Двое лгут, когда вместе

Гермиона как всегда сидела за завтраком с Джинни. Подруга никак не могла перестать отчитывать ее за прилюдное объятие с Малфоем после успешной пересдачи. О них и так говорили, а они словно подливали масло в огонь, разжигая пламя новых сплетен. — Всего лишь дружеское проявление чувств, — в который раз повторила Гермиона, и уже кусок в горло не лез. — Признайся, это представление для Рона. — Нет. — Я никому не скажу! — настаивала рыжеволосая. — Джинни! Это вышло спонтанно, ясно? Ничего такого. Мы с ним это уже обсуждали, — соврала Гермиона. На самом деле она не собиралась говорить о подобном с Малфоем и предпочитала забыть ситуацию. Она так и не извинилась перед Тео. — Как давно вы стали обсуждать свои чувства? — Мерлин, помоги. Нет никаких чувств. Прекрати, пожалуйста. — Ладно, — обиженно сдалась подруга. — Но знай, что это нечестно по отношению ко мне. Если бы Джинни только знала, что она уже последовала совету подруги и поцеловала Драко ради глупой проверки. Она не понимала, что почувствовала, но сказать ничего — значит соврать. Скорее ощущение гладкой щеки Малфоя под ее губами было в новизну. Сколько лет вражды. Сколько оскорблений. Сколько ссор. А теперь они вместе живут под одной крышей и, что самое удивительное, секретничают глубокой ночью. Кто потянул ее за язык произнести последнюю фразу? «Только не говори, что это Паркинсон или кто-либо другой». Осталось добавить, что она этого не вынесет, и можно смело мчать навстречу зеленому лучу Авады. — Я считаю, — продолжила подруга и вырвала ее из мыслей, — что вы разговариваете о чем-то помимо занятий. Особенно сейчас, когда Малфой успешно сдал. — Джинни, он все еще с Паркинсон, между прочим, — напомнила Гермиона. — Не похоже. Они уже пару дней не показываются вместе. Да и раньше это все странно выглядело, словно он терпел ее. — Бред, — Гермиона закинула в рот кусочек отломанной булочки и подавила внезапно подступившую улыбку. — Может, он скрывает, потому что знает разгадку своего сна? Это объясняет, почему он все еще не начал искать твою пару. — Глупости! Кто угодно, только не Малфой! В этот момент в Большой зал вошел объект их бурной беседы и направился в сторону слизеринского стола. — Я пошутила, — призналась Джинни. — Ты слишком бурно реагируешь. Между вами что-то произошло? — То самое, о чем говорит весь Хогвартс. — О, — протянула подруга. — Раз он все сдал, думаю, логично предположить, что ты знаешь его планы. И размер члена. — О, Мерлин, — Гермиона закрыла лицо ладонями. — Не могу больше это слушать. Гермиона поднялась и, повернувшись, рванула из зала так, будто участвовала в гонке за последним во всем мире стаканом тыквенного сока. Она шла настолько быстро, что, повернув за угол, буквально налетела на Теодора, который возился со своими шнурками. — Салазар! — только и смог вымолвить тот, когда перед ним неожиданно возникла девушка с разметавшимися волосами. Гермиона тоже растерялась. — Наше подобное приветствие скоро войдет в привычку, — первым опомнился Нотт. Гермиона потерла плечо и, прежде чем что-то ответить, постаралась перевести дыхание. — Это точно. «Как жалко». — Бежишь от кого-то? — Теодор заглянул за ее плечо, и Гермиона испугалась, что за ней действительно идет Джинни или кто-то другой. — Нет, опаздываю, — в который раз за день соврала девушка. Нотт стоял перед ней, словно ждал объяснений за последнюю их встречу, перебитую Малфоем. Ей, конечно же, было страшно стыдно за свое поведение, но если бы не сегодняшняя случайная встреча, она бы вряд ли подошла к нему просить прощения. — Послушай, — неловко начала Гермиона, — я хочу извиниться за нашу последнюю встречу. — Все отлично. Но ты должна была предупредить меня, что Драко для тебя не пустое место. — Что?! — возмутилась Гермиона. Она поверить не могла, что теперь каждый ее разговор крутится вокруг блондинистого засранца. — Я не склонен верить слухам, но все только об этом и говорят. — Нет же! — она почувствовала себя умирающей рыбой на суше, беззвучно открывая и закрывая рот. Парень вопросительно посмотрел на нее, словно опять ждал объяснений. — Ничего нет и не может быть. — Я знаю, какое наказание тебе придумать, — он нервно выдержал паузу, сделал шаг к ней и протянул довольным голосом: — Предложение о свидании все еще в силе. Она облегченно выдохнула, едва не сползая по стенке. С тех пор, как Гермиона стала заниматься с Малфоем, она совсем забыла о друзьях, но теперь, когда он успешно пересдал тест, свободное время снова принадлежало ей. Провести день в компании Теодора Нотта — замечательная возможность узнать его поближе и отвлечься от назойливых мыслей. — Прекрасно, — Гермиона озорно улыбнулась, когда Нотт выпрямился. — Так, значит, до встречи? — он стоял точно деревянный, переминаясь с ноги на ногу, и эта картина вновь смущающегося слизеринца вызвала в ней еще больше эмоций. — Да. Он молча кивнул и ушел, оставив Гермиону наедине с мыслями. Гермиона понимала, что не сможет еще две недели сидеть в четырех стенах Башни старост и каждый вечер если не видеть, то слышать Малфоя, шагающего по гостиной. Она ощущала истощение. Словно общение с Драко, да и все последние события, пробрались к ней в душу и высосали все силы, оставив пустую оболочку, лишенную энергии, силы и огня. Того самого огня, что горел на протяжении многих лет. Не так Гермиона Грейнджер представляла поиски своей половинки. Не так она хотела засыпать по ночам и не так хотела просыпаться. Все казалось… легче.

***

Этим же вечером Гермиона отсиживалась в гостиной Башни старост. Малфой давно находился в своей комнате и скорее всего лег спать. Гермиона не хотела с ним пересекаться, но в то же время надеялась, что он выйдет из комнаты и они вновь проведут вечер вместе. Это дало бы четко понять, что со вчерашнего дня ничего не изменилось, и их отношения как и прежде находятся на уровне собеседников. Отшвырнув учебник по Травологии на другую сторону дивана, Гермиона плюхнулась на быльце и закрыла глаза ладонями. На часах только девять вечера, а ей хотелось выть от скуки. Она никак не могла собраться с мыслями и сосредоточиться на уроках, что, в принципе, и делала весь прошедший месяц, и когда наконец Гермиона решила бросить попытку дожидаться Малфоя и направиться в свою комнату, его дверь тихо отворилась, и показался виновник ее сегодняшнего одинокого вечера. Гермиона замерла у входа в свою спальню и вопросительно посмотрела на Драко. Она глубоко выдохнула, когда он подошел, и ей ничего не оставалось, кроме как таращиться на него. На нем были темно-синие штаны и белая навыпуск рубашка. — Могу кое-что показать, — тихо начал Драко. Сердце Гермионы ушло в район пяток, и она приложила все усилия, чтобы выглядеть невозмутимой. — Как двусмысленно звучит, — съязвила гриффиндорка. Драко хмыкнул и отступил назад. — Я могу, Грейнджер, но только если сильно попросишь. — Еще чего. Только умалишенная будет просить тебя раздеться. — Правильно мыслишь. Это девушки должны раздеваться передо мной. Гермиона фыркнула и облокотилась о дверной косяк. В глубине души она радовалась, что между ними ничего не поменялось, но в тоже время одолевала обида, что слизеринец не серьезно отнесся к словам. — Если то, что ты мне хотел показать, находится ниже твоего пояса, то забудь, Малфой. — А если выше? — он поиграл бровями, и Гермиона почувствовала, что начинала краснеть. — Откуда такие грязные мыслишки? Я хотел показать тебе одну невероятную вещь, которую мне добыли с большим трудом. Раз ты любишь грызть гранит науки и вечно суешь нос не в свои дела, то с моей стороны будет весьма благородно поделиться находкой, но, вижу, ты сильно занята гордостью и в голове одни извращенства. Придется оставить тебя в полном одиночестве и самому наслаждаться столь невероятной вещью. Драко в последний раз пожал плечами и двинулся обратно в комнату. Гермиона вернулась в исходное положение и постаралась сосредоточиться. Он нарочно так делал? Разжег интерес и ушел, как ни в чем ни бывало. Она злобно топнула ногой, немножко походила взад вперед, и только после того, как поняла, что разозлилась не на Малфоя, а на себя за то, что поддалась его провокации, — громко засмеялась. Она забежала в комнату, быстро пересекла ее и закрылась в ванной. Наложила незаметный макияж, состоящий из помады и румян, после чего умылась и снова накрасилась. Дважды поправила прическу, а на третий раз окончательно решила убрать волосы в высокий хвост. На всякий случай почистила зубы, снова стерла помаду и переодела домашние джинсы на куда более удобные. Мерлин. Она чувствовала себя идиоткой. К тому моменту, как ее кулак трижды постучал в соседнюю дверь, появилось желание биться головой о стену. Гермиона могла бы спокойно зайти к Драко после своих прихорашиваний через ванную, но Малфой бы подумал, что она готовилась к их встрече, а допускать такие мысли в его голову было категорически запрещено. — Я знал, что ты не сможешь удержаться, — сказал он, распахнув дверь. Гермиона неловко улыбнулась и осторожно вошла внутрь. Свежий запах его кожи заполнил всю комнату, и она пыталась разобрать, на что это было похоже. Какой-то древесный аромат или корица. Что-то теплое. Она была в комнате слизеринца только один раз: в день, когда Рон пролил зелье, и им пришлось заниматься у Драко. Он помог ей воздержаться от слез, укрыл от Рона и показал невероятное звездное небо, а она убежала, даже нормально не поблагодарив его. Словно прочитав мысли девушки, Драко улыбнулся, взял с тумбочки палочку и подошел к кровати. — Ну, показывай свою находку, — непринужденным тоном поторопила Гермиона, хотя внутри все сжималось от волнения. Его комната с прошлого раза ничуть не изменилась, вещи по-прежнему висели на своих местах, книги остались нетронутыми стоять на полках. Неловкость раздражала. Гермиона старалась не думать о том, что она находилась с Малфоем в спальне один на один и он покажет то, что должно заинтересовать ее. — Если тебе не понравится, Грейнджер, пеняй на себя. — Удиви меня. Не спуская с нее глаз, Драко прошел мимо нее, зацепив рукой, и остановился позади. Когда она представляла, как его грудь прижимается к ее, сердце заходило галопом. — Я не кусаюсь, Грейнджер. Садись и наслаждайся. Да он просто издевается! — Это обязательно? — Так ты полностью сможешь насладиться представлением. Который раз почувствовав себя идиоткой, Гермиона недовольно поплелась к кровати и осторожно села на край. Как в прошлый раз. — Если это стриптиз, Малфой, то давай закончим на этом. Он сдержал рвущийся наружу смех, достал палочку и направил ее на книгу. Старый и потертый жизнью коричневый фолиант раскрылся, и Малфой шагом преодолел расстояние от книги до кровати. Он потушил взмахом палочки все свечи, и комната погрузилась во тьму. — Мне это не нравится. — Заткнись, Грейнджер. Тебе понравится, обещаю. И она поверила. В следующую секунду книга засветилась небесно-голубым светом, освещая комнату, страница перевернулась, и раздался приятный бархатистый женский голос. Она читала сказку. Гермиона открыла рот от удивления и повернулась к Малфою, и он, заметив ее взгляд, сказал: — Я же говорил. — Это прекрасно! Гриффиндорка не знала, куда деть свое изумление и восхищение. Эмоции переполняли ее. Хотелось кричать, смеяться, плакать, в конце концов, лишь бы угомонить чувство в груди. Она смотрела на профиль Малфоя, когда он осмелился глянуть на нее, отвела взгляд. Он вполне мог промолчать, скрыть находку и наслаждаться этим чудом в одиночку, но по неизвестной причине решил поделиться. Не с Паркинсон, не с Блейзом или кем-либо другим, а с ней — Гермионой Грейнджер. Она незаметно наклонилась назад, ложась на подушку, пораженная сегодняшним открытием. — Откуда она у тебя? — девушка подавила в себе желание сорваться с места и пощупать книгу, чтобы убедиться, что это не сон. — Я тебе соврал, чтобы заманить сюда. Мать сегодня передала. В честь моей маленькой победы над отцом, — его голос слился с нежным шепотом девушки-чтеца, но Гермиона расслышала каждое слово. — Замечательная книга. — Таких в мире не так уж и много. — Чувствуешь себя особенным? Гермиона оторвала взгляд от книги и перевела его на Драко. — А ты нет? Разве можно чувствовать себя по-другому? — Ты прав. Она больше на него не смотрела, но слышала ровное дыхание. Замерев, Гермиона наслаждалась сказкой. Малфой подвинулся ближе к середине кровати, и ее слегка качнуло в его сторону. Гермиона сама не заметила, как залезла с ногами на кровать и устроилась поудобнее. Время от времени они перебрасывались колкими фразами или обсуждали тот или иной момент. Но шутливые комментарии звучали все реже и реже, и она не почувствовала, как начали смыкаться веки. Гермиона отчаянно моргала, но открывать глаза становилось все труднее. Она замерзла и придвинулась ближе к Драко, прижимаясь к нему боком. Осознавая, что стоило бы отодвинуться, она все слабее и слабее поддавалась упрекам сознания, ведь Драко оказался таким теплым, что сделать это было невозможно. Ей было уютно. А зачем нарушать свой уют, особенно когда Драко оказался не против? Иначе бы он отстранился или оттолкнул. Должно быть, во время второй главы она уснула, потому что, когда открыла глаза, в комнате словно все плыло. И пока Гермиона поняла, в чем дело, она окончательно проснулась и ужаснулась. Она лежала на груди Малфоя. Мерлин. В голове закрутился рой мыслей, и родилось два варианта: быстро соскочить с кровати и умчать к себе в комнату или проверить, спит ли он, а потом осторожно отодвинуться на другую сторону кровати. Она же взрослая и должна вести себя соответственно. В момент, когда Гермиона решила проверить, спит ли Малфой, внимание сосредоточилось на новом прикосновении. Рука блондина соскользнула с бедра и упала ей на живот. Умереть можно! Теперь его рука лежала чуть ниже пупка, а пальцы едва касались запретного места. Ком застрял в груди, в голове вдруг загудело, но в то же время в другой половине тела происходило нечто странное. Его палец вздрогнул, и Гермиона прикусила губу, чтобы не застонать. Должно быть, Драко снилось что-то беспокойное, раз он дергался во сне. Но тут его пальцы пришли в движение, и он стал вырисовывать узоры на ее обнаженном животе. Пульс подскочил вместе с жаром, и Гермиона больше не могла терпеть. Она сильнее сцепила ноги, чтобы угомонить желание; сделала глубокий вдох, но это ничуть не помогло. Драко все так же невесомо касался ее живота, проводил по основанию джинс, а она лежала, не в силах пошевелиться. Неведомая сила словно держала ее, молила не подниматься с кровати и откликнуться на прикосновения. Гермиона тихо застонала, когда Драко глубже зарылся носом в ее волосы и сильнее прижал к себе. Она давно не чувствовала возбуждение, давно не испытывала ничего подобного, но самое страшное — ей нравилось. Она могла и дальше молча наслаждаться его сонными ласками, нежиться в теплых объятиях и делать вид, будто ничего не происходит. Но это происходило. И Гермиона четко осознавала ситуацию. Драко тяжело выдохнул и перевернулся на бок, убирая руку, тем самым прекращая ласки. Гермиона сама не поняла, как ее накрыло полнейшее разочарование. Она последовала его примеру и осторожно перевернулась на бок, лицом к лицу, чтобы наконец-то осуществить свой план: узнать, спит ли Малфой. Гермиона слегка повернула голову, боясь вновь пошевелиться, чтобы не разбудить спящего. Из-под черного атласного одеяла виднелась рука Драко с подтянутыми мускулами и браслетом на запястье. Всего две попытки. Внезапно у нее пересохло во рту. Она во второй раз видела Малфоя расслабленным. Его лицо выглядело безмятежным и умиротворенным. Во сне он выглядел другим человеком: спокойным и еще более красивым. Мерлин, о чем она только думала? И как они успели очутиться под одеялом? Раз Драко беззаботно спал, то это был отличный шанс ускользнуть в свою комнату. Опять. Сколько еще раз придется тихо выходить, оставляя парня спящим? Гермиона осторожно по одной высунула ноги из-под одеяла, но, запутавшись, полностью стянула его с Малфоя. Драко открыл глаза, потянулся и пригладил волосы. Сердце Гермионы ушло в район пяток, когда он повернулся к ней и, глядя все еще сонными серыми глазами, прошептал: — Доброе утро. — Доброе утро, — пробормотала она в ответ. Уголки его губ поползли вверх. Гермиона дольше положенного задержалась на нем взглядом и всмотрелась в его лицо. Во сне он выглядел таким спокойным, что Гермиона с горечью подумала, как бы хотелось видеть его таким всегда. Осознав нелепость ситуации, Гермиона резко отвернулась, боясь, что он застанет ее с пожирающим взглядом, словно у влюбленной сумасшедшей фанатки. — Прости, — проговорила она. — Не хотела тебя разбудить. Гермиона вскочила с кровати, чтобы наконец-то сбежать обратно в свою норку, но Малфой, полностью вернувшись в реальность, схватил ее за запястье и привлек к себе, отчего она упала на него. Его руки скользнули по талии Гермионы, и она почувствовала, как жар полностью охватил ее тело. — Малфой! — запротестовала Гермиона, но звучало неубедительно. От напряжения девушка забыла, как дышать. Драко сверлил ее пронзительным взглядом. Некоторое время оба молчали. — Ты не поблагодарила меня, — сонно проговорил слизеринец, нашептывая ей на ухо. Она могла поклясться, что почувствовала прикосновение на своей пятой точке. Гермиона уже приготовилась к возмущенной поучительной речи, но вдруг вспомнила, с чего все началось и как получилось, что они уснули вместе. — О, — выдавила она. Драко отпустил ее так же быстро, как и потянул на себя, и гриффиндорка вновь вскочила на ноги. — Спасибо за вечер. Замечательная книга. Малфой насмешливо улыбнулся, не сводя глаз с Гермионы, поднялся с кровати и направился в ванную. Вот так просто. Ничего не сказав. Словно они каждый день то и делали, что засыпали вместе в постели. Ошарашенная его поведением, Гермиона бросилась за Малфоем и резко распахнула дверь: он стоял к ней спиной полностью обнаженным, и она могла во всей красе лицезреть голые ягодицы. — Святой Годрик! — закричала девушка и закрыла дверь. — Скромности тебе не занимать, Грейнджер. — Кто вообще так быстро раздевается? — Могу дать урок, — за дверью послышалось его хихиканье. Гермиона почувствовала, как запылали щеки. Со стыда она готова была провалиться сквозь землю. — Ты невыносим, Малфой! Гермиона выбежала из комнаты и, как только оказалась по другую сторону своей двери, так громко ее захлопнула, что стены содрогнулись. Когда она осталась один на один с мыслями, сердце бешено застучало, прокручивая все произошедшие события. Она волновалась.