Первый снег.

Началась зима. И из небесного свода на империю Ёго, да и на остальной мир, сколько хватало глаз, посыпал пушистый, сверкающий снег. Снежинки опускались вокруг медленно и чинно, не гонимые никакими ветрами. Каждая из них, наверное, мнила себя императрицей, или, хотя бы, очень важной персоной. Интересно, что они чувствовали, когда оказывались смешаны с другими такими же «важными персонами»? А что бы почувствовали они, узнав, что единственная важная персона на много миль вокруг — великий император Ёго? В прочем, этими высокими вопросами не задавался стоящий на смотровой площадке башни звездочётов мужчина. Его светлые волосы, покоящиеся на плечах, медленно покрывались тонким слоем первого снега. Главный звездочёт Шуга наблюдал за вальсом снежинок, но это прекрасное, величественное зрелище не вызывало в нём ни трепета, ни восторга. Для него, да и не только для него, первый снег в этом году ознаменовал нечто куда более важное. Ведь за оставшиеся три месяца нужно перевести Секретный том и понять, есть ли надежда на спасение единственного наследника престола империи? Принц Чагум. Правильно ли поступил Шуга, позволив шаману Торогаи и копьеносцу забрать принца на всю зиму? Будет ли в безопасности его высочество? Если Шуга ошибся, ценой этой ошибки станут миллионы жизней по всей империи. Но что там жители Ёго? Достаточно подумать о том, что принц Чагум погибнет от когтей неизвестного обитателя Наюго и ноги переставали толком держать молодого звездочёта. - Если я ошибся... - То, при всём моём уважении, я зарублю Вас тот час же. Оглянувшись, Шуга встречается с блестящими в светлой, снежной ночи карими глазами одного из охотников. - Дзин, - констатирует он, - ты что-то хотел? Охотник молчит какое-то время, просто глядя ни то на звездочёта, ни то сквозь него. Потом, видимо насмотревшись, подходит ближе, вставая рядом. Теперь его взгляд устремлён в Северные горы, где сейчас должен скрываться принц Чагум с копьеносцем. Ответ его более не нужен звездочёту. Шуга не забывал не на секунду, что не он один ждёт возвращения принца, надеется на его спасение и готов сделать ради этого всё и даже больше. Так сложилось, что с этим охотником Шуга, от чего-то, с первой же встречи чувствует крепкую связь. Эта связь не так проста, как может показаться. Звездочёт знает, эта крепкая ниточка между ними появилась из-за их преданности второму принцу. Из-за преданности наивным, детским синим глазам, в которых всегда искрилась доброжелательность по отношению к окружающим. В этих глазах всегда было столь много участия и готовности помочь, что невольно хотелось уберечь молодого наследника от всей грязи и низости истинного мира. И это желание просыпалось во всех, кто был с ним знаком хоть немного. - Мы ведь сможем спасти его, верно? Они не знали, кто из них подумал об этом, а кто произнёс вопрос вслух. Но это было и не важно. Звездочёт и воин взглянули друг другу в глаза и в каждом из взглядов была готовность идти до конца. Даже если ради принца Чагума им придётся отдать свои жизни, даже если ради него придётся подвергнуть засухе и голоду всех людей в империи Ёго, они не позволят принцу погибнуть. Разорвав столь долгий зрительный контакт они вновь устремляют взгляды на далёкие горы. Кажется, будто прямо у их подножия стелются деревушки, горят огоньки тёплого света в домах жителей империи. Они ложатся спать, обрадованные первым снегом, даже не подозревая о том, что творится во дворце столь почитаемого ими императора. Снежинок становится всё меньше. Последние чинные гостьи опускаются на крыши дворцов и камни садов, застывают и погружаются в дремоту, наверняка утомлённые долгим полётом. Дует первый порыв ветра, холодный и пробирающий, растрепав белые локоны и смахнув с них не успевшие растаять снежинки. Шуга выдыхает облачко пара, тут же подхваченное невидимым гостем и провожает его несколько мгновений не мигающим взглядом, но стоит моргнуть, и облачко уже исчезло, разорванное в клочья холодным ветром. И всё равно звездочёт продолжает следить за чем то в небе, даже не пытаясь поправить растрёпанные волосы. Дзин внимательно следит за ним какое-то время, запоминая каждую чёрточку и линию, из которых так искусно сложен этот человек. Приоткрывающиеся перед вдохами и выдохами губы, лёгкий морозный румянец на обычно бледный щеках, не мигающий взгляд серых глаз, устремлённых в небо. Его тоже хочется защищать. Так, как хочется защищать совершенство, или, как хочется защищать принца Чагума. Хотя сравнивать звездочёта с принцем, конечно, глупо, но всё же. Он тоже наивен, пусть его ум и находчивость и не дают этого заметить. Достаточно вспомнить тот раз на мосту. Встретив принца, растерявшись, он должен был найти кого-то из охотников, рассказать. Но звездочёт наивно полагал, будто увидев его принц Чагум поспешит во дворец. В итоге он только всё усложнил. Украдкой усмехнувшись воспоминаниям, Дзин преодолел разделяющий их с Шугой шаг. Сильные руки молодого воина очутились где-то за спиной у звездочёта, заставляя его отвлечься от воспоминаний о принце и вот этом самом охотнике. Серые глаза с любопытством уставились на сосредоточенное лицо Дзина. Учёный быстро понял, чего хочет этот, пожалуй, весьма странный человек. В скоре мужчина нашёл у него за спиной то, что искал. Голову звездочёта накрыл капюшон его одеяния, согревая и укрывая от холодного ветра. Немного расправив складки, нечаянно задев бледную, мягкую кожу огрубевшими от тренировок пальцами, Дзин убрал руки. Хотя нет не, сразу. Позволил себе ещё одну маленькую слабость, коснувшись шёлка серебристых волос звездочёта. Шуга, с долей любопытства в глазах, молча наблюдал за воином. Дзину показалось, что стоит объяснить: - Если вы простудитесь, у нас будут проблемы. Спланированная отговорка, чтобы не вызвать подозрений. Шуга улыбается охотнику, благодарно прикрыв глаза, чтобы столь внимательный Дзин не заметил в его взгляде добродушную насмешку. - Спасибо. Ты прав. Действительно холодает, нужно возвращаться. Шуга поворачивается и не спеша направляется к выходу со смотровой площадки. Дзин позади него незаметно выдыхает, вновь расслабляясь. Вообще-то он прекрасно понимает, что его отговорка не подействовала. Им обоим известно, что Дзин хочет защитить и Шугу и принца. И то, что Шуга почему то очень дорог охотнику, так же не секрет. Но говорить об этом до того, как принц Чагум будет спасён и всё встанет на круги своя — бессмысленно. Ведь их жизни, до спасения наследного принца, так и будут висеть на тонкой паутинке. Лишь когда мальчик вернётся во дворец живым и невредимым, они смогут вновь жить спокойно. До тех пор все должны делать всё возможное и не возможное, чтобы спасти Его высочество. А любовь и привязанность подождут до тех дней, когда над империей Ёго появятся новые облака.