Андре

Вот утро. Солнце ещё не в зените, но уже скоро в их универе будет большая перемена. Люди соберутся на первом этаже, выстраиваясь в очередь за подкреплением. И там Ал увидит Его. Он всегда стоит чуть ли не в конце очереди, пропуская вперёд робких первокурсников, прищуривает глаза, так, что в уголках собираются небольшие морщинки, и ухмыляется, зорко следя за порядком. Андре, несмотря на свой бойкий характер, никогда не срывается на студентов, всегда мил и обманчиво-спокоен, как наглый рыжий соседский кот, которого Ал ежевечерне, после прихода, сгоняет со своего подоконника, плотно закрывая на ночь окна. Кота зовут Демьяном, но Ал всегда обращается к нему не иначе как к демону, зная, что наглая животина влезает в квартиру с его ранним уходом на пары. Так и Андре появляется в его жизни, со свойственной только ему ухмылкой, черным юмором и такими же черными волосами, на которые Альберт смотрит, как на самое ценное в мире. За обедом они, молодые преподаватели, обычно держатся вместе. Едят за дальним столом, разговаривают и гогочут, вызывая у старого состава изжогу и мигрень. Обед — самое ценное время в жизни Ала. Время, когда он может спокойно говорить со своим идолом, смотреть на его мирскую жизнь и узнавать его чуточку больше. Так уж сложилось, что красавчик Андре всегда был глубоко небезразличен Альберту. Лёжа по ночам в холодной кровати, светловолосый Ал мечтал оказаться рядом с харизматичным брюнетом, представляя его на темном шелковом белье, с рассыпавшимися по темной подушке темными же волосами, таким горячим и открытым для него, Ала, а он будет нависать над ним, даря Андре свои поцелуи, отдавая ему всего себя. Спустя несколько минут после начала разыгравшейся и вышедшей из-под контроля фантазии, Ал обнаруживал себя потным, всё ещё напряжённым после сладкой разрядки, с липкой спермой на животе и руке. После он всегда тянется к тумбочке, доставая влажные салфетки и стирает с себя последние отголоски жаркой мечты, в которой неприступный Андре отдается ему. На следующей неделе Андре исполнится 28. Он, скорее всего, будет отмечать эту скромную дату в какой-нибудь кафешке, в окружении друзей и близких. А Ал пойдет в ближайший маркет, купит себе несколько бутылок вина и будет приговаривать их в зале, ведя пьяный разговор с котом, которого специально не будет выгонять. Но вот обед заканчивается. Студенты разбредаются кто куда, а Ал как наяву видит, куда именно пойдет его мечта. Из столовой на третий этаж, прямо, мимо 312 аудитории, где заседает декан и старая стерва-секретарша. Минуя десяток аудиторий по узкой лестнице, спустится в отдельный закуток, где у них курилка, в которую никак иначе не попасть, и закурит свои дорогие, очень терпкие сигареты, ожидая пока закончится окно. Сам Ал пойдет на свою пару, обучать лоботрясов их специальности. Но первые минут двадцать он оторван от своей группы и говорит чисто на автомате, вспоминая, как однажды интереса ради пошел за Андре в курилку, вспоминал как тот поделился своими сигаретами, дал прикурить и смотрел, как непривыкший к курению Ал закашливается. Тогда он хрипло расссмеялся, клочками выталкивая из своих лёгких дым, и затянулся ещё раз, постучав Алу по спине. Больше он в курилку не ходил, но во время перерывов закрывал глаза, отгораживаясь от реальности, и вновь видел, как аккуратно пальцы Андре обхватывали тонкую палочку сигареты, как губы смыкались на ней, как приподнималась его грудь на вдохе, и как плавно она опускалась на выдохе. В его воображении у Андре иногда появлялись крылья за спиной, а сам он больше походил на огнедышащую рептилию. Когда он ловил себя на этом, видение рассеивалось, а в реальности звучал звонок на пару, и он вновь вкладывал знания в пустые головы. ***** Неделя пролетела незаметно. Настроение Ала час за часом становилось все хуже и хуже. Близился вечер, а Андре, как на зло, взял отгул, и он даже поздравить его не мог. Вернувшись в квартиру после последней своей пары, Ал, как и планировал, открыл бутылку вина, сел в кресло, стоящее напротив окна и, смотря на поздний закат, планомерно напивался, периодически возмущаясь жизнью коту. Кот мурчал в ответ, греясь в последних лучах уходящего солнца, и иногда мяукал, будто соглашаясь с подвыпившим Альбертом. Звонок в дверь засталал его врасплох. Чуть шатаясь Ал встал с кресла, выровнялся относительно пола и пошел открывать. В дверь словно били тараном, звонок разрывался трелью, а за ней, на лестничной площадке, слышался смех его друзей. Как и всякие хорошие друзья, они были в курсе, что их старик втрескался в парня старше себя на несколько лет, в курсе, что тот актив и мечтает завалить красавца на свои шелковые простыни, и знают, что сегодня их старик надирается в одиночестве, потому что у обожаемого Алом красавца сегодня день рождения. Завалившись шумной гурьбой в небольшую прихожую, четверо парней и пара девчонок, смешливо возмущаясь этому беспределу, затащили несопротивляющегося Ала в его же спальню и принялись наряжать его кто во что горазд, остановившись в итоге на том, что понравилось большинству. Их ждал один из немногих гей-клубов этого города. «Центр разврата», как называли его сторожилы, в народе «Устрица». В Устрице, как и в любом клубе в почти полночь, вовсю грохотала музыка, на танцполе извивались люди, а на пилонах — стриптизеры. Плавно вливаясь в толпу, девчонки потащили его сразу на танцпол, не давая ни секунды на то, чтобы опомниться, и окружили его своими прелестями, подстёгивая и развязывая его от условностей. Не прошло и пяти минут, как Ал разгорячился и начал крутить в танце то одну, то другую, плавно передавая девчонок в другие руки и начиная извиваться в общем ритме. Он подкатывал то к одному, то к другому парню. Не смотря на их волосы, не встречаясь с ними взглядом. Танцевал, почти закрыв глаза, отдаваясь музыке. Иногда он удалялся к бару, взять себе что-нибудь слабоалкогольное и вновь вернуться на танцпол. После очередной такой отлучки Ал, пробираясь сквозь массу людей в ритме танца, заметил бойкого красавца на шпильках. Затянутые в конский хвост волосы, ныне модные рваные джинсы в настолько обтяжку, что простора фантазии почти не осталось, в расстёгнутой рубашке и уже почти полностью пропитавшейся потом футболке, плясал как заводной, не останавливаясь ни на секунду, привлекая к себе мужское внимание. К купающемуся во всеобщем внимании, музыке и в мерцающем свете красавцу сзади незаметно подобрался Альберт. Пьяный, потерявший всякие тормоза, тихоня-Альберт провел руками от самой шеи вниз, подстраиваясь под движения местной звёзды, приобнял его за талию, проведя правой рукой по голому из-за задравшейся футболки животу, подцепил большим пальцем ремень и круто развернул, впечатывая в свои объятия. Шпилька неудачно проехалась по его стопе, а длинноволосый красавец вскрикнул от неожиданности, когда Ал, рагроряченный танцем, алкоголем и внезапным возбуждением засосал парня. Разномастная толпа взревела, а неизвестный красавец потянул его к выходу. Уже на улице, куда оба выскочили как ужаленые, они посмотрели друг на друга. В неоновом свете вывески-устрицы, с затянутыми в хвост волосами и в рваных джинсах Андре не был похож сам на себя, так же, как и Альберт, с пьяной поволокой на глазах не был похож на тихоню-преподавателя. — Ко м… — фраза, такая простая фраза, застряла в горле, тогда как первые буквы всё ещё крутились на кончике языка — К тебе, — не растерялся Андре, по лицу которого пробежала шальная улыбка, такая родная, которую Ал не раз представлял себе сидя вечером за чашкой чая. Шалея от счастья и алкоголя в крови, Ал не знал, взять свою мечту за руку или засосать ещё раз. Решив не отказывать себе в такой малости, Ал поднял руку, притянул к себе за шею Андре и медленно его поцеловал, увлекая того в сторону такси. В машине они чинно сидели на разных концах заднего сидения, заводя себя ещё сильнее, и к тому моменту, когда они зашли в подъезд, оба были на таком взводе, что ключ ходил ходуном и в замок попал не сразу, а Андре его только лишь подогревал, призывно потираясь пахом о бедро Ала. Едва дверь захлопнулась за ними, Ал прижал свою давнюю мечту к стене прихожей и поцеловал-укусил в оголенное футболкой основание шеи, стягивая с его плеч рубашку. Постанывая, целуясь и раздеваясь на ходу, они завалились в спальню Ала, спугнув по пути соседского котяру. Подтолкнув в последний раз Андре к кровати, Ал навис над ним, упавшим на мягкий и холодный матрас. Волосы Андре растрепались, некоторые прядки выбились и свисали по бокам лица, делая его вид ещё более призывным. Наклонившись, Ал мягко взял Андре за основание хвоста и, придерживая волосы, стянул с них резинку, давая прядям плавно выскользнуть у него из рук. Андре же, не теряя времени даром, расстегнул такие мешающие сейчас джинсы и приспустил их вместе с трусами. Не давая себе задуматься, Ал лишь смотрел, как его черноволосая мечта собирается ему отсосать. Взяв в руку член, Андре, не церемонясь, сразу взял его пока ещё не полностью вставший орган себе в рот, сладко посасывая и плотно обхватывая губами. Даже в самых сладких мечтах Альберт не доходил до такого. Плавно скользя по стволу вверх-вниз, Андре особое внимание уделял головке, то прижимая ее к небу, то, почти полностью достав член изо рта, посасывал и надрачивал ствол. Не рискнув так закончить, Ал за волосы оттянул Андре от своего члена и засосал его так глубоко, как только мог, пытаясь одновременно стянуть с себя одной рукой джинсы и белье. Он ещё явно не раз будет вспоминать этот день, когда сам Андре сосал его член. Оторвавшись друг от друга, они наконец полностью разделись и расположились на кровати: Андре лёжа на спине и разведя колени, а Альберт расположившись между ними, смазывая себя и растягивая уже припухшую дырочку. Член Андре гордо стоял, от головки к животу тянулась ниточка смазки, которую Ал не преминул собрать языком, проведя им по всей длине, от яичек до самой головки Взяв частично член в рот, Ал все ещё растягивал и подготавливал партнёра для себя, не желая, чтобы этот, скорее всего единственный раз был омрачен чей-то болью. Андре хрипло стонал, извивался и насаживался на четыре пальца, когда Ал решил, что уже хватит. Лизнув последний раз член, Ал навис над партнёром, направил себя и плавно толкнулся внутрь, встречая тугое сопротивление мышц. Первый стон облегчения сорвался с губ Андре, когда это произошло. Наклонившись к его лицу, Ал мягко чмокнул того в губы и толкнулся вперёд, входя до самого конца. Увеличивая постепенно темп, Ал все так же с наслаждением смотрел на Андре, любуясь его открытостью, тем, как он обнял его за бедра своими ногами, как блестит пот на его светлой груди и ощущением полного счастья. Навалившись на одну руку, Ал протиснул другую между их телами и взял член любовника в кулак, начиная ритмично его надрачивать. Стоны срывались с их губ, Ал местами срывался с темпа, Андре туго сжимался, почти до боли, но все было прекрасно. Рыкнув последний раз, Андре излился в руку блондина, сжался туго, почти до звезд перед глазами, обнял ногами задницу Ала, не давая тому двинуться, и втянул его в нежный поцелуй. Подхватив одну ногу под коленку, Ал приподнял ее вверх, толкнулся последние пару раз и кончил внутрь с тихим стоном, сильно сжав зубы, почти сразу скатившись с Андре. Повернувшись лицом к любовнику, он встретился с ним взглядом: — С днём рождения, Андре, — хрипло произнес Ал и криво ухмыльнулся, встречая такую же ухмылку в ответ.