— Ты когда-нибудь хотел плакать, но слёзы не шли, поэтому просто сидел и смотрел в пустоту, чувствуя, как сердце разбивается на осколки?
Я лежу в каюте в гамаке, скрутившись клубочком и накрывшись старым пледом с ног до головы. Слёз уже просто не осталось. В дверь постучались. Кого там опять принесло? Пусть идёт к чёрту. К морскому. Никого не хочу видеть. В дверь снова тихонько постучались. — Кккомандир… — протянул девичий голос. — Обед гготов… Вввы поднимитесь или Вам пппринести? — заикалась девочка. — Ничего не нужно. Свободна. — бросила я. — Кккомандир… у Вас ппписьмо на столе уууже неделю лллежит. Пппочему Вы ннне чичичитаете? — Не твоё дело. Иди работай. — Хохохорошо… — прошептала девочка и ушла. Через пару минут в дверь снова постучались. Заебали уже все. Бесит. Всё бесит. Дверь открылась и в комнату вошёл кто-то взрослый. — Шура. — голос Висты. — Если тебе плохо, это не значит, что кто-то ещё должен из-за тебя проливать слёзы. — Не хер лезть куда не просят. — бросила я. — Саша. Хватит. Вылазь и дуй на камбуз. Ты неделю ничего не кушала. — Нет. — Что значит «нет»? Давай вставай. — То и значит. Сдохну с голоду. — вдруг всё завертелось и я упала, почувствовав боль в руке, на бедрах и на голове. На голову упала подушка. — Твою мать! — крикнула я, а-ля *Саша Белый из Бригады*. Подложила под голову подушку и накрылась одеялом. — На горизонте Моби Дик. Тебе ещё перед Отцом отчитываться. Ты все же командующая корабля. — Да клала я на это всё. — бросила я. — То есть, на Марко ты кладёшь, на капитана кладёшь, на братьев с сёстрами кладёшь? И на Эйса кладёшь? Ты уже на всё — Боже, прости за сквернословие! — кладёшь? Даже на свою жизнь?! — ДА! — крикнула я, спрятавшись под плед ещё лучше. — В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ НА СВОЮ ЖИЗНЬ! — Ты представь, что будет с твоим отцом. Он еле пережил пропажу твоей матери. А когда узнал, что она мертва, чуть в запой не ушёл. Он бессмертный. Представь, что будет, если ты умрёшь. Ему придётся нести это бремя на своём сердце века, пока он не пожертвует своей жизнью ради кого-то… Да кому я это говорю? — и ушёл. Я так и осталась лежать. Папа… Смерть мамы пережил? Пережил. Значит, и мою переживёт. В дверь снова постучались. Да заебали! Зарылась головой под подушку. Дверь открылась. Кто-то вошёл. — Шура. — Трэш сел передо мной на корты. — Ну и долго ты будешь строить из себя великомученицу? — Пока не сдохну. — Но-но! — шикнул парень. — А это что за конверт? — Не знаю. Виста как-то оставил. — Читать не пробовала? — Зачем? — Ну мало ли… Так! Я не понял! Давай вставай! — Иди в заААА! — закричала я на последнем слоге, ибо меня схватили за щиколотку. Теперь я вниз головой повисла над полом. — Трэш! Отпусти! — Только когда приведёшь себя в порядок. — Ну Трэш! — Марш на камбуз! — отпустил меня парень на пол. — Одни идиоты окружают меня… — пробубнила я себе под нос, но всё же соизволила подняться на ноги. Трэш протянул белый конверт. Сунула в карман, пообещав себе прочитать позже. Натянула на себя ту белую толстовку с капюшоном. Капюшон на голову. На камбуз не пошла. Сразу на палубу. Солнце печёт. Тёплый морской бриз. Кажется, вечность не ощущала этого чувства. Чувства свободы. Глубоко вдохнула морской воздух. На горизонте Моби Дик и… Рэд Форс? — Ща будет мясо… — протянул Трэш. — Если бы ты знал, на сколько твои слова правдивы… — протянула я. Мы подплыли к Моби Дику. Перешли по трапу. Шанкс сидит перед капитаном. Дед перевёл взгляд на меня. Прошла мимо Шанкса, не оборачиваясь к тому лицом. Подошла к Старику. — Прошу прощения, что помешала Вашему разговору, но… Капитан, задание провалено. — тот лишь глубоко вздохнул. — Внучка, потом поговорим. Иди пока в мою каюту. — Да, капитан. — Неужели ты Шура? — подал голос Шанкс. — А девочка изменилась… — присвистнул Рыжий. — Тоже не молодеешь, Чёрт Морской. — хмыкнула я. — А дерзости также не занимать… Неужели за Эйсом на задание отправлялась? — Нет, Рыжий. Просто одного мелкого предателя одолеть не смогла. — также хмыкнула я и пошла в сторону капитанской каюты. Пришлось приврать. Вошла за двустворчатую дверь и встала перед кроватью. Почувствовалась сильная волна Королевской Воли. Те сцепились. Корабль задрожал. Через минут 5-10 в каюту вошёл Дед и сел на кровать лицом ко мне. — Дед… — из глаз потекли слёзы. — Иногда мне кажется, лучше бы ты этого идиота сразу убил при первой встрече… — Не мели чушь, Солнце. — нахмурился Старик. — Ты знаешь, что каждый член моей семьи мне дорог. Большинство командиров были против твоего задания. Да. Ты не вернула на борт моего сына. Но с заданием ты справилась. Виста с Ракуё отчиталась ещё неделю назад. Ты хорошо управлялась командой. Тебя все уважали даже после той стычки с коками. Ты справилась с задачей как командир. И прости, что воспользовался твоими чувствами. Не переживай. Мы вернём Эйса. Любой ценой. — Вот именно, что любой. — флегматично заметила я и развернулась к двери. Открыла. Посмотрела через плечо и грустно ухмыльнулась. — Но ничего ведь так просто не делается, не так ли? — и ушла в каюту. Зашла в каюту. Бардак такой же как и обычно. На разложенном диване также разбросаны постельное бельё и какая-то одежда. Напротив дивана письменный стол и стул. Помню, папа дал задание Эйсу — прочертить маршрут. Парень тогда до утра сидел. А я заснуть одна в постели не могла. В итоге взяла плед, накинула на плечи и села на колени парня лицом к лицу. Положила голову на крепкое плечо, обняв торс парня, и заснула. Проснулась также на нём и этом стуле. Только Эйс вот спал сидя, обнимая меня. Госпади… Как же я скучаю… И эти стены так напоминают об Эйсе… Как я хочу быть рядом с ним… Чувствовать его тепло… Хочу его. Безумно. Достала конверт из кармана. Виста оставил на столе в каюте, когда мы отплыли от Алубарны. Раскрыла конверт и достала сложенное вдвое письмо. Такая тёплая бумага… Это же… Библикарта? Да… Она… Но она никуда не двигается… Что это значит? В верхнем правом уголке была надпись: «разорви потом пополам по линии сгиба и всё поймёшь.» Развернула конверт. Почерк… Каллиграфический и немного небрежный.Может, между нами всё кончено, может, нет. Но это не меняет моих чувств к тебе. Я не хочу оставлять надежду, и, чёрт возьми, я так сильно по тебе скучаю… И сколько бы я не кричал… И сколько бы я не грубил… Я, честно, всегда скучал… Я, правда, всегда любил… Я старался написать этот стих как можно лучше… но… что получилось, то получилось… В общем… хочу сказать… Береги себя, я ведь люблю тебя… И не нужно возражать, мол тебе всегда так говорили, но никто не сказал: «Я буду беречь тебя». Цветок мой, сбереги себя в моё отсутствие, и потом я буду беречь тебя всю жизнь. Ведь… ты сильный и самый морозоустойчивый Цветок. Ты так просто не завянешь и не замерзнешь. Поэтому… Сбереги себя до нашей следующей встречи, после которой можешь полностью довериться мне. Я обещаю.
Он… Он действительно… Он до сих пор не в обиде на меня? Это… Я… Я… Чёрт… Эйс… Я… На руке почувствовалось что-то обжигающее… Уголок карты начал тлеть… Я разорвала по линии сгиба. Одна половина тянется ко мне, а вторая в другую сторону… Это… Разве такое возможно?! Он сделал одну библикарту на двоих? Как?! Я… Я ничего не понимаю… Что происходит… Руки дрожат… О чём думать?.. Чёрт… Ничего не вижу перед собой… — Держись… Тихий, тусклый голос… но такой нежный… и… будто… Родной?.. Ты кто? — Родная… ещё рано… держись только… Кто это? Это ведь не глюки? Ответьте! Прошу… Что со мной?.. Что происходит?.. — Саша… — кто-то зовёт меня… почти не слышу… — Саша! — кто это зовёт?.. — ШУРА, ТВОЮ ДИВИЗИЮ! — я увидела перед собой Татчи. — Что случилось?! — мне на лицо легли ладони. — Э… Эйс… он… он после всего… — шептала я. — Он ещё любит меня… и он… он… он… походу… в Импел Дауне… — шептала я, не отрываясь от лица кока. Стеклянным взглядом. — Стоп! Как ты это поняла?! — положил на мои плечи ладони Татч. — Его библикарта… — я протянула разорванное пополам письмо. — Она тлеет… — Меня резко обняли за плечи, прижав как можно крепче. — Она тлеет… он… он скоро… умрёт… он умрёт в Маринфорде… я… я должна была… вернуть его насильно… — Родная, Солнце наше… Всё… Успокойся… — гладил меня по голове Татч. — Я не могу… — Саша, ты Феникс… ты сможешь… тебе просто нужна поддержка… — шептал кок. — Нет… — Никогда не говори «Нет», Солнце. — успокаивал кок. — Ну вот… Всё… успокоилась? Уже лучше? Ты как? — Я… я не знаю… — покачала я головой… Меня усадили на стул. — Я сейчас приду, хорошо? Ты только не уходи никуда. Ладно? — дверь слабо хлопнула. Снова хлопнула. — Попей водички. — к моим губам поднесли края стакана и приподняли, чтобы я смогла отпить. — Лучше? — с волнением посмотрел в мои глаза. Я лишь неопределённо покачала головой. — Бедная… — обняли меня за плечи. — Татчи… — из глаз лились слёзы рекой. — Я… я такого… ему наговорила… мне… так стыдно… а он до сих пор… даже после всего этого любит меня… я… я такая дрянь… тряпка… говно на палочке… — Ну-Ну! — поглаживая мою спину кок. — Ты ведь это всё говорила ради того, чтобы вернуть его… не вини себя… — Ты не понимаешь… при нашем… последнем разговоре я… я сказала, что… что если он развернется… то… то можно считать, что между нами ничего не было, нет и не будет! — разревелась я. — Детка… — тяжело выдохнул Татчи. — Всё наладится… у вас сильные чувства друг к другу — это главное… ни в чём и никогда не вини себя. Ты сильная. Тебе просто нужна поддержка. — Я… я боюсь… я всего боюсь… боюсь, что он не сможет вернуться… боюсь, что я не смогу его спасти… я так боюсь… — Не бойся… — Я… я не могу… мне так страшно… до жути… — Всё будет хорошо. Даю тебе слово. — Не нужно. Я больше не верю в обещания. POV Марко Я сидел на внутреннем фальшборте и следил за действиями Рыжего. И этому уже всё известно. Хотя… Что удивляться-то? Морганс так просто ничего не упустит… Рядом на якорь встал второй наш корабль. По трапу перешли Шура с Вистой и Ракуё. На ней лица нет… Подошла к Отцу. Отчиталась. Бросила пару колких фраз в ответ Рыжему и ушла в капитанскую каюту. Через какое-то время эти двое сцепились. Вскоре Шанкс вместе с командой уплыл. На корабле гомон утих. Я с Татчем стоим неподалёку от капитанской каюты, куда только что зашёл Отец. — Что сейчас с ней творится?.. Один Бог знает… — Я Атеист. — Тебя никто не спрашивал. — Тебя никто не просил спрашивать. — Ну почему Фениксы такие чувствительные?.. — Её раса ещё под вопросом. Может, она тоже хранительница острова? Тем более, она восстанавливается как обычный человек. — Может, её силы не раскрылись? Ты вот? — Что «я»? — Ты во сколько лет с отроду начал обладать силой Феникса? — Я… лет с двадцати… может, с пятнадцати… не помню. Короче, больше 55 лет назад. — Из каюты вышла Саша. — На ней лица нет… — Я уже собирался нагнать дочь, но мне на плечо легла рука кока. — Давай, я? — Бед не натвори. — Не обещаю. Татч пошёл за Шурой, а я на камбуз. Сел за свободный стол. Дела хреновые… Надеюсь, с Сашей сейчас всё в порядке… Хотя… О чём это я? Себя вспомнить — куда хуже было. И это только при пропаже Миры. А когда узнал, что погибла… сдохнуть хотел. Спиться не получалось. На наркоту подсел. Не взяло. Что только не делал… — МаМарко-сан… — подошла рыжая девочка с подносом. Так и не понял кого, но кого-то напоминает… — Вы-выпить не хотите? — Я вскинул бровь. — Ра-Ракуё-сан сказал… — Давай, йои… — выдохнул я. Передо мной поставили Глинтвейн. Отпил. Горло обожгло. Горячий ещё. — М-можно вопрос? — Валяй. — Ввсе фениксы чувствуют ооострее обычных людей? — Насчёт? — ЯЯЯ про душевные чучучувства. — Кто знает?.. Шестьдесят лет отроду, до сих пор не понимаю душевных чувств. — Шешестьдесят? — Округлил. Мне в этом году 65. — Так Вы ненемногим младше какапитана… — Ну есть такое… А ты, я так понимаю, с братом и друзьями непросто так на корабле. Намур сказал, что сами попросились, йои. Не поделишься? — Ну… мне и брату ма-мама сказала кое-кого отыскать. Ещё скасказала, что этот человек должен быть на-на этом корабле. — И что за человек? — девочка лишь потупила взгляд. — Не хочешь не говори. Никто влезать не будет. Но и с поисками не затягивайте. Потом поздно будет. — Д-Да… я, ппожалуй, пойду. Я не допил напиток. Оставил наполовину опустошённую кружку. На кухню забегает Татч. Выбегает с стаканом воды. Я уже собирался встать, но меня усадили на место. Рядом сел Виста. — Потом пойдёшь. Думаю, больше одного человека она не выдержит. — Нет. Так дело не пойдёт. — Я встал и пошёл в сторону кают. — Ну как знаешь… — протянул Виста. Я спустился к командирским каютам и подошёл к второй. Слегка приоткрыл. Саша лежит под одеялом, рядом сидит Татч и гладит девочку по спине. Встал, поправил одеяло и вышел из каюты. — Как она? — Хреново. — Мы двинулись наверх. — Так дела оставлять нельзя. — Но и делать нечего. Старик по второму кругу нас не отправит за Эйсом. А Тича так просто не остановить. — Я это и без тебя знаю. — И что теперь делать? — Ждать. — А Саша? — Её нельзя брать с собой. Оставим на Отцовском острове. Думаю, Отец того же мнения. — Да. Ей лучше не соваться сейчас в бой. — Но и в этом кроется какой-то подвох. — Мы вышли на палубу. Я закурил. — Она знает будущее. И если ей что-то не понравится — информацию она нам не скажет. Я в этом уверен. Упертая как мать. — Или как отец… — выдохнул столб дыма Татч. — Молчи, Бес. — Не~т. Бесом у нас Изо кличут. Я тут Боженькой обитаю. — Тогда я кто? — А ты у нас Петух. — Ща за петуха ответишь! — Ладно-Ладно! — поднял руки кок. — Наседка. — Я ударил кулаком в плечо друга. — МАРКО-САН! — к нам подбежала запыхавшаяся Синди. — Шу… Шура пропала… — пыталась отдышаться девушка. — В смысле?! — схватил я девушку за плечи. — Я… Хашима-сан отправила меня проверить состояние Саши… я… я прихожу… раскрываю одеяло, а там… там никого нет… вместо Саши подушки… — Я отпустил медсестру и побежал в каюту. Не могла она так просто сбежать. И так быстро. Я открыл дверь каюты. Никого. На разложенном диване две подушки. Подбежал к двери в ванную. Заперта. Дёрнул. Нет. Попытался выбить. Вот в данный момент я ненавижу наших плотников. Со всей силы ударил плечом в дверь. Сорвалась с петель и упала. Зашёл. В ванной, заполненной водой, лежит Шура. Без сознания. Вода медленно окрашивается в красный. Чёрт! Подхватил на руки и посадил на пол к стене. Взял тонкие запястья в руки и попытался залечить. Раны полностью не затягиваются. Так ещё крови прилично потеряла. Твою мать! Подхватил Сашу на руки и побежал в сторону Лазарета. Чуть не выбил дверь в медотсек. Протолкал трёх девок на дороге и положил на кушетку. — Марко-сан? Что с… Шура?! — подбежала Крис. — Что столпились?! Мила, капельницу ставь! Десятый раствор! Дария, готовь к переливанию! Четвёртая отрицательная! Таша, смирительную рубашку! — я с шоком посмотрел на медсестру. — Сами должны знать, Марко-сан. Тем более, если я этого не сделаю — Хашима-сан три шкуры с меня сдерет. Теперь покиньте помещение. конец POV Марко Открыла глаза. Из окна в лазарете светит солнце прямо в лицо. Даже не поморщилась. Перевернулась на другой бок. Что-то сковывает движения. Осмотрела себя. Это… Твою мать… Уткнулась лицом в подушку на столько, на сколько возможно, прижав коленки к груди. — Проснулась? — рядом сел папа. — Вы бы меня ещё цепями заковали. Или лучше в кандалы. — рыкнула я. — Дочь, я тебя понимаю. У самого также было. Только покончить с собой не мог. И сейчас не жалею. Потому что у меня появилась ты. И я этому рад. — мне на щеку легла ладонь. — Но если бы и ты… я… я бы не выдержал. В море бросился бы. — Пап. Прости. Я… я думала, что ты справишься и оклемаешься без меня. Что тебе будет намного лучше… — Ничего, йои. — Я кое-как села и уткнулась лбом в отцовское плечо. — Прости, что чуть не покончила с собой. — меня обняли за плечи и прижали к себе. Вдруг, рукам стало свободней. Я смогла обнять отца.Продолжение следует…