Я, Нотт

      — Он! Это сделал он!       Медленно и глубоко вдохнуть, давя вспыхнувшее внутри безумие окклюментным прессом. Черный перстень перестал пульсировать, а энергия Хаоса, что уже сконцентрировалась на кончиках пальцев, погасла.       Успокоиться и рассуждать логически. Перстень не уничтожен и не подает больше сигналов опасности — значит, с Молли все более-менее в порядке. Она просто без сознания.       Я еще раз вздохнул и попытался сделать шаг следом за Муди. Но на моем пути встал один из стоящих рядом студентов в красном галстуке — и даже посмел грубо схватить меня за руку…       Зря он это сделал. Полгода назад один грязнокровка уже посчитал, что, если попытаться использовать кулаки, а не магию, то он сможет меня ошеломить! И проиграл.       В этот раз я не стал кидать дурака через бедро — не хватало еще случайно прибить его, как Гудбоди! Я просто взял его на болевой прием — и несчастный грифф, выпучив глаза, взвыл и заплясал на цыпочках, стараясь унять боль в запястье.       Столпившиеся вокруг меня агрессивно настроенные студенты ошеломленно замерли — они явно ждали чего угодно, но не приемов маггловских единоборств. Пока они не прочухались, я обвел всех холодным взглядом и раздельно произнес:       — Я рассчитываю получить исчерпывающее объяснение тому, что здесь происходит. Что касается вас, юноша, — перевожу взгляд на покрасневшего гриффа, что пыхтел от боли в моих руках, — то довожу до вашего сведения, что это крайне невежливо — хватать людей за руки. Тем более — преподавателей! Минус пятьдесят очков с Гриффиндора и неделя отработок у мистера Прингла!       МакГонагалл беззвучно открывала и закрывала рот. Она явно еще не отошла от шока — так быстро я перехватил инициативу. Мгновение назад что-то такое витало в воздухе, какой-то общий порыв, на волне которого старшекурсники могли и кинуться на меня, подобно незадачливому дурачку, что сейчас с жалобным видом растирал отпущенную мной конечность. Но я поступил совсем не так, как все от меня ожидали — и тем самым как бы разрушил эту революционную атмосферу. Наваждение спало — и толпа снова рассыпалась на отдельных людей, ни один из которых не спешил начинать конфликт снова.       — А вам, профессор, — обращаюсь я к МакКошке, — еще предстоит написать объяснительную на имя Министра, почему студенты вашего факультета больше напоминают малолетних бандитов из Лютного, чем учеников престижной школы!       О, надо было видеть лицо МакГонагалл в этот момент! Мерлин Премудрый, я почти был уверен, что тетку кондратий хватит прямо на месте — так её раскорежило!       Толпа расступилась и я, наконец-то, сумел пройти к распростертой на полу Молли, над которой уже склонился Аластор.       Если бы не окклюменция, при помощи которой я сейчас безжалостно давил в себе любые эмоции, то у меня не получилось бы подойти так плавно и спокойно. Впрочем, судя по взгляду аврора, моя физиономия имела весьма красноречивое выражение.       — Её надо перенести в Больничное крыло, — произношу я, тоже склоняясь над девушкой. — И вызвать врача из Мунго, чтобы переправить в больницу.       — Но, позвольте! Директор… — попыталась было возражать Минерва.       — Кстати, где он? — резко поворачиваю голову в сторону декана Гриффиндора. — На студентку совершено нападение, а директор до сих пор не на месте происшествия!       — Я уже здесь, мистер Нотт, — раздался спокойный голос за спинами учеников. Те расступились, по их рядам прошелестели шепотки. Тут же стихшие под строгим взглядом из-под очков-половинок. — Думаю, преподаватели сами справятся с данной ситуацией. Всех студентов прошу вернуться на занятия…       — Но, профессор, кто-то проклял Молли! — раздался выкрик из толпы гриффов.       — Не беспокойтесь, — добрая отеческая улыбка, способная обмануть кого угодно, но уж точно не меня. — Мы обязательно найдем виновных и расколдуем мисс Прюэтт. А пока что…       — А пока что, — перебиваю его я, подхватывая легкое тело Молли на руки, — я забираю мисс Прюэтт в Мунго!       — В Больничном крыле вполне… — нахмурился Дамблдор, но я снова его перебил:       — Больничное крыло создано для обслуживания школы. Школы, профессор, а не поля боя! А это, — киваю на бессознательную Молли, — явно последствия темного проклятья! А потому я, своей властью покровителя и жениха этой девицы, заявляю: в Мунго и точка!       Похоже, старик даже опешил от такого напора. Я, если честно, и сам немного охренел от собственной наглости, но, тем не менее, развернулся на каблуках и ринулся в сторону Больничного крыла, где, как я знал, был камин с прямым каналом в больницу.       Виной ли тому чуть не прорвавшаяся через меня волна Хаоса, или я просто уже устал бояться — не знаю. Но когда, уже в Больничном крыле, прямо из воздуха передо мной снова возник директор, я лишь зло сощурился.       — Мистер Нотт, — произнес он спокойно, но глаза из-под очков сверкали достаточно грозно. — Я призываю вас еще раз подумать над тем, чтобы оставить мисс Прюэтт в школе. Уверен, что квалификация нашей медведьмы…       — Медведьмы, директор, — жестко произношу я. — Не полноценного целителя — а только лишь медведьмы!       При этой фразе из-за ширмы как раз показалась миссис Граберс — та самая медведьма, о которой шел разговор. Предшественница Поппи Помфри застыла, переводя испуганный взгляд с меня на Дамблдора и обратно.       — Ой, я… я не хотела помешать — заморгала она, а потом заметила бесчувственную Молли у меня на руках: — Но что?...       — Всего доброго, профессор! — воспользовался заминкой директора я и решительно двинулся в сторону камина.       Каким образом невербальный Ступефай Дамблдора прошел мимо — я поначалу не понял. Ни заметить заклинания, ни увернуться от него у меня возможности не было. Впрочем, раздавшийся за спиной крик расставил все точки над «i»:       — Какого Мордреда вы творите, Альбус?! — рявкнул голос Муди. Обернувшись, я увидел и его самого, стоящего у входа в Больничное крыло и направившего палочку на директора. Удар старика явно подкорректировал именно Аластор.       Я лихорадочно искал место, куда можно было пристроить бесчувственную девушку, чтобы освободить руки. А директор тем временем заговорил:       — О, Аластор! — как ни в чем не бывало произнес он, спокойно глядя на меня. — Этот человек с помощью темной магии проклял ученицу и теперь пытается её похитить. Остановите его!       — Альбус, — осторожно произнес Муди. — Я не могу так вот взять и арестовать невиновного человека! Тем более я сам могу гарантировать его алиби: когда девочку прокляли, он был у меня! К тому же…       — Ясно, — усмехнулся старик и быстро — невероятно быстро! — выкинул руку с палочкой в сторону аврора. С её кончика сорвался белый луч, что ударил в Муди… Точнее, в стену, возле которой тот стоял мгновение назад: аврор успел уйти перекатом с линии огня.       Я сам рванулся в сторону камина, но…       Но остановился, когда очередной луч заклинания ударил в лепнину над камином и выбил из неё каменную крошку. Я остановился и медленно повернулся к директору. Рисковать Молли и пытаться с ней на руках сражаться — смерти подобно!       А Дамблдор тем временем медленно приближался, предусмотрительно повернувшись таким образом, чтобы держать в поле зрения не только меня, но и больничную кровать, за которой прятался аврор.       — Что ж, — проговорил он чуть устало. — Я предполагал, что с вами у меня будут проблемы, мистер Нотт, но несколько… недооценил вас. Вечная моя слабость: пытаюсь дать людям второй шанс на исправление, но забываю, что темные маги всегда остаются таковыми! И что лучше сразу убивать их, не пытаясь увидеть в них что-то человеческое!       Я напряженно смотрел на директора, который остановился посреди комнаты, задумчиво оглядывая обстановку.       Тут его взгляд вперился в медведьму, которая круглыми глазами смотрела на происходящее.       — Винни, — улыбнулся он миссис Граберс и направил на неё палочку.       — Директор, что?... — её глаза расширились еще больше, но уже от изумления. Но директор не дал ей договорить, произнеся:       — Авада Кедавра! — и несчастная Винни Граберс рухнула на пол.       В укрытии Муди послышались яростные матюги.       — Мордред, Альбус! Какого ты вытворяешь?!       — Спасаю дело Света, разумеется, — спокойно произнес директор. — К сожалению, без жертв это сделать не получится, ты же и сам это понимаешь, Аластор. Миссис Граберс просто не повезло стать лишним свидетелем — не стоит нашему доблестному, но слишком уж коррумпированному ДМП знать, что здесь происходило на самом деле.       — Ты только что убил невиновного!       — Зато наш народ увидит, что чернокнижие и тех, кто его использует, нужно искоренить! — спокойным голосом фанатика, полностью убежденного в своей правоте, ответил директор. — Это ведь темный маг Балтазар Нотт, — с нажимом продолжил он, — подкупил Министерство, проник в школу, проклял ученицу и совершил чудовищное убийство беззащитной целительницы!       Я скрипнул зубами. Вот он, Дамбигад чистый и неразбавленный! Абсолютное игнорирование собственных аморальных поступков — и тут же циничное перевирание ситуации в свою пользу.       — Что касается тебя, Аластор, — продолжил Дамблдор, чуть повернув голову в сторону перевернутой кровати, за которой прятался Муди, — то, надо сказать, ты меня разочаровал. Я присматривался к тебе и уже начал думать, что ты — идеальный воин Света! Бескомпромиссный, честный и прямолинейный! — странно было слышать такое от человека, который собственноручно прихлопнул, будто муху, одного человека и собирается свалить вину за это на другого. — Неужели я ошибся? Неужели ты позволишь темному магу, — кивок в мою сторону, — уйти вместе с невинной девушкой?...       — Альбус, ты спятил! — рявкнул аврор из своего укрытия, запульнув в директора Ступефаем, который тот, впрочем, с легкостью отбил.       — Если Нотт сейчас уйдет, — голос директора лязгнул сталью, окончательно утратив всякую мягкость, — сюда тут же явится целая орава вредителей из Попечительского Совета! Не говоря уж об этих шакалах из газет! А значит — проверка Министерства, мое отстранение и провал всего, чего я с таким трудом добивался все это время! Сейчас, когда Тьма перешла в наступление — думаешь, я позволю этому случиться? Ну уж нет!       Он окончательно повернулся в сторону укрытия Муди.       — Последний шанс, Аластор, — проговорил старик. — Последний шанс встать на правильную сторону и…       Дымная черная цепь обвилась вокруг предплечья директора, заставив того зашипеть от неожиданной боли. А все потому, что того мгновения, на которое он повернулся к Муди, мне хватило, чтобы аккуратно опустить Молли на пол и выхватить палочку.       Впрочем, я не обольщался: Цепи Ада были штукой мощной, но недостаточно, чтобы сдержать мага уровня Дамблдора.       Так и оказалось: спустя секунд пять, в течение которых директор отбивался от атак высунувшегося из укрытия аврора просто голой рукой (!), удерживаемая мной цепь лопнула копной черных искр!       — Что ж, — проговорил директор. — Ты сделал свой выбор, Аластор.       Не дожидаясь, когда Дамблдор поднимет палочку, я сжал перстень, призывая Стаю.       Черные тени Гончих ринулись на директора, отчего тот на какое-то время был вынужден вертеться во всем стороны и отбиваться от атак со всех сторон! Вокруг него замерцала прозрачная белая сфера, от прикосновения с которой Цепи Ада просто рассыпались, а Гончие, скуля, отскакивали, исходя вонючим дымом.       Щит Света! Мордред и Моргана, если он его высвободит…       И он это сделал: улучив момент, Дамблдор махнул палочкой и сфера… лопнула!       Волна ярчайшего Света прошлась по Больничному крылу, ослепляя и обжигая все вокруг! Гончие разом взвыли и одна за другой исчезли: их материальные тела были развеяны, а сами они вернулись обратно в перстень.       Меня же эта волна откинула к камину, где я сильно приложился головой. Кровь из рассеченной брови залила глаза, палочка выпала из рук. Пока я шарил вокруг, пытаясь её отыскать, директор всерьез взялся за Муди.       Мелькнула мысль: а почему на устроенное нами светопредставление еще никто не прибежал? Ученики, остальные преподаватели — они должны были услышать грохот и увидеть вспышки! Или не должны были?       Хотя, скорее всего, мордредов Дамблдор с самого начала наложил на Больничное крыло защиту — ему не нужны были свидетели ликвидации неугодного преподавателя. Несмотря на весь свой авторитет и силу, если его осудят за немотивированное нападение…       Точно!       Порох… Летучий порох!... Вот он… Щепотка… Сую голову в пламя…       — Штаб-квартира Аврората! Нападение! Спятивший маг! Мы в…       Меня отшвырнуло от камина и шваркнуло о стену, не дав назвать место нападения. Ко мне приближался Дамблдор с перекошенным лицом.       Он, видимо, что-то хотел сказать, но…       Но камин по его правую руку полыхнул пламенем и из него…       Из него появилась массивная чешуйчатая фигура с жуткой пастью на пол-лица. Раздался то ли скрежет, то ли визг — в общем нечто, похожее на крик Годзиллы!       — МОЯ ТВОЯ ЖИВЫМ КУШАЙ! — рявкнул огр, кидаясь на Дамблдора.       Я же, пользуясь моментом, рванул к распростертой Молли и, подхватив её снова на руки, шагнул в камин.       — Больница Святого Мунго! — четко произнес я и нас завертело.       Последнее, что я увидел — то, как Дамблдор наставляет на Шрека палочку, а тот просто откусывает её… вместе с рукой.              — А вы полны сюрпризов, мистер Нотт, — усмехнулся Муди, опускаясь рядом со мной на кушетку: я, с пластырем на брови и перевязанной рукой, сидел, облокотившись на стену в коридоре больницы святого Мунго, и глядел на то, как бегают туда-сюда авроры и целители.       Неподалеку от меня, кстати, тоже дежурила парочка волшебников в алых форменных мантиях, не пытаясь, впрочем, приблизиться — хватало самого Муди.       Труп миссис Грабер, как я понял, уже отправили в морг. В Больничном крыле Хогвартса наверняка тоже сейчас не продохнуть от алых мантий — велись «следственные мероприятия».       — Вы о чем? — уточняю я, хотя знаю, что Муди имеет ввиду.       — Вам служит болотный огр, — это был не вопрос, это было утверждение. — Хотя, учитывая того оборотня, как его... Патрика Норвэя, точно! Так вот — после того, как я увидел вашего первого телохранителя, я думал, что ничему не удивлюсь, но...       Я лишь ухмыляюсь — на разговоры сил не осталось. По крайней мере на пустопорожние.       Как мне рассказал Муди, отряд авроров явился почти сразу, как Шрек схлестнулся с директором и откусил тому руку. Ошеломленный и застигнутый огром врасплох Дамблдор все же оставался одним из сильнейших волшебников Британии — а потому, несмотря на шок и тяжелое ранение, директора хватило на еще один Щит Света. Правда, вышел он не в пример жиже первого — тот-то старик делал палочкой и еще не был к тому времени ранен.       Но Шрек, темное существо, все равно шарахнулся от белоснежной сферы — его явно сильно обожгло. Тут-то из камина и посыпался «волшебный СОБР», сходу начавших швыряться Ступефаями во всех присутствующих.       Этот отряд, как и те, что ходили теперь за мной, были «правильные» авроры, то есть не являющиеся сторонниками одной из борющихся сторон. А если быть точнее — люди самого Аластора. И в Хог они явились не на мой лихорадочный зов, а вызванные самим несостоявшимся Грозным Глазом — у агента Отдела Тайн были свои способы быстрой связи.       Директора взять не удалось — ошеломленные видом болотного огра, авроры замешкались буквально на пару мгновений. Которых «старику Крупскому» вполне хватило: он крутанулся вокруг себя и аппарировал. Хотя считалось, что из Хога аппарировать нельзя! Впрочем, Дамблдор наверняка знал какой-то секрет — недаром же он считался Величайшим Светлым Магом Современности и столько лет работал в школе.       Вообще, это было настоящим чудом, что чокнутому старику не удалось то, что он задумал! В чистом поле Дамблдор, может, и уступил бы Ну-Вы-Поняли-Кому, но в стенах Хога он был Царем и Богом, способным в прямом противостоянии на очень и очень многое! А я — уж точно не Тот-О-Котором-Все-Подумали!       Драться в открытую с одним из них — среди Ноттов дураков нет. По крайней мере, пока не собрана Черная Библиотека. Ну и, конечно, такие разборки лучше устраивать на своей территории — то есть в Нотт-хаусе. Ну или хотя бы среди туманов Крауч-энда, где истончившаяся граница Мироздания даст мне преимущество.       Хотя, то «чудо», что спасло меня от участи быть размазанным по стенке, и о котором как раз шел наш разговор с Муди, сейчас возвышалось над моим правым плечом.       Шк’ре’к’лат’цатль стоял совершенно невозмутимо, расставив кривые толстые ножищи на ширине плеч. Жабья морда с жуткой, усеянной огромными зубищами пастью, сквозила вселенским равнодушием — хотя, скорее всего, это чешуйчатое «лицо» вообще не способно выражать эмоции в человеческом понятии.       Что уж там произошло в Больничном крыле, когда директор сбежал, а авроры натолкнулись на здоровенного огра — Муди не рассказывал. Но судя по тому, как задумчиво и… уважительно учитель ЗОТИ поглядывает на меня — что-то из ряда вон.       — Я, конечно, сам с ограми никогда не сталкивался, — будто услышав мои мысли, решил пояснить Муди. — Но, насколько я знаю, это крайне непокорные и мощные твари, заставить которых слушаться могут очень и очень немногие! Древние ацтекские рукописи могли бы пролить свет на то, как это делается — но они, как мне известно, давно утеряны, — задумчиво говорил светловолосый аврор. — Хотя, мало ли, что могло затеряться в частных коллекциях, — усмехнулся он, мельком глянув на меня.       Я неопределенно хмыкнул, не став вдаваться в подробности. Если и были какие-то рукописи, то они сгинули вместе с говнюком Слиппери. А меня самого наставлял сам огр.       — Этот здоровяк, — продолжил Аластор, кивнув на невозмутимого Шрека, — проигнорировал как обычные заклинания, так и специальные обезвреживающие, применяемые против темных тварей высшего класса опасности! Я не успел остановить парней и, когда огр повернулся к ним, думал уже — все, конец! Если бы твой телохранитель решил устроить нам кровавую баню — никто бы не успел ему помешать. Для разборок с такими, как он, вызывают особых спецов, а до этого тянут время и уворачиваются, — покачал он светловолосой головой. — Но в Больничном крыле… Без шансов. Но этот, — кивок в сторону Шрека, — только фыркнул и сказал, что идет к своему... эээ, нанимателю.       — Красные лягушата хотеть остановить Шк’ре’к’лат’цатля, — прогудел огр. — Шк’ре’к’лат’цатль знать, что лягушата — друзья хороший-злой колдун с палкой-ломалкой! — я скривил губы на такое определение моей скромной персоны. — Шк’ре’к’лат’цатль мог живым кушать красных лягушат. Но не стал. Шк’ре’к’лат’цатль помнит клятва! — важно закончил он и умолк.       — Ну, в общем, все примерно так и было, — после уточнения со стороны огра проговорил Аластор. — Потом он просто шагнул в камин и исчез — перенесся сюда. Причем без Летучего пороха!       — Есть у меня пара идей на этот счет, — пробормотал я, но уточнять не стал. Сил не было.       Сидели мы неподалеку от палаты, где лежала Молли. Меня, даже после подтверждения моего статуса, на осмотр не пустили — строгая дама в очках-половинках(!), представившаяся целительницей Дотчвилль, непререкаемым тоном заявила, что джентльмену не пристало присутствовать при осмотре юной девицы, будь он хоть трижды её женихом! Вот станет полноценным мужем — пожалуйста, а до того момента извольте потерпеть.       Я поскрипел зубами, но уступил — целительница выглядела весьма… внушительно.       Патрик тоже был здесь — дежурил непосредственно у входа палату Молли. Был он трезв — а потому отчаянно скучал. Что не мешало ему, впрочем, то и дело подергивать носом, принюхиваясь к проходящим мимо волшебникам и постоянно оглядывать коридор, то и дело останавливаясь взглядом на аврорах, что «пасли» меня.       — Шумиха поднимется знатная, — проговорил Муди. — «Пророк» уже выпустил невнятную статью про конфликт в школе — Министерство в своем репертуаре. Но когда все это дойдет до частных изданий, вроде «Волшебного Парламента» или «Наиправдивейших Историй»…       Я поморщился. Бульварный листок «Наиправдивейшие Истории», популярный в Лютном и Трущобах, был прессой настолько желтой, насколько это вообще возможно. В противоположность ему, «Волшебный Парламент» — элитный альманах, который читали в основном богачи и чистокровные, способные себе позволить подписку на это недешевое издание.       Но обе эти газеты совершенно одинаково взорвутся, когда правда о произошедшем в Больничном крыле Хогвартса всплывет наружу! И это не говоря уж про десяток других, средненьких изданий, в том числе специализированных, вроде «Вестника зельевара» или «Трансфигурации сегодня», что были популярны на Острове.       Какая буча поднимется…       — Осознали? — усмехнулся Муди. — Отлично. И, надеюсь, вы понимаете, что оставаться в стране вам после этого будет крайне небезопасно. По крайней мере, какое-то время. И вам, и вашей невесте, и… сопутствующим лицам.       Глубокий вздох. Ну что ж… вот и прекрасное оправдание моего пребывание на территории МАКУСА. Бегство. Ну просто блеск!       Впрочем, а почему бы и нет? Мне всегда нравились волшебные Штаты. К тому же я не оставил еще идеи возродить линию американских Ноттов во главе с собой.       С другой стороны — сколько всего придется бросать! Мы с Мефисто только начали возрождение Черной Библиотеки Ноттов, я оброс вассалами и попытался перенаправить несколько перспективных подростков на путь истинный — и все это придется забросить минимум на несколько месяцев. До тех пор, пока не станет понятно — чем все закончится?...       — А какова позиция Аврората и… известной вам структуры по произошедшему инциденту? — спрашиваю я.       — На самом деле, — усмехнулся аврор, — мордредов старик сделал нам просто царский подарок! Он настолько уверился в собственной непогрешимости и непобедимости, что решил разом прихлопнуть обоих людей, мешающих ему в Хогвартсе: «чистокровную занозу», как он порой называл вас, и меня.       — Он подозревал?… — поднял бровь я.       — Да, — кивнул Муди. — Подозревал, что я шпионю за ним. Но рассчитывал перетянуть на свою сторону. Или убить.       — А потом свалить вашу смерть на мертвого «темного мага», — киваю я.       В голове нарисовалась картина маслом: труп бравого аврора и невинной медведьмы, побежденный чернокнижник — и на вершине всего этого, весь в белом, наш директор. Блеск!       — Я могу на полном серьезе поздравить вас, мистер Нотт: вы переиграли самого Дамблдора! Если бы не подобный козырь, — тут Аластор покосился на Шрека, — все произошло бы именно так, как задумал директор. Я был бы либо трупом, либо подвергся промывке мозгов. Так что… спасибо.       — Спасибо не булькает, — буркнул я еле слышно, и Муди не обратил на это внимания. Уже громче, я произнес: — Надеюсь, с легализацией этого «козыря» проблем нет?       — А вы не видите? — усмехнулся аврор в ответ. — Ваш огр слился с Тенями.       Я удивленно глянул на Шрека.       Ну точно! Пробегающие мимо волшебники скользили по здоровенному чудовищу взглядами, будто не замечая его.       — Природная иллюзия. Читал я про такое — нужно быть сильным магом или носить артефакт-обнаружитель, чтобы преодолеть отвод глаз болотного огра. Они так охотятся, — пояснил он. — Добыча до последнего не видит и не чует чудовище, пока не окажется в его пасти.       Я с еще большим уважением посмотрел на своего здоровенного телохранителя. Мне чертовски повезло, что я оказался хозяином Шрека, а не его едой.       — Короче говоря, обыватели его просто не видят, — пожал плечами Муди. — И пока он не творит ничего противозаконного — у меня и парней тоже вопросов не будет.       — Шк’ре’к’лат’цатль помнит клятва! — рыкнул огр в ответ и снова отвернулся. Я же посчитал за лучшее сменить тему:       — Так что там с позицией Конторы?       — Конторы? — не сразу дошло до Аластора. — А… понял, — хмыкнул он. — Я слил свои воспоминания специалистам — сейчас они проходят тесты на достоверность для представления Визенгамоту. Мои парни в Аврорате оттерли людей Хеклдона от этого дела, а ваш приятель Крауч на какое-то время нейтрализовал главу ДМП — так что и с этой стороны пока проблем не будет.       — В ДМП уже знают? — поднимаю брови я.       — Что знает Аврорат — то знает Департамент. Мы все же входим в ДМП, а не наоборот! И их начальник — отнюдь не идиот, что бы там ни писали в газетах, — хмыкнул Муди. — Возвращаясь к нашей ситуации… Понадобится какое-то время на подготовку почвы для выставления обвинений Дамблдору. И делать это нужно… аккуратно. Так, чтобы не поднялась большая буча, на волне которой начнется открытое противостояние.       — Вы говорите, как министерские, — хмыкнул я.       — Вы знаете, в чем разница между прятаньем головы в песок и, пусть осторожным, но все же действием, — покачал он головой. — Если в открытую поставить Дамблдора вне закона — Пожиратели Смерти получат неоспоримое преимущество. А у Ордена Феникса появится повод начать открытые боевые действия!       Я покосился на несостоявшегося Грозного Глаза и опасливо огляделся. Он так запросто сыплет столь провокационными названиями, не боясь быть подслушанным…       — О, не беспокойтесь, мистер Нотт, — ухмыльнулся он. — Вот эта штучка не позволит никому услышать, о чем мы говорим.       С этими словами он вынул из внутреннего кармана сюртука листочек, чем-то похожий на вытянутый лист сирени.       — Эльфийское Ухо, — пояснил Муди, убирая листок обратно. — Растеньице редкое, труднодобываемое. Зато эффект — непреодолим!       — В работе на Отдел Тайн есть определенные плюсы, — проговорил я нейтрально. Хотя был впечатлен: Эльфийское Ухо — это серьезно! Растение мира фейри. Британский Большой Брат обладает воистину впечатляющими ресурсами, если использует подобные вещицы для прикрытия разговора на кушетке в Мунго.       Какое-то время мы просто молча сидели. На этот раз молчание нарушил я:       — Вы выяснили, кто проклял Молли? Это был директор?       — Нет. Не он лично, уж точно! — поморщился аврор. — Да и само проклятье… Ясно, что темная магия, но… Какая-то очень уж экзотическая. Явно не европейского происхождения — это мои ребята определили почти сразу, а местные спецы подтвердили.       — То есть, ни что за проклятье, ни как его лечить — не понятно, — проговорил я. — А забрать Молли в Нотт-хаус…       — Вы можете так сделать, — ответил Муди. — Но я бы не советовал. По крайней мере, до слушания в Визенгамоте. Кстати, с вас уже сняли показания?       — Да, — хмыкнул я. — Несколько раз подчеркнув, что я — свидетель, а не обвиняемый. Ваша работа?       — Разумеется. Да и ваш адвокат…       Я снова хмыкнул. Надо сказать, моя команда сработала в критической ситуации, как часы!       Лесли появился в Мунго уже через пять минут после того, как мне оказали первую помощь — и тут же чуть ли не набросился на сопровождавших меня парней Муди. И отстал от них лишь после того, как убедился — права его клиента ничуть не попираются.       Сейчас Адамс через Мрачника рассылает письма и готовит на пару с МакПиклзом материалы для пресс-конференции — нужно было сделать официальное заявление, когда инцидент в Хоге выплывет наружу.       — Лесли сказал так же, как вы: если сейчас забрать Молли из Мунго, это послужит косвенным доказательством моей вины. Но проклятье…       — Нужен сильный специалист-малефик, чтобы его опознать. В… как вы там сказали? В Конторе есть такие. Но они не будут вмешиваться напрямую, — поморщился аврор. — Не хотят светить Контору здесь.       — Об этом не беспокойтесь, — ответил я. — У меня есть свои спецы.       После этого разговора я почти сразу переместился в Нотт-хаус. Парни, приставленные Муди, не стали мне препятствовать — и слава Мерлину! Как я понял, Муди велел им присматривать за мной лишь в Мунго.       Тут же, как переступил порог, я вынул визитку Клуба, отправляя сообщение Краучу, Вуду и Малфою.       На этот раз мы не рассиживались дольше необходимого: я рассказал о сложившейся ситуации, остальные ввели меня в курс своих раскладов.       Как я понял, Крауч на протяжении тех часов, что прошли с инцидента, активно рыл под «светлых». Пока Орден Феникса ошеломлен пропажей директора, Хеклдон и другие про-Дамблдоровские силы в растерянности — а потому первый помощник начальника ДМП в-наглую пользовался ситуацией.       Дамблдора и след простыл: подозреваю, что он укрылся в одном из своих тайных схронов, залечивая рану — не верю, что потеря руки надолго вывела его из строя. Так что вопрос времени, когда он вернется и ударит.       Вуд предложил не затягивать с визитом Попечительского Совета в Хогвартс, а потому было принято решение приурочить его к случившемуся нападению. Тем более, что репортажи посыпятся уже завтра с утра — прекрасный повод для того, чтобы ввалиться в школу уже к вечеру. Я написал Эмертону Муну, что он снова мне нужен. Причем, не только в Хогвартсе, но и в Мунго — уж этот-то надменный придурок точно опознает, чем таким приложило Молли, что она не приходит в себя, но при этом я не чувствую опасности для неё!       Спешка была вызвана ещё и тем, что, когда Орден опомнится, меня на Острове уже быть не должно! И уж тем более мне не следовало дожидаться возвращения Дамблдора!       Уже в своем кабинете я бессильно рухнул в кресло и прикрыл глаза. Все завертелось так стремительно, что даже голова немного кружилась.       Шрека я оставил в Мунго: конечно, Муди клятвенно обещал, что не только авроры, но и ребятки из Отдела Тайн присмотрят за моей невестой — но так мне было в разы спокойнее.       Патрик вернулся со мной вместе и получил задание собирать свой арсенал — нужно было заранее подготовиться к отъезду. Дел было невпроворот…       — Тебе лучше взять своих новоиспеченных вассалов с собой, — раздался тихий голос от дверей.       — Брат, — не открывая глаз, произношу я. — Тебе разве уже можно вставать?       — Можно, — вздохнул Мефисто, опускаясь в кресло. — Даже желательно. Но сейчас мы не об этом.       — Тебе тоже стоит уехать, — открыл я глаза. — Сейчас, когда разгорается война…       — Не нужно, — помотал русыми волосами мой брат. — Никто не знает, в каком я состоянии, а потому донимать меня не станут. А выходить из дома я не буду.       — Хорошо, — снова прикрываю глаза ладонью я. — Что ты там говорил про моих вассалов?       — Снейпов и Уизли возьми с собой, — твердо сказал он. — В твое отсутствие они окажутся под ударом.       — Знаю, — вздыхаю я. — Возьму.       Какое-то время мы молчали. Наконец, брат с трудом встал и повернулся к двери.       — Удачи, Зарри, — только и сказал он.       Я кивнул в ответ — удача мне явно понадобится.              Явившийся в Хогвартс Попечительский Совет встретила целая делегация преподавателей во главе с бледной МакГонагалл. Еще бы: еще какую-то пару суток назад рядом был директор, все было более-менее ясно, а тут…       А тут — бригада авроров, переворачивающая Больничное крыло вверх ногами, труп медведьмы, допросы… и в довершение всего — визит Попечительского Совета!       Ну, я же обещал этой дуре неприятности? Получите — распишитесь! С доставкой на дом, так сказать.       Во главе со мной господа из Совета важно прошли в Большой зал, тут же притихший и уставившийся на нас в полном составе. И, надо сказать, в этот раз Гриффиндор смотрел на меня не только с ненавистью, но и… со страхом?       Ну да: встречаясь со мной взглядом, многие за столом алого факультета не пялились дерзко, как раньше, а спешили отвернуться. Радоваться этому или печалиться — я пока не знал. Да и времени на это не было. Нужно было делать дело, причем быстро и без осечек.       Впрочем, был один взгляд, который удивил меня больше других. А именно — непримиримой Черной Пантеры Доры Фримэн. Обычно злой, ненавидящий — сейчас он был испуганным и даже умоляющим!       Причем обращен этот взгляд был конкретно на меня!       Вот уж чего нельзя было предположить никак и никогда! Если Пандора Фримэн смотрит так на меня — случилось нечто настолько из ряда вон, что требует немедленного внимания!       Жаль, сейчас я не могу отвлечься от основной задачи — инспекции Попечительского Совета и отправка Муна к Выручай-комнате, за диадемой. Хорошо хоть, что получилось это куда проще, чем если бы в замке оставался Дамблдор — отвлекать его было бы той еще задачкой!       Инспекция продлилась вплоть до вечера, и в её ходе было осмотрено не только место преступления, но и гостиные факультетов — попечителям показывали, что ученикам ничто не угрожает в Самом Безопасном Месте Британии.       Безопасном, как же! Я видел, с какими лицами попечители глядели на обведенный мелом силуэт человека посреди Больничного крыла и царящий там разгром. Если Хог и был когда-то безопасен, то перестал таковым быть с приходом Дамблдора — читалось на этих лицах.       В общем, еще до официального заседания Визенгамота вовсю готовилось определенное общественное мнение — и не среди простых обывателей, а среди попечителей, чистокровных аристократов! Шутка ли — великий Дамблдор устроил перестрелку в Больничном крыле и убил волшебницу! Об этом сейчас, в разных вариациях, трубили все волшебные СМИ!       Разумеется, если бы директор не выбыл на какое-то время из игры, и если бы не содействие Аврората и Отдела Тайн — то я бы не то что на воле не разгуливал, а сидел бы в камере предварительного заключения и ходил бы на допросы как на работу! Но «если бы» в реальной жизни не работает. История сослагательного наклонения не предусматривает.       С мисс Фримэн мы пересеклись в Выручай-комнате — уже после того, как оттуда ушел Мун.       После ухода попечителей я решил остаться в школе: нужно было предупредить Артура, что он уезжает вместе со мной. Да и еще пару дел доделать, документы собрать… ну и выяснить причину умоляющего взгляда Пандоры Фримэн.       Сообщение о месте встречи я передал через Мрачника Артуру, а тот — Пандоре. И вот мы стоим с ней вдвоем в уютной гостиной с камином и двумя креслами, вид которой приняла Выручай-комната.       — Итак, мисс Фримэн, что вы хотели мне… — не дожидаясь окончания фразы, она протянула ко мне руки, в которых была зажата какая-то коробка, — …показать?       — Я… это я!… мистер Нотт, я… — она не плакала, просто дрожала в истерике — в той самой, бесслезной, судорожной истерике, которая во многом куда хуже слез. — Это…       — Спокойно, мисс, — я стараюсь говорить ровно и успокаивающе, видя, что чернокожая девушка явно не в себе. — Давайте присядем и вы спокойно мне все расскажите…       Она задрожала еще сильнее.       — Нет… Нет! Они уже близко, близко! — её взгляд метался туда-сюда, губы дрожали, но голос, на удивление, был ровным, хоть и торопливым. — Сначала сестра… они забрали её! Потому что она привлекла ИХ внимание… А я-то, дура, не верила!…       Сбивчивое бормотание девчонки не позволяло понять, что она пытается донести. Единственное, что я понял — что она сделала что-то, что не следовало. И теперь её преследуют.       Решительно подойдя к ней, я тряхнул Пандору за плечи — и только после этого её взгляд приобрел более-менее осмысленное выражение.       — Вот, — протянула она мне коробку, которую держала до этого.       Я, нахмурившись, осмотрел странный ящичек, даже скорее шкатулку, черного дерева, со странной резьбой по углам и на крышке. Какие-то змеи, рептилии и черепа — в общем, вещица была довольно зловещей. Судя по стилистике этой резьбы — какие-то африканские мотивы.       Проведя над крышкой шкатулки палочкой и прикоснувшись к разуму Пандоры легким ментальным щупом — я определил, что проклятья на шкатулке нет. Лишь после этого я взял её в руки и открыл.       — Мордред и Моргана! — изумленно воскликнул я. И было отчего!       В шкатулке лежала тряпичная кукла с прикрепленным к ней клоком рыжих волос. Это же…       — Вуду, — прошептала Пандора, обхватив себя руками. — Мама говорила — не открывай шкатулки! Нельзя касаться Вуду, иначе Они найдут тебя… Сестра открыла — хотела отомстить! И поплатилась. И вот я…       Я в шоке смотрел на лихорадочно шепчущую девчонку, стоящую передо мной.       Вуду…       Вуду — один из темнейших разделов магии, которым владеет ограниченное количество чистокровных чернокожих Родов в Африке, Карибском море и на юге США!       Вуду — и грязнокровка Пандора Фримэн?! Невероятно!       А она тем временем подняла на меня взгляд. И твердо произнесла:       — Это я прокляла Молли.