"Будте аккуратнее, она с придурью." - 1984
POV Марко Проснулся от противного солнечного света. Ощущение, будто что-то давит на грудь. Открыл глаза. На мне лежат Татч с Шурой, используя мою грудь в качестве подушки. — Что вчера было, йои? — захрипел я сиплым голосом. — Инсес был… — буркнула Шура. — Твой день рождения был. Пьяница. Спи давай. — Контору не пали. Инсес был… — сонно хрюкнула дочь. — Твою мать… Что вчера было?.. — У… Ваше Высочество, нажрались Вы капитально! — послышался голос Изо. — Отвали, Бес! — буркнул я, пытаясь встать. На меня завалились, из-за чего я упал обратно на кресло. — Пошли вон, оба! — воскликнул я. Дочь подняла голову, открыла глаза, нагло прищурилась. Меня пробила дрожь. На меня начали лезть два морды с нежностями. — Семья ещё называется… АААА! Вы меня ща задушите!.. — Мы тебя сейчас изнасилуем, так ведь, Шура? — Верно. Инцест, все-таки, дело — семейное… Держи ему руки, ща я ремень отстегну и ленту развяжу! — Спасите-помогите! Родные девственности лишают!.. АУЧ, слезьте, изверги! — я смог скинуть с себя парочку. Те упали на пол. Посмотрел на них. Татч лежит спиной на полу, заржав. Шура лежит на нём, угорая не меньше. — Ладно… фух… — отсмеялась Шура, встав с Татча. — Где зазноба моя? — Ебать, простигосподи, вы нажрались… — протянул Изо, посмотрев за кресло. — А ты бодрячком… — тут Татч издал звук нажравшегося кита с закрытой пастью. — я смотрю… — Я просто до сестричек успел дойти. — Они после вчерашнего выжили? — посмотрела на Изо Шура. — Они — нет. Хашима-сан — да. — Эйс, твою дивизию! Ты где, блядина такая?! — захрипела Шура. — Его на палубе нет. — Мой холодильник! — вдруг резко открыл глаза Татч. Быстро встал и стартанул на кухню. Шура за ним. А мы с Изо за этой парочкой. Прибежали. Портгас спит рядом с холодильником, на котором когда-то — то есть вчера — висела цепь с замком. Во рту недоеденный кусок мяса. — Расплавил, гадина такая! — зарычал сипло кок. Шуру с Татчем окутало чёрной аурой. Мы ч Изо быстренько отыскали поп-корн, который вчера так и не попробовали. Вкусно. — Ах тыж блядина такая! — закричала сипло Шура, пиная Эйса. — С ХЕРА ТЫ МОЙ ЗАМОК РАСПЛАВИЛ?! СУЧЁНЫШ МЕЛКИЙ! — разразился в громком сиплом хрипе кок. — Может остановить? Ща голоса лишатся… — Не… пускай проорутся, йои. — РОТА ПОДЪЁМ! — закричала Шура, пнув со всей силы Портгаса в живот. Тот очнулся. Сработал рвотный рефлекс. Быстро поднялся и спустил все отходы организма в раковину. — АХ ТЫ ТВАРЮГА ТАКАЯ! — закричал Татч, пнув того в зад. Снова рвотный позыв. — МЕсяц будешь… кхе. кхе… сука. Голос пропал. Месяц будешь посудомойкой! — уже без голоса орал кок. — МЕСЯЦ С НАМУром рыбу ловить будешь! И ей же питаться! — тоже сорвала голос Шура. — Твою мать. — Ахуеть… Так вот как металлисты голоса лишаются… — присвистнул Изо. — Это у них еще Муши-громкоговорителя нет, йои. — пожал я плечами, съев очередной кусочек поп-корна. На нас посмотрели две пары разъяренных глаз, владельцы которых готовы убивать на месте. — Цветочек… — сонно хрюкнул Эйс, обнимая со спины Шуру. — Вчера было так классно… Может повторим? — Я тебе ща повторю! Так повторю! Я тебе влагалище саморезами между яиц и задницей просверлю! — захрипела безголосо моя дочь. — Цветочек… Ну не ду… — на этом он заснул, кпав лицом в плечо Шуры. — Пашёл нахер, тварь паганая! — пнула того Шура, выбив всю душу из Портгаса. — Стоп. — начало доходить до меня. — Что он там собрался повторить, йои? — вскинул я бровь. — В душе не ебу. Деду усы накрутить. — захрипела дочь. — Стоп! Мы же вчера Отцу усы накрутили! — вспомнил Изо. — Вопрос на миллион. Как?! — посмотрел я на Изо. — Планировал Харута… — хромая и держась за бок, подошёл Эйс. — В смысле? — посмотрели мы все на Кулака. — Ну… я помню, как он разматывал веревочные провода от штучек медсестёр. Там. Чтобы кудри были. — Еба… — протянула Шура, явно вспомнив. — Пап. Ты там выиграл. Ты не только накрутил Деду Ус, но ещё красиво улетел от его не менее красивого пендаля. — ПростигосподиЧТО?! — воскликнул последние три буквы Изо. — Ага. Мы чуть не сожгли правый ус. В итоге Татчи исправил. Папа победил в конкурсе, потому что команда Изо, Татча и Эйса чуть не спалила правый. А команда моя с папой и дядюшкой Вистой смогли накрутить ус без проблем. Правда… потом был ещё один конкурс… случился он автоматически… — тут вспомнил Эйс. Я этого не помню. Изо, явно, тоже. Шура начала пить воду. — Был конкурс «Спастись от батькиного пендаля». Элегантно удалось спастись Изо. Гордись. Мне удалось спастись гимнастически. Там… Кувырки… Шпагат… Марко удалось улететь от пендааля красивее всего, поэтому ты без разногласий победил. Татч предатель. Сказал, что от похмелья утром спасёт. И что-нибудь необычное приготовит ему на обед. Шура решила, что будет судьёй. Отец тоже был судьёй. Они вдвоём давали звания. Звание «Самого элегантного» по мнению жюри досталось Изо. «Самый креативный» — я. Ну и «Самый лучший», а также «Самый красивый» и «Самый первый» досталось Марко. Есть еще не официальне звание. «Курочка-наседка». — Твою дивизию… — протянул Изо. — А разве идея принадлежит не Харуте? — Он слился. — с сильным безголосым хрипом, поморщившись от боли, ответила Шура. — О! Бессмертные проснулись! — Вспомни гавно — вот и оно. — флегматично посмотрела Шура на вошедшего Харуту, который давил лыбу во все тридцать два. — Скорее «Ебанутые». К Бессмертным я себя не отношу. — сообщил Изо. Татч поставил кипятиться чайник. — Папа бессмертный. — сообщила Шура. — Контору не пали, йои! — захрипел я, взяв стакан воды и осушив его. — А что дальше было? — спросил Эйс. Тут уже вспомнили я с Изо и Татчем. Изо покраснел. Сильно. Ибо румянец был виден даже под огромным слоем белой тоналки. Харута и Эйс с Шурой вопросительно посотрели на нас. — Дочь. Поди-ка сюда. — Зачем? — хрипло протянула Шура, явно вспомнив. Прячется потихоньку за Эйса. — Ты за этого утырка не прячься, йои! Я его сейчас тоже зарежу! — Шура. Ты больше в бутылочку не играешь. Эйс тоже. — флегматично сообщил Татч, заваривая чай. — А что случилось-то?! — вопросительно всех оглядел Харута. Эйс тоже вспомнил, кажись. Разозлился. Зло посмотрел на Изо, обняв за плечи Шуру, и что-то зло ей на ухо зашипел. Шура раскраснелась, сделав испуганное лицо, сглотнула и слабо кивнула. Тут я не буду спорить с Эйсом. Главное, чтобы она девочкой еще была. И здесь имеется ввиду не возраст. Нехуй, простигосподизамат, Изо уеловать. Даже если это игра. — Стоп. Так вы про бутылочку? — уточнил Харута. — То есть, то, что она поцеловалась с Изо — это ненормально. А то, что Марко поцеловался с Татчем (причём в засос с языком) — это нормально?! Пиздец у вас тут стереотипы! — Слыш ты! Мелочь! Иди девчонкам плойки верни! — дал подзатыльник Изо Харуте. — Да вернул я уже! — крикнул Харута. конец POV Марко Дальше вспомнить ничего не удалось. Ладно. Забили. Я помогала готовить Татчу. Эйса запрягли посудомойкой. Ненадолго. Чуть всю посуду не перебил. Отправили картошку чистить. Пизда Вася. Чуть без кладовой не остались. Татч его запряг помогать нам готовить. Огонь под сковородами регулировал. Неужели ничего не разбилось и не сгорело?! Я в ахуе… Обед. Мы взяли свои порции и пошли за стол. Через пару минут к нам подсели Изо, папа и Татч. — Кто-нибудь что-нибудь вспомнил? — спросил Изо. — А то чёт предчувствие какое-то странное… — Нет, йои… — тяжело выдохнул папа. — Нет. — пожал плечами Эйс. Мы с Татчем из-за отсутсвия голоса лишь отрицательно помахали головой. Чой-то мне не особо удобно и некомфортно последние несколько часов. Будто слишком свободно. Посмотрела под застёгнутую рубашку Эйса, которую он вчера на меня надел. Ни лифака, ни сетчатого топа… беда… я притянула к себе Эйса. — Эйс, — заговорила тому на ухо. Тот начал вслушиваться. — я вчера после того… ну этого… на палубу в лифе с топом вышла? — Угу. — кивнул Эйс. — А что? — Их нет. — шептала тому на ухо. — Угу. Стоп. Что?! — удивлённо посмотрел на меня Эйс, а потом раскраснелся. — И где они?! — В душе не ебу. — прохрипела я. Вдруг Изо подавился. Татч раскраснелся. Отец всех непонимающе осмотрел. — Ты чё? Грудь потеряла? — захрипел Татч. — Нет! — попыталась крикнуть я. Горло сильнее заболело. — Я вспомнил. — сглотнул Изо. — Что именно? — посмотрели мы на стрелка. Тот оглядел нас. Притянул за грудки Татча и что-то прошептал тому на ухо. Вначале Татчи просто кивал, а в конце, когда решил глотнуть чаю, эпично подавился им. — Да что случилось?! — воскликнули я, папа и Эйс. — Шанкс. — А он тут каким боком?! — вскинул бровь батя. До меня начало доходить… так… обрывками… Карты… мы в лодке… корабль с пальмами… Морда Ред Форса… Шанкс… бухло… Карты… — Еба… — протянула безголосо я. — Изо. Ты всё помнишь? — захрипела я. — Только обрывками. — РЕД ФОРС НА ГОРИЗОНТЕ! — послышалось с палубы. — Вспомни гавно — вот и оно. — тяжело вздохнул Изо. Мы решили остаться на камбузе. Если мы Бестии понадобимся, то сам придёт. Найдёт. Учует. Через десять минут послышались голоса Лаки Ру, Ясоппа и, самое страшное, Шанкса. Дверь открылась. Рыжий подошёл к нашему столу и подсел ко мне. Я напряжённо смотрела в стол, попивая чай. Чувствовала на себе взгляд янтарных глаз Рыжего. — Ну привет, красавица, — мурлыкнул Шанкс. Мы с папой подавились. Эйс раскраснелся от злости так, что по его волосам бегали огоньки. Татч смотрел на всё это с ахуевшим видом, а Изо был на удивление спокоен и флегматичен. Эйс взял меня ладонями за талию и усадил к себе боком на колени, прижав крепче и зарычав, словно дикий зверь. Теперь огоньки еще плясали на его плечах. — АХАХАХАХА! — заржал Шанкс. — Вот такой реакции я определённо от вас всех не ожидал! — А чего Вы, стесняюсь спросить, ожидали, Шанкс-сан? — поинтересовалась я. Меня прижали крепче. Рычание стало громче. — Ну явно не такой угрожающей! — смеялся Шанкс. Резко остановился. — Неужели так напились, красавица, что голос пропал? — Голос был до поры до времени… — прохрипел Татчи. — И что же повлияло на его пропажу? — угорал Шанкс. — Эйс. — ответил Татч. — Не расскажешь, что вчера было, йои? — поинтересовался папа. — Ну… бухали мы, значит, и тут слышим громкий крик издалека. Посмотрели в сторону криков. Видим лодку. Я взял бинокль. В лодке были вы. Вы все. Татч грёб, Марко в виде птицы сидел на плече Татча, Изо балансировал стоя, дабы не упасть из-за качки, которую создавали Шура с Эйсом. Шура кричала на Эйса, который, походу, несколько раз уже упал в воду. Крики резко прекратились. Вы все посмотрели на нас. А потом резко переменились в лицах. Мы на вас смотрели также, как вы на нас, когда мы появляемся в вашем окружении без приглашения. А вы пятеро так хитрожопо… Даже на морде птицы это хитрое выражение было видно… ну… Мы вас приняли на борт. И тут я вспомнил, что у Марко день рождение. Ну… мы бухали. Творили какую-то хрень несусветную. Неважно. Нестрашно. Страшно стало, когда мы сели играть в карты. Потом решили на раздивание. По инициативе красавицы. В нашем кругу были вы пятеро, я и Ясопп с Бенни. Бенни уговорила красавица. Хотели многие другие, но Эйс во всех желающих кидался фаерболами. Ладно. Первые партий пять выигрывала красавица. Ну и я с Марко. На первой партии рубаху снял Татч. Выражение лица красавицы я никогда не забуду. И кровь, которая у нее полилась из носа. И фаербол Эйс-куна, полетевший в Татча. Чуть корабль не поджог. Ну… в конце начала проигрывать детка. Сначала сняла рубаху. Потом сетчатый топ. — он вытащил сетчатый топ из плаща и отдал мне. — Я не знаю, чем ты тогда думала, но логики в твоих действиях я не увидел. Могла бы снять ботинки, но сняла бюстгальтер. — Татч с Изо и папой подавились. Я на себе ощутила угрожающий взгляд. Эйсовый взгляд. Мне пизда. Шанкс вытащил из плаща мой чёрный бюс и вернул. — У нас даже док еле выдержал, дабы не потерять сознание от таких развратных действий. Один Бенни был спокоен, как сорокалетний коньяк. Потом детка начала возмущаться, мол, простименяРоджерзамат (это всё слитно для комичности), хуле один Бен нихуя не снял?! — Извиняюсь, а почему никто не пытался меня прикрыть? — раскраснелась я. — Ну как это никто не пытался?! Эйса ты вырубила с одного удара. Марко тоже. Татч сам улетел в нокаут от такого вида. Изо уже забил. Ну… потом я пытался прикрыть плащом. Ты его накинула и вообразила себя… Как там его?.. Дракулой. Кровопийцей всего человечества. И размахивала плащом, словно крыльями. Ну… потом ты уговорила снять Бена футболку. Раскраснелась. И у тебя пошла кровь из носа. У меня, при виде его тела, тоже впервый раз кровь из носа пошла. Поэтому я тебя понимаю. А что дальше было?.. Точно. Мы продолжили играть на желания. Ну… И когда ты проиграла… я уже собирался дать тебе задание, но ты сама себе его дала… — Шанкс слегка покраснел. А я вспомнила. Не~т! Твою мать… Теперь я точно могу сказать, с кем у меня был ЛУЧШИЙ ПОЦЕЛУЙ! С Бэкманом! Ебануться… Я вспомнила этот момент до мельчайших подробностей. Помню, как взяла того за волосы и прильнула к губам. Тот ахуел в начале, но потом немного ответил. И даже этот лёгкий ответ был куда лучше поцелуев Катакури! — А тогда я уже была одета? — поинтересовалась я. — Да. Вот в эту же рубаху. — Слава богу… — выдохнула я. — А потом что было? — Ну… Потом мы дальше играли и в какой-то момент вы с Эйсом пропали. Мы пошли на поиски. Нашёл вас двоих я. За углом в трюме целовались. — папа уже никак не реагировал. — Ну… и примерно… через час вы смотались. А ты у нас забыла свои вещи. Вот и вся романтика… — Ты больше не пьёшь. Ни капли. — тихо зарычал мне на ухо Эйс. Я лишь сглотнула и кивнула. — вечером поговорим. — я снова кивнула. — Ну… Пожалуй, мы отправимся своей дорогой… — протянул Шанкс. — Стоять. — остановил того Изо. — Ты ведь помнишь, что ставил крупную сумму на Татча? — Кого на что ставил? — беззаботно спросил Шанкс, потихоньку уходя в сторону выхода. В голосе было слышно лёгкое волнение. — Я сказал стоять! — прицелился в Шанкса Изо. — БЕЕЕН! — жалобно закричал Шанкс. На камбуз лениво зашел Бен. — СПАСИ! УМОЛЯЮ! — Иди в зад. Со своими долгами разбирайся сам. — хмыкнул Бен. — Добрый день, красавица. — кивнул мне Бен. А потом кивнул остальным. Я ахуела… Меня прижали к себе ещё крепче! — Эйс… — захрипела я. — Задушишь!.. — объятия ослабли. — Иди к нашему клэрку и отдай нужную сумму. Как можно делать ставки, не давая денег? — тяжело вздохнул Изо. — Марко-сан! — в каюту забежал юнга. — Новая партия листовок! — папа взял. Подавился чаем. Уже, к слову, была четвертая кружка. Он положил первую листовку в центр стола. Там была я… в кадре была лишь моя голова. Злой вид на фоне полной луны и чёрного дыма. На моём лице и немного на волосах брызги крови.Кровавая Сакура 79 000 000 Белли
— Это после вчерашнего? — захрипела я, начиная рыскать в своей памяти, но ни одного намёка на подобное не было. — Кто-нибудь помнит подобное? — захрипела я. — Точно! Только сегодня газету же читал! — воскликнул Шанкс. — Вы ночью несколько штабов Дозора разрушили. И ты… двоих убила. Жестоко. Ну… судя по газете. — Я больше не пью. Ни капли. Эйс. Ты тоже. У нас сухой закон. — С чего я должен страдать из-за тебя? — вскинул бровь Эйс. — А по-моему логично, йои… — пожал плечами батя. — НАРОД! ОБЪЯВЛЯЕТСЯ СУХОЙ ЗАКОН! — все недовольно закричали. — ДЛЯ ЭЙСА С ШУРОЙ! — все заржали. — Ты ведь теперь её парень, йои. Поэтому все невзгоды вы будете переживать вместе и разделять беды на двоих. — Ну ладно, — подмигнул нам двоим Шанкс. — Сейчас расплачусь и отчаливаем. Эйс-кун, следи за красавицей. Красавица, следи за Эйс-куном. Марко, следи за командой и семьёй. — Шанкс уже собирался на выход. — И да. Проверьте наличие своих вещей. Никто больше ничего не потерял? — никто ничего больше не сказал. Вдруг он нашарил что-то у себя в карманах. Из одного вытащил семейники. Белые. С скрещенными поварёшками и кастрюлями. Татч подавился. Встал. Забрал. Резко забрал. Скомкал. Сунул в карман. И сел на место — Ну… До встречи! — махнул нам рукой Рыжий и вышел. Через полминуты возвращается. — Чуть не забыл! — он шарится во втором кармане. Вытаскивает что-то квадратное с красной ленточкой. И кидает в папу с криком: «С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ, ПТАШКА МОЯ!» И убегает. Папа взял подарок. Развязал ленту. Развернул подарок. Это оказались белые семейники с маленькими люминесцентными пёрышками. Он развернул другой стороной. На правой заднице трусов был Весёлый Роджер Деды. Мы с Эйсом заржали. Громко. Я закашлялась. Горло резануло. Пиздец. Осушила стакан воды. Татч заржал. Тоже закашлялся и отпил воду. — Пап? Ты их оставишь? — поинтересовалась я. — Не знаю… — шокированно смотрел на подарок папа. — Точно? — А что? — Прост… ахрененные шорты… всегда хотела белые домашние шорты… — пожала я плечами. — Неет… я этого носить не буду. Забирай. Оставь себе. — сказал папа. Я лишь залыбилась и забрала себе семейники. Ну, а что нет? Пудут заменять пижаму! — Цветочек, зачем тебе мужские семейники? — Буду носить их в каюте. В качестве пижамы. С палубы послышался шум. Это Дед… Мы вышли на палубу. — А вот и виновники торжества! — хитро и злобно на нашу пятёрку посмотрел Дед. — Где шестой?! — Д-деда? — безголосо захрипела я. — Где Харута?! — Я з-здесь, Отец… — в нашу толпу встал Харута. — Видите мои усы? — строго на нас посотрел Дед. Усы его до сих пор были завиты. Мы лишь кивнули. — У меня до сих пор сушняк и похмель. Поэтому вы все вместе отправляетесь на близжайший остров, который под нашей протекцией и тащите оттуда самое лучшее бухло. Я ясно объяснил приказ? — мы кивнули. — Так что встали, как истуканы?! — ТАК ТОЧНО, КАПИТАН! — резко подорвалсь мы и начали собираться в небольшое плавание.Спустя три дня
Мы вернулись на корабль вечером на тредий день. Примерно часов в восемь — девять. Дед сидит на своём месте. Злой. Усы до сих пор завиты. Очень злой. — Деда… — позвала я того. — Ты это… Ты как? — Дед мне ласково и искренне улыбнулся. — Отец… — позвал того Татч. Весь мужской пол был окинут злым взглядом человека, который готов в любую минуту рвать и метать. Татч с Изо и Марко взяли бочки и поставили рядом с Дедушкой. И быстро ретировались от него. Уж эта троица точно знает, каков Дед в гневе. Эйс взял меня за руку и потянул в сторону кают. Мы спустились к командирским каютам. Эйс вошёл в каюту, закрыл дверь и чел на разложенный диван, на которой лежал комок постели. Потянул на себя, заставив меня сесть ему на колени лицом к лицу. Смотрит строго. Очень. Я виновато опустила глаза. Меня взяли двумя пальцами за подбородок и подняли лицом к лицу. — Цветочек, — смотрит Эйс в мои глаза. Строго. Очень. — Обещай больше не пить в таких количествах. — Обещаю… — опускаю я виновато глаза. Резко поднимаю взгляд и уверенно смотрю. — Ты тоже обещай, что не будешь так напиваться! — Цветочек, алкоголь нужен, чтобы быть под пьяным кайфом. Но пьянею сильнее всего я от тебя. От твоих движений. Силуэта талии. Цвета волос. Запаха кожи. Нежных, словно лепестки вишни, губ. Поэтому мне даже не нужен он. Ты как самый чистый алкоголь. Нет. Как самый чистый наркотик. Наркотики вызывают зависимость. И я зависим тобой. Я не смогу без тебя. — и тут он мягко коснулся моих губ своими и поцеловал. И снова я ошиблась. Поцелуи Эйса всегда будут самыми лучшими. Да. Тут даже Бенн ему не соперник. От его губ я словно таю… тёплые… нежные, хоть и немного обветрены… лёгкая сладость… обожаю его… неохотно отрывается. Я неосознанно тянусь за его губами. Слегка ухмыляется от моей реакции. — Айда ребёночка заделаем! — мои щёки запылали. В голове ком мыслей. Я резко дала ему пощёчину. — Да я же пошутил! — рассмеялся Портгас. — Долбаёб! Такой момент испортил! — обидчиво отвернулась я к нему спиной. Меня обняли за талию и прижали к себе, поцеловав сзади шею. Чуть правее. Лёг на спину. Я развернулась и удобнее устроилась на его груди, обняв Эйса руками и ногами. — Люблю тебя… — буркнула я себе обидчиво под нос. — Солнце… — И я тебя, Цветочек мой… — тихо ответил Эйс, повернувшись на бок и прижав меня к себе ещё крепче… хотя куда еще-то?!.Продолжение следует…