Услышав: «как твои дела?», Я надеваю радостную маску. Я не скажу: «всё — суета», А лишь сменю свою окраску. Но за «цветами» столько скрыто: Печалей, страхов, и забот. Я желаю чтоб сокрыта, Оставалась жизнь и боль. Нвер Симонян
Passenger — Home***
Вечером Деймону позвонил Стефан, попросив приехать куда-то. Я даже удивилась, что он и меня пригласил, ведь прошел лишь день, после того, как они узнали, что я в курсе всей это заварушки и в целом, день после нашего знакомства. Но до конца свою тайну я вряд-ли кому-то расскажу, я-то знаю, что они точно захотят найти лекарство, но делать этого вовсе не стоит. Почему? Я не хочу Ад на Земле. Да, вы можете посчитать меня глупой дурочкой, верящей в сказки, но люди и вампиров легендами считают. Так что, по моему мнению, не стоит пренебрегать словами древних ведьм о Сайласе, ведь он может оказаться вполне реальным, существование охотников из Братства Пяти только подтверждает это. Мы сели в машину вампира и поехали к месту, которое указал Стефан, прихватив с собой по дороге ведьму Бонни Беннет. Внутри царила напряженная тишина, ведь никто не знал о чём нам можно поговорить вместе, никто не находил общих тем. А о чём может говорить ведьма, вампир и, как они думают, человек? Вряд-ли кто-то из нас будет делиться последними новостями или о том, как провели эти выходные. Тем более мы даже не друзья, так, просто знакомые. Деймон внимательно смотрел на дорогу, временами хмуря свои красивые брови и делая вид, что-то, что происходит за лобовым стеклом действительно его беспокоит, Бонни же сидела сзади нас и печатала что-то на телефоне, видимо, переписываясь с Еленой и при этом стараясь игнорировать наше существование в целом, ну, а я просто смотрела в окно, вспоминая моменты из детства, когда родители были живы. Когда я не знала обо всем дерьме, хоть и никогда не надевала на глаза розовые очки. Я всегда знала, что этот мир жесток и никогда не была наивной дурочкой, которой меня некоторые считают. Все вокруг видят лишь то, что я и позволяю, лишь то, что я хочу, чтобы они видели. Так я привыкла. Поверьте мне, смерть и боль многому учит, даже самых глупых людей. Как только я почувствовала, что машина остановилась, я вышла из машины, уже слыша решительный вопрос Деймона «Что мы тут делаем?», не обращенный ни кому конкретно. — Я не знаю, — ответила ведьма, ровняясь с нами и идя к компании, оккупировавшей столики впереди нас, — Спроси Стефана, — безразлично добавила она, будто происходящее её совсем не волновало, но я знала, что это не так. Её взгляд, который бегал по лицам друзей, в поиске тревоги или страха с головой выдал Бонни, которая, как и я, надела маску. Только не очень-то хорошо у неё это получалось, слишком мало жизненного опыта. — Стефан, — обратился к шатену вампир с желанием узнать, какого лысого чёрта здесь происходит. А я даже переодеться после похорон не успела, ведь после того, как я вытащила пули из соблазнительного тела брюнета, стоящего сейчас рядом со мной, он сказал, что мы оба очень устали и я задремала наверху, в его комнате, но как только меня разбудил Деймон, пришлось, поправив внешний вид, ехать непонятно куда, непонятно зачем, — Что мы тут делаем? — Устраиваем поминки, которых не было, — ответил Стефан, раздавая всем японские фонарики, — Пора ранам заживать, Деймон, — добавил шатен, даже не глядя на брата. Кстати, об факте родства этих двоих я узнала совсем недавно, когда услышала голоса Елены и её парня, доносящиеся с гостиной, через полу-дремоту. Скажу честно, меня это удивило, хоть и не надолго, ведь об этом можно было догадаться и раньше, — Мы все многое потеряли, особенно в последние время, — продолжил шатен, — Мы закрылись, — сказал вампир, давая мне в руки фонарик, — Отрицаем горе, отшучиваемся, игнорируем свои чувства, — продолжил он, вставая перед всеми лицом, — Пора их выплеснуть, — добавил он, с нежностью смотря на Елену. Фу, как это ванильно. Слишком, даже для них. Похоже тоже самое заметил и Деймон, решив разбавить момент своим ехидством. — И ты зажигаешь фонарики? — ухмыляясь, спросил он. — Да, — абсолютно серьёзно сказал шатен, переведя свой взгляд на брата, — Да, мы должны это сделать, — добавил он, а я задумалась. А может, это и правда то, чего мне не хватало? Да, это всего лишь запускание фонариков в небо, но под этим простым действием кроется более глубокий смысл. Готова ли я отпустить прошлое? Нет. Слишком многое там пережито, чтобы так просто его пускать. Тут надо поставить другой вопрос. Готова ли я на время все забыть? Да. — Мы должны узнать кто этот охотник, — с явным раздражением сказал Деймон, — И что он знает о гибели совета. У нас сейчас есть дела поважнее, чем это, — уже более яростно выпалил вампир. — Сегодня нет, — все также спокойно ответил шатен, смотря на разгнева ного брата, — Это в память моего дяди Зака и подруге Лексе. Аларика, — стоп, он мёртв? А я почему ничего не знала. Я же видела его недавно… Хоть я и знала его всего ничего, на мои глаза начали находить слезы, которые я никому давно не показывала. Нет, ты крепкая, Тея, ты не будешь плакать. Стефан поджег свой белый фонарик, передавая зажигалку Мэтту. — В память Викки, — сказал Донован с болью в голосе. Видно было, что воспоминания о сестре даются ему не легко. Также поджигая фонарик, как до этого сделал до него шатен, он передал зажигалку Кэролайм, которая стояла слева от него. — Моего отца, — сказала блондинка, обведя нас всех взглядом, — И Тайлера, — тише добавила она, поджигая фонарик, но держа зажигалку в руках, не зная кому её давать дальше. В этот момент Джереми вскочил со стола и протянул руку, забирая вышеупомянутый предмет из цепких пальцев вампирши. — В память наших родителей, — сказал брюнет, смотря на сестру. А ведь они пережили смерть отца и матери точно также, как и я когда-то, — Викки, — он перевел взгляд на Мэтта, — Анны… Дженны, — на последнем имени он посмотрел на меня, зная, как мы с ней были близки. Я поджала губы, чтобы никто не увидел, как они начали трястись, чтобы никто не увидеть мое лицо без обычной маски и чтобы никто не увидел мою слабость, — Аларика, — закончил он, передавая зажигалку Деймону. — Ни за что, — сказал вампир, поднимая руку вверх, — Я не буду этого делать, — бросил он и, развернувшись, ушел. Все смотрели ему вслед, некоторые тяжело вздохнули. Джереми передал зажигалку Бонни, которая сидела на лавочке. Она, набрав в грудь воздуха, встала и присоединилась к тем, кто уже выговорились. — В память моей бабушки, — с трудом выговорила ведьма. Видимо, она была ей дорога. Елена встала с места, на котором сидела да этого и, взяв зажигалку из рук подруги начала: — В память моей мамы, папы… и Дженны, — сказала она, вздохнув, отгоняя слезы, которые, также как и у меня, наворачивались на глаза, — Тех кого мы потеряли, кого потерял этот город. И меня… Наверное, — она передала мне зажигалку, которую я, с сомнениями, но приняла. — Думаю, мой список будем слишком большим, но начнем, — сказала я, ни на кого не смотря, — В первую очередь, это в память моих родителей, которые стали моей первой и самой тяжелой потерей. Всех моих опекунов, Дженны, Джона. Даже Аларика, которогя я почти не знала. Моих друзей, Рейчел и Сэма. Это в память всех, кто умер на том ринге, где началась моя история, даже в память о тех, кого я убила, хоть они и были монстрами, — мой голос дрогнул, но я продолжала говорить дальше, — В память о тебе, Елена, о Кэролайн. Это для всех близких людей, которых мы потеряли, — закончила я, поджигая и пуская свой фонарик в небо.***
Сейчас, лежа на своей кровати в доме Гилбертов, я поняла, что стало легче. Я выпустила свои эмоции, хоть и не таким путем, к которому привыкла. Раньше я делала это через насилие, избивая грушу или человека на ринге, но простые слова тоже помогли мне. Мы все разделили с друг другом свою боль, утрату. Незнаю почему, но в моей голове всплыл стих, который я учила лет в тринадцать. Мне он тогда очень понравился и когда я читала его первый раз я заплакала, как и все, кто потом его слышал из моих уст.Самолеты, такси, поезда забирают любимых от нас. «Я тебя не пущу никуда» — уходящим скажите сейчас. «Я тебя никому не отдам. я дождусь тебя — только вернись! Я пойду по твоим следам, если так пожелает жизнь». Не бросайте любимых в пути, не жалея не сил ни ног. Сколько им суждено пройти? знает только бессмертный Бог. И. цените родных сейчас, не бессмертен, увы, Человек. Чей-то рейс опоздает на час, чей-то рейс опоздает век. Через страны и сквозь города, расстояний и времени мимо «Я тебя не предам никогда». говорите своим любимым…
Я даже не заметила, как горячая слеза скатилась по моей щеке, обжигая нежную кожу. Потом вторая, третья… Слишком давно я не плакала, слишком много во мне скопилось боли. Я просто хочу сейчас забыть весь этот кошмар моей жизни и поплакать, надеясь что меня никто не услышит.***
Школа… Это кажется самым нормальным из того, что происходит вокруг. Но все равно, урок истории напоминает мне о двух погибших людях. Отец, Аларик… Сидя в конце учебного кабинета я слышала разговор Елены и Стефана, но не хотела в него вникать и пыталась абстрагироваться от мира сего, пока в кабинет не влетела Ребекка с возгласами о предстоящей вечеринке в её новом доме против комендантского часа. Какого чёрта Бекс здесь вообще делает? С блондинкой я провела несколько хм. веселых недель, буквально месяц назад, перед смертью опекунов. Я знала, что она первородная, однако она даже не подозревала, что я из Братства Пяти. Ох, веселились мы знатно… Выпивка, вечеринки, клубы, секс. Ей захотелось отведать все вкусы этого столетия, ведь она много пропустила, лежа в гробу. Раньше за отношения между двумя девушками могли жестоко наказать, хоть первородная этого никогда не боялась, ну, а сейчас это считается нормой, так что ничего постыдного в её желаниях не было. — И ты, Елена, приходи, если хочешь зарыть топор войны, — сказала блондинка, кладя на парту брюнетки листовку. — Это гигантский топор, — меланхолично заметила кузина. — А я сегодня великодушна, — практически перебив ее, проговорила Бекс, — Тея! — радости в её голосе было слишком много, хоть отбавляй, — Рада видеть тебя, дорогая, — искренне проговорила первородная, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в щёку, — Какими судьбами тебя занесло в Мистик Фоллс? — Семейное, Бекка, — просто ответила я, словно не замечая взглядов Елены и её парня, направленных на меня, — А Клаус в городе? — да, знаю, что он древний и страшный гибрид, однако он мой старый друг и хороший собутыльник, я вам так скажу. — Недавно вернулся, когда узнал, что на его собачёнку напали, — ответила Ребекка, пожав плечами и садясь за соседнею парту. — Твой братец наконец-то тебя выгнал? — в разговор вступила кузина со злостью смотря на блондинку. — Он не выгонял меня, я ушла, — ответила Бекс. Я понимала, что тема семьи для неё больная. Я хоть и не знала всех, но знакома с половиной: Клаус, Элайджа и, собственно, сама Ребекка. Они думали, что я просто человек, который знает слишком много, но несмотря на это я была для них всех дорога. Я много раз задавала им всем вопрос, почему? Но они отвечали лишь, что я сильно напоминаю им одну особу из прошлого. — Ты ушла от единственного человека на Земле, который тебя любит? — задала очевидный вопрос моя кузина. Бекс поджала губы, однако совсем скоро нашла, что ей ответить. — Однажды твой бойфренд любил меня, — сказала блондинка, — Вообще-то гораздо чаще, чем однажды, — добавила она, заставив меня сдавленно хихикнуть. Мне нравилось, когда она включала режим стервы, хотя иногда это и бесило. Но нельзя спорить, что так она становилась ещё сексуальней. — Почему ты еще в городе, Ребекка? — спокойно спросил Стефан, стараясь придать голосу нейтральность, — Тебе некуда поехать? — История мой любимый предмет, — как нечто очевидное изрекла первородная, — А где мистер Зальцман? — она перевела взгляд на доску и театрально вздохнула, — Точно, я убила его, — если честно, я даже не удивилась. Да, Ребекка вовсе на ангел, я уже давно с этим смирилась, ведь я не лучше. Я тоже обожаю поиграть на нервишках моих врагов, надавливая на самое больное. Но Елена не выдержала прилив эмоций и кинула в глаз Бекс карандаш, который последняя с лёгкостью перехватила. А на что ты надеялась, кузина? Древняя перенаправила этот кусок дерева на брюнетку и кинула его обратно, попав в плечо, на что первородная лишь мило улыбнулась. Елена выдернула карандаш из своего окровавленного плеча и, со звонком, выбежала из кабинета, наверное, смывать кровь, а за ней направился и Стефан, по пути успокаивая её. — Молодец, Бекс, это было эффектно, — сказала я, подмигнув вампише, на что она ухмыльнулась. — Я знаю, — она встала и подошла к нашей однокласснице, Хизар, кажется. Ребекка незаметно прокусила её кожу на шее, внушив что-то и села обратно на место. Как я только что поняла, она послала подарок Елене. Хитро. Но буквально через минуту сама встала и вышла вслед за Хизар. Сразу после этого кабинет заглянул Коннор и, заметив меня, позвал к себе жестом. Мне стало просто банально интересно, по этому я встала и пошла вслед за охотником. Он завел меня в кабинет, где сидел один лишь Джереми и ничего не делал, только пытался понять какого хрена сейчас все это сейчас происходит. Я села возле него, ожидая, что скажет Джордан. — Не хочешь объяснить мне кто ты и что мы тут делаем? — спросил кузин, смотря на охотника, который принялся лениво листать какие-то бумаги у себя в руках, — я с радостью прогуляю биолигию, а Тея еще какой-то предмет, но…- Джереми не дал договорить Коннор, перебив его. — Я посмотрел вашу историю, — сказал темнокожий, все еще держа в руках те бумаги, которые начали меня значительно напрягать, — Вы с сестрой многое пережили, — он кинул ему на его парту ту папку, — Как и ты, — он посмотрел на меня. — Ты из соц.службы? — спросил Джереми и хотел ещё что-то добавить, но я, кажется, начала понимать, к чему клонит охотник. — Нет, Коннор, он еще слишком мал, — сказала я, резко вставая из-за парты, — Дай ему нормально пожить. Он ребёнок, твою мать. Не впутывай его в Братство. Он не может видеть татуировку, — свою я, кстати, скрыла от всех, кто попытается её увидеть, по этому, когда его взгляд прошелся по моей руке, в его глазах мелькнуло удивление. — А во сколько ты в это ввязалась? — он задал встречный вопрос, — Тебе ведь всего шестнадцать. Ландо, почти семнадцать, но это не многое меняет. Тем более он видем мою татуировку, а вот почему я твою не вижу, я понятия не имею. — Не трогай Джереми, иначе я найду тебя и убью самыми изощренными спосробами, а проклятие меня не достанет, — сказала я, уходя из кабинета, давая охотнику выбор, рассказать или нет. Но что-то мне подсказывает, что он выберет неправильный ответ. Совсем неправильный. Ну что же, тогда это на его совести, глупец.