Панцироносица. Секрет Резидента. Книга вторая

Эпилог Николай Николаевич Приставкин резко дёрнулся, открыл глаза и обнаружил себя сидящим в кресле своего кабинета в Большом Доме. Огляделся по сторонам, встал, глянул из окна на огни Лубянской площади... и только сейчас заметил, что его рубашка на груди промокла и постоянно липла к телу. Взявшись за отворот, он мельком глянул на ладонь - и замер в недоумении. Ладонь была вымазана кровью. Он с минуту постоял, не двигаясь с места, прислушиваясь к своим ощущениям. Он истекает кровью... но откуда она могла взяться? И почему он не чувствует боли от ран? Вообще не чувствует ничего, кроме лёгкого тумана в голове и рези в глазах... Он расстегнул рубашку и после недолгого осмотра убедился, что на его теле нет ни царапинки. Но зато на рубашке наличествовали три отверстия - нет, даже шесть, если взять в расчёт спинку. Его взгляд упал на тень, отбрасываемую креслом. Три лучика от настольной лампы свободно просвечивали сквозь его спинку, а под подоконником он обнаружил кое-что ещё - три сплющенные пистолетные пули... - Что за... - с трудом выдавил из себя контрразведчик, - что здесь произошло?.. Он бросился к столу и нажал кнопку. По зданию разнёсся гул сирены. По кабинету ходили какие-то люди - охрана, эксперты, несколько убелённых сединой представителей высшего командного звена. Время от времени кто-нибудь с удивлением и некоторой опаской поглядывал на начальника управления "К", который, если верить найденным уликам, получил в упор три сквозных ранения и полчаса назад был, несомненно, мёртв... - Сейф вскрыли, - сказал кто-то из гостей, и Приставкин почувствовал, как его прошиб холодный пот. Он поспешил лично убедиться в правоте прозвучавших слов - и обнаружил, что сейф действительно подвергся постороннему проникновению. В нём не было тронуто ничего, или почти ничего - кроме материалов о панцироносицах. Вся информация, собранная в ходе наблюдения и иными способами, исчезла без следа. Ни одна охранно-сигнализационная система не сработала. Злоумышленник не засветился на камерах наблюдения. Что происходило в кабинете накануне смертельных выстрелов - установить было никак нельзя. Приставкина застрелили, пока он спал, и его невероятное возвращение к жизни совпало с моментом пробуждения, ибо кровь на рубашке, кресле и полу даже не успела засохнуть. "Капитан Пи... - думал контрразведчик, - только она... или кто-то из её девчонок мог сделать это. Но мотив? Какой резон им в меня стрелять? Они ведь знают, что с моей гибелью дело не будет прекращено... они хотят и дальше незаметно для всех прятаться в городе... так уж ли сильно им была нужна моя смерть? Не знаю..." Примерно час спустя, когда полковника чуть ли не силой прогнали по всем врачам и провели уйму процедур, включая допрос на детекторе лжи и магнитно-резонансную томографию, в Большой Дом поступило сообщение из главного управления ФСО, содержание которого и вовсе повергло руководство ФСБ в состояние тихой паники. Советник президента Геннадий Амантаев стал жертвой покушения на свою жизнь, и обстоятельства сего случая иначе как сверхъестественными назвать было нельзя. В его голову дважды выстрелили из пистолета ТТ, но Геннадий Тимурович странным образом остался жив. Он вызвал тревожные службы после того, как пришёл в себя на полу гостиной на своей даче, и его голова была цела и невредима - если не считать того, что по ковру было обильно размазано мозговое вещество пополам с кровью и фрагментами костей черепа. Затем последовали другие схожие сообщения. В лесном массиве близ Красногорска нашли Руслана Павловича Чудесова и двадцать шесть подчинённых ему сотрудников - все они изволили оставить на заснеженном пустыре неопровержимые доказательства своей гибели от рук неизвестных преступников, вооружённых автоматами Калашникова. Недоумение вызвал тот факт, что люди, за которыми были закреплены засвеченные автоматы, в настоящее время находились на службе в одной из бригад ГРУ, но принять участие в групповом расстреле не могли чисто физически. А в больнице Демихова в Капотне при аналогичных обстоятельствах нашли окровавленное тела журналиста Белякова, что работал на Первом канале, и его жены. Тревожный сигнал поступил так же из 8-й больницы - там нападению подверглась Светлана Григорьевна Мокрецова, которой в буквальном смысле разнесли голову двумя выстрелами из ТТ - того же самого, из которого стреляли в генерала Амантаева и супругов Беляковых. Были и ещё похожие случаи - в Софьино, Андреаполе, Заборье, Сакмаре, Петряшино... "Их-то всех за что? - недоумевал Приставкин, - получается, кто-то убивал всех, кто имел какое-то отношение к нашим юным клиенткам... но кто и зачем это делал?" Дело о панцироносицах было выкрадено - впрочем, его копии сохранились, и его можно восстановить и возобновить. В первые часы после своего оживления Приставкин был готов бросить на розыск панцироносиц всех имеющихся в наличии людей, но теперь, по мере накопления информации о странных неудавшихся убийствах с последующим оживлением стопроцентных мертвецов, он поумерил свой пыл. Кому - спрашивал он себя - было выгодно убивать всех родных и близких его клиенток, убивать его самого и выкрадывать материалы дела? Каким боком сюда вписан Руслан Павлович и его люди? Кто мог проникнуть в Большой Дом незамеченным и почему он, Приставкин, ничего не помнит о присутствии в кабинете чужака? Почему преступники не навестили полковника Бердереева и биофизика Корнева? Сплошные вопросы - а ответов никаких... Между тем вскрывались и другие странные происшествия. Группа наблюдения, присматривающая за телепортирующимся мальчиком по фамилии Еслик, потеряла свой объект. Навсегда и с концами. Еслик словно в воздухе растворился, а по адресу его проживания обитали совершенно чужие люди - семья беженцев с Приднестровья, вселившаяся в квартиру восемь лет назад. Что-то странное случилось и с семьёй Штольманов - они странным образом переселились на Украину за одни сутки, причём были уверены, что никогда не выезжали дальше родной Одессы. Ещё больший шок полковник испытал, узнав, что люди, убитые при недавнем нападении черноподковочников на город, оказались живы - вот только многие из них тоже сменили место жительства, работу, профессию, образование... а то и семейное положение, включая количество детей. Странные события множились, и полковник отправился домой с приступом жесточайшей мигрени. Он ничего не понимал. Были на свете люди, кои могли бы поднять завесу тайны, но обращаться к ним не хотелось, ибо ему не хотелось, чтобы все принимали его за сумасшедшего. Одно он знал твёрдо - накануне его странной гибели столицу посетило гигантское НЛО, которое, если верить радиоастрономам, пряталось на невидимой стороне Луны. Приставкин даже видел его лично, за день до смерти... впрочем, события того дня в его памяти странным образом перемешались в какую-то кашу, и он, как ни старался, так и не вспомнил - чем занимался в тот день, с кем виделся, с кем разговаривал... Когда именно исчез посетивший Землю звездолёт чужаков - он тоже не помнил. "Придётся всё начинать сначала, - сокрушённо думал контрразведчик, сидя на кухне и попивая остывший кофе, - во всяком случае, с панцироносицами и их семьями удивительных перемен произошло не настолько много, чтобы объявить их новыми, невесть откуда взявшимися людьми..." - Новая картина реальности нарисовалась на пустом месте за те несколько часов, что я пролежал в кресле мёртвым, - задумчиво пробормотал он, - но почему я помню прежнюю картину? Ответ на сей вопрос полковник нашёл лишь несколько лет спустя, да и тот был основан скорее на его личных догадках, нежели на объективных фактах. Хлоя, едва заприметив почерневшее Солнце, без лишних пояснений догадалась о причине, вызвавшей необъяснимую разновидность затмения. Кира - а кто ещё, кроме неё? - вновь высвободила Дыхание Вечности, и небесные знаки могут оказаться лишь малой частью того, что произойдёт через какую-то минуту или даже меньше... Она не впала в беспамятство, как это случилось с Хайди, и с остальными её спутниками, в том числе и с двумя ванахемками, этого не случилось. Забыв обо всём на свете, Хлоя гигантскими прыжками мчалась к космолётам, не обращая внимания на светящиеся ореолы вокруг городских руин и пепелищ в предместьях и деревнях, и едва заметные, повторяющие расположение городских улиц световые потоки вкупе со странными полупрозрачными фигурами. Вроде бы её "Панцирь" внезапно перестал регистрировать смертельные дозы радиоактивного излучения, но ей некогда было раздумывать над этим. Вот знакомый железобетонный купол. Неведомо как вокруг прогалины, используемой в качестве посадочной площадки, снова встала стена голых по зимней поре деревьев... - Мы бежим по сугробу! - потрясённо воскликнула Раяна, останавливаясь и оглядываясь вокруг. За её спиной тянулись цепочки тёмных следов, а возле купола снег был истоптан многочисленными ногами. Мало того - на обочине едва видимой из лесу, скудно освещённой дороги скопилось множество автомобилей. Между деревьями гулял ветер, принесший слабый запах кем-то поджариваемого на костре шашлыка. - Неужели мы вернулись в прошлое? - ни к кому конкретно не обращаясь, сказал Мирослав, - но... а где наши космолёты? Космолётов на прогалине не было. Ни одного. Сиф едва не споткнулся о растянувшуюся ничком Хайди. Женщину привели в чувство старым проверенным способом - надавили пальцем на носовую перегородку. - Вы видели Солнце? - спросила она, едва открыв глаза. - Видели... - Хлоя принялась осматривать сугроб и неожиданно вынула из него двоих девушек - Киру и Норку, - вот они... живы. Кажется, живы... народ! - она обернулась к пробравшимся к ней панцироносицам, - давайте превращайтесь в людей и снимайте скафандры. Тут люди кругом, не хватало, чтобы нас заметили... а ты, Надя, собери дровишек, как тогда... поняла? Вскоре на прогалине затрещал костёр, и две сидящие в обнимку старинные подружки, немного обогревшись, начали проявлять активность. Норка, как оказалось, помнила всё до последней детали, разве что умудрилась проспать ракетное нападение... впрочем, на сию тему её просвещать не стали, дабы не пугать понапрасну. Кира, в свою очередь, хотела поскорее отправиться в древнее метро на поиски маленького брата, а так же заглянуть в больницу - узнать, как дела у мамы. - Потерпи чуток, Кирушка, - подсела к ней Раяна, - мы даже не знаем - что и как здесь... да, и... откуда на тебе эта куртка? У тебя такой не было... Кира встала, оглядела себя, с недоумением отмечая перемены в своём гардеробе. На ней красовалась розовая курточка на синтепоне, с вышитым на кармашке логотипом "плейбоя" - кроликом с бабочкой. Её ноги были затянуты в колготки странной, несколько придурковатой раскраски - в розово-синюю поперечную полоску, а на волосах обнаружилась заколка, стилизованная под немецкий "балкенкройц", которую она незамедлительно сдёрнула и спрятала подальше. - Вот блин... - фыркнула Надя, сдирая с головы ободок с торчащими кверху жучиными усиками, - когда я успела напялить на себя это? Только посмотрите - мы одеты аки дуры какие-то... - Должно быть, многое поменялось в этом мире, - задумчиво молвила Хлоя, на которой и вовсе красовалось что-то несуразное в стиле "унисекс", - но есть и хорошие новости. Все наши живы и ждут нас по домам... звездолёт улетел, Москва на месте, Виктор Ильич у себя в Петряшино... - на этой фразе майор Пи слегка запнулась, ибо не хотела говорить в присутствии Норки о том, что пожилой таёжник напрочь позабыл о своём космическом приключении, - да, и... к нам гости. Девушки встали со своих мест и увидели, как от купола в их сторону движется небольшая группа из десятка человек - их внимание не иначе привлёк кем-то разложенный костёр. - А вы что здесь делаете? - поинтересовался у Хлои парень лет шестнадцати, первым вышедший к огню, - почему не спустились вместе со всеми? - А с кем я говорю? - осведомилась майор Пи, стараясь получше разглядеть неизвестного. Его лицо несколько раз попало в отблеск пламени, и женщина едва не поперхнулась от удивления. Да и Кире с Эммочкой стало не по себе - перед ними стоял Еслик. Несколько иной - выше ростом, с волосами, изменившими цвет с белого на чёрный, без вечной застывшей заячьей улыбки на лице - но, несомненно, это был именно он. - Я местный, с Подольска, - ответил парень, - а это... К ним подошли ещё несколько человек, в которых некоторые из присутствующих узнали старых знакомых - Катю Царёву, Мири Тропинину и Вику с Наташкой Сераплан. - Чего вы в лесу-то сидите? - осведомилась Катя, - что у вас случилось? - Я знаю их, они свои, с Братеева, - вмешалась Наташка, - это Кирка, Эмка, а это Слава... - А нас с автобуса выгнали, - брякнула Кира. Хлоя раздражённо поморщилась. Она и сама не могла толком понять - что такого следовало бы сказать этим людям, чтобы те перестали задавать странные вопросы, а тут... впрочем, идея с автобусом может оказаться не такой уж неудачной. - Да... - кивнула она, - водитель какой-то тряхнутый попался. Ему лень было сделать лишних десять километров - наверное, торопился перед ящиком посидеть. А вы что тут делаете? - Ничего, - ответила за всех Катя, - мы уходим. Тарелочка улетела, и вообще... - она указала на купол. Из него наружу продолжали выбираться люди - преимущественно женщины с детьми, а машин на дороге за лесом, судя по многочисленным гудкам и пляшущим по деревьям лучам света, явно прибавилось. - Вот что... - Хлоя созвала к себе Сифа, Сетсу и троих ванахемок, - вы сейчас идите без нас, ловите попутку и уезжайте. Мало ли кто тут шляется вокруг - может, где госбезопасники затесались. Нам вместе светиться не стоит. Потом, когда всё поуляжется - встретимся. Ясно? - Не волнуйся, - Сиф вынул блокнотик и написал несколько цифр, - вот вам номерок, если что. Мой собственный. Я тут уже с июля-месяца легализован и прописан... Дождавшись, пока они скроются за деревьями, Хлоя подозвала Киру. - Ну что, идём? - Домой? - обрадовалась девушка, - скорее бы, не то я сейчас в сугроб лягу... - Искать твоего Шурика, - улыбнулась женщина, - я помню - он и Некахуал поселились недалеко от входа... ну? Братец Сашка действительно вышел из древнего метро одним из первых. Следом за ним семенила крохотная глухонемая мидгарианская девочка, и было похоже, что она давно засчитала мальчугана за своего товарища по играм. Сашка несколько удивился тому, что сестра, завидев его, ударилась в слёзы, но расспрашивать ни о чём не стал - ибо и не мог спросить ни о чём таком, о чём Кире не хотелось говорить... Очень кстати Сашкин мобильник издал трель, извещающую о получении новой СМС, и едва прочтя её, он сразу воспрянул духом и сказал: - Страшно там, под землёй. Всё не такое, как у нас. Объявления - и те как будто по китайски написаны... - А что там тебе пришло? - поинтересовалась Кира, и братец протянул мобильник, на экране которого светилась строчка - "Папа выехал. Ждите. Мама." "Наконец-то... - подумала девушка, - скоро отдохнём..." Они вышли на обочину, чтобы дождаться машину. Кира взглянула вдоль шоссе, туда, где начинались московские предместья. Тёмное небо украшал оранжевый ореол - зарево, но на сей раз не от бушующего огня, а от множества фонарей оранжевого цвета. Тех самых, чей слитый воедино свет так сильно напоминал девушке родное небо с взошедшим Асгардом. Жизнь медленно, со скрипом и лязгом входила в прежнюю мирную колею. Паника, вызванная странным небесным феноменом, постепенно улеглась, и сорвавшиеся с обжитых мест люди постепенно возвращались в родную среду обитания. Город сильно изменился - не слишком уютный, слишком большой и тесный, он ещё более огрубел и помрачнел - словно продолжал находиться на осадном положении. По-прежнему действовал комендантский час, тщательнее и чаще, нежели обычно, проходили милицейские облавы и рейды по выявлению притонов и прочих криминогенных мест, ужесточился паспортный контроль... Едва ли не в каждом доме появились инициативные группы горожан, поставивших цель защищать свои жилища от воров и мародёров, и, надо отметить, не без основания - ворьё не желало бедствовать и сбавлять аппетиты. В Кирином доме была ограблена почти треть квартир; Хлоя, вернувшаяся к себе, и вовсе застала одни голые стены - воры вынесли всё, вплоть до ванны и плинтусов... Кира полностью восстановила силы после того, как по её просьбе история этого мира сделала несколько причудливых зигзагов. Жизнь не началась с чистого листа - просто некоторые её страницы оказались переписаны до неузнаваемости. Сашка Еслик - тот, которого панцироносицы знали в течении последних нескольких месяцев - исчез без следа со всеми своими родственниками, включая убитого (или всё же выжившего?)Ильку. Наташка Сераплан напрочь позабыла, что не так давно Хлоя и Кира посчитали необходимым выдать ей свои самые охраняемые секреты... впрочем, это могло быть и к лучшему. Как оказалось, люди полковника Приставкина уже наведались к ней, и девушке пришлось рассказать о договоре с некими странными людьми, в том числе и показать подписанное "капитаном Пи" разъяснительное письмо. Вике Весельевой и её родителям тоже пришлось пережить несколько неприятных минут, когда под вечер к ним нагрянули гости в серых костюмах с грозными удостоверениями. Как-то по дороге в школу Кира с Эммочкой столкнулись не абы с кем, а с тем самым парнишкой, что однажды застрял в стене при прохождении через портал. - Ой... Серёжка? - Кира, сделав умильное личико, подошла к нему, - ты что теперь, у нас учиться будешь? - Ну да, - ответил тот, останавливаясь на крыльце и пытаясь припомнить - нет ли у него знакомых в 998-й школе, - а ты откуда меня знаешь? - Да так... - пожала плечами Кира, - от общих знакомых. Однажды ты ошибся дверью в темноте... так как-то. Ну ладно, учись. В какой класс тебя впишут? - В десятый. Где тут у вас завуч обитает? Девушки провели новенького к нужному кабинету и заторопились в свой класс, вполголоса обсуждая странные выверты окружающей реальности. А через несколько минут Серёжка вошёл в их класс и после представления старожилам разместился за партой, ранее занимаемой Есликом. Слева от него расположилась Наташка Трапицен - сия особа тоже претерпела некоторые трансформации, причём в благожелательном направлении... во всяком случае, она уже не страдала из-за лишнего веса и пестрящего двойками дневника. Мало того - ухитрилась потерять год своего объективного возраста и оказаться в предпоследнем классе. - Кирка... - Эммочка подтолкнула подружку локтем, - что ты сотворила с миром и зачем? - Даже не представляю, - рассеянно молвила Кира. На какой-то момент её сердце болезненно сжалось при воспоминании о соприкосновении с Вечностью, ибо в её сознании остались бессвязные картины цепочек последствий... некоторые из которых выглядели гораздо хуже, нежели предотвращённый обоюдосторонний ракетно-ядерный удар. Сидевшая позади Норка едва подняла глаза и снова опустила их, делая вид, что её ничего, кроме предстоящей геометрии, не интересует. "Взрослые тёти в столь юных телах... - подумала она, - второе детство и отрочество... нарочно такого не придумаешь - разве что, как говорила Хлоя, от большой нужды..." Город нуждался в рабочих руках, а девушки не желали в столь горячие дни быть обузой, поэтому Кира в вечерние смены трудилась уборщицей в детских яслях, Эммочка - на кухне 38-й больницы, Надя - в наркологическом центре на Симферопольском бульваре, Раяна - в волонтёрской группе, занимающейся бездомными москвичами. Довольно просто решился вопрос и с трудоустройством Сетсу, Хайди, Ноэми и Лори - им состряпали документы, по которым все четверо являлись инженерами-электриками. Это было тем более удобно, потому что сестра Хлои и трое ванахемок знали об электричестве куда больше многих, а оно было одинаковым везде - что на Земле, что в Союзе Независимых Миров. - Будет лучше для всех, - сказала как-то Хайди, - если мы вчетвером разбежимся по разным городам и ляжем на дно. В целях безопасности нам какое-то время нужно воздержаться от контактов - хотя бы на полгода, а дальше посмотрим, что и как... После недолгого обсуждения панцироносицы сошлись на том, что сие предложение было вполне разумным и логичным. Мирослав тоже не остался без дела - для него нашлась подходящая вакансия на Капотненском НПЗ. К концу года он уже позабыл о тростях, без которых осенью не мог и шагу сделать, а на все вопросы о своём здоровье неизменно давал неопределённый ответ - мол-де, при нынешних временах не только ходить начнёшь, но и забегаешь... что он имел в виду - никто не уточнял. Девушки так же старались почаще, насколько это было возможно при их загруженности разными делами, навещать Стешку. Будущая директриса то ли ресторана, то ли кондитерской фабрики несколько огорчилась, когда узнала, что операция по спасению Киры прошла без её участия, но виду не подала. Она подивилась и поохала, когда её просветили по части начавшегося, но так и не наступившего ядерного апокалипсиса, и долго выспрашивала у Хлои - как вёл себя на "Чёрном Солнце" её дядя-водолаз. - А знаешь, Стеша... - сказала как-то майор Пи, - твой дядя воспринял твою панцироносность с пониманием и даже порадовался за тебя, поэтому... - она прислушалась к звукам больничного коридора, - можешь рассказать ему всё... кроме ядерной войны. Стешка, изо всех сил старающаяся поскорее выздороветь после ранения и операции, была ещё слишком слаба для того, чтобы долго держаться на ногах, поэтому она села на кровати и надолго погрузилась в раздумья. - Может, и расскажу, - улыбнулась она, - но, надеюсь, вы не наплели ему чего-нибудь неподобающего? Сами знаете, у себя дома я была далеко не ангелом... Хлоя заверила ванахемскую принцессу, что ни одна чёрная страница её прошлого не была поднята из забвения, и девушка успокоилась. Однажды, когда в её палате собрались все подруги-панцироносицы - за вычетом Хлои - Надя не преминула обратить внимание на интересную, как ей казалось, деталь: - А вы заметили, что когда Лекса куда-то исчезает - то следом за ней отправляется и Сиф? Девушки переглянулись между собой, а Стешка лишь устало вздохнула и сказала: - Ну что ты, Надь, городишь... мало ли зачем встречаются резидент и его агент. Мы ведь не в кино, в котором Джеймс Бонд неизменно с кем-то спит в конце каждой серии... - И вообще - ты полегче, - Раяна состроила зверскую рожицу, - речь идёт, если ты не забыла, о Стешином отце... - Сдаюсь, - понурилась Надя, - и обещаю исправиться... Через пять минут о Хлое и Сифе все позабыли. Кира угостила кулинаршу собственноручно выпеченной королевской ватрушкой. - Классная вещь... - оценила угощение Стешка, предпочтя не заметить слегка подгоревший краешек, - а откуда яблоки? - Ну как же... - приосанилась Кира, - разве ты не знала, что моя бабушка живёт в яблочном краю России? Папа на днях ездил туда и привёз два мешка с яблоками. - Кстати, а что с твоей мамой? - поинтересовалась Стешка, - она не сильно пострадала тогда... когда подъезд загорелся? - Всё хорошо. Даже пластика не понадобилась - просто кожа чуть-чуть изменила цвет - и всё... Девушки пустились в обсуждение - кто, чем и когда болел и какие меры предпринимались для того, чтобы побороть тот или иной недуг. Кира веселила подруг рассказами о том, каких усилий стоило маме или бабушке уговорить её проглотить таблетку, как вдруг двери раскрылись, и в палате появился Мирослав. Его без колебаний - что случалось довольно редко - приняли в исключительно женское общество, и он поделился ворохом свежих новостей: Димка Феофанов вернулся с Заполярья, его молодая супруга Райка находится на третьем месяце беременности, Хлоя оформила опеку над Некахуал, а самый большой сюрприз был приготовлен для Эммочки. - Светлана Григорьевна попросила передать вот это... - и он вынул конверт со штемпелем воинской части, в коей проходил службу Гриша Листиков. Нечего и говорить, что умная ученица, завидев весточку из Моздока, подскочила на месте и провожаемая многозначительными взглядами подруг, пулей умчалась с письмом в коридор. Компания просидела у Стешки почти до сумерек. Уже перед отбоем Мирослав предложил Кире выйти и прогуляться возле корпуса, чему девушка несказанно обрадовалась. Последнюю неделю перед Новым годом они почти не виделись из-за различных накладок в рабочих графиках. - Странно всё это... - Кира остановилась на верхней ступеньке крыльца, вдохнула колючий морозный воздух. - Что ты хочешь сказать? - Мирослав тронул её любимые хвостики. - Весь этот город, - девушка обвела рукой ближайшие, застроенные хрущёвками жилые кварталы, - вернулся по моей просьбе. Всё изменилось так, как я хотела... и всё равно всё вокруг странно. Столько незнакомых людей, новые события, новые правила... а ещё меня пугает будущее. Что-то там теперь, у нас дома, после того, как я применила энергоизвлекатель? И что ещё может произойти с Землёй? Что есть такое, что хуже ракетно-ядерного удара? Ведь неспроста я видела упоминания о том, что такое возможно... - Могло быть возможно, - рассеянно ответил Мирослав. Тревога Кира поневоле передалась и ему. Он узнал многое о мире, в котором жил. Он попытался припомнить эволюцию собственных взглядов на этот мир - считал ли он когда-нибудь возможным, что однажды внутри него проснётся нечто удивительное - сколь и разрушительное? Думал ли раньше, что ядерная война между сверхдержавами случится взаправду? Мог ли догадаться - что послужит причиной нажатия запретной кнопки? "Однако умеет Кира задавать интересные вопросы, - подумал он, - и её опасения небезосновательны. Где-то в космосе, возле Луны, всё ещё вертится третий инкоп-панцироносец... мёртв ли он? Разбился о какой-нибудь лунный хребет? А если он улетел в сторону Земли и свалился где-нибудь в Тибете или Гренландии? А земляне... они не раз были на Луне, а простому обывателю скармливали насквозь липовую кинохронику, на которой даже цвет Луны был полной лажей... к тому же госбезопасники так просто о нас не забудут. И не они одни... майор Фурухата может помнить нас. И его начальники - тоже..." - Знаешь, Кира... - он отвёл её подальше от дверей главного входа и людей, что постоянно то входили, то выходили, - этим утром я ещё раз встретился с твоим отцом, и... в общем, мы решили, что тебе нужно знать об этом... И он рассказал давнюю историю, что имела место в стенах школы, которую он когда-то окончил, и о конфликте, что возник между ним и мастером пера. Кира выслушала малоприятный рассказ довольно спокойно и немного подумав, сказала: - Я видела, что папа был чем-то расстроен или взволнован, когда узнал, что я бываю у Мандрыка... - она одёрнула воротник пальто, - если хочешь знать моё мнение - то вам обоим не нужно никого виноватить. Вы оба были на взводе, так что... а этот Серёжа мне никогда не нравился. Что-то в нём есть такое - как у этого... - она скривила губы, - Баженова. Они не спеша обошли по скверу вокруг больничных корпусов и вернулись на крыльцо. Кира сказала: - Завтра Новый год... мы с девочками думаем встретить его здесь, у Стеши, но... - Я могу прийти и сюда, - Мирослав глянул на окна сестриной палаты, - Новый год в больнице - это интересно и памятно. Никакого телевизора с дурацкими комедиями про невероятно умного Кевина Маккалистера, ненастоящего царя и доктора-алкоголика, никакого президента... - А мама сказала, что было бы неплохо пригласить тебя к нам, - улыбнулась Кира, - ты ведь пришёл бы? - Конечно, но... Он замолк, не найдясь - что ответить, а в это время двери открылись, и на крыльцо вышли подруги-панцироносицы. С ними вышла и Стешка в накинутой поверх халатика шубе; Эммочка аккуратно придерживала её за спину из опасения, что та получит толчок или поскользнётся. - Отбой через пять минут... - недовольно ворчала на ходу Надя, - а перед сном нашу Стешу будут потчевать всякой жаропонижающей и противовоспалительной бурдой, да ещё через металлические иглы, представляете? Полный примитив, а ведь эта страна первой вышла в космос... - Ну вот... - фыркнула Раяна, - и кто теперь из нас двоих ворчушка? - Кирушка... - Стешка протиснулась вперёд, - а что ты имела в виду, когда говорила, что мама пригласила Славу? Кира просветила подруг по части дилеммы - где лучше встречать Новый год, и едва она только смолкла, Стешка заявила: - У меня, сами видели, очень маленькая палата, поэтому... в общем, завтра Слава идёт к Кире. Всем всё ясно? - Но нам ведь можно будет заглянуть к тебе в следующем году? - хихикнула Кира. - Это сколько угодно - но только в следующем. Полюбуетесь на пьяного Женю Лукашина, послушаете Вовочкины траляляканья - и собирайтесь... Ни Кира, ни Мирослав ничего не ответили на это. Им дела не было ни до рязановского кинотворения, ни до президентских выступлений. Все начали прощаться с кулинаршей и желать ей всего, что обычно желают находящемуся на излечении - не скучать, скорее выздоравливать, хорошо питаться и вовремя принимать лекарства... и всё прочее в том же роде. - Крепко же меня шмякнул этот Еслик... - Стешка наморщила лоб, словно пытаясь что-то вспомнить, - ну ладно. Недельку ещё поваляюсь - и домой перееду... Раяна с Надей отправились на другую сторону улицы - искать удобный уголок, из которого можно незаметно телепортироваться. Эммочка, вопреки обыкновению, не стала дожидаться вместе с Кирой автобуса - многозначительно закатив глаза, она тоже перешла улицу и забежала в подъезд ближайшего дома - будто и впрямь ей очень было нужно туда попасть... - Что это с ней сегодня? - удивилась Кира. - Ничего особенного, - Мирослав приобнял её за плечи, - просто сегодня отменили комендантский час... Он повёл девушку по залитой оранжевым светом улице. Вскоре Кира заметила, что они вышли на Кантемировскую и идут в сторону Борисовских прудов. "На моё любимое место? - тепло подумала она, - и я буду там одна, со Славой... ох, Эмка, какая ты умненькая-разумненькая..." На город опустилась ночь. Мороз усилился, но девушка была достаточно тепло одета, да и что ей мороз, когда рядом находится самый любимый, самый дорогой для неё человек в мире... Мирослав тоже не замечал ничего вокруг. Ему просто хотелось прогуляться по ночным скверам и улицам с той, которую он полюбил гораздо больше своего места, предназначенного ему по праву рождения. Будь пара чуть более внимательна - то в их поле зрения непременно бы попал посторонний человек. Хлоя Пи искусно скрывалась за стволами деревьев, досками объявлений и прочими препятствиями. Женщина выполняла свою прямую задачу - стерегла жизнь и покой девушки, которую поклялась хранить и защищать. И в этот вечер она никому не позволит омрачить её счастье. Февраль - октябрь, 2018 г. Продолжение следует...