***
Не предав особого значения последней фразе, Оливер пол дня провел в очистке квартиры. Ашер знатно потрудился с выпивкой и конкурсами: конфетти разноцветные, коробки из-под пиццы, пустые пакеты попкорна, полупустая бочка с теплым пивом - гадость редкостная, но, если охладить, то, как минимум, вечер можно провести на веселе. Закинув вещи в стирку, Оливер обнаружил, что холодильник забит нормальной едой. Видимо девушка Ашера постаралась перед тем, как устроить с ним же дикие танцы без футболки. В любом случае, мысленно сказав "спасибо", Оли достал тарелку с салатом и направился в комнату - наверное, единственное место в квартире, которое осталось в нормальном состоянии. После плотного завтрака-обеда Оливер провалился в сон, из которого его вытащил звонок двери. Поднявшись в полусонном и полуодетом состоянии, направился к двери. То ли похмелье, то ли глюки, но перед ним стоял улыбающийся Коннор с тремя коробками пиццы, и шестью банками пива. - Привет. Я уже думал уходить, ты двадцать минут не открывал дверь, — не ожидая приглашения, Коннор уже оккупировал на половину убранную кухню. - Хватит смотреть в пустоту, иди сюда и оденься. — Коннор, ты что здесь делаешь? - все еще не веря поинтересовался хозяин квартиры, натягивая домашнюю футболку. - Я думал, ты с родителями. — Да, так и было, но ты написал, что скучаешь, и я подумал, что будет неплохо провести этот день, ну или остаток этого дня с тобой. Ты же протрезвев, не передумал? Помнится, кое-кто давал обещание посмотреть со мной Мстителей. Так что, у нас есть пицца, пиво, судя по твоему холодильнику, нормальный ужин и дополнительная бочка пива. — Там полбочки. — Если тебя только это волнует, то я точно не зря приехал. Накрывай на стол, а я пока переоденусь.***
Первые три банки и две пиццы ушли за первой частью Мстителей. Оливер твердил, что Железный человек круче, а Коннор твердил то же самое о Торе. - Чувак, харе останавливать, отдай пульт и заткнись уже. Тор - Бог, он круче. — А ты попробуй меня заткнуть. Если у Тора забрать молот, он почти безоружен, а Железный человек полностью защищен... Коннор, что это было? — Ты сказал, чтобы я попробовал тебя заткнуть. Ну, вот, победа за мной. — Коннор, ты меня поцеловал! — Ой, да ладно тебе. Всего лишь чмок, я же не углубил, как изначально хотел. — Что ты хотел сделать? — Блять, Оли, засосать я тебя планировал. Взяться за затылок и прижаться своими губами к твоим. После чего сделать несколько невесомых касаний, и протолкнуть аккуратно кончик языка. Затем провести им по твоим зубам и прикоснуться к твоему языку. Медленно посасывать и покусывать губы. Поэтому успокойся и отдай пульт. Коннор был так поглощен рассказом, что даже не заметил потемневшие глаза Оливера. Не сразу заметил, как тот облизывает пересохшие губы и закрывает подушкой немного вставший член. Также Уолш не сразу понял, когда ушел его собственный здравый смысл, наверное, после того, как Оливер охрипшим голосом приказал: Поцелуй меня, сейчас же. Именно так, как говорил.***
Фоном идет главная битва первой части Мстителей, на распухших губах горьковатый привкус пива, а в ушах шум, сердце бьется в бешеном ритме, осознание того, что Коннор вжимается в его тело, тихие стоны смешиваются с криками главных героев - все это сносило крышу лучше любого алкоголя. Щетина щекотала и царапала нежную кожу шеи, руки изучали друг друга. Неприличные слова возбуждали, эрекция росла, и мозг понемногу отключался. Когда руки Коннора добрались до боксеров, Оливера будто холодной водой окатили. Дальше было все, как в сопливой мелодраме. Только от судьбы зависело, получится у них что-то или нет. — Оливер, ты чего? — охрипший голос явно принадлежал Коннору, но звук казался совсем незнакомым. — Коннор, нам нельзя. Я должен сказать одну важную вещь, после которой ты возможно не захочешь этого. — Хах, ты женат и в шкафу прячешь троих детей? Если нет, то не думаю, что поменяю свою решение. Попытка Коннора вернутся к терзанию чужих губ потерпела фиаско. Оливер отлетел на другой конец дивана, как прораженный. Весь его вид говорил о том, что он хочет Коннора, а натянутые штаны ну очень сложно скрыть. Несмотря на это, Оливер был серьезен. - Несколько лет назад у меня были отношения. Несерьезные, но девушка была девственницей и не хотела заниматься сексом без справки от врача. Поэтому всё то время, которые мы ждали результаты, проходили лишь в поцелуях. Знаешь, после того, что я сейчас скажу, она меня бросила, да и дальнейшие отношения не складывались. У меня ВИЧ. Не спеши сразу убегать, дай я договорю, пожалуйста. — Оли… — Нет, погоди. Дослушай. Если предохраняться и пройти курс таблеток, тебе ничего не будет угрожать. Ну, семьдесят процентов из ста, точно. Я не хочу тебя умолять, но прошу подумай об этом. — Оливер, я все понял. Выдохни и садись ко мне. Тот вечер закончился просмотром третей части Мстителей в обнимку с теплым телом сзади. Моментами Коннор вытирал слезы катившиеся по щекам Оливера, шептал всякие глупости и иногда шутил насчет того или иного момента в фильме. Утро встретило Оливера остывшей яичницей и пустой квартирой. Только запах чужого одеколона витал в воздухе. Следующие две недели казались Оливеру страшным сном на яву. Ни звонков, ни встреч с Коннором не было. Он лишь изредка писал сообщения и вновь исчезал. Честно говоря, Оли уже и так все понял, поэтому в пиццерию больше не звонил, да и Коннору не надоедал. Ашер твердил, что курьер - идиот, его девушка готовила разные вкусности, а последние дни отпуска Оливер ходил, как в воду опущенный.***
Оторвавшись пятнадцатого января от книги из-за звонка в дверь, зачитавшийся Оливер не сразу понял, где реальность. Какого придурка могло привести в десять вечера в чужую квартиру, когда за окном метель?! Шагая по линолеуму в шерстяных носках, специальных очках для чтения и в домашней пижаме, Оливер нехотя открыл дверь. Коннор стоял в зеленой куртке, в черных зимних штанах, на голове болтался черный балабон, а отросшая челка, вылезавшая из-под шапки, закрывала глаза, на шее был обмотан зеленый шарф, именно тот, который Оливер ему подарил, нос был красный, как у клоуна, а зубы танцевали чечетку. Но ничего из этого не помешало Коннору набросится на удивлённого Оливера. Холодные губы понемногу становились теплее. Замерзшие руки обжигались от контраста температуры тела Оли, и погоды на улице. Шапка, шарф, куртка и чеботы валялись небрежно в коридоре. Если бы у них спросили, закрыта ли дверь, наверное, никто точно и не ответил бы. Поцелуи, которые дарил Коннор так возбуждали. Касания оголенных тел немного мучало, а стоны лились, как мелодия. Уолш съедал каждое слово, которое Оливер пытался произнести. Неизвестно какими силами, Хэмптон сумел оттолкнуть нависшего над ним парня. — Коннор, твою мать. Ты, что творишь. Ах, остановись. Нам нельзя, или ты уже забыл, что я болен? — Оли, мой милый Оли. Заткнись и получай удовольствие. — Уолш, а ну отвали. Пока мы не поговорим, я больше не дам к себе прикоснуться. — ох, прекрати лапать мой член. — Почему это? я так ждал сегодняшнего дня. Знаешь таблетки, которые врач прописал были очень горькие. Поэтому заткнись и дай мне почувствовать твой вкус. — Я не могу поверить. Ах, Коннор, ты ради меня. Зная, что я болен. О Боже, глубже. Коннор с такой жадностью облизывал чужой член, дразнил кончиком языка уретру, гортанными звуками пускали дрожь по всему телу, покусывал яички и теребил пальцами соски. Оливеру еще ни разу не было так хорошо. Пальцы ног сжимались, собственный голос во время стонов был неузнаваемый. Хэмптон даже не думал, что ему так не хватало секса, не просто дрочки, а партнера, который заботится и старается сделать с каждым движением все лучше и глубже. Поцелуи были безумно нежные, несмотря на скорость руки, которая ублажала Оливера. Запах смазки был приятный и совсем не противный, как изначально показалось. Первый палец был очень болезненный все-таки Оли никогда не был с парнем до этого. Чтобы наслаждение на некоторое время сменило звуки боли, узкий анус пытался вытолкнуть чужеродное вмешательство. Как бы Коннор не пытался отвлечь посасыванием члена, боль продолжала быть адской. Достаточно приличное время прошло, прежде чем боль утихла и Оливер позволил протиснуться второму пальцу. Неприятное чувство оставалось, но со временем стоны становились все более мелодичными, а три пальца внутри очень даже нужными. На протяжении всей подготовки, Коннор шептал ласковые пошлости. Говорил, как сильно хочет войти своим членом внутрь и тихо смеялся от фырканья, издаваемого сверху. Оливер в свою очередь был, как овощ. Руки болтались, тело не слушалось, голос сорвался от стонов, голова вообще не соображала. Такой спектр разных эмоций будоражил кровь. Хэмптон даже не сообразил, когда головка чужого члена стала тереться об его дырочку. Половина длины вошла без проблем, остальная заставила немного потерпеть. Толчки были плавные, звуки влажные и стыдливые. Будучи в нормальном состоянии, Оливер скорее всего уже давно сгорел бы от стыда. Каждый толчок дразнил простату. Грязные словечки возле уха и нежные касание пирсинга выводили наслаждение на новый уровень. Похожий оргазм Оли получал лишь однажды и то, не такой яркий. Вспоминать того Коннора нехотелось, да и нечестно было бы по отношению к настоящему. Уолш будто чувствовал замешательство Оливера, поэтому ускорил темп еще больше. На пике оргазма Оливер отключился. Кончил ли сам Коннор, тот не помнил, но собственная усталость, нервозность и удовольствие — все смешалось и запачкало мокрую грудь любовника. Утро встретило Оливера до боли знакомой пустой комнатой, но боль во всем теле и тихий фальшивый вой из ванной давал понять, что оно все же отличается.***
Последующие месяцы были наполнены спонтанностью. Вот Коннор без предупреждения встречает после работы. Потом неожиданно уже в их квартире появляется одежда Уолша. В очередной выходной Оли видит перед собой улыбающегося парня с чемоданом и коробкой непонятных вещей. Моя аренда закончилась и я решил переехать Несмотря на всю неожиданность событий, этот год действительно открыл что-то новое для обоих парней, и они ничуть не были против.