Поскольку Корея не является страной, в которой процветает американский футбол и там нет своих команд (логично, на то он и «американский»), в фф использую названия американских команд и их стадионы, но это же фф, поэтому мне можно Опять же таки — просто включаем фантазию ♡(`ω`)♡
Вернувшись на свое рабочее место, Кибом увидел Им Юну, которая держала в руке его ключи от автомобиля. — Думаю, ты забыл вот это, — сказала она. Ки выхватил ключи. — Ты не имел права говорить нам такое, Кибом. Эти люди работают на износ. Им платят меньше всех в ФБР, но тем не менее они работают по пятнадцать часов в сутки. Они пришли сюда в семь утра в воскресенье… — Знаешь что, Юна? — Ки вскинул руки. — Если вы все хотите работать с девяти до пяти, то устраивайтесь на работу в «Севен-Элевен» [1] или какую-нибудь аналогичную контору. Мы пытаемся поймать настоящего монстра. Иногда для этого требуется приложить дополнительные усилия. — Я думаю, что нам всем это понятно. — В самом деле? Замечательно. Ки направился к двери. — Я не закончила, — сказала Юна. Кибом остановился и обернулся: — Что ты сказала? «Юна — с ее шелковистыми волосами с изящной небрежностью стянутыми на затылке в хвост, с ее облегающими джинсами, симпатичной вязаной кофточкой и идеальным овалом лица — вся буквально клокочет от возмущения. Когда девушка с такой привлекательной внешностью сильно сердится, ее лицо не становится некрасивым, нет — просто ее черты кажутся более четкими, глаза блестят сильнее, а румянец на щеках проявляется отчетливее,» — рассуждал Ки. — У нас с тобой проблема, не так ли, Кибом? У нас двоих. Ки вздохнул и отмахнулся от нее. — Ты просто делай свою работу, Юна, и… — Я делаю свою работу. Я работаю не меньше остальных. Но у нас двоих есть проблема, не правда ли? Ты испытываешь ко мне неприязнь с того самого дня, как я стала работать в этой группе. — Мне от тебя нужно только одно: чтобы ты концентрировалась на этой работе, — сказал Ки. — Я с ним не сплю, Кибом. Кибом сделал шаг назад, как будто его толкнули. Юна скрестила руки на груди и ничего больше не говорила, чтобы ее последние слова как бы зависли между ними. Ки было о чем задуматься и было что сказать относительно того, что Юна только что заявила, причем мысли и слова эти не будут приятными. Тот факт, что она считает, будто данная проблема существовала, означало, что какие-то Кибомовы действия, жесты, мимика или что-то еще обозначили наличие этой проблемы, по крайней мере с ее точки зрения. Похоже, она чувствовала себя рядом с Тэмином психологически комфортно, раз уж решилась на подобное заявление. А еще странно, что, по ее мнению, Ки должен был услышать от нее это, и что они разговаривали об этом в ситуации, когда по стране рыскал злонамеренный психопат… Кибома, откровенно говоря, возмущали все эти факты. — Я с ним не сплю, — снова повторила она. — Тэмин все это время очень хорошо относился ко мне и всячески мне помогал. Мы с ним друзья — это верно. Но не более того. Кибом не мог не признаться себе, что от этих ее слов испытал некоторое облегчение. Он тут же подавил и изгнал из себя это чувство — уж это-то Ки хорошо умел делать. Да, он умел подавлять свои чувства, скрывать их. Его чувства к Тэмину (в той степени, в которой они еще существовали — какие-то остаточные ощущения, какое-то примитивное сексуальное влечение, не более того) не имели значения, потому что он вполне мог отодвинуть их в сторону ради того, чтобы сконцентрироваться на этом расследовании. Его чувство утраты, не оставляющее его после смерти Сорим, не имело значения, потому что Ки вполне мог отодвинуть и его тоже. Он щелкал мышью на любых подобных чувствах и перетаскивал их в корзину своего мозга, где им и было место. Ки — парень, стоящий в эпицентре урагана и делающий вид, что не ощущает даже легкого ветерка. Он мог посадить под замок все свои эмоции, выключить свое сердце и направить каждую каплю своей энергии в свой мозг. Он мог быть парнем, который думал только о важных сведениях, уликах, подсказках, головоломках и который был в состоянии заставить себя забыть все то, что делало его человеком, а не роботом. Кибом найдет время на то, чтобы побыть человеком, попозже. «Попозже» — одно из его любимых слов. — Делай свою работу, — прошептал он Юне. — Это все, что мне нужно.***
Бо́льшую часть дня Ки провел в «боевом штабе», присматривая за остальными аналитиками, проверяя их работу, выделяя все, что вселяет надежду, хотя такого было очень мало. Он еще чувствовал в себе остаточное напряжение от той вспышки гнева, которую пережил сегодня, но она постепенно ослабевала по мере того, как они сосредотачивались на текущей работе. В шесть часов кто-то заговорил об ужине, и они решили заказать пиццу. Ки пошел в помещение, где работал Тэмин, где этот их бесстрашный лидер принимал телефонные звонки от различных агентов, работающих на местах, с того момента, как он вернулся с северо-востока, а произошло это пару часов назад. — Черт! — сказал он, качая головой, когда Ки вошел. Послышался какой-то фоновый шум — возможно, он раздался из его смартфона, на котором Тэмин просматривал какую-то видеозапись. Тэмин выглядел ужасно, поскольку он провел всю ночь в вертолете, летая над границей между Ёнджу и Андон. Его глаза были красные и мутные, волосы растрепанные, лицо явно выражало усталость. — Что-то произошло? — спросил Ки. — Нет, ничего, — Тэ махнул рукой. — Моя любимая команда «Канзас-Сити Чифс» проигрывает уже вторую неделю подряд. Си Джей Спиллер, раннинбек [2] команды «Баффало Биллс», пробежал, черт побери, через нашу линию обороны так, как будто вся наша команда — обычные школьники. — Тэ взохнул. — А ведь Ромео — играющий в обороне тренер. Ки уселся на стул напротив него. — Тэмин, ты прекрасно понимаешь, что я понятия не имею, кто такие эти Си Джей Спилман и Ромео. — Спиллер, — исправил его Тэ. — Си Джей Спиллер — это… — А еще ты прекрасно понимаешь, что мне это неинтересно. Тэмин потряс своим смартфоном. — Сейчас счет ноль-два, и, похоже, их отделяет целая вселенная от того титула, который они завоевали в… — Тэмин, что творит с мужчинами футбол? Это ведь у тебя как наркотическая зависимость. — У меня и у миллионов других людей. — Я знаю, — вздохнул Ки. — Мой папа тоже был таким. Он мог просидеть перед телевизором все воскресенье и смотрел при этом только футбольные матчи. Нам приходилось вести себя, как в церкви, потому что мы все знали, что это и есть его религия. И тут вдруг что-то произошло. Облака рассеялись. Сердце Кибома начало биться учащенно. — Футбол — это наивысшее проявление… Тэмин начал философствовать, но Ки его уже не слушал. Он резко встал — чего в его состоянии делать не следовало бы — и едва не упал по пути из комнаты Тэмина в свою. Ки добежал к своему компьютеру и целый час рыскал в интернете. Его тело охватывал жар, пульс был просто бешеный, руки тряслись так, что он едва попадал пальцами по клавишам. Когда он закончил, у него уже имелась карта Кореи с множеством флажков. Когда он снова зашел к Тэмину, тот разговаривал по телефону с каким-то агентом. Ки протянул ему лист бумаги. Тэ вопросительно посмотрел на него, закончил разговор и лишь затем начал внимательно разглядывать то, что Ки ему дал. — Это места, в которых были совершены убийства, — сказал Ки, чувствуя, что буквально раздувался от детского самодовольства. — Различные города, в которые он наведывался во время своих осенних вылазок. От Дня труда и до конца года. В прошлом году. — Ага, это вот оранжевые звездочки — два убийства в неделю, каждую неделю в другой части страны. А это что за черные звездочки между двумя оранжевыми в каждом месте? — Черные звездочки — стадионы профессиональных футбольных клубов, — ответил Ки. Тэмин разглядывал карту в течение еще нескольких секунд, затем поднял голову и посмотрел на Ки с таким видом, как будто тот открыл новую планету. — Он никогда не убивает в воскресенье, — продолжил Ки. — О господи… — Тэмин поднес ладонь к своему рту. — От Дня труда до Нового года. Это же… игровой сезон Национальной футбольной лиги! — Эти его поездки — не деловые, — сказал Ки. — Он ездит на матчи профессиональных футбольных команд.***
— Серия убийств осенью прошлого года, — начал Кибом. — Восьмого сентября две тысячи семнадцатого года — первое известное нам убийство, совершено в городке Янсамдон, Кванджу. Девятого сентября — второе убийство, в городке Квансангу. А что находится между местами совершения этих убийств? Стадион «Эвербанк Филд», на котором базируется команда «Джэксонвилл Джагуарс». В то воскресенье, одиннадцатого сентября, команда «Джагс» встречалась на этом стадионе с командой «Теннесси Тайтенс». Ки посмотрел на Тэмина, сказавшего ему, что футбольную команду «Джэксонвилл Джагуарс» нужно называть «Джагс», и ожидал, что старший выразит ему свое восхищение, причем не он один, а и остальные члены их группы, в которой доминировали мужчины. Они ведь постоянно общались друг с другом в режиме видеоконференции. — Ну и кто тогда выиграл? — спросил кто-то. «В любой компании всегда найдется идиот, а этого я уже неоднократно замечаю. И он меня прилично так раздражает,» — подумал Ки, смотря на высокого агента. — «Джагс», 16:14, — ответил Ки, и Тэмин снова ему кивнул. — На следующей неделе — еще два убийства. Шестнадцатого сентября — в городе Джансан, а семнадцатого сентября — в Янсан. На следующий день он был на матче футбольных команд «Каролина Пэнтерс» и «Грин-Бей Пэкерс» на стадионе «Бэнк оф Америка Стэдиум» в городе Наджу. — Каждую неделю — новый стадион, — сказал Тэмин. — И никакой последовательности при выборе команд. Он не ездил по стране, например, за командой «Индианаполис Колтс», или «Чикаго Беарз», или какой-нибудь еще. Нет никакой последовательности и в выборе стадионов. Сильные команды, слабые команды, матчи команд с равными силами и явно неравноценных — во всем этом тоже не улавливается никакой последовательности. — Если не считать того, что он держался в стороне от запада, — добавил Ки. — Потому что на западе он совершал свои преступления вне временных рамок футбольного сезона. — Он никогда не приезжал на один и тот же стадион дважды? — спросил кто-то. — В прошлом году — нет. В этом году сезон еще только начался. В первую неделю сезона Национальной футбольной лиги он убил ту парочку в Чунчоне и затем мужчину, жившего в Почоне. Это означает, что он, возможно, посетил в то воскресенье матч команд «Бронкос» и «Стилерз» в Суипе. А на текущей неделе — второй неделе сезона — он совершил убийства в городах Ёнджу и Андоне. Мы предположили, что затем он отправится домой, на запад, и его единственным возможным маршрутом является межгородская автомагистраль, тянущаяся на юго-запад через Ёнджу. Поэтому мы блокировали ее, — Ки провел лазерной указкой по межгородской автомагистрали, но в противоположном направлении. — Однако он не поехал в субботу поздно вечером домой. Он поехал по этой же дороге на север, в Кенбук. Там, а именно в Ыйсоне, сегодня состоится матч команды «Нью-Ингленд Пэтриотс». Кибом старался не встречаться взглядом с Тэмином. Когда они с ним проработали все это и выяснили, что, хоть вчера вечером они правильно вычислили местонахождение их субъекта, но блокировали автомагистраль не в том направлении, Ки минут на десять буквально лишился дара речи. Он был почти у них в руках. Они подобрались к нему очень близко. Они знали, по какому именно шоссе он поедет. Однако он поехал по нему в противоположном направлении и благодаря этому улизнул от них. И теперь на следующей неделе еще два человека умрут мучительной смертью. Тэмин, возможно, почувствовав, что Кибома охватило отчаяние, продолжил: — Интересно то, что он не приезжал в прошлом году на стадионы ни в Ёнчоне, ни в Кенджу. Это означает, что он, похоже, стремится посещать каждый раз новый стадион — то есть такой, на котором он еще не был — пока не посетит их все. — Поэтому давайте предположим, что его следующая поездка будет на стадион, на котором он в прошлом году не был, — снова вступил Ки в разговор. — Кроме того, давайте предположим, что это будет стадион не на западе, потому что это своего рода его задний дворик. Поэтому отпадают «Чикаго Беарз», «Индианаполис Колтс», «Сент-Луис Рэмз» и «Канзас-Сити Чифс». Итого есть четыре стадиона, которые он, по нашему мнению, не станет посещать, плюс еще два, на которые он уже наведывался. — И что тогда остается? — спросила какая-то женщина. — В Национальной футбольной лиге имеется тридцать две команды и тридцать один стадион, потому что клубы «Нью-Йорк Джетс» и «Нью-Йорк Джайентс» делят один стадион на двоих, — ответил Ки. — Итак, тридцать один стадион. Он посетил семнадцать стадионов в прошлом году и еще два в этом. Всего — девятнадцать. Убираем четыре команды с запада, и тогда из списка вычеркивается в общей сложности двадцать три команды. Остается еще восемь стадионов, ребята. Еще восемь стадионов. — И из этих восьми оставшихся команд только у пяти на интересующей нас неделе проходят домашние матчи, — опять подключился к разговору Тэмин. — «Окленд Рэйдерс», «Даллас Ковбойз», «Кливленд Браунс», «Вашингтон Редскинз» и «Сиэтл Сихокс». — У «Сиэтл Сихокс» матч в понедельник вечером, а потому, как нам кажется, мы можем исключить эту команду, — сказал Ки. — То есть он поедет на следующей неделе в одно из четырех мест. — Так что мы будем делать? — спрсил один из агентов, общающийся с ними по компьютеру в режиме видеоконференции. — Объявим через средства массовой информации, что всем следует опасаться среднестатистического мужчины без отличительных черт, который может захотеть встретиться с вами лично или же просто явится к вам домой без предупреждения? Он был прав. В этом и заключалась главная проблема. У них не было хорошего изображения этого человека, и они мало что знали о стиле его преступной деятельности. Им было известно, что Хенгу из Йоджу он назначил встречу, но они не знали, как он подобрался к другим своим жертвам. Что они могли сказать людям? От чего они могли их предостеречь? — Мы попросим местные правоохранительные органы немедленно сообщать нам обо всех пожарах в жилых домах и быть готовыми незамедлительно оказать нам содействие — так, как мы это сделали на северо-западе на этой неделе, — сказал Тэ. — И как только нам станет известно о первом убийстве на следующей неделе, мы узнаем, где он находится и на какой футбольный матч собирается пойти. Другими словами, им придется дождаться, когда он снова кого-то убьет. Эта мысль сама по себе действовала на Ки удручающе. Однако пока это их единственная зацепка. — И как только мы это узнаем, — начал один из агентов, — мы сузим сферу поиска до одного стадиона и попытаемся его найти среди восьмидесяти тысяч человек, которые придут смотреть футбольный матч. — Совершенно верно, — признал Тэмин. — Придется подумать о том, что мы будем делать с такой огромной толпой. Однако мы абсолютно уверены в том, что, где бы наш субъект ни решил расположиться, в ближайшее воскресенье он будет находиться на футбольном стадионе в течение трех часов. Значит, нам надо решить, как мы будем действовать в этот промежуток времени. «Это будет нелегко, но нам придется что-нибудь придумать. В течение относительно небольшого промежутка времени наш субъект будет находиться, можно сказать, в железном ящике. Нам нужно как-то умудриться сделать так, чтобы он из него не выскользнул.»***
Кибом первым вышел из конференц-зала поскольку решил, что сообщил все, что собирался, а слушать нелепые вопросы ему попросту не хотелось. Он вошел в свой временный кабинет и прислонился спиной к стене, Ки прикрыл глаза, пытаясь собрать в кучу все мысли и стоял так до тех пор, пока не почувствовал чужое дыхание на своем лице. Он медленно открыл глаза и едва сдержался от отборного мата, когда перед собой увидел лицо Тэмина. — Какого черта ты так близко? — возмутился младший. — Я так хочу, — улыбнулся Тэ. — Ты чего сбежал от нас? — Я так хочу, — передразнил его Ки. — Отойди, я хочу сесть. Тэмин оперся руками о стену с обеих сторон от головы младшего и улыбнулся. — Мне тут рассказали, что ты снова вредничал. Еще и, оказывается, из-за ревности, — Тэ говорил медленно, довольно растягивая каждую гласную. — Много тебе чести, не находишь? У меня нет причин, чтобы кого-то ревновать. Тем более тебя, а уж тем более к этой Юне. — А мне кажется, что есть. Я ведь все еще нравлюсь тебе, не так ли? — Еще чего, не мечтай даже, я влюблен в свою работу и мне хватает с головой, — младший чувствовал, что начинает краснеть, и сам до конца не понимал было ли это от возмущения или смущения. Тэмин улыбнулся. Он знал Кибома лучше, чем тот сам. А уж когда младший врал было заметно сразу, Тэ определял это по губам: Ки всегда начинал кусать их, когда пытался кого-то обмануть. И что больше всего забавляло Тэ, так это то, что Ки свято верил что этого никто не замечает. — Мне сделать вид, что я тебе поверил? — улыбка не сходила с губ Тэ. — Будь добр. И вообще-то мне пора работать, поэтому иди к себе и не мешай. Ки попытался выбраться из своеобразной ловушки, но Тэмин пресек его действия и лишь сильнее вжал в стену. Старшему нравился такой Ки. Тот всегда пытался показать, что он сильный и независимый, что не нуждается в помощи, что в состоянии в одиночку справиться со всем, но Тэмин как никто знал, что Кибом больше всего нуждался именно в поддержке и на самом деле боялся остаться один. Тэ действительно не понимал, как Кибом жил все это время в полном одиночестве в своей темной квартире. Сейчас, смотря в полные непонимания глаза, видя это легкое смущение на его лице, чувствуя что вот-вот и сердце младшего начнет стучать быстрее, чем у ежа, Тэмин лишь улыбался, потому что понимал, что его чувства вовсе никуда не делись, не исчезли за их долгое расставание и, похоже, становились лишь сильнее. — Ким Кибом, ты мне более интересен даже чем футбол. С этими словами Тэ наклонился и нежно поцеловал младшего.