FAKE LOVE

      Возле дома Да Хён царило заметное оживление. Машины хаотично расставлены около её дома так, что такси с трудом нашло место, чтобы высадить меня. Куча непонятных людей, шныряющих туда-сюда небольшими группами.       Странно… Что-то я не припомню, чтобы Да Хён говорила что-то про вечеринку у неё дома.       Вспомнив то видео, я вновь пришла в ярость. Внутри распространилось что-то, что мне не очень нравилось. Эта поистине тёмная сила заставила меня с пущей уверенностью двигаться вперед, честно говоря, я даже не могу сказать, что полностью контролирую себя в этот момент. Прикусив губу и крепко сжав свои ладони, я направилась внутрь, где мне пришлось идти и распихивать заполонивших все проходы людей. Пришлось потрудиться, чтобы найти эту лицемерную суку. Рыжеволосая устроилась на втором этаже, на диванчике, вместе с моими старыми «знакомыми»: ¬Ким Со Ми и Ли Хён Мином. Маячком мне послужили знакомые розовые локоны Ми. Не уверена, что обратила бы на них внимание, если бы не они.       Ну, что ж… сейчас я устрою тебе веселье, Ли Да Хён.       — Привет, веселитесь? — всеми силами скрывая своё истинное выражение лица, я улыбнулась и встала напротив троицы.       — Хоа? — Со Ми улыбнулась мне также тепло и дружелюбно, как и в нашу первую встречу. Наверное, именно это и расположило меня к ней в своё время, чего не могу сказать про сейчас. На данный момент всё изменилось. Это друзья Да Хён, не мои и я не могу знать их истинных намерений. Как жаль, что я поняла это только сейчас.       — Вот так встреча. — Хён Мин встал, чтобы поприветствовать меня короткими объятьями. Я не стала им противиться, но… находясь тут, напротив одной милой обманщицы, я ни на секунду ещё не расслабилась.       — А мы только недавно говорили о тебе. Думали, что ты не придёшь. Да, Да Хён? — протараторила Со Ми.       Она выдерживает паузу, пока поправляет свои рыжие локоны:       — Конечно. Было бы грустно, если бы ты не пришла. Я же тебе говорила, чтобы ты не занимала сегодняшний вечер, ты разве не помнишь? Или ты опять меня не слушала? — от её некогда красивой улыбки повеяло опасностью.       Неужели она реально решила, что я не замечу, что она пытается применить ко мне газлайтинг*?       — Наверное, ты просто забыла сказать мне об этом. Собственно…как и ещё кое о чём.       — О чём ты?       Расслабив руки, скрещенные на груди, я делаю вдох и протяжно выдыхаю.       — Кажется, у тебя что-то на голове. Иди сюда, я уберу. — в ту же секунду она касается волос и пытается посмотреть, что же не так и, конечно же, ничего не находит.       Ничего не подозревая, она встаёт и подходит ко мне, и я, недолго думая, даю ей звонкую пощёчину. На её лице столь же быстро начало проступать удивление, как и багровый след от моей руки. Ладонь неприятно щипит, но как же хорошо стало мне в этот момент:       — Упс… корона слетела. — улыбаюсь я без всякого зазрения совести.       — Юн Хоа?! Ты что вытворяешь!!! Совсем больная что ли? — закричала она так звонко, что в любой другой ситуации у меня точно бы заложило уши от этого визга. Её возмущенное лицо побагровело от злости окончательно, когда я довольно ухмыльнулась.       — Что на тебя нашло, Хоа?       — Да Хён, с тобой всё хорошо?       Да, да, давайте, успокойте бедняжку Ли Да Хён.       — Отстаньте от меня! — Отпихнув в сторону друзей, девушка, скрипя зубами, подошла ко мне практически в притык. — Ты!!! Ты совсем больная что ли?       — Нет, а знаешь почему? Потому что единственная больная сука здесь только ты. — С силой ткнув девушке пальцем в грудную клетку, я сделала шаг вперед, заставив тем самым её отступать.       — Я не понимаю, о чём ты говоришь.       — Да? — Ей богу, мне хочется засмеяться в голос. — Помнишь моё порванное платье, отменённую бронь в отеле, ммм… что бы ещё такое вспомнить… — мои брови игриво взметнулись вверх. — Стёкла в обуви, изрезанные вещи, проникновение в дом, порванные зелёные нотные листы. Кто же всё это сделал? — я делаю особый акцент на последнем аргументе и с удовольствием наблюдаю за тем, как тает её решительности. С каждым моим словом она становится всё более беспомощной, она теряет контроль над своими эмоциями, и потому её маска напыщенной уверенности медленно спадает.       — Я… не понимаю, зачем ты мне всё это говоришь. — Когда она отводит взгляд в сторону, я понимаю, что продавливаю нужное место.       — А… о… наша невинная Да Хён всё ещё не хочет ничего сказать злой, неадекватной Юн Хоа, да? — театрально заявляю я, меняя тон своего голоса в процессе всего предложения. — Ну, ладно. — я пожимаю плечами и кидаю взгляд в сторону, на один из наполненных стаканчиков, стоящих на небольшом столике возле диванчика. Пока остальные с интересом следят за тем, что же будет дальше, я подхожу, беру в руку алкоголь и, некоторое время смотря в глаза своей бывшей подруге, говорю, пока тонкой струёй выливаю вино ей на голову: — Я знаю, что это была ты. Я всё видела. Жалко, что я потеряла столько времени на такую дрянь.       — Ты… — Да Хён сжала губы в тонкую линию. Она зло смотрит на меня, но не произносит ни слова, вплоть до того, пока не вытирает лицо рукавом своей блузки.       — Я?       — Психованная.       — Ну, что же тут поделать. Считай, что у меня такой странный юмор. Да, ребята? О, только не говорите, что не знаете о том, что вытворяет ваша любимая Ли Да Хён вместо хобби.       — О чём вы, мать вашу, сейчас вдвоём говорите? Можете нормально объяснить?       — Если вы поссорились, то зачем же вот так… — Ох, Со Ми. Ты такая наивная дурочка.       — Да. Поссорились. Судя по всему, с головой.       — Что тебе ещё от меня надо? Отыгралась, всё? Довольна?       — Нет.       Я намеренно выдерживаю паузу и смотрю ей в глаза. Расспрашивать о её мотивах было бы бесполезно, потому я просто собираюсь вытянуть из неё информацию своим способом. Действующим безотказно.       После продолжительной паузы она выпаливает нетерпеливое:       — Что?       Я ухмыляюсь.       — Хочешь услышать почему, не так ли?       Пожав плечами, я продолжаю молчать.       — Да потому что тошнит уже от тебя. Ты везде. Лучшая на потоке. Пример для подражания. — она скривилась от отвращения. — Пример… который пальцем даже не ударил для того, чтобы что-то получалось. Тебе будто бы всё падает с небес. Богатый папочка, талант, известный парень, да ещё и не один… и кого же нам послать на этот концерт в Париж? Кого же? Конечно, у нас же нет больше студентов! Никого нет, кроме Юн Хоа. Никто больше не лезет из кожи вон, чтобы получить это место! Не понимаю, что в тебе такого… обыкновенная выскочка. Я уверена, что мальчики тоже когда-нибудь поймут, какая ты… пустая внутри и отвернутся от тебя. Ты не заслуживаешь ни такого парня, как Мин Юнги, ни общественного признания. Если все перестанут с тобой носиться, то что тогда с тобой будет, а?       Не могу поверить своим ушам. Она действительно такого мнения обо всём этом? Да, мне многое даётся легко, но это не потому что на меня в детстве свалилась манна небесная, как она считает. Это тоже адский труд. А вот обвинять других в том, что сама недостаточно хороша — вот уж действительно достижение.       — Я хотя бы не буду такой же никчёмной, как ты. — эта фраза бы в любом случае возымела эффект на неё, так что мне даже не придётся ничего больше делать, чтобы задеть её. Нет ничего ужаснее, чем услышать правду о том, что ты никчёмен, о том, что ты жирный, уродливый или слишком серый для окружающих, особенно, если ты из кожи вон лезешь, чтобы показать, что это не так.       Бросив стаканчик в сторону, я направляюсь на выход. Мне нечего больше здесь делать.       — Ты ничем не отличаешься от меня, Юн Хоа. Ты такая же лицемерная сука! — кричит она мне в спину.       Хмыкнув, я пошла дальше.       Мне всё это осточертело. Потратить ещё хотя бы минуту на неё — было бы жутким неуважением к себе и своему времени.

***

      Сидя на постели, в съемной квартире, я, всё ещё не переодев платье, ела мороженое.       Квартиру окутал мрак, и только тусклый свет от вечно неспящего города не давал мне погрузиться в кромешную темноту. Кусочек за кусочком моложеного таил у меня на языке, оставляя после себя приятое дынное послевкусие и холод, быстро исчезающий с губ.       В квартире было так тихо, что до моего уха доходил гулкий шум тикающих наручных часов, лежащих на кухонной тумбе.       Ну, и что теперь?       Протяжно вздыхая, я доедаю последнюю кроху лакомства и откидываюсь на постель.