Часть 1
Полезные изгои прогнившего общества
…Полукровки отличаются от ёкаев внешностью, типичной для простых людей; им не передаются крылья, уши, хвосты и иные отростки, коими обладал один из родителей. Нередко встречаются среди носителей крови ёкаев необычное окрашивание радужки глаз и наличие когтей, но с каждым новым поколением и эти мутации подавляются до полного исчезновения…(Справочник «Война с ёкаями». Стр.65, 1абз.).
…Полукровки, которые добровольно присоединяются к отрядам, уничтожающих преступные синдикаты и ёкаев, имеет ряд привилегий. Весомая из них – право использовать сверхъестественные способности в целях самообороны вне операции. Но, дабы избежать злоупотребления открывшимися возможностями, каждое использование силы внимательно изучается экспертами… Также полукровки, получившие статус Охотников, освобождаются от необходимости носить цифровой ошейник, указывающей на родство с ёкаями. Маятник, контролирующий их передвижение, вшивается под кожу… Живущие в людских поселениях полукровки, игнорирующие Постановление, регламентирующее обязательное наличие либо отслеживающего ошейника, либо чипа, подлежат немедленному уничтожению…(Справочник «Война с ёкаями». Стр.66, 6, 8 и 10 абз.).
Двухэтажное здание, которое оккупировали члены преступного синдиката якудза, освещалось со всех сторон. Любого, кто вышел бы на свет со стороны пустыря, окружавшего преступный штаб, ждала автоматная очередь: из окон, одновременно предупреждая и даря шанс передумать, демонстративно торчали дула. Но мы не имели права на отступление, так как в бетонной коробке, помимо личностей, чьи деяния были широко освещены в криминальных сводках, находились невинные люди - заложники. Также в этот раз нам пришлось отбросить все, включая успешно реализованные в прошлом, планы действий, в которых фигурировал резкий и грубый захват: многие представители якудза принципиально избавлялись от заложников, если видели свой явный проигрыш. - Сколько там преступников и ёкаев? – спросил Шинджи, наш командир, у вернувшегося с разведки Тору. Последний был мастером маскировки, это и послужило причиной того, что он отвечал в нашей малочисленной команде, состоящей из пяти полукровок, обладающих сверхъестественными силами, за проникновение на закрытые территории. - Восемь человек стоят у окон, и ещё пятнадцать - внутри. Заложников охраняет один, но у него автомат и граната. Но ёкаев, в этот раз, аж двое. - Неслабо, - присвистнул командир. – И этого, который возле заложников, сначала нужно отвести от людей, а уж после убить. Иначе он взорвёт себя вместе с ними ко всем ёкаям. Кто возьмёт на себя монстров? Я, без капли сомнения, подняла руку. - Предоставьте их мне. - Уверена? – уточнил командир, всматриваясь в моё напряжённое лицо. - Не очень, - честно призналась я. - Но выбора нет. Наших сил не хватит их убить, но можно попытаться натравить их друг на друга. - Хорошо. – Шинджи не стал спорить, так как этому способствовало несколько явных причин: во-первых, у нас не было времени на долгие дискуссии, во-вторых, я была на все двести процентов права. - Хана, помни, мы в тебя верим. - Договорились, не забуду, - улыбнувшись, я ободряюще похлопала командира по плечу. Он переживал за нас, свою команду, как за своих родных детей. Хоть и был старше самого младшего из нас на лет пять, не более. Дождавшись, пока наш человек, отвечающий за техническую часть штурма, погрузил в абсолютную темноту одну из сторон здания, обесточив несколько прожекторов, мы осторожно проникли во внутрь через окно. Стрелок, который не так давно стоял в каменном проёме, был тихо снят нашим талантливым командиром. Оказавшись внутри, наша команда, следуя указаниям Шинджи, основанным на информации, предоставленной Тору и ориентировки, рассредоточилась по этажам. Я же прямо направилась в лапы к ёкаям. Монстры обосновались на первом этаже, аккурат под комнатой, в которой держали заложников. Действовать необходимо было обдуманно и аккуратно, так как сильная волна магии могла обвалить потолок, служивший людям полом. Мои клиенты относились к среднему классу ёкаев: большие, неповоротливые, но очень сильные и живучие. И последние два пункта приводили меня в глубокое уныние. Я хотела подкрасться незаметно, но один из них, к моему огромному сожалению, обладал редким талантом. Его шипастый отросток, напоминающий хвост, служил не только в качестве оружия, но и являлся своеобразным локатором, выявляющим близкое нахождение теплокровных существ. - Вылезай, - требовательно проревел он, смотря в мою сторону, и я послушно вышла из тени. - Привет, красавчики. - Мило улыбнувшись удивлённым ёкаям, я подняла ладони вверх, демонстрируя, что в них ничего нет. – Рада знакомству с такими могущественными существами, как вы. - Полукровка, - с отвращением выплюнул второй ёкай, который до этого только молча на меня пялился. - И в чём проблема? – с фальшивым интересом спросила я, так как ответ и так прекрасно знала. Полукровок не любила ни одна из сторон – Возможно, кто-то из Вас один из моих прапра. - Заткнись, жалкая человеческая шавка! Изрыгая ругательства и проклятья, ёкаи атаковали практически одновременно. Высоко подпрыгнув, воспользовавшись способностью – управлять воздухом, я схватилась за голую деревянную балку и подтянулась так, чтобы они не могли достать мои ноги. Когда они оказались аккурат подо мной, я спрыгнула на пол за их спинами. - Огненный меч, - воззвала я ко второй, более близкой мне стихии, и в моей ладони вырос меч, полностью состоящий из обжигающих язычков пламени. Переглянувшись, монстры вызвали длинные копья с толстыми и, несомненно, очень острыми наконечниками. Проверять на себе степень их остроты не было никакого желания, потому я для отвлечения внимания кинула ёкаям под ноги огненные шары. Выиграв несколько секунд, я увеличила между нами расстояние. Из-за мощной брони, которой были покрыты спина и грудь ёкаев, мне приходилось больше обороняться, чем защищаться. Я старательно пыталась сохранить между нами хотя бы минимальную дистанцию, но один раз опрометчиво на что-то отвлеклась, и по моей спине глубоко прошёлся шипастый хвост. Повезло, что удар был скользящий, но, если бы не выносливость полукровки, всё равно бы на долго отключилась от болевого шока. Положив все силы на избавление ёкая от его хвоста, мне удалось отрубить мерзкий отросток. В какой-то момент я поняла, что, в отличие от ёкаев, начала уставать. Мои физические ресурсы были на порядок слабее. - Уже успела устать, полукровка? – довольно заметил бывший шипастый, становясь передо мной. Второй, будто зеркальное отражение, расположился за моей спиной. – Вынужден заметить, что ты доставила больше хлопот, чем мы рассчитывали. Они атаковали быстро и слаженно. Я успела отпрыгнуть в последний момент. И то, благодаря подхватившим меня потокам ветра. Со страшным рёвом огромные ёкаи, напоминающие каменную гору на ножках, вонзили друг в друга длинные копья с толстыми острыми наконечниками. Сила удара была настолько огромной, что железяки легко прошли сквозь их природную броню, будто она состояли из растаявшего сливочного масла. Мне стало плохо от одной лишь мысли, что из меня могли сделать шашлык. - Это только начало… Он уничтожит всех их, всех этих вонючих людишек… И вас, людских шавок… Ты очень похожа на него… Очень… Ты будешь вместе с ним любоваться реками крови и огня, - изрыгая кровь вперемешку с рвотой, прохрипел бывший обладатель шипастого хвоста. Внятно объяснить: кто этот «он» и на кого я похожа, - монстр, конечно, не потрудился. И пытать также некого было, так как с последним словом его глаза закатились, а из горла перестали вырываться судорожные вздохи. Да и сам бой, честно говоря, меня немного насторожил: они не использовали магию и действовали неразумно, будто были под действием психотропных веществ. Если бы они сами себя не загнали в ловушку, я бы уже летела к прародителям. Но я не успела полностью обдумать сложившуюся ситуацию, так как ко мне подлетел Шинджиро. - Хана, слава покровителям, ты жива, - взволнованно проронил командир, хватая меня под мышки и поднимая на ноги. – Я уже много раз успел пожалеть, что позволил тебе одной выступить против этих чудищ. - Не волнуйся. Я живучая. – Слабо улыбнувшись, я завела за спину руку и дотронулась до спины. – Немного, конечно, потрепали, но умирать пока не собираюсь. - Рад это слышать. Пошли на второй этаж, к остальным. Пока не передадим человеческим силовым структурам пленников, нам нельзя уходить… Люди, которых не так давно удерживали в стенах здания в качестве заложников, чуть ли не присасывались, как пиявки, с бесконечным повторением слов благодарности. Пришлось слегка прикрикнуть на них, чтобы усмирить, так как их объятья негативно сказывались на моей спине. Отойдя в сторону, я прислонилась плечом к прохладной стене. Хотелось плюнуть на всё и уйти домой, но неподчинение правилам каралось строго. Вплоть до увольнения. Отряды, состоящие только из людей, всегда заставляли нас ждать; таким образом они тешили своё самолюбие, раздутое до размеров дирижабля. Я бы не удивилась, если бы узнала, что они уже давно прибыли и, дабы потянуть время, гоняли чаи под стенами здания. Наличие уставших и напуганных людей, которых не так давно удерживали представители криминального мира, их не смутило бы. От толпы отделился маленькая фигурка в светлом платьице и слегка неуверенным шагом направилась в мою сторону. Обе её ручки что-то сжимали на уровне груди. Я напряглась, так как даже человеческие дети не внушали мне доверия; они порой бывали более жестокими, чем их родители. Да и якудза ничего не стоило протянуть ребёнку гранату и под видом игры попросить кинуть её в тех, кто заявится «в гости». То есть, в нас. Когда мне удалось рассмотреть, что она несла, я немного расслабилась: неизвестным объектом оказалась тонкая тряпичная кукла. Но вопрос: «Что ей от меня надо!?», - остался открытым. - Твоя мама начнёт волноваться, если не увидит тебя рядом с собой, - недовольно проворчала я, скрещивая на груди руки. Но обладательница чистых голубых глаз лишь невинно улыбнулась на моё замечание и протянула мне свою куклу. Я тяжело вздохнула и присела на корточки, чтобы оказаться с ней на одном уровне. - Как тебя зовут? - Ясу. - Ясу, спасибо за подарок. Но я хочу, чтобы она осталась у тебя. Сохранишь куклу для меня? Девочка ещё шире улыбнулась и энергично закивала головой в знак согласия. Я протянула ладонь, чтобы погладить золотые кудряшки, но её мама, которая наконец-то заметила пропажу, резко подлетела к нам и подхватила ребёнка на руки. - Не приближайся к моей дочери, чудовище! – с перекошенным лицом, как у гарпии, пригрозила она мне. А ведь ещё минуту назад плакала от счастья и прыгала на шею, роняя вперемешку со слезами слова благодарности. Лицемеры. Все они лицемеры. И дочь под влиянием матери и социума станет такой же. Я бы не удивилась, если бы получила при следующей встречи с этим маленьким ангелочком смачный плевок в лицо. Ещё несколько мгновений я стояла с протянутой ладонью, но, будто очнувшись от сна, поднялась с корточек и, махнув на всю эту ситуацию рукой, достала из правого кармана джинсов помятые пачку, из которой выудила зажигалку и, на удивление, целую сигарету. Раненая спина напоминала о себе неприятными ощущениями, и мне требовалась небольшая передышка. Не тратя времени на поиски стула, я расположилась на полу у стены, согнув одну ногу в колене, а вторую – вытянув вперёд. От усталости хотелось облокотиться на голый бетон, но раны, напоминающие о себе неприятным пощипыванием, не давали этого сделать. - Я думал, что ты бросила курить? – неожиданно услышала я подле себя насмешливый голос Шинджи. Нет, он не подкрался незаметно, это я опрометчиво погрузилась в свои мысли. Если бы мы не добили всех врагов, меня легко могли бы убить. - С такой жизнью, конечно, бросишь, - невесело усмехнулась, судорожно делая затяжку. Белая бумага медленно впитывала кровь, выступающую из порезов на пальцах, отчего во рту появился неприятный привкус метала. Балка, за которую я схватилась во время сражения с ёкаями, была необработанной и имела шероховатую поверхность, об которую я и стёрла себе подушечки пальцев. - Сильно беспокоит? - Терпимо. Дома уже промою, - думая, что он о ранах, ответила я о своих физических ощущениях. - Я не об этом. – Командир несколько раз качнул головой. - Прекрасно помню, что на регенерацию ты никогда не жаловалась. Я об отношении простых людей к нашим способностям. - Тоже пойдёт. Я уже после первой миссии поняла, что они нас ненавидят. – После небольшой паузы, я решила озвучить вопрос, с которым засыпала практически каждую ночь. Даже секс и алкоголь не могли отвлечь меня от волнующей темы. - Как думаешь, ещё долго будут нас терпеть? - Уверен, что от нас не будут пытаться избавиться, пока мы приносим пользу. – Командир, в отличие от меня, сразу же понял суть вопроса. Временами у меня возникало ощущение, что он умел читать мысли. – Но, когда ёкаев и отбросов общества останется мало, нас, наверняка, будет ждать травля. - В общем, нам нужно стараться осторожно. Скажем так, наша жизнь в руках монстров и якудза, - пришла я к неутешительному выводу. - Вроде того, - согласился со мной Шинджи, усмехаясь. Но спустя несколько мгновений его лицо стало мрачным, а глаза сузились, выдавая бурлящую внутри него злость. Слова, которые он прошипел, надолго отпечатались в моей памяти: - Лучше иметь в друзьях ёкая, чем человека. Демоны искренни в своих желаниях и целях и действуют как одно целое. Они вместе строят угодный им мир, в котором есть место для каждого из них. Люди же, которые отдают нам приказы, под видом спасения от монстров и якудза медленно прочищают себе путь к абсолютной власти. И когда они добьются своего, многие окажутся лишними и подвергнуться массовым уничтожениям. И я говорю не только о нас, полукровках…***
Когда нас наконец-то избавили от общества бывших пленников, мы не вздохнули с облегчением, а направились в офис заполнять бумаги. Рюо Сукуна, наш шеф, настоятельно требовал, чтобы мы по свежей памяти отчитывались об операции. Но в тот раз мы направились в логово Охотников без сильных возражений, так как наступил день зарплаты. Хотелось бы посвятить немного времени рассказу о нашем обожаемом шефе. Рюо Сукуна был прямым доказательством того, что внешность бывает очень и очень обманчива. До того, как мне его представили, я приняла его за модель: он был высоким, подтянутым и с чистой мраморной кожей, на которой не было ни единого изъяна. Также его природа наградила привлекательным лицом: острый подбородок, ярко выраженные скулы и миндалевидные глаза насыщенного синего цвета. Когда наши взгляды встретились, мне на несколько мгновений показалось, что я услышала крик чаек и шум морских волн. Главной же его изюминкой были длинные сиреневые волосы, которые он заплетал в косу. Я долго пыталась уличить его в том, что он пользовался профессиональной краской, но за все те годы, которые мы проработали бок о бок, он ни разу не пришёл с корнями другого цвета. «Вовремя подкрашивает, гад», - как-то подумала я и, сдавшись, оставила его волосы в покое. Но стоило Рюо открыть рот, как вся магия, которой был окутан его привлекающий внимание образ, улетучивалась, и я видела перед собой не красавца-мужчину, а хорошо сохранившегося старика. Он вечно находил к чему придраться и за что назначить новое наказание. Временами отработки занимали в моём расписании больше времени, чем основная работа, за что в моём воображение шеф подвергался всем видам известных мне пыток. Но были у Рюо, к нашей огромной радости, и слабые стороны: страх попасться пред ясные очи разгневанной жена и боязнь моря. Первой мы временами бессовестно пользовались, так как его жена благоволила к нам; ей было жаль замученных и задёрганных сотрудников. Вторая же удивляла всех, включая меня, так как шеф был ребёнком, рождённым от союза человека и морского дракона. По крайне мере, он сам нам об этом как-то обмолвился, когда мы во внеурочное время случайно застали его за чисткой огромного офисного аквариума, к которому он никого не подпускал. С помощью магии он легко его опустошил, почистил и наполнил свежей водой. Морские представители, обитавшие в его стеклянных стенках, во время чистки летали возле Рюо в огромном водном пузыре. В тот день мы ждали шефа, как Великого Миссию, владеющего волнующим многих знанием. Под «многих» я подразумевала весь отдел Охотников, занимающихся выявлением и нейтрализацией ёкаев и преступных синдикатов. - Ну так что, сегодня будет зарплата? – на правах командира поинтересовался Шинджи. Хоть он и был храбрецом со стойкой психикой, во время озвучивания этого вопроса его голос заметно дрожал, а пальцы выбивали по рабочему столу незамысловатый ритм. - К сожалению, нам ещё ничего не перечислили, - пожав плечами, огорошил нас шеф одной лишь фразой. Всё пространство кабинета наполнили синхронные возмущения большинства сотрудников. В моей памяти тут же всплыл последний разговор с Госпожой Сато, в котором она прямо требовала месячную оплату. - Моя хозяйка скоро даст мне мощного пинка под зад, - печально проронила я, предчувствуя грандиозный скандал после моего очередного пустого обещания оплатить проживание. Хоть из всех моих арендодателей она была самой спокойной, я умудрилась довести её до точки кипения. Шинджи, потрусив явно пустой бумажник, зачем-то несколько раз царапнул его внутреннюю обивку. - Думаешь вызвать джина? – усмехнулась я, кивая в сторону его пальца, который он так и не достал из бумажника. - Боюсь, кроме грязи, больше никто не отзовётся. - Мне показалось, что туда закатилась монетка, - раздражённо ответил он, заканчивая представление. И после небольшой паузы добавил: - Я сегодня во время завтрака доел последние консервы. Если бы знал, что зарплату всё ещё нужно ждать, съел бы только половину. Я хотела ответить ему что-то подбадривающее, но меня отвлекла вибрация телефона. На том конце, к моему небольшому удивлению, был Курама. - Привет, певец, ты ведь говорил, что будешь здесь только через неделю? - Мои планы немного изменились… Не хочешь зайти ко мне в гости? – заманчиво промурлыкал он в трубку. От одного лишь его голоса бросило в дрожь, так как тело невольно вспомнило неделю безудержного секса. – Я остановился в том же отеле, что и в прошлый раз. С одной стороны, мне не хотелось предстать перед Курамой в том виде, который я имела, с другой, его предложение было слишком заманчивым для отказа. Мне как раз было необходимо перекантоваться где-то несколько дней до зарплаты. Когда же он, в довесок ко всему, пообещал накормить меня вкусным ужином, я сдалась на милость победителя, то есть любовника. - Так уж и быть, твоя взяла. Уже выезжаю, – нарочно равнодушно согласилась я, чтобы он не думал, что меня можно легко купить за еду. Завершив разговор, я печально осмотрела свою рубашку, изуродованную порезами и засохшими пятнами крови. Она не годились даже для мойки полов. - Ребят, поделитесь запасной одеждой. А то мною только ворон пугать… Когда половина пути была позади, я вспомнила о правах, которые забыла в кармане окровавленной рубашки, оставленной на рабочем месте. - Ёкай меня побери, - выругалась я, раздражённо хлопнув ладонью по рулю. Полиция, будто прочитав мои мысли, остановила меня за несколько километр до отеля, в котором остановился Курама. Было жутко обидно, так как, имея богатый водительский стаж, попалась именно тогда, когда впервые забыла документы. Не желая погрязнуть в формальностях, подразумевающих под собой бумажную волокиту, различного рода проверки и невозможность попасть в ванную и к холодильнику в ближайшие несколько часов, я, на правах уставшей и раненой, решила обратиться за помощью к шефу. К тому же, он обладал полномочиями отвечать за наши действия и проступки. Последнее было приятным бонусом для тех, кто подался в Охотники, и не выполз на верхушку иерархии. Вот только шеф нашей радости, по понятным причинам, не разделял и всячески способствовал тому, чтобы новички узнавали о своей привилегии как можно позже. Лично я проработала год, будучи в полном неведении по поводу полагающейся мне плюшки; последующие же два года мстительно находила причины переложить всю ответственность и заботу о постигших меня проблемах на шефа. Рюо Сукуна, конечно, проявил «немалый» интерес к возникшей ситуации, но, после угрозы – слить его номер в сеть под видом горячей линии для тех, кому круглосуточно нужна психологическая помощь, - со скрипом согласился подъехать и уладить возникший инцидент. К счастью, он был не таким мстительным, как и я, и оказался на месте в течение пятнадцати минут. Как только мне позволили уйти, я, не видя больше причин задерживаться, забрала с заднего сиденья свой рюкзак и, махнув всем на прощание ручкой, похромала к Кураме. На такси денег у меня не было, а просить шефа занять - было как-то стыдно. Я и так устроила ему весёлый и занимательный вечер. - Ты добиралась ползком? – с порога пошутил парень, пропуская меня в номер, но, заметив мой уставший и не слегка растрёпанный вид, немного стушевался. Почему-то мне стало немного неловко за то, что подпортило его приподнятое настроение. - Типа того, - я ободряюще улыбнулась в ответ, чмокнув его в щёку. – Так что, мой обещанный ужин готов? Будто в поддержку моего вопроса, желудок громко и возмущённо заурчал. Курама на это по-доброму усмехнулся. - Уже ждёт тебя в гостиной. Так что мой руки и проходи к столу. - Я бы не только руки помыла. – Тяжело вздохнув, я кинула в угол коридора рюкзак, который всю дорогу пришлось нести в руках. Пару раз я попыталась перекинуть его через плечо, но потревоженные раны неприятно ныли, и засохшая корочка грозилась лопнуть и выпустить на выделенную одним из коллег рубашку новую порцию крови. Хоть она и была чёрной, неприятный запах металла и уродливый блеск пропитанных насквозь участков ткани наверняка привлекли бы внимание Курамы. - Только, пожалуйста, сегодня не присоединяйся ко мне. Мне нужно немного побыть одной. Моя просьба немало удивила парня, так как до этого момента я сама приглашала его в ванную комнату. Мне нравилось, как он орудовал мочалкой, которая частенько задерживалась между моих ног; нежно промывал мои длинные рыже-красные волосы, которые успели дорасти до середины спины. Временами я подумывала о том, чтобы их обрезать до плеч, но Курама всячески отговаривал; ему нравилось то нежно, то резко дёргать за них во время секса, когда он был сзади. А после, уже чистые и возбуждённые, мы ныряли в джакузи, в котором отдавались в руки чувственного наслаждения, граничащего с обжигающей страстью. Зайдя в ванную комнату и прикрыв за собой дверь, я ненадолго застыла, терзаемая сомнениями. С одной стороны, мне хотелось щёлкнуть замком, чтобы Курама точно не имел возможности ко мне пробраться, с другой, на меня давило желания раскрыться ещё больше. Хоть мы не так давно стали любовниками, мне почему-то не хотелось, чтобы между были весомые секреты. Всё то время, что я думала, подсознание проигрывало неприятную сценку с девочкой, куклой и его рассерженной матерью. Возможно, оно мягко просило закрыть рот и ничего не говорить, но я растолковала его намёки по-своему. «Курама должен знать», - твёрдо решила я для себя и опустила ладонь, которую держала на дверной ручке. Как я и думала, певца не хватило на долгое одиночество. Он проскользнул в ванную комнату аккурат тогда, когда я, повернувшись к двери спиной, освободило своё тело от верхней одежду. На мне остались только трусики. От лифчика я избавилась ещё в туалете офиса, так как тонкие бретельки неприятно ёрзали по ранам. - Откуда эти раны? – с удивлением, граничащим с волнением, поинтересовался Курама, нежно проводя подушечками пальцев по глубоким царапинам, которые остались на память о моём близком знакомстве с шипастым хвостом ёкая. – Ты их обработала? - Вот только собиралась… Да и не бледней ты так, ничего серьёзного. Бывало и похуже. Почему ты не послушался и пошёл за мной в ванную комнату? – недовольно проворчала я. Но это частично было лишь для вида, потому что я сама позволила ему увидеть эту сторону моей жизни. Немного искреннего недовольства всё же было в моих словах: меня всегда раздражала чужая жалость и неуместная забота, которую я не просила. Моей целью была правда, а не бабское оханье-аханье. - Может, вызовем врача? – немного неуверенно поинтересовался парень, так как знал о моём отношении к больницам и к врачам в отдельности. Мы однажды поднимали эту тему после того, как я случайно во время приготовления завтрака резанула себя по пальцам. В последнем была немалая вина Курамы, который своими приставаниями ослабил мою сосредоточенность. - Ты и так знаешь мой ответ. - Тогда хотя бы не отказывайся от моей помощи. – Это была не просьба, а приказ, так как его лицо вмиг посуровело, а глаза, в которых поселилась гроза, начали метать молнии, стоило мне всего лишь открыть рот для отказа. Должна признать, что присутствие Курамы пришлось как-никогда кстати. Он помог мне промыть мои длинные волосы, которые потемнели от грязи, аккуратно очистил раны от крови и грязи. - Будет немного печь, - предупредил он, беря в руки дезинфицирующее средство. Я молча стерпела экзекуцию, которая длилась недолго, так как он сначала старательно дул на раны, а после нанёс на них успокаивающую противовоспалительную мазь. В течение всех манипуляций он не поднимал вопрос, ради ответа на который я позволила увидеть себя измученную и раненую. Мне никогда не нравилось представать пред своими любовниками настоящей: без причёски, лёгкого макияжа и с последствиями, к которым приводила моя опасная работа. Я хотела, чтобы они не осыпали меня ненужными вопросами и подозрениями, а восхищались моим телом и темпераментом в постели. Мне нравилось чувствовала себя желанной женщиной, а не мишенью для угроз и ненависти; мне льстило то, как они любовались моими плавными изгибами, небольшой грудью, которая ещё не успела провиснуть под тяжестью родов и времени и глазами цвета расплавленного янтаря. Но у меня была одна маленькая и очень плохая привычка: когда партнёр был сильно возбуждён, я, будто шутя, нежно шептала ему на ушко: «Я полукровка». Они всегда на это только усмехались и продолжали то, на чём мы остановились, будто ничего страшного не прозвучало. В те моменты ими управлял член, а не здравый разум. Но как только утихала дрожь после достижения наивысшего пика наслаждения, они спешно собирались и безвозвратно уходили. Почему я признавалась в том, что полукровка? Ёкай его знает. Наверно, это был мой личный вид мазохизма. Да и забавно было наблюдать за их торопливыми сборами, испуганными взглядами и невнятными попытками объяснить свой уход некормленым котом и внезапно откуда-то всплывшим днём рождения любимой матушки. С какого-то момента я начала вести личный дневник, в который старательно записывала поведение каждого из любовника. Временами я пролистывала его и понимала, что они ведут себя очень схоже. У меня возникло ощущение, что где-то тайно проходили курсы, на которых массово зомбировали людей и заставляли ненавидеть полукровок. Курама был первым, кому я почему-то сразу не сказала, что полукровка. Также только ему мне захотелось открыться, показать, что на самом деле скрывается за этим словом, пугающим многих. Он чем-то отличался от всех предыдущих любовников, и мне ещё предстояло узнать об его особенности, которая смогла расположить меня и заставить довериться полностью. Мы молча дошли до гостиной, в которой и правда издавали чудесный аромат дорогие блюда. Курама никогда не экономил на мне, потому я не удивилась, увидев лобстеров и белое сухое вино десятилетней выдержки. Когда я уже отчаялась услышать от него хоть что-то, что касалось моей деятельности, парень наконец-то поднял волнующую меня и его, как оказалось, тему. - Мы никогда не обсуждали твою работу. – После небольшой паузы он немного смущённо добавил: - Да и раньше меня мало волновало, чем ты занимаешься. - У нас было более занимательное занятие, чем обсуждение моей работы. Да и ничего не изменилось… Вроде… Надеюсь, ты сейчас не скажешь, что влюбился в меня? - искренне поинтересовалась я, так как меня начали терзать смутные сомнения относительно его чувств ко мне; его фразы слабо походили на холодный интерес. Я нуждалась в любовнике, с которым можно чувствовать себя свободной, а не в постоянном партнёре, требующем верности. Правда, стоит выделить тот факт, что я Кураме не «изменяла». Его предпочтения и возможности в сексе полностью соответствовали моим. - Не скажу. Не хочу терять хорошего секс-партнёра. – Курама ободряюще улыбнулся. - Просто раньше ты не приходила побитая и уставшая, как собака. От его признания на душе стало намного легче. - Раньше мы встречались во время моего отпуска, а не сразу после работы. Перед тем секс-марафоном я успела зализать раны, - начала я немного издалека, но увидев, что его глаза расширились на слове «раны», решила больше не поддерживать интригу: - Ты имеешь право знать. Я состою в отряде по уничтожению якудза и ёкаев. - Но как человеку… - Я не человек, - немного грубо перебила я его. - Точнее, человек, в чьих жилах течёт кровь ёкаев. Полукровка. И да, я обладаю сверхъестественными силами. А теперь можешь пригрозить мне полицией и выгнать из своего номера. Последняя фраза далась мне тяжело, но я верила в реальный мир, а не в тот, которые многие строят в своём уставшем от проблем и грязи подсознании. А в реальном мире полукровок не любили и избегали. - И не подумаю, – осуждающе протянул парень и, подойдя вплотную ко мне, крепко прижал к себе. А ещё через несколько мгновений его губы требовательно искали мои… Курама, настороженно посматривая на заснувшую Хану, вышел из комнаты на балкон. Ему было необходимо проветрить голову и привести в порядок мысли. Он много лет успешно скрывался от Охотников, влившись в человеческое общество, но, видно, верная удача, сопутствующая во всех его делах, слегка разбаловала, и он потерял бдительность. Вот только он не был полностью уверен в том, что являлся заданием Ханы. Нельзя было исключать роковую случайность, с которой он часто сталкивался в своей жизни. Также его неприятно тронул их разговор, который произошёл после секса. Ему было жаль эту девушку, добровольно лишившую саму себя тепла и счастья. Но причина была не в ней, а в тех, кто видел в ней лишь или угрозу, или оружие… …- Хана, почему ты так боишься любить и быть любимой? - Потому что эти отношения ни во что хорошее не выльются. Когда я иду на очередную миссию, я засовываю голову в петлю. И рано или поздно рычаг дёрнется, и опора, на которой я стою, исчезнет. - Так уйди, стань свободной от всех этих смертей. - Не могу, потому что, только работая на эту организацию, я свободна на столько, на сколько это возможно. Я не позволю нацепить на меня отслеживающий ошейник, как на собаку… Честно, мой самый большой страх – быть изгнанной из Охотников. У полукровок с ошейников есть три пути: проституция, бродяжничество и нелегальный заработок, который обычно оканчивается смертным приговором. А некоторые полукровки успевают пройти каждый из этих путей. - Но ведь Закон не запрещает полукровкам занимать должности, которые не являются влиятельными. - Такое ощущение, что мы с тобой живём на разных планетах. Очнись, никто не захочет брать еду из рук полукровки-официантки или же лечиться у врача, у которого в предках есть ёкаи… Перед тем, как уйти, Курама тихо позвал меня по имени. Я сразу догадалась, что ему требовалась немного уединения, чтобы обдумать сказанное мною, потому подыграла, притворившись спящей. У меня, честно говоря, тоже возникла необходимость в личном пространстве и анализе ситуации, которая произошла в отеле. Я перестала видеть правильность принятого мною решения – показать изнанку моей жизни без лжи и украшений. Мне просто стоило, как и раньше, одной фразой признаться в том, что я полукровка. Да и всё то, что происходило между мной и Курамой – меня откровенно напрягало: до него мои отношения ограничивались одной ночью, наполненной развратом. Но он смог крепко задержаться не только в моей постели, но и в жизни. Наше совместное времяпровождение перестало ограничиваться сексом, а разговоры переросли банальный обмен любезностями и обсуждение любимых поз. «Нет, это явно не к добру. Ещё немного и я обзаведусь статусом его девушки», - мрачно подумала перед тем, как провалиться в объятия Морфея…