Утро началось с возмущения и криков. Гоблины до последнего не хотели давать отпуск, хотя должны были это сделать. С трудом удалось выбить у них всего лишь неделю отдыха. Но Билл и этому был несказанно рад. Ему редко действительно нужны были выходные. Именно завтра археологи распечатывают гробницу, и присутствовать на этом мероприятии обязательно. Это намного интереснее, чем просиживание штанов в офисе. Только вот признаваться гоблинам в подработке тоже не следовало. Они такого широкого жеста точно не оценят.
Нужно было на что-то потратить целый день. Правда, работать совсем не хотелось. Даже обычно по уши загруженный Мхотеп отдыхал. Кажется, он ждал особо важные документы и из-за этого не мог заниматься ничем другим. Только ходил вокруг стола и постоянно смотрел на часы, было видно, что его радует это ожидание. Он больше походил на ребёнка, который мечтает, чтобы праздник пришёл быстрее.
— Так чего ты ждёшь? — Билл решил, что разговор будет лучшим способом отвлечься.
— Очень важные документы. Их должны доставить через несколько минут, — Мхотеп с готовностью сел напротив.
— Это действительно что-то настолько важное?
— О, да, от этого будет зависеть курс магической валюты по отношению к египетскому фунту. Я никогда не думал, что мне доверят такую работу. Это очень важно и престижно. Только вот проверять меня будут в десять раз больше, но оно того стоит.
— Курс египетского фунта? Разве магловские деньги имеют какое-то отношение к нашему миру?
— Конечно, — Мхотеп смотрел удивлённо, — мы должны поддерживать нормальные отношения с подавляющим большинством.
— Ну, не припомню, чтобы в Британии к этому так относились.
— Знаешь, магическая Британия вообще странное место, только не обижайся, но там средненький уровень жизни. В большинстве стран маги сотрудничают с маглами, при этом оставаясь тайной для широких масс. То есть, банки, как и государственные органы знают о нашем существовании и не ущемляют нас в правах.
— Но зачем вам связи с не магическим миром?
— Понимаешь ли, мы тоже хотим идти в ногу со временем. Маглы создают вещи, которые значительно упрощают жизнь, мы для них создаём некоторые лекарства, участвуем в расследованиях, короче, помогаем, как можем. Мы сотрудничаем, правда, негласно, но это приносит свои плоды.
— Допустим, а зачем вам их деньги?
— Это одно из условий рыночных отношений. К нам часто приходят маглорождённые, которые получили письма из школ волшебства, они могут спокойно менять свою валюту на нашу по чёткому курсу; есть маги, которые связывают жизнь с маглами, они тоже могут проделать эту же операцию. Каждый волен выбирать, где и с кем жить. Плюс, мы закупаем полезные ресурсы, вроде того же дерева или обработанных металлов. В этом нет ничего страшного. Мы зависим от других, можно, конечно, заниматься колдовством и искать замену, но не в таких масштабах, которые нужны для нормальной жизни. Короче, мы помогаем друг другу, и из-за этого у магов нет проблем со всякими справками, когда они решают поменять место жительства. Да и гражданство они спокойно получают.
— Интересно, никогда не задумывался об этом. Неужели в магической Британии настолько консерватины, что не хотят скрытую помощь?
— Оглянись вокруг, Билл. Ты видишь, как здесь живут маги? Слышал, ты переехал в квартиру, которая находится за пределами магической части города. Неужели хочешь сказать, что такое возможно в Британии? Обычный дом, такой же, как и все, только все жители волшебники. Прямо посреди города. И власти об этом знают. Посмотри на удобства в наших домах. Нормальное электричество, а не сотня свечей. Никаких ожогов от капающего воска, никакого противного запаха от него же. Короче, мне кажется, что представители магического мира, которые обсуждали этот вопрос с магловским правительством, сделали всё правильно. Надеюсь, и до консервативной Британии когда-то дойдёт прогресс и взаимопонимание. Мне было бы неуютно жить как в средневековье.
— Пожалуй, ты прав. В этом что-то есть…
— Именно из-за этого я так рад выполнять эту тяжёлую работу. Я благодарен нашему министерству, которое одно из первых в мире решило связать нашу жизнь с официальностью и облегчить жизнь тем, кто хочет жить среди маглов. Но это и не удивительно, Египет ещё в древние времена держал магов рядом с людьми. Они часто были при храмах и фараонах. Думаю, это повлияло на решение обеих сторон. Вот так.
— А ведь и правда, раньше между нами не было такой пропасти.
— Не принимай это близко к сердцу. Мы рады, когда маги становятся открытыми для нового, но заставить их принять изменения никто не может. Вон, есть те, кто отказываются менять привычный уклад жизни. Они тоже могут не беспокоиться, их право на скрытность и отказ от благ цивилизации никто нарушать не будет. Чаще всего к такому решению приходят семьи, которые следят за чистокровностью. Но как бы там ни было, маги с каждым годом всё больше смешиваются с маглами, находят свои судьбы там и там же остаются. Так что принятие этих скрыто-дружественных отношений было только вопросом времени. Я безумно горжусь, что именно наша страна сделала это так рано.
— Мхотеп, — Билл улыбнулся, отложив размышления об этом на потом, — ты любишь Египет настолько сильно?
— Да, я без ума от своей страны. История, загадки, особенности магического сообщества — всё это настолько прекрасно и многогранно, что невозможно не удивляться. Разве ты не чувствуешь этого?
— Ну, только отчасти, не до фанатизма.
— Билл, что же ты тогда здесь делаешь?
— В каком смысле?
Мхотеп улыбнулся, подошёл к своему столу и многозначительно посмотрел на работающего Шена. Он казался не таким, каким должен был быть. Билл не привык к таким внезапным изменениям. Он даже отметил, что все в этом отделе порой становились совсем уж странными.
— Понимаешь ли, — Мхотеп прошептал совсем тихо, едва различимо, — Здесь никто не оказывается просто так. Каждый, кто приехал из другой страны, хочет чего-то. И только здесь это что-то можно получить. Или ты действительно думаешь, что все они сорвались с места ради непрестижной работы в банке? А для чего же ты здесь?
— Для непрестижной работы в банке. Мне просто надо было уехать из дома, вот и всё.
— Как знаешь, не хочешь говорить, значит, не надо. Но ты никогда не сможешь обмануть это место. Оно само знает, кто чего желает. Правда, здорово?
— Наверное, даже не знаю, что сказать.
— Это нормально. А вот и документы приехали. Здорово, правда? Теперь можно заняться любимым делом. Удачи тебе, слышал, тебе повезло выбороть себе выходные. Здорово. Отдыхай, набирайся сил. Следующий год будет очень сложным. Но это так, по секрету.
Билл задумался. Ему никогда не приходило в голову, что всё, к чему он привык, может быть в корне неверным. Возможно, магическая Британия действительно отстала от жизни? Мхотеп подхватил папку и вышел из кабинета, насвистывая простенькую мелодию. Билл вздохнул, посмотрел на Шена и внезапно спросил:
— А в Китае маги тоже сотрудничают с маглами?
— Конечно, — Шен даже оставил документы, вслушиваясь.
— И давно?
— Очень, Китай вообще на торговлю ориентирован, магическое общество не отличается от не магического. Не переживай ты так, есть очень много стран, которые ещё не перешли в такие отношения. Я думаю, что это нормально. Кому-то подходит, кому-то нет. Египту выгодно сотрудничество магов в археологическом плане. Китаю в экономическом. А Британия и так самодостаточна, ей не нужна помощь со стороны магов. Или же она просто что-то скрывает.
— Вот как. Понятно. Но от этого страдает уровень жизни.
— Не сказал бы. Маги всегда были более консервативны в своих привычках. У нас многие выбирают маленькие города с традиционной архитектурой. Просто к древним привычкам добавляются некоторые блага цивилизации. И всё. Ничего особенного не происходит.
Шен вздохнул, улыбнулся и спокойно начал перебирать документы. У него всегда было очень много работы. Но он спокойно посвящал время всем, кто в этом нуждался. Билл знал, что его коллеги одни из самых лояльных. Об этом говорили многие. Ребята действительно тратили много времени на создание дружественной атмосферы. Иногда получалось, а иногда нет, но это не было так уж важно.
Билл снова вспомнил о гробнице. Сложно было поверить, что близится момент её распечатывания. Мхотеп отчасти был прав. Действительно мало кто приезжает в Египет просто так. Большинство всё же преследуют собственные цели. Почему-то невыносимо хотелось написать Чарли о своей подработке, но осторожность не давала этого сделать.
Билл чувствовал, что недоговаривает слишком много. Ему хотелось открыть все карты, дать младшему брату понять, что всё обстоит совсем не так, как казалось. Но какой-то непонятный страх сковывал сердце. Билл боялся. Чего? Он и сам не знал. Возможно, что письмо с таким странным текстом попадёт в руки к маме, а она из тех, кто опасности на дух не переносит, возможно, того, что сам Чарли не поймёт. Билл сцепил пальцы в замок, стараясь успокоиться и перевести дух. Нужно думать о гробнице, а не о странных отношениях с семьёй.
Наверное, ответ Чарли лучше написать сейчас, а то времени завтра уже не будет. Или лучше вообще не отвечать? Билл вздохнул, взял свой недопитый кофе и задумался: а готов ли он нормально ответить на такое честное письмо? Наверное, нет. Сложно было даже понять, что творится в голове. С одной стороны хочется рассказать всю правду, а с другой что-то не даёт. Билл зажмурился и в памяти всплыл поцелуй. Тот самый, ещё в Хогвартсе. Подумать только, уже прошёл целый год, а это недоразумение в голове держится.
Билл выдохнул, чувствуя, как дрожат пальцы. Тело словно покрылось колючками, заставляя ещё раз встрепенуться. Нет, письмо он явно напишет позже, а то это может не очень хорошо закончиться. Билл нащупал дрожащими руками палочку и незаметно для Шена махнул ею, призывая брошюру, полученную от руководства. Он уже сто раз её перечитывал, даже хранил на тумбочке у кровати, но никак не мог отделаться от мысли, что забыл что-то важное.
На песочно-жёлтом листке чёрными буквами были выведены основные правила. На арабском, правда, но Билл за столько времени научился немного понимать. Признаться честно, он никогда не ставил себе за цель выучить что-то настолько сильно отличающееся от его родного языка, но выбора не было. Жизнь заставила. С обратной стороны информация дублировалась на английском для иностранцев, но Билл сознательно усложнял себе жизнь, пытаясь прочесть оригинал и хоть так отвлечь себя от навязчивых мыслей.
Правил было не так уж и много. Большинство уже не раз приходилось слышать, но повторение ничем не помешает. Нельзя касаться предметов, особенно ритуальных без защиты. Жрецы Египта мастерски готовили зелья и хорошо знались на проклятиях. Нельзя спешить, портить или как-то взаимодействовать с находками без рукавиц. Ну и, конечно, всё чётко описывать и классифицировать. Ни одна деталь не должна быть упущена во время описания объекта.
Билл убрал брошюру, задумался. Не хотелось тратить время впустую. Последний рабочий день тянулся невыносимо долго, даже заставлял искать дела на стороне. Ещё несколько раз отогнав от себя мысли о поцелуе, парень достал лист бумаги. Лучше он сейчас напишет ответ, иначе совесть и назойливые воспоминания съедят.
Чарли,
Я не думал, что ты отправишь мне настолько большое письмо. Это очень даже на тебя похоже: сначала сделать какую-то глупость, а потом писать километровые извинения. Я всё прекрасно понимаю. Если ты не отвечаешь, то что-то случилось, предположительно, не очень хорошее. Надеюсь, ты сможешь побороть свой страх перед всем пережитым.
Прости, гоблины так и не дали мне отпуск. Придётся работать едва ли не сутками. Но ничего, я уверен, что зимой смогу что-то придумать. Мы обязательно должны встретиться перед тем, как ты поедешь куда-то работать. Надеюсь, ты не бросил свою мечту. Думаю, я смогу тебе помочь её воплотить в жизнь, но пока что это только предположение.
Понимаю, пожалуй, идея с другими способами связи была не очень хорошей. Давай оставим всё как есть. Я не хочу вызывать у тебя дискомфорт. Прости за такое внезапное предложение.
Что же ты такое говоришь? Если меня нет рядом, это не значит, что ты становишься старшим в семье. Ты всё ещё мой младший брат и всё ещё имеешь право на ошибку. Не бери на себя слишком много. Будь собой. Хочется нарушать правила? Нарушай. Ты — это ты. В первую очередь всё так. Не беспокойся.
Прости, что так настойчиво пытаюсь выяснить, что у тебя с личной жизнью. Просто, даже находясь на расстоянии, я чувствую ответственность за тебя. Мне хочется это знать. Не могу сказать больше ничего, но для меня это действительно важно.
Не переживай, это всего лишь экзамен. Я уверен, что через несколько лет ты даже не вспомнишь об этом. Да и близнецы ничего не скажут. Хоть языки у них острые, они тебя любят.
Знаешь, мне нужно серьёзно с тобой поговорить. Это важно. Но, боюсь, что это не для бумаги. Мне бы не хотелось, чтобы это попало на чужой суд. Не знаю, как объяснить, прости, Но как только я приеду, буду вынужден тебе кое-что сказать.
Твой Билл
04.08.1990
На душе стало немного спокойнее, хоть ничего приятного и не произошло. Билл только сильнее распереживался. Пришлось уйти в уборную, чтобы умыться. Надо заставить себя забыть об этом всём. Этот день не принёс ничего приятного. Сзади внезапно подошёл Жан.
— Чего ты тут так долго торчишь? Вроде не девица, а перед зеркалом крутишься.
— Да так, мучают одни мысли, не могу никак от них избавиться.
Жан пристально посмотрел на друга, его выражения лица тут же поменялось, вечная улыбка исчезла.
— Ты выглядишь совсем неважно. Может, хочешь поделиться своей проблемой?
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Как знаешь, но скажу, что порой выговориться лучше, чем всё держать в себе.
Билл с сомнением посмотрел на текущую воду. Он вздрогнул от внезапной догадки и закрыл кран. По телу пробежал холодок. Неожиданно и для себя и для Жана парень умылся ледяной водой.
— Я не могу понять, что со мной происходит. Такое чувство, что я делаю всё неправильно.
— Ууу, вижу, что тебе нужна помощь. Пойдём в мой кабинет, сейчас что-то сообразим.
Билл даже не задумался о том, что он делает. Просто послушно шёл за Жаном, смотря только себе под ноги. Он никак не мог понять, почему это воспоминание внезапно прицепилось. Оно всплывало и раньше, но никогда не было настолько агрессивным.
Жан закрыл дверь на ключ, достал из сейфа блестящую бутылку и указал рукой на стул.
— Садись.
— Это коньяк? — Билл даже вырвался из плена мыслей от неожиданности.
— Да, очень даже хороший коньяк. Не смотри на меня так. Иногда это лучший способ снять напряжение. Мы немного. Только чтобы помочь тебе разобраться с проблемами.
Билл не стал сопротивляться. Он и сам понимал, что трезвая голова не в состоянии понять, что твориться. Она наотрез отказывается нормально работать и давать логические ответы на вопросы. Первая рюмка шла очень тяжело, а вот после второй внезапно стало так легко. По телу разлилась приятная усталость, даже соображать стало как-то легче.
— И что же у тебя случилось? — продолжил допытываться Жан.
— Если бы я сам знал. Где-то около года назад целовался с одним человеком, а теперь мысли об этом просто съедают. Не знаю, что и делать.
— Может, ты влюблён?
Билл поперхнулся, ухватился дрожащими руками за край стола, переваривая информацию.
— Не думаю… — неуверенно прошептал он.
— Нет, это не прямо истина в последней инстанции. Просто самый возможный из вариантов. Может, конечно, эти воспоминания вызваны чем-то другим. Ну, например, тебе понравился тот поцелуй?
— Не знаю, думаю, да. Не могу сказать, что это было прямо шикарно, скорее невероятно банально и неумело. Но приятно.
— А девушка была красивой?
— Девушка? А… да. Вполне симпатичная.
— Ну, если судить поверхностно, то ты влюблён. Вот так. Не бери в голову, может, просто день такой паршивый, всякое бывает. Завтра забыться может.
Билл пристально посмотрел в стакан с коньяком. Внезапно стало так смешно. Подумать только. Он и влюблён в своего брата. Да быть такого не может.
— Знаешь, Жан, что-то не верится мне в это.
— Не важно, главное, что ты наконец-то стал нормальным. Больше не грустишь так, словно тебя убивать собрались. Я же говорил, что коньяк поможет.
— Да, ты прав. Коньяк действительно помог. Спасибо.
— Поздравляю с отпуском, ты счастливчик, только смотри, когда возвращаться будешь, чтобы гоблины тебя не застукали, а то у них на такие вещи нюх.
Билл кивнул, забрал палочку и вышел в коридор. Ему в лицо полетел холодный вечерний ветерок. И в самом деле, чего это он? Глупости всё это. Завтра начнутся приключения, которых он ждал целую вечность. Теперь не время думать о всяких глупостях.
***
На рассвете группа археологов уже стояла у гробницы. Первая очередь пошла на изучение. Билл оказался во второй. Он и не был против. Заклятия поиска и аккуратного распечатывания не были его сильной стороной. Нужно только подождать, когда специалисты найдут вход и уже потом можно будет начать действовать.
Билл время от времени пытался найти главу команды. С ним так и не было времени поговорить, узнать лучше. Признаться честно, даже его имя вылетело из головы после первой встречи. Его распознать помогала только зелёная повязка на рукаве. Наверное, её сделали специально для таких же недобросовестных исполнителей.
Внезапно среди первой очереди пошли какие-то вскрики и стоны. Они что-то тихо говорили, обсуждали между собой, передавали командиру, но никаких официальных заявлений не было. Тогда наконец-то пустили вторую очередь.
Билл вошёл в узкий каменный поход, пришлось даже немного согнуться, он был значительно выше, чем нужно было. Говорят, средний рост египтян был 170 см. В это и поверить сложно. Каменный коридор вёл вниз, из-под земли веяло холодом. Вокруг расползался неприятный запах, он пролезал в ноздри, заставлял хватать воздух ртом, едва ли не задыхаясь. Билл чувствовал, как зловоние проникает глубоко внутрь, куда-то в лёгкие. На глаза навернулись слёзы. Пришлось прикусить губу, чтобы пересилить себя и спуститься дальше.
Плоские камни под ногами казались скользкими. Узкий ход вёл всё ниже, держаться становилось всё сложнее. Археологи замедлились. Некоторые не выдерживали и падали, позволяя гладкой каменной дороге увлечь себя глубоко под землю. Билл старался ухватиться короткими ногтями за едва различимые при свете Люмоса трещины, но это не помогало. Пальцы предательски соскальзывали, а гробница тянула вниз.
С каждым шагом дышать становилось всё сложнее. Странного запаха больше не было, но воздух казался слишком сухим. Он опалял лёгкие. Билл на секунду зажмурился, позволив себе отдохнуть, и пошёл дальше, стараясь не задерживать людей, идущих за ним. Наконец-то девушка впереди, которая была из первой очереди, отчётливо проговорила заклинание, явно на древнеегипетском, и плотная каменная стена расступилась. Ход закончился усыпальницей.
Билл с замиранием сердца вошёл в комнату и почувствовал едкое разочарование. Он ожидал увидеть тонны сокровищ или хотя бы какие-то золотые мелочи, а его встретила пустая каменная коробка. В центре зала остался каменный саркофаг даже без мумии. Только щедро расписанные стены говорили о том, что когда-то эта гробница принадлежала влиятельному человеку.
В глаза сразу же бросалось изображение Ра. Стены пестрили разными сюжетами. Тут была и известная сцена суда, и Осирис на вершине лестницы. Всё, как и должно быть, только без виновника торжества. Комната оказалась полностью пустая. Даже внешнюю крышку саркофага вынесли, оставив лишь внутреннюю каменную усыпальницу.
— А гробница-то разграблена! — крикнул кто-то с другой стороны.
— Опоздали.
Билл разделял всеобщее негодование и разочарование. Это значило, что премии не будет, а дело только начинается. Глаз Гора в любом случае нужно найти. Даже если он где-то за пределами Египта. Красивые росписи на стенах уже не так интересовали. Хотелось найти хоть что-то материальное, но кругом лишь пустота и темнота.
— Я закончила магический анализ, — сказала девушка из первой очереди. — Не знаю, обрадует вас это или опечалит, но мы и не могли успеть.
— Что ты имеешь в виду? — командир напрягся.
— Эта гробница была разграблена очень давно. Ещё во времена существования Древнего Египта. Магический анализ говорит, что приблизительно во времена Эллинистического периода, возможно, немного позже.
— Значит, нас не опередили…
Билл прислушался. Он не мог в это поверить. Неужели приключение на этом только начинается?
— В таком случае, реликвия была утеряна много лет назад. Она может быть где угодно. Даже по частным коллекциям. Все следы утеряны. Надо подумать над этим. Давайте возвращаться. От нас ждут отчёта.
Билл задержался у разграбленного саркофага. Он с сожалением осмотрел пустоту внутри и заметил краешек папируса. Совсем маленький, явно повреждённый. На нём был небольшой кусок текста. Археологи оживились, их порадовала находка.
— Это выдержка из «Книги мёртвых». Наставления и советы умершим писали на таких папирусах, потом клали в ноги мумии, — сказал один из них. — Занятная вещица. Наверное, грабители, когда вывозили сокровища, случайно оборвали папирус. Здорово, что ты её нашёл. Неплохо будет вернуться и поискать имя владельца усыпальницы. Но наш командир слишком расстроен, думаю, потом он сможет нормально посмотреть на ситуацию.
Все подтягивались к выходу из комнаты в приподнятом настроении. Археологи уже понимали, что какие-то кусочки и осколки могли остаться. Их можно будет изучить уже после разговора с начальством. В конце концов, подобные открытия не редкость. Многие гробницы уже были разграблены в давние времена.
Билл и сам повеселел. Ему казалось, что найти Глаз Гора всё же получится. Как бы там ни было, они прошли первую половину пути. Теперь нужно только подумать и выбрать правильное направление. Если эта вещь была украдена, то где-то она засветилась. Хоть в работах исследователей. Найти её следы — это всего лишь дело времени и усидчивости.
Внезапно по гробнице разлетелся пронзительный крик, а за ним последовал грохот. Билл выбежал в коридор. На скользком каменном полу лежал командир. Он кусал губы, отчаянно заламывал руки и тихо стонал. Его нога казалась неестественно вывернутой. Археологи засуетились.
Вместе им удалось поднять своего предводителя наверх. Это заняло много сил, Билл даже чувствовал, как у него подкашиваются ноги. Пот противно стекал по лицу, руки предательски болели. Девушки быстро наложили какие-то лечебные чары.
Билл уже не знал, чем всё закончилось. Он вернулся домой весь грязный и уставший, понимая, что скоро нужно будет отчитываться перед начальством. Это осознавали все. И настроение у группы быстро упало. Никто не думал, что в разграбленной гробнице можно что-то себе повредить. Но Билла всё же больше увлекали идеи по поводу пропавшего Глаза Гора. Он хотел скорее продолжить поиски и ждал нового куратора, который должен был подхватить работу травмировавшегося предшественника.
