Перекрестки судеб

Джон уже минут двадцать топтался на пороге огромного и немного несуразного дома Старков, не решаясь нажать на дверной звонок. Он не был здесь почти три года, с тех пор, как уехал учиться. Конечно, звонок Робба не был такой уж неожиданностью. Но меньше всего он ожидал, что сводный брат позвонит ему в панике и попросит помощи. Робб собирался жениться, шел на повышение, одновременно вроде как увольнялся и категорически не справлялся с младшими. Переходный возраст, детские болячки и затратные увлечения его выматывали похлеще собственной личной жизни. Джон даже ощутил себя предателем по отношению к единокровному брату, он-то съехал от всех проблем довольно вовремя. Зато теперь он с головой окунется в семейную атмосферу. - Джон? - голос Сансы он узнает из тысячи, а потому он с облегченной улыбкой обернулся к сестре. - Привет, - он неловко помахал ей, разглядывая девушку. На фото, что не так давно присылал ему Робб, Санса производила впечатление настоящей модели: всегда аккуратная прическа, продуманный наряд. Сейчас же на ней были старые спортивные штаны и потертая футболка с геометрическими узорами. В руках у нее были поводки, на которых беспокойно вертелись Лохматик и Нимерия. - Господи, это и правда ты! Робб говорил, что ты приедешь, а я не верила! - Почему? Он взял поводки у сестры и дождался, когда она откроет дверь. Навстречу им выбежала пестрая ватага остальных собак. - Как они выросли! Призраку это очень понравится. - Как он там? - Отлично. Я его на сегодня у Сэма оставил, решил пока обстановку разведать, - ему вдруг стало неловко. - Почему ты не верила, что я приеду? - Ну, ты с нами почти не связывался, только с Роббом и то, не слишком часто, поэтому твое обещание приехать я восприняла довольно скептически. Но ты здесь и это здорово, - Санса смущенно улыбнулась. Они болтали где-то с полчаса, когда на крыльце раздался бодрый топот и в дом влетели Арья и Рикон. Потом появились Риды, привезя с собой немного сонного Брана, который после трех киносеансов подряд порядком вымотался. Дом моментально наполнился шумом, визгом и лаем собак. Когда с работы вернулся Робб, дом уже напоминал маленький филиал психушки. Джон и Робб удалились для разговора наверх, в кабинет-мансарду Эддарда Старка. Строго говоря, парней связывал только Нед Старк, их отец. Этот оплот добродетели умудрился быть напоенным на вечеринке своего дружка Роберта Баратеона и переспать с незнакомой ему девицей. Результат не заставил себя ждать. В семью Старков Джон попал еще младенцем, так как мать умерла при родах, а родных не было: она сама была сиротой. Его появление изрядно подпортило отношения между Эддардом и его женой Кейтилин, которая тихо ненавидела мальчика. Хотела она внушить подобное и детям, но получилось плохо - Джон и Робб, самый старший, стали неразлучны. В общем, Джон рос в большой и довольно бестолковой семье, где старшие помогали младшим, а младшие мешали родителям. Все было хорошо, пока Нед и Кейтилин не погибли в аварии. Как ни странно, нелюбовь к нему Кейтилин и постоянная неловкость отца сильнее привязали его к братьям и сестрам, чем обожание. Он уехал, и все эти три года мечтал вернуться, и боялся этого. Конечно, в той жизни у него было все хорошо: была девушка, и они планировали укрепить отношения - но не сложилось. Игритт вроде бы любила его, но не считалась с его желаниями, стремилась переделать. Джону это не нравилось, и он предложил расстаться. Именно о расставании с Игритт они с Роббом и говорили сейчас. Робб сочувственно кивал и признавался, что нехило попал: обещал жениться на внучке начальника, а сам влюбился по уши в коллегу. Разумеется, это не могло не сказаться на работе: старый Фрей попросту третировал его и его невесту. Улаживая эти проблемы, он совершенно запустил младших. На лечение Брана требовалось слишком много денег, оставленного родителями и зарабатываемого не хватало. Арья, помимо фехтования, записалась еще и на борьбу и театральный кружок - это тоже требовало немалых денег. Санса в следующем году заканчивала школу и уже сейчас готовилась к поступлению в университет, но на всякий случай они откладывали деньги. Робб предчувствовал, что работу на местном телевидении, которую он очень любил, придется оставить из-за конфликта с Фреем, а искать новую пока не было времени. В общем, глава семьи из него так себе, вот он и попросил помощи. Джон обещал помочь, тем более, что он соскучился по всему этому бардаку. - И собаки! Я их всех люблю, но иногда их слишком много. - Пятеро, не считая моего Призрака. - Короче, хреновая я замена отцу, Сноу. - Это не так, Старк. Просто пубертат захватил дом, только и всего. - Мне бы твой оптимизм, - Робб тяжело вздохнул. Теон говорит, что им всем не хватает подзатыльника покрепче, чтобы мозги вправить. - Ты с ним еще общаешься? - у Джона была какая-то антипатия к Теону Грейджою, который жил через два дома от них. - А почему нет? У него семейка не сахар, не зря же он постоянно к нам прибегал. - Тогда отчего от своих не съехал, когда была возможность? - У него и Аши война с дядьями за наследство. Джон остался на ночь, а на следующее утро перетащил в дом все свои немногочисленные вещи и Призрака. Пес тут же начал носиться по заднему двору со всей стаей, нанося ущерб кустикам. Вопрос с работой Джон решил еще до приезда: договорился с Сэмом, что вновь вернется на работу в антикварный магазин, а там еще что-нибудь поищет. Практически с порога он занялся воспитанием младших. Рикону, за которым почти никто не следил и тот насмотрелся полицейских сериалов. Пришлось долго и терпеливо разъяснять про слова, которые произносить в приличном обществе не стоит. Пятилетний малыш мало что понял, но клятвенно обещал слушаться и смотреть только "Бемби" и "Лиса и Пса". Джон этому верил мало, а потому мысленно уже начал готовить следующую речь на эту же тему. Бран не причинял никаких особых хлопот в силу своего состояния. Кресло-каталка мало располагало для физической активности, зато увлечение компьютерными играми стало слишком фанатичным, этим мальчик пытался компенсировать собственную телесную ограниченность. С ним Джон пока не решился поговорить в тон тоне, каком хотел изначально. Возня с детьми и возвращение на работу, которую он когда-то безжалостно бросил, изрядно подпортили Джону нервы. Приходя домой, он падал на кровать и мгновенно засыпал. После работы у него регулярно болела голова из-за Сэма: тот обожал рассказывать ему про ту или иную вещь, которые были в магазине, кучу лишней информации. - Сэм, у меня голова пухнет от всего этого. Это, конечно, интересно, но слышать об истории очередного стула я не могу. - Но это же стул Перекрасной эпохи! - Сэм тут же, с фанатичным блеском в глазах вывалил на него все имеющиеся сведения про несчастную табуретку. Джон только глаза закатывал и хотел сказать что-то язвительное, когда звякнул колокольчик, возвещавший о посетителе. В магазин зашел парень. По крайней мере, Джон решил это из-за отсутствия груди в вырезе обтягивающей черной майки. Парень с длинными, ниже плеч, волнистыми волосами, весьма хитро зачесанными. На парне были узкие кожаные брюки и длинный плащ под кожу, почти до щиколоток, сапоги до колен на каблуке (это не шутка) и шипованный ошейник. В интерьере магазина, заполненного старинными картинами, антикварной мебелью и изысканными безделушками, он смотрелся чужеродно. Не обращая внимание на заставших Сэма и Джона, он прошел в ту часть магазина, где находились картины. - Кто это? - шепнул Джон Сэму, глядя на это чудо, разодетое, как молодая рок-звезда. - Не знаю. Он иногда к нам приходит и постоянно подолгу пялится на одну картину. Посмотрит и уйдет. Я сначала думал, что он что-нибудь сопрет, но он вообще ничего не трогает, только и смотрит, что на эту картину. Джону стало интересно, что за картина такая, которая очаровала этого парня, но решил глянуть попозже, когда этот парень уйдет. Этот странный посетитель вызывал у него смущение. Ушел он где-то минут через пятнадцать, без единого слова, не удостоив их ни единым взглядом. Сноу моментально поспешил к картине... и испытал острое разочарование. Ожидал всего, но не унылого зимнего пейзажа, с громадной ледяной стеной на заднем плане. - Это что? - Картина неизвестного художника начала двадцатого века. Название мистер Мормонт дал условное - "Стена на Севере". Ее принесла какая-то старушка, надеялась, что много за нее получит. Она не слишком ценная, но что-то в ней есть. - Как в "Розе Марене"? Сэм захлопал глазами в недоумении, и Джон лишь отмахнулся. - И ты ни разу с ним не заговорил? - вопрос был задан во время перерыва на обед. Сэм жадно уплетал пиццу и лишь головой качал. - Нет. Собственно, он здесь ничего не купит, это и так понятно. Тем более, что он работает на Староместском бульваре, зачем ему это все? - вздохнул Сэм. - Ты знаешь, где он работает? - Мне Пип сказал, он его там видел. В общем, он проституцией занимается. Это все объясняло: и странный вид, и макияж, и прическу. Джону даже стало как-то неловко. Зато дома вся неловкость исчезла, будто волной смыло: Санса не вернулась домой.