину разрывает вопрос: — Шерлок, ты тут? Это Джон вошел в кабинет.