Точки расставлены, невысказанное высказано.

      Ко мне наконец-то вернулась память! Теперь я вспомнила своих друзей, кто я такая, что я тут делаю, а главное-я вспомнила, кто же мне Сэмпай! Одно меня раздражало. Почему мне сразу всё не рассказали?! Может, если бы ко мне сразу вернулась память, ничего бы и не произошло. И хоть уже ничего не поделаешь, но возмущение осталось!       Мы все сидели в квартире Сэмпая. Я сидела на краю кровати, сам Сэмпай лежал на ней же. Мицуки сидела у окна, а Хироми грел руки в шарфе, сидя на стуле рядом со столиком. Разговор как раз был в тему, чтобы начать мои предъявы. Говорили о пережитом, обсуждали как действовать дальше: кто куда и так далее. -Нет, все мы постарались на славу! Мы освободили город от этого чокнутого Фуджимы, освободили сестрицу от Йому...-говорил Хироми. -Ничего бы этого не было, если бы вы мне сразу всё рассказали! -Ну, кто мог знать, что такое случится...-утих Хироми. -Даже если бы ничего не случилось, зачем надо было врать?! -Так было бы лучше... -Для кого лучше?! -Для тебя, дура.-отозвалась Мицуки. -А мне и сейчас хорошо! А вот тогда, не ощущала я что-то лёгкости и счастья! -Отстань ты от меня! Разбирайся с моим братом-извращугой, это он одобрил план!       Я обернулась на Хироми. Он удивился, кинул прищурый взгляд на сестру и парировал: -А я что? План не мой, а Акки. С ним и разбирайся! -Ну спасибо, друзья-товарищи!-буркнул Сэмпай. -Сам виноват.-в один голос ответила семья Назе.       Я обернулась на Сэмпая. Тот лежал на спине, глядя в потолок. -Ну зачем, Сэмпай?! -Всё просто: я снова получеловек-полуйому, ты снова обладательница проклятой крови. Твоё предназначение-убить меня. Но когда твоя сила не давала о себе знать, я подумал: а ведь она может жить как человек! Не как я, не как она прежде, скитаться, гоняться за йому. Она сможет прожить беззаботную жизнь школьника. Но ты стремилась узнать, откуда у нас связь. А я... -А ты?! А ты?!       Вдруг Сэмпай чуть не подскочил с кровати и начал кричать так, что даже Мицуки привздрогнула. -Да потому что я слишком слаб волей! Я не мог больше тебя избегать, потому что люблю! Каждый раз прятаться от тебя, представляя твои розовые волосы, красные очки, хрупкое тельце. Думаешь я просто убегал?! Нет! Я не только тебя мучил, но и себя! Мне тоже было больно, знаешь?! А теперь ты винишь меня! Да знаю я, что виноват, знаю я, что эгоист, знаю, что я бешу! Но по-другому нельзя! Не умею! Сколько я ещё раз это услышать должен?       И только в этот момент я поняла, что сейчас творю. Я наговариваю на человека, спасшего меня от самой себя, от него самого, от йому. И делал он это не за плату, не как долг, а просто потому что любит!       Все в комнате уставились на нас. Он лежал стиснув зубы, я сидела, а слёзы наворачивались, первые уже упали на юбку. Вдруг он обнял меня сзади, положив голову мне на плечо, а руки, как замком скрестил где-то между грудью и животом. -Я понимаю твою злость и свою вину. Тогда, устроим исповедь: я, Акихито Канбара, признаю свою вину и извиняюсь всей душой перед тобой. Во избежание дальнейших подобных случаев, говорю: я готов защищать тебя, говорить тебе всю правду, какой бы она не была и всё такое.       Я перебила его: -Сэмпай...я тоже люблю тебя! Давай...просто жить как раньше, но лучше! Теперь, когда наши чувства взаимны, мы сможем больше! Ты согласен? -Согласен!       Я повернулась к нему лицом, развернувшись спиной к Хироми и Мицуки, которые всё ещё ошарашено молчали. Он вытер большим пальцем руки слёзы, скопившиеся на щеке. -Не плачь, Курияма. Теперь всё хорошо. Теперь все точки расставлены и всё несказанное сказано.       Я потянулась ближе к нему и он подхватил, поняв, чего я хочу. Поцелуй получился недолгий, слёзы и сбитое дыхание мешало продлить его. -Ну, Курияма, переставай плакать! Улыбнись! Даже Мицуки с Хироми улыбаются, а ты всё плачешь. Давай!       Он завёл руки, которыми обнимал меня, под кофту и начал щекотать. Понятное дело, плакать я уже не могла. Было слишком хорошее настроение и слишком смешно, чтобы продолжать. Защищаясь, я подалась вперёд и мы упали на кровать. Очки слетели с меня прямо ему в лоб, а я машинально прижалась головой к его груди. -Хи-хи-хи, беееесишь! -Врёшь!       Я приподнялась на локтях ближе к его лицу, поцеловала и сказала: -Не вру, я всегда сама серьёзность! Он ещё раз провёл руками по рёбрам, от чего из меня вырвался невольный смешок, и сказал: -Я вижу, какая ты серьёзная! -Ты, может не знал, Акки, но девочки, которые минуту назад плакали, а теперь смеются-это самые серьёзные люди!-подал голос Хироми.       Придя в себя, глядя в глаза Семпаю, я ответила: -Ну тебя, Хироми! Ты просто мне завидуешь! Тебе вот Сэмпай даже руки на талии греть запрещает!       Хироми уже хотел погреть руки у сестры, но та с грозным видом показала на закладку в его книге с её изображением и показала, будто рвёт невидимую бумажку. Хироми сел на место, засунув руки обратно в шарф и опустив глаза. -Сэмпай...а можно тебя кое о чём попросить? -Да, конечно!-ответил он, улыбаясь и смотря в мои заплаканные, разбухшие глаза. -Можно твою руку...       Вместо того, чтобы дать мне руку, он сразу положил её мне на голову и погладил по макушке. Я только посмотрела на него глазами, наполненными и радостью, и удивлением, и счастьем одновременно. Он, точно прочитав мои мысли, ответил: -Я знаю. Не первый раз таким занимаюсь. Опыт есть. Помнишь, те моменты сна, моё воссоединение с йому? -И точно... -А теперь моя очередь просить!-сказал он с ободрением в голосе.-не двигай головой, а лучше совсем замри!       Я замерла, глядя на него. Он взял очки из тумбочки. Такие же, какие были на мне раньше, только выглядели как новые: без потёртостей, со стандартными линзами-классика! Он надел их на меня, поправив на переносице. -Акихито, ты неисправимый извращуга!-усмехнувшись, заметила Мицуки. -Так держать, Акки!-сказал Хироми. -Эти очки идут тебе больше всех, что есть в моей коллекции!       Я улыбнулась и ответила: -Тогда я буду носить их и только их!-Помявшись, подумав, я всё же добавила.-и не обращай внимание на мои ''Раздражаешь!'', просто...       Договорить он мне не дал. Да и не нужно было. Я знала, теперь мы оба понимаем, кто мы друг для друга, и что мы друг другу желаем.       Этот поцелуй был намного дольше, нежели тот, первый. Ребята пошли домой, а мы так и остались лежать. Так мы всю ночь спали: он на подушке, я на его груди, его руки под моей кофтой, мои в его волосах.

Наконец, все точки расставлены и несказанное высказано!